Политические перипетии перед парижской встречей. Взгляд с Донбасса

9 декабря в столице Франции пройдет саммит «нормандской четверки», на котором лидеры России, Франции, Украины и Германии обсудят пути примирения Украины с Донбассом и, возможно, газовые проблемы Киева и Москвы. Некоторые эксперты уже сам факт встречи называют позитивным моментом, ведь переговоров четверки в данном формате не было с 2016 года. Наверное, разговаривать всегда лучше, чем отказываться от диалога. В конце концов, история знает примеры, когда дипломатическими усилиями «развязывались» самые сложные мировые «узлы».

Яркий пример — Карибский кризис 1961 года. Однако есть и другие примеры, когда дипломатические переговоры и желание найти разумный компромисс с тем, кто априори не готов к поиску консенсуса, толкали мир в бездну. Пример — Мюнхенская встреча 1938 года. Но, безусловно, исторический пример, связанный с событиями на Кубе, и «Мюнхенский сговор» — это крайние точки как позитивных, так и негативных дипломатических усилий. Чаще всего в международных делах все решается очень медленно, а «разруливание» какой-нибудь сложной ситуации может длиться годами, а то и десятилетиями. Например, те же встречи в «нормандском формате», которые были в предшествующие годы, дали один серьезный результат: в 2015 году были подписаны Вторые минские соглашения. Но они оказались нереализуемыми. Хотя технические моменты, такие как отведение войск на километр от линии фронта, обмен пленными, все же посчитали признаками некоторого прорыва.

Стоит обратить внимание на тот политико-информационый фон, который предшествует встрече в Париже. Сначала саммит планировался на лето, потом на осень, однако Украина все время затягивала с разведением войск в районе Золотого и Петровского. 15 ноября в издании Bloomberg появилась информация из анонимных источников, что встреча состоится 9 декабря. Почти сразу Париж, Киев и Берлин подтвердили эту информацию. А вот Москва хранила молчание. Более того, 17 ноября помощник президента России Юрий Ушаков сказал:

«Я думаю, что в этом году вполне будет шанс провести (саммит „нормандской четверки“). Я не могу сказать конкретные сроки, потому что они еще пока обсуждаются, но, очевидно, в этом году».

После этого заявления возникло ощущение, что 9 декабря встреча, скорее всего, не состоится. Но уже 18 ноября в Кремле подтвердили, что саммит пройдет именно 9-го числа. О чем это говорит? О том, что между сторонами до последнего момента шли торги. Видимо, прежде всего по поводу итогового документа, краткий вариант которого, судя по заявлениям сторон, удалось согласовать. Однако ряд нюансов до сих пор не утрясли. Так, российский политолог Алексей Чеснаков, который считается близким человеком помощника президента России Владислава Суркова, написал, что до сих пор неизвестно, будет ли итоговый документ предан гласности или останется закрытым для прессы. Это выглядит несколько странно. Понятно, что далеко не все, о чем будут говорить на встрече, предназначено для публичного распространения, но вот предать гласности итоговый документ было бы логичным ходом, учитывая общественное внимание к проблеме войны на Донбассе. Но это на первый взгляд. Думается, против предания публичности итоговому документу выступает украинская сторона. Почему именно она?

Чеснаков написал, что итоговый документ полностью устраивает Россию. Франция и Германия точно не будут настаивать на «засекречивании» итогового документа, так как это точно не понравится европейской прессе, кроме того, вряд ли в нем содержится нечто такое, что вызовет серьезный резонанс в ЕС. А вот Зеленскому стоит опасаться недовольства украинских радикалов, они даже сейчас — за две недели до саммита — обвиняют его в зраде (предательстве) Украины и уж, конечно, они обязательно найдут, к чему придраться. Правда, зря команда Зеленского полагает, что, если документ не будет предан гласности, это для них лучше. Наоборот, логика радикалов будет следующей: раз итоговое коммюнике не обнародовали в прессе, значит, в нем содержится нечто такое, что хотят скрыть от общественности. А это очередной повод обвинить Зеленского в предательстве. Ввиду отсутствия документа их фантазия уже ничем не будет ограничена. Так что непредание документа гласности может стать не меньшим поводом для нового «майдана», нежели некоторые аспекты содержания текста.

Алексей Чеснаков также писал, что именно Москва потребовала, чтобы это было сделано заранее (согласован итоговый документ), до саммита. Именно так можно предупредить попытки Украины выйти в ходе переговоров за рамки Минских соглашений. Однако на Украине, судя по всему, не оставляют надежд изменить итоговое коммюнике. Так, министр иностранных дел Вадим Пристайко в интервью украинским СМИ сказал:

«Если в ходе разговора лидеров будет достигнут какой-то прорыв, то оперативно будет подготовлен новый документ».

А президент Украины Владимир Зеленский, судя по его последним месседжам, еще надеется изменить Минские соглашения. Так, 20 ноября он заявил, что собирается поднять в Париже четыре вопроса. Если первые два вопроса — обмен пленными и полное прекращения огня полностью соответствуют Минским соглашениям, то вот относительно третьего и четвертого все не так просто. Пан Зеленский сказал, что будет поднимать тему передачи Украине под контроль границы Донбасса с Россией и вопрос о возможности проведения местных выборов в «ОРДЛО». Владимир Зеленский свои мысли высказал сумбурно и вообще косноязычен. Тем не менее есть основания предполагать, что президент Украины хочет изменить не только очередность действий, предусмотренных в соглашениях, но и саму логику минского процесса. Он хочет получить контроль над границей без выполнения политической составляющей документа, ликвидировать структуры ЛДНР, а только потом провести выборы. По сути, это путь на выход из Минских соглашений — как первых, так и вторых.

20 ноября президент России Владимир Путин сказал:

«Мы видим, что там (на Украине) постоянно поднимаются вопросы, которые с точки зрения урегулирования на Донбассе мы считаем неприемлемыми и контрпродуктивными. Сейчас звучат все чаще и чаще тезисы о том, что Минские соглашения должны быть пересмотрены».

То есть Путин дал четко понять Зеленскому, что не намерен давать согласия на изменение Минских соглашений. Более того, он заявил, что, если новый закон, который собираются принять в Киеве, не согласуют с ЛДНР, это заведет ситуацию в тупик. Но в Киеве уже не раз говорили, что не будут вести диалог с Донецком и Луганском. Так что если и примут на Украине новый закон об особом статусе, то он будет значительно ухудшать положение жителей Донбасса даже в сравнении с нынешним законом, который тоже далек от реальности. Так же высока вероятность, что новый закон, как и ныне существующий, так никогда и не вступит в силу. И как сказал Владимир Путин, заведет ситуацию в тупик.

В свете такого разного видения Москвой и Киевом аспектов урегулирования конфликта думается, что ничего прорывного в политическом плане на парижской встрече не будет. Нет, какой-то результат безусловно будет, очень вероятно, что договорятся об обмене пленными, может даже по формуле «всех на всех». Крайне высока вероятность, что определят очередные районы для разведения войск, если до этого украинская сторона, конечно, не захватит новые «серые зоны». Как показывает опыт прошлых лет, от Киева это вполне можно ожидать. Кроме того, есть вероятность, что на саммите найдут какой-то компромиссный вариант относительно транспортировки российского газа через Украину. Для лидеров Франции и Германии Эмманюэля Макрона и Ангелы Меркель это, во-первых, гарантирует бесперебойные поставки газа в Европу, пока не начал функционировать «Северный поток-2». Во-вторых, это позволит им сохранить лицо и успокоить свою либеральную общественность, показав, что Париж и Берлин не бросают Киев.

В любом случае Макрон и Меркель даже самый минимальный результат саммита назовут серьезным шагом вперед. Собственно говоря, им этот саммит нужен для того, чтобы продемонстрировать, что Минские соглашения еще живы. Складывается ситуация, когда процесс становится важней результата, особенно когда нет понимания, как достичь этого самого результата.

Казалось бы, в ЛДНР перспектива проведения нового саммита должна была вызвать позитивную реакцию. Переговоры же теоретически — это путь к миру. Но если поговорить с жителями Донецка и почитать, что пишут в донбасском сегменте социальных сетей, то вывод будет совсем иной. Скорее реакцию можно охарактеризовать как очень настороженную. Почему? Нужно понимать: люди на Донбассе постоянно живут в иррациональном страхе, что Россия может «слить» регион Украине. И поэтому саммит в Париже вызывает обеспокоенность. Страх иррациональный потому, что если бы в Москве хотели «слить» Донбасс на условиях Запада, то сделали бы это еще в 2014—2015 годах.

Сейчас донбасский вопрос стал для России уже не только внешнеполитическим, но и внутренним. Сдача Донбасса вызовет негативную реакцию у патриотической общественности России, которая сегодня в подавляющей массе своей лояльно относится к власти. За последние годы, несмотря на санкции и международное давление, Россия воссоединилась с Крымом, значительно укрепила свой авторитет в мире. Кроме того, если на Донбассе начнутся массовые политические чистки, после того как Киев возьмет власть в ЛДНР, это сильно ударит по авторитету российской власти. А это как раз то, что сегодня нужно тем силам на Западе, которые хотят устроить «майдан» в Москве и поставить страну под контроль Запада. Если вспомнить историю, падение авторитета Слободана Милошевича в Югославии началось после гибели Сербской Краины под сапогами хорватских солдат, а сербы там подверглись массовому преследованию.

Люди на Донбассе не верят, что с Зеленским можно о чем-то договориться, это можно увидеть, если просмотреть социальные сети, просто поговорить с жителями региона. Если вначале у Востока еще были надежды, что Владимир Зеленский — молодой, остроумный, не замаранный кровью жителей Донбасса и «майданом», — станет действительно президентом мира, то сейчас в ЛДНР эти надежды улетучились. Ведь обстрелы со стороны ВСУ ведутся такие, каких не было уже при «позднем» Порошенко. Риторика Зеленского и его команды строится так, чтобы понравиться радикалам или хотя бы не вызвать их гнев. Поэтому люди реально боятся возвращения украинской власти. Почему? Да все очень просто. Они не верят, что будут в безопасности, если власть Киева снова распространится на Луганскую и Донецкую землю. Ни особый статус, ни амнистия тут не помогут. Люди не верят, что киевская власть будет поступать по закону в отношении жителей Донбасса.

Сейчас на Украине можно часто услышать призывы к тому, что людей, живущих на территории ЛДНР, после возвращения региона под власть Украины нужно ограничить в правах, пропустить через фильтрационные лагеря и тому подобное. Причем об этом говорят не только откровенные маргиналы. Так, бывший представитель Украины в политической подгруппе в Минске Роман Бессмертный предложил превратить Донбасс в дикое поле. А недавно в интернете появился документ, якобы разработанный Советом безопасности Украины, где предлагается после восстановления контроля Киева над территориями ЛДНР часть жителей посадить, а часть депортировать. Конечно, трудно сказать, фейк этот документ или нет. Дело в том, что нынешняя украинская власть вполне способна создать подобный план, в этом нет никаких сомнений. Почему? А достаточно обратить внимание на один, казалось бы частный, эпизод, но очень показательный. Харьковский апелляционный суд оставил в силе 12-летний приговор для 85-летнего политзаключенного ученого Мехти Логунова. По сути, глубокого старика обрекли на смерть за решеткой по очень сомнительному обвинению. А наказали его за то, что не принял майданный режим. И ведь даже на Украине многие надеялись на то, что при Зеленском старик, которого посадили при Порошенко, наконец выйдет на свободу. Но этого не произошло. Получается, режим Зеленского не менее людоедский, чем режим Порошенко, и оба они порождены «майданом». А значит, документ украинского Совбеза вполне может быть правдой и жителей Донбасса ждут террор, аресты, политически мотивированные судилища, депортация на запад Украины. И если кто-то думает, что Европа заступится за людей Донбасса, он ошибается. На это рассчитывать не стоит. В ЕС и США умеют быть слепыми и глухими, когда им это выгодно. Разве кто-нибудь на Западе заступился за несчастного старика Логунова? Нет. Зато когда сидела Юлия Тимошенко, за нее рвали глотку все «демократические» политики.

Еще важный показатель. С чем сейчас наиболее искренне поздравляют друг друга жители Донбасса? С днем рождения? Нет. С получением российского паспорта. Объективно люди хотят в Россию. Об этом свидетельствует даже опрос, проведенный на территории ЛДНР социологами по заказу ястребиного украинского издания «Зеркало недели». Так вот, даже согласно ему, 65% жителей хотели бы видеть ЛДНР в составе России. В реальности, думается, желающих видеть регион в составе России куда больше. И слова лидеров Донбасса о том, что ЛДНР хотят интегрироваться в Россию, не пустой звук, а реальные чаяния миллионов людей, которые ощущают себя неотъемлемой частью Русского мира.

В сущности, за 5 лет между Донбассом и Украиной образовалась почти непреодолимая пропасть. Сегодня Зеленский, заигрывая с националистами, только увеличивает этот разрыв. Все это делает встречу в «нормандском формате» малоперспективной. Может, удастся добиться прекращения огня и обменяться пленными. Этого на самом деле уже будет немало в нынешней политической действительности.

Сергей Миркин, Донецк, ДНР