«Пластунских окон вырубленный свет»: дом 154 или девять лет без права прописки

Российским приставам, решительным и стремительным — посвящается…

Позвольте начать свое грустно-недухоподъемное повествование с легендарной «черномырдинки»: «никогда такого не было, и вот опять»… сочинские судебные приставы волевым решением дали команду обесточить в минувший вторник многострадальный восьмиэтажный жилой дом № 154 по улице Пластунской. А «Электросети» взяли под козырек.

И в тридцатиградусную жару, не из-за злобы лютой, а по надобности чиновничьей, сто семьдесят шесть сограждан, среди коих в основном пенсионеры, инвалиды и детки, лишились одномоментно света и иных цивилизационных благ. С учетом того, что газа, лифта и водопроводной горячей воды в доме отродясь не было и не предвидится.

Более того, сия тренировка силы воли и стойкости «алтуховцев», обитающих девятый год в осажденной крепости, случилась второй раз за месяц. В начале июля уже нажимали на пимпочку, но осветили квартирки на другой день.

И вот, 30 июля экзекуцию решили повторить. Субтропическая липкая духотища, инсулин в подтекающем холодильнике и глухое отчаяние, усугубленное понимание того, что ты для своей страны никто и зовут тебя никак, ибо штампа о прописке в паспорте нет, а есть только иезуитское решение профильных органов о сносе дома.

Я сейчас умышленно не выкладываю копии документов и судебных решений, и вы поймете дальше — почему.

Так вот. Понимая, что нужно спасать себя и домочадцев, инициативная группа принимает волевое решение: ставит в маленьком дворике две палатки, объявляет голодовку и подает уведомление в сочинскую администрацию на проведение митинга.

Наступает приморская ночь. Где-то спит и видит во сне чалящихся на нарах своих прежних заместителей экс-мэр города-курорта Анатолий П., куда-то едет и едет на повышение его сменщик Алексей К., а восьмиэтажка борется за выживание. И сие — не фигура речи, но суровая действительность.

Вот и утро последнего июльского дня. Снова обзвоны, мольбы о помощи, бутылки с водой, таблетки-лекарства и приезд в полдень помощника депутата Госдумы, первого заместителя руководителя фракции «Справедливая Россия — За правду» (СРЗП) Дмитрия Гусева, руководителя его сочинской приемной Мухтара Джамалова, представителей РОО «За права» Юлии Чепуриной и Марии Никифоровой, помощника депутата Госдумы от «Единой России» Дмитрия Белика юриста Овсепа Буликяна.

Пообщались они с народом, поспрашивали, что и как, вопросы позадавали и поняли, что надо срочно ехать в Центральный районный отдел судебных приставов города Сочи ГУ ФССП России по Краснодарскому краю на улицу Севастопольскую. Поехали. И меня с собой взяли.

Волею судеб и по молитвам жителей 154-го дома два помощника депутатов ГД РФ сумели попасть к самой Алисе Алексеевне Солдатовой. О содержании беседы они нам не рассказали, но с Севастопольской мы помчались на Театральную. Правильно, в городскую прокуратуру. Там написали заявление, и дежурный его принял, грамотно задав несколько вопросов.

Я, разумеется, молчал, ибо разговор шел сугубо профессиональный, с обилием строительно-юридических терминов, но, уже выходя, сказал сотруднику искренне: если им сегодня свет не включат, то завтра кто-то из них его (света) может не дождаться.

Мы поехали перекусить, а через час позвонила Юля Чепурина и прокричала в трубку: включили!

Ну, а теперь, собственно, пришел черед откровений героев нашего окаянного времени. Все, как они рассказали. Без купюр. Читайте.

Наталья Михайловна: «В 2014-м году, когда на Украине произошел государственный переворот, решила, что оставаться в Запорожье мне небезопасно, ибо являюсь гражданкой России, а там был только вид на жительство. Продала свою прекрасную квартиру с видом на Днепр и переехала в Сочи к сестре.

В ноябре 2014 года приобрела вот эти свои сорок квадратных метров в строящемся доме по улице Пластунской, 154. Сделку провели в агентстве недвижимости «Лето». Застройщик (Ален Алтухов — Н.Л.) обещал сдать дом в 2015 году, но я заселилась зимой 2017-го, и только через восемь месяцев, в августе, дали воду.

В июле 2015-го краснодарским судом были узаконены ВСЕ ВОСЕМЬ ЭТАЖЕЙ. Но в декабре этого же года тот же суд отменил свое решение и признал дом самовольным строением.

И вот уже девять лет живем, как на пороховой бочке. А многие так и не дождались своих квадратных метров. За это время семь человек ушли из жизни. Причем, далеко не старики. Мужчины сорокалетние, женщина в сорок шесть лет. Ибо вся эта ситуация сказывается на здоровье. Сама пострадала от нервотрепок.

А в этом году словно какое-то обострение против нас. Несколько раз отключали свет, пытались воду отключить. Хотя на все услуги есть абонентские договора. За все исправно платим. Вокруг абсолютно нормальные люди, все работают. Учителя, медики, юристы. Работают на город, на страну.

Трудно подобрать слова, но это какой-то геноцид против людей, которых оставляют в жару без света, когда нечем дышать в доме… Благодаря вмешательству добрых людей во второй половине дня свет дали.

И последнее. Не такой жизни я в Сочи ждала. Город прекрасный, я его очень люблю, но жить в подобной нервозности неимоверно сложно. Ибо мы не знаем, что будет завтра. А это ужасно».

На встречу с лидером инициативной домовой команды Натальей Шахворост я поднимался мучительно долго. Седьмой этаж, крутые пролеты. Но все же добрел. Хозяева понимающе улыбнулись, подсказали, с учетом многолетнего опыта, как восстановить дыхание, угостили чаем с лимоном и я спросил осторожно:

— Вы внимательно изучали документы, когда покупали квартиру всей своей оставшейся жизни?

— На тот момент, честно признается Наталья, мы даже не понимали, что есть земли ИЖС (как в их конкретном случае — Н.Л.), садоводческое товарищество… Шел 2015 год. И с учетом мансардного этажа, застройщик с нас взял 1.400.000 рублей.

— И вас ничего не смущало в предоставляемых бумагах?

— У нас уже был опыт приобретения жилья по преддоговору, когда дом заселяется и затем узаконивается через суд (говорят, что таких высоток в Сочи, как барабульки в море, если не больше — Н. Л.). И друзья наши так покупали, успокаивая: главное, чтобы застройщик был хорошим, он потом ОДНОЗНАЧНО все достроит. Проведет газ и поправит огрехи. То есть, тогда это было обыденностью и можно сказать нормой.

— Получается, Ален Алтухов слыл позитивным и искренним застройщиком?

-Да. Мы были его вторым домом. Первый он строил на улице Цурюпы.

-А «через как» вы оформляли документы?

— Через агентство «Винсент Недвижимость».

— И?

— Мы посмотрели свою будущую квартиру, увидели трубы, не зная, что вода к ним не подведена, (здесь Андрей, супруг Натальи напомнил, что живительную субстанцию включили 6 августа 2017 года).

— Стоп, а когда вы заехали в палаты царские?

— 30 сентября 2015-го.

— Только не говорите мне, что вы 23 (двадцать три) месяца жили на седьмом этаже без воды в сочинском доме, где нет лифта…

— Не совсем так (поправляет, улыбаясь, Андрей). Еще и без света. Переноски и все такое. Погасло у нас и летишь по этажам, проверяешь соединения. Хоп, на четвертом сгорело. Чинишь…

— А что с документами?

-Еще до заселения, все ждали решение самого гуманного суда в мире, который, по словам застройщика «признает дом». И 9 июля 2015 года свершилось. Мы на тот период снимали жилье, хотели уже делать ремонт в новой квартире, но Ален попросил не спешить, мол, давайте подождем решения. И дождались. Увидели бумаженцию: все восемь этажей, включая цокольный и мансардный имеют право на существование.

Он дает отмашку. Мы, семь-восемь семей заезжаем, делаем ремонт, а Алтухов «занимается регистрацией дома». Воды нет, но нам обещают, что скоро будет, кто же знал, что коммуникации не подведены были на тот момент.

Застройщик устанавливает БИОТУАЛЕТ, оплачивает его обслуживание, обещает газ провести, и вселяет уверенность в завтрашнем дне. Как нам кажется, он действительно собирался довести дом до человеческих кондиций.

— Но что-то пошло не так?

— Да. Сосед Н. из рядом стоящего частного дома обращается в прокуратуру (здесь набор юридических терминов, кои я пропускаю — Н.Л.) и появляется на свет кассация, где прописано: оставить в силе решение суда первой инстанции от марта 2015 года о сносе трех возведенных этажей.

— Стоп, я ничего про март не знаю…

— Наш косяк, не рассказали. Было такое дело. Иск подавала администрация Сочи.

Здесь небольшое авторско-лирическое отступление. Как вы помните, Наталья Михайловна из Запорожья КУПИЛА квартиру в августе 2014-го. Застройщик, засучив рукава, взялся за работу, но бдительные сотрудники увидели самострой, и администрация приняла меры.

Соответственно, в марте 2015-го прозвучало юридически выверенно: снести ТРИ этажа. А в июле (через почти четыре месяца) не менее юридически выверенно было сказано: узаконить уже ВОСЕМЬ этажей. Ибо, все у нас для и во благо человека. И так бы оно и шло, но тут появился гражданин Н. и…

И в декабре 2015 года, повторяет Наталья, кассация вступает в силу и дом переходит на осадное положение.

Сейчас очень коротенькое отступление: в марте — казнить, в июле — помиловать, в декабре — казнить окончательно, когда представится возможность.

О чем жильцы, рассказывает Андрей, узнали не сразу. Июнь 2017-го, мы отмечаем день рождения Натальи Михайловны из Запорожья, шампанское открываем, а к ней в дверь кто-то стучится (с толстой сумкой на ремне — Н.Л.). Заходит пристав и сообщает: а вы знаете, что идете под снос?

— И вы такие, «спасибо за подарок»!?

— Как бы да. Давай звонить застройщику, он нас пригласил в офис возле вокзала и подтвердил печальную новость. И тогда мы обратились адвокатам, стали познавать азы юридической грамотности, увидели впервые бумаги о сносе от марта 2015-го, создали рабочую группу и стали бороться за свое жилье.

— Говорят, вы часто встречались с мэром города Анатолием Пахомовым.

— Ну, он в телекамеру кричал, что мы соучастники. А его подчиненные и правоохранители все эти годы утверждают: вы виноваты сами.

— А товарищ Алтухов?

— Он отбыл срок и продолжает строить.

— Канализацию он вам провел?

— Да, в 17-м году.

— Понятно. И как вы жили все эти годы?

— Не очень. При Пахомове у нас часто вырубали электроэнергию. Однажды перед Новым годом всем сочинским самостроям рубильник вырубили. Грелись, чем придется, дабы детей не заморозить.

— Получается картина маслом. Солнце всходит и заходит, вы без заветного прописного штампика в паспорте вздрагиваете от каждого шороха, ходите по инстанциям, ищите черную кошку в темной комнате, хороните соседей, умерших в купленных ими, но не принадлежащим им квартирах, скрываете от детей, кои живут далеко то, что круто попали и чего-то ждете. Чего, Андрей и Наталья?

— Вы упомянули наших умерших соседей. Их дети не могу вступить в наследство, ибо соответствующие органы не рассматривают преддоговора. А помимо этой бумажки и кадастрового номера у нас ничего нет. И ждем мы положительного решения нашей проблемы, сдаваться не собираемся. Благо, свет включили…

Вот, в принципе и весь сказ. Осталось еще одно завершающе-непонимающее отступление. Под материалом о стальных людях из дома на Пластунской, на одном достаточно известном портале размещено огромное число комментариев. И процентов семьдесят из них злобно-торжествующего характера: так их, понаехов, пусть домой едут, сносите, к чертям собачим.

Злые нынче люди стали, завистливые, черствые и бездушные. Нельзя так, дорогие сограждане. Ибо, там высоко, где сегодня семь бывших жильцов режимного объекта П-154 обитают, всё видят.

И может так случится, что самые ретивые комментаторы тоже с седьмого этажа будут в биотуалет по нужде ходить. Подло и грешно над чужой бедой глумиться. Коя может в любой момент в калитку постучаться. Как тот пристав…

P.S. Из диалога на улице Севастопольской:

— Вы почему свет людям в такую жару отключили?

— Потому что дом под снос.

— Так сносите!

— Средств нет.

— А зачем же тогда вырубили?

— Под снос же…