В очередной раз Генассамблея United Nations приняла однобокий проект резолюции, представленный Грузией, касающейся внутренне перемещенных лиц и беженцев из Абхазии и Южной Осетии, заявил абхазский дипломат Кан Тания.
Очевидно, подчеркнул Тания, что резолюция (документ A/77/L.73) оторвана от реальности, ведь она принимается ежегодно на протяжении 15 лет, однако ее положения остаются невыполненными. Более того, напомнил он, перед голосованием абхазским представителям не дают возможности озвучить свое мнение, что делает весь процесс предвзятым и не имеющим ничего общего с желанием Грузии и всех, кто поддерживает резолюцию, решить ряд накопившихся вопросов.
«Генеральная Ассамблея ООН задумывалась как платформа для диалога и принятия консенсусных решений. При голосовании за резолюции, относящиеся к Абхазии и Южной Осетии, важно выслушивать мнения абхазов и осетин для устранения неточностей и обеспечения всестороннего понимания сложностей, связанных с рассматриваемым вопросом», — заявил Тания.
По его словам, необходимо учитывать следующие факты:
1. Легитимность независимости Абхазии: резолюция противоречит законному праву абхазского народа на самоопределению. Подавляющее большинство проголосовало за строительство государства в ходе свободных и справедливых референдумов в 1994 и 1999 годах, в результате которых Республика Абхазия — суверенное, демократическое, правовое государство. Это осуществление права на самоопределение соответствует принципам, закрепленным в Уставе ООН.
2. Исторический контекст: резолюция упускает из виду исторический контекст конфликта между Абхазией и Грузией. Война, развязанная грузинской стороной в 1992—1993 годах, сопровождалась широкомасштабным насилием, терактами против мирных граждан и зверствами, совершенными против абхазского народа. Грузинские лидеры открыто заявляли о стремлении совершить геноцид, стереть с лица земли весь абхазский народ. Этот важнейший и многие другие факты все чаще замазываются или вовсе опускаются грузинскими представителями.
Так, грузинская сторона стала «историческим отрицателем», так как считает началом конфликта 2008 год, а на предшествовавшие грузино-абхазскую и грузино-юго-осетинскую войны. Начиная с 2008 года, грузины успешно трансформировали эти конфликты в грузино-российский, обвиняя последнюю во всех ошибках руководства Грузии последних 28-ми лет. На деле же, поддерживая односторонний грузинский подход к конфликтам, международное сообщество посредничает в трансформации Грузии из агрессора в жертву.
3. Безопасность и стабильность: признание независимости Абхазии Российской Федерацией сыграло решающую роль в поддержании стабильности и безопасности в регионе Южного Кавказа в целом. Необходимо признать, что независимость Абхазии и Южной Осетии привела к миру, примирению и защите прав народов.
4. Конструктивный диалог: вместо того чтобы навязывать односторонние меры, международное сообщество должно поощрять конструктивный диалог между всеми вовлеченными сторонами. Я твердо верю, что устойчивые решения могут быть достигнуты только путем конструктивных переговоров.
5. Региональное сотрудничество: принятие резолюции серьезным образом подрывает усилия по поддержанию стабильности и безопасности в регионе Южного Кавказа и обесценивает усилия, прилагаемые дипломатами для подписания документа о неприменении силы в рамках Женевских дискуссий.
«Каждый конфликт имеет ряд деликатных вопросов и список может быть дополнен еще десятками пунктов, которые Генеральная Ассамблея ООН могла бы учитывать для равноправного диалога, где интересы и озабоченности всех сторон могут быть эффективно учтены. Только при таких справедливых условиях можно будет достичь конкретных результатов, в обратном случае эта и любые другие проекты резолюций, касающихся Абхазии и обсуждаемые без учета мнения абхазской стороны, будут под видом добродетели скрывать пороки грузинских властей», — заявил Тания.
В этом году резолюция была принята 100 голосами «за», 9 «против» и 59 воздержавшихся. Для сравнения — в 2020 «за» проголосовали 80 стран, в 2021 — 95 стран. И такая тенденция еще раз демонстрирует, что действующая система международных отношений устарела и ее реформа — дело недалекого будущего, заключил он.