Путин между «рентой лояльности» и вечностью в политике

Кризисы в России случаются регулярно, но всё же с промежутками в несколько лет, так что всё время забываешь ту байку про китайский перевод для иероглифа «кризис». Кажется, что-то хорошее про «возможности», но факультативное, на выбор. Похоже, этот кризис вариантов не оставляет.

Две недели назад Алексей Навальный представил результаты очередного «расследования». Блогер показал особняк с позолотой, лепниной, мрамором, лампами-арапчатами, прочим кичем в стиле «лихих 90-х» и сообщил, что это вовсе не Рублёвка. Оно понятно, на Рублёвке интерьеры в стиле румынских наркобаронов давно не в моде. Оказалось, что особняк ценой в $ 6,4 млн находится в 20 минутах езды от центра Манхэттена и был куплен в 2016 году некоей семейной парой, чьи имена совпадают с именами телеведущей Елены Малышевой и её супруга. А в самом центре Нью-Йорка дама приобрела две квартиры за $ 2,05 и $ 2,15 млн. Как заметил один из комментаторов, только налог на недвижимость только за особняк на Гудзоне должен был составить в 2017 году $ 39 тыс.

Кстати, в марте этого года Малышева заявила, что ее основной доход — зарплата на 1-м канале. На «абсолютно убыточном», по словам Навального, и получающем бюджетные субсидии, как «социально значимое» предприятие. Ни гонорары, ни предпринимательская деятельность, считает автор ролика, покупку только этих трех объектов без малого на $ 11 млн объяснить не могут.

Во второй части ролика блогер приводит подборку перлов «теледоктора № 1». Здесь и откровенная мерзость, которая подкрепляет тезис русофобов о «победобесии» в России, опошлении памяти о войне. Вроде песенки о коронавирусе, спетой Малышевой в дуэте с Иваном Ургантом:

«Милый друг не чихай, / Что бы там ни говорили, / Мы фашистов победили, / Победим и эту тварь».

И успокаивающая ложь о том, что в больницах «находятся люди в возрасте 70−80−90 лет», что «дети коронавирусом не болеют», что «по всем внешним признакам грипп выглядит как гораздо более опасная инфекция» и «в нашей стране ситуация, говорю искренне, как на духу, спокойная и под контролем, благодаря тому, что очень рано были приняты карантинные меры».

Навальный припомнил члену центрального штаба ОНФ и более ранние высказывания. То, как Малышева доказывала, что немецкие зарплаты за вычетом налогов, страховок, квартплаты и т. п. это почти то же самое, что наши, ну или в два раза больше («в лучшем случае!»). Или высказывание о пенсионной реформе:

«Сегодня, когда женщина в 55 лет выходит на пенсию, совершенно очевидно, что еще 30−40 лет она проживет не работая и с этим что-то надо делать. … Немедленно продлить пенсионный возраст до 67 лет, так, как это сделано во всех цивилизованных странах».

Да, ещё о том, что «Москва возглавляет список лучших мест мира».

Главный вывод и обвинение блогера в адрес «любимого доктора страны» в том, что она вела «последовательную, осознанную кампанию по преуменьшению опасности коронавируса», «сделала для распространения коронавируса больше, чем кто-либо другой», а это «вредительство, преступная дезинформация», приведшая к тяжелым последствиям.

Если кого-то коробит определение «блогер» в отношении экс-кандидата в мэры Москвы, объясняем. Где-то в «нулевые» один достаточно высокопоставленный государственный деятель высказал мнение, согласно которому «задача оппозиции» — предлагать власти полезные идеи и сообщать об имеющихся недостатках. Понимаете? Есть вечная богом данная власть, а при ней оппозиция, чья задача не стремиться к власти с тем, чтобы самой осуществлять свои идеи, а служить несменяемой власти идеями и сигнализировать, «если кто-то кое-где у нас порой честно жить не хочет».

Алексей Навальный согласился с этой ролью. Объектами своих расследований он выбирает известных лиц, «проштрафившихся» перед массами, т. е. банально хайпует. После фразы Дмитрия Медведева «Денег нет, но вы держитесь» и на фоне общего снижения рейтинга премьера последовал фильм «Он вам не Димон». Малышева вызвала бурю негодования разглагольствованиями о пенсионном возрасте, а из недавнего — вопросом: «Откуда берутся кретины?» при обсуждении проблем детей-аутистов. Врач, профессор, об опыте цивилизованных стран рассказывает. Вторая категория объектов атак блогера — те, кого он назначил «личными врагами», своими или ближайших соратников.

Те и другие «жертвы» Навального полностью укладываются в каноны западной журналистики расследований — «проблема через героя (антигероя)». Если у проблемы имя «легион», но каждое имя в отдельности «никому не известно и не интересно», то Навальному не интересна и сама проблема.

Как политик (если он вот с такими средствами ставит перед собой политические цели), наш блогер обречен на поражение. Поскольку пока он возится с красочным фильмом об одном чиновнике, а в данном случае — о «вольной художнице», власти выкатывают несколько разоблачений чиновников рангом повыше, с куда большими суммами «доходов» и с реальными посадками.

Отчего же такое внимание его очередному ролику? Так ролик-то мощный, верно?

Тогда как проблема власти — в информационном обеспечении. В том смысле, что у Навального сначала идёт разоблачение, а потом какая никакая реакция сверху. У властей же сначала информация об уголовных делах и арестах, а потом… разоблачение на телеканалах, да и то унылое. Не интересно. Поставить лошадь впереди телеги: взорвать «бомбу», подготовленную как бы журналистами в ходе как бы собственного кропотливого расследования, а потом (с задержанием еще до конца эфира) «оперативно отреагировать» в 1990-х могли, а сегодня не могут. Только представьте, как в определенный день недели, в определенный час вся страна, усаживается у телевизора («Кого из бояр на этот раз?»). Кто с попкорном, кто с корвалолом. Зажрались. И ещё где-то говорят, что «Россией управляет КГБ».

Между тем рассказы о «домиках» Елены Малышевой или Владимира Соловьёва — это абстракции. Возмутительные, унизительные, оскорбляющие чувства человека и гражданина, но абстракции и не более того: зритель ролика не проецирует его на свою жизнь и на свой бюджет. При всех талантах Навального-рассказчика.

В 2007 году ещё при Юрии Лужкове руководитель департамента имущества столицы Владимир Силкин сообщил, что 57% помещений, находящихся в городской собственности (в основном первые и цокольные этажи, а также пристройки) сдаются в аренду по льготным ставкам. Сдаются непрозрачно в убыток бюджету, когда арендатор «получив помещения за копейки, сдает их в субаренду, превращаясь в так называемых рантье за чужой счет». Тогда же вице-мэр Юрий Росляк пожаловался на то, что арендные платежи с этих площадей пополняют городской бюджет всего на 3% и столько же… забирает из бюджета их администрирование: управление и обслуживание. Сам Лужков и до этого многие годы постукивал кулаком по столу, требуя навести порядок.

Через два года Росляк и Силкин на совместной пресс-конференции жаловались в два голоса: «Мы им даем льготную ставку в 1000 рублей, а они здесь же „вешают ценник“ в 1000 баксов!». А ещё через год Юрия Михайловича «ушли». С приходом к власти в столице Сергея Собянина ситуация улучшилась: никто из чиновников или депутатов Мосгордумы не возмущается, обобщающая информация рядовому москвичу недоступна.

Ни команда нехорошего мэра, ни команда честного Навального, ни СМИ, печатные и ТВ, не заинтересованы в том, чтобы:

А) выбрать один из районов города;

Б) подсчитать, какую сумму платежей получает бюджет от лиц, которым посчастливилось выиграть право аренды городской недвижимости в этом районе;

В) подсчитать, какую сумму эти лица получают от субарендаторов;

Г) отнять от второго первое (если вообще есть смысл отнимать от «тысячи баксов» «тысячу рублей», а то можно и пренебречь);

Д) подсчитать сумму товаров и услуг, проданных/оказанных субарендаторами района;

Е) доложить подведомственному населению, сколько рублей из стоимости каждого огурца они отдают тому самому удачливому арендатору («объективная столичная наценка» — миф: «все деньги» уже давно не в Москве, во всяком случае, не у покупателей в «Пятёрочке»). Ну и:

Ж) дать корвалола Малышевой, которая тупо смотрит в стенку и повторяет: «Живут же люди…».

Это «рента лояльности». Не единственная её форма, но одна из важнейших. (По аналогии с «административной рентой» воспользуемся по-своему термином «рента лояльности», имеющим в политэкономии другое значение.) Смысл «ренты лояльности» прост: денег на всех не хватит. Да и сколько народ ни корми, спасибо не скажет: завтра привыкнет к новой, вдвое ниже, цене огурца и снова заноет, что денег на Анталью нет. Остаётся подкармливать «номенклатуру»: тех, кто обеспечивает порядок «на раёне»: от правильных решений судов до правильных результатов выборов.

Беда в том, что в критических ситуациях «рента лояльности» никого не спасала. Вспомните того же Лужкова и его любимый телеканал, тоже «социально значимый», 20 лет кормившийся из столичного бюджета и на котором мэр мог два часа давать «интервью» под просьбы (упаси боже, не вопросы) ведущего. В сентябре 2010-го Лужков ещё не успел понять, что он — «всё». А на канале поняли. И не пустили любимого Юрьмихалыча в студию. Недаром никакие «голоса» и «навальные» систему не трогают. Отдельных, безусловно преданных «режиму» или одиозных лиц, оказавшихся в центре скандала, — да. Систему — нет. Её ведь ещё перекупать придётся. А разрушать систему будут потом, вместе с государством как таковым и его экономикой, чтобы расчистить поляну для новых владельцев. Пример Украины вам в помощь.

Способен ли Владимир Путин провести действительную национальную революцию? Ту, которой от него ждали в 2000-м, 2008-м, в 2014-м. Способен. И только он. За спиной любой другой кандидатуры мерцает возвращение 1990-х. Осмысленное или по скудоумию. Способен ли Путин на революцию через 20 лет с начала нахождения у власти? Во-первых, не с нуля, а сделав за эти 20 лет большую часть работы. Во-вторых, почитайте о реформах Антониу Салазара, стоявшего у власти в Португалии 40 лет. Собственно, первые 20 лет у него ушли на восстановление страны после «1-й республики» (давшей стране свержение монархии, демократизацию, либерализацию, олигархат).

Реальность сегодня формируется телевидением, это и беда эпохи постмодерна, и возможность мобилизации общественного мнения. Но именно телевидение превратилось в самую пошлую, карикатурную иллюстрацию «ренты лояльности». С его монополиями группировок попсы, юмористов, врачей, политдрочей (кажется, от слова «драка»). Лечить это телевидение без полного «переливания крови» бессмысленно, это какое-то скопище «мидасов» (без поисков рифмы!), только, к чему они ни прикоснутся, всё превращают в дерьмо. Те, кто в принципе способны встать с дивана и выйти в случае необходимости, чтобы остановить оранжевую чуму, это телевидение презирают. Противника же мобилизует не ТВ, а соцсети. Ещё раз: полное, за единичными исключениями, переливание крови.

Пусть эту революцию будут сравнивать с «1937 годом» или с «Культурной революцией» в Китае. По странному стечению обстоятельств в обоих случаях тоже через 20 лет после установления своей власти. Просто магическое число. А может быть, прав французский премьер Эдгар Фор, который сказал: «Вечность в политике длится не больше 20 лет»? Как много здесь смыслов… Получается, что выбор у Путина невелик: либо его «вечность» заканчивается, либо необходимо перевернуть реальность и представление о себе, о своей роли. Тогда его поддержат всей душой и сердцем. Помня всё хорошее и не очень. Но поддержат. Эта поддержка будет надёжнее «ренты лояльности».