Шевченко vs Сванидзе: Нужны ли России такие «правозащитники»?

«Дотянулся проклятый Сталин до Николая Сванидзе! Согласитесь, никто не делает для возвеличивания культа Сталина больше, чем наши либералы! Я против драк и насилия. Но наши либералы делают все, чтобы адекватные люди их просто возненавидели!». Нетрудно догадаться, что эта ремарка — про недавнюю драку журналистов Максима Шевченко и Николая Сванидзе в прямом эфире радио «Комсомольской правды». А рассказывает про нее активистка «Национального освободительного движения» (НОД) Мария Катасонова.

«Реакция Максима Шевченко воплотила мечты многих россиян. Дело тут не только в Сталине. Какой бы темы мы ни коснулись: вопросов внешней, внутренней политики, Крыма, Олимпиады, санкций, либералы занимают исключительно русофобскую и антироссийскую позицию», — так своеобразно демонстрирует Катасонова свои симпатии к Максиму Шевченко, пославшему в нокдаун своего престарелого визави в прямом эфире.

Сам Шевченко к своим регалиям «бойца за Сталина» недавно присовокупил звание доверенного лица кандидата в президенты от КПРФ Павла Грудинина. Но политическая жизнь в России полна парадоксов. 31 января, день спустя после драки со Сванидзе, Шевченко ездил вместе с Грудининым в Уфу. И в столице Башкирии коммунистов встретили… агрессивно настроенные соратники Катасоновой, которые следовали в Уфе по пятам за автомобильным кортежем Грудинина, размахивая антигрудининскими плакатами и выкрикивая оскорбительные речевки. Если верить НОД-овцам, кончилось дело как и в студии «Комсомольской правды» — дракой. Когда активисты от КПРФ уже собирались лететь в Москву, Шевченко и депутаты Госдумы от КПРФ Александр Ющенко и Юрий Афонин были приглашены на беседу в полицию насчет заявления одного НОД-овца. Тот пожаловался, что люди Грудинина избили его и порвали его плакат с надписью «Грудинин — агент США».

Вернувшись в столицу, Шевченко поделился о своих уфимских впечатлениях в Facebook: «Полиция и нодовцы (современный вариант „Союза Михаила Архангела“) мешают коммунистам… все как сотню с лишним лет назад… ну, что ж — „в терновом венце революции“ будем повторять пройденное?». Прочитав об инциденте в Уфе, в соцсетях начали шутить: «Шевченко известный драчун, куда бы они поехал, там его теперь будут задерживать». Бывший советник Рамазана Абдулатипова Деньга Халидов, соцсетевой друг Максима Шевченко, оставил в Facebook следующий комментарий: «Правильно полиция поступила. Надо провести служебное расследование и строго их наказать. За что? За то что скрыто работают на Павла Грудинина. Побольше таких продуманных ходов админресурса, и глядишь, рейтинг Грудинина взлетит до небес».

Похоже на то, что Деньга Шахрудинович пролил свет на происходившее в Уфе. Скандал с башкирскими нодовцами и уфимской полицией был выгоден… Не знаем, как насчет Грудинина, а Максиму Шевченко — точно. Нодовцы сделали драчуну-эксперту лишнюю рекламу в самый подходящий момент. Едва Шевченко успел остыть от «мужественной схватки» со Сванидзе, как в соцсетях восторженные поклонники главного редактора «Кавказской политики» взахлеб строчили комплименты защитнику памяти советских солдат, которых оскорбил побитый Николай Карлович.

Шевченко сам не обходит случая сказать, как он защитил честь Родины и оболганную память о Сталине. Послушать его — так он теперь куда больший сталинист чем та же Нина Андреева или публицист Юрий Мухин. Странно, как это сочетается хотя бы со следующим: Шевченко не устает год от года упоминать о сталинских депортациях, о долге покаяния перед чеченцами, ингушами, калмыками и крымскими татарами за их страдания и т. д. Но при Сталине за свою любовь к исламистам и национал-сепаратистам всех мастей Максим Леонардович давно бы валил лес или добывал урановую руду (в лучшем случае). Кроме того, главред «Кавказской политики», хвалящийся тем, как он любит Кавказ, должен помнить, что на Кавказе старших уважают, даже если они твои враги. Что касается оскорбленных Сванидзе советских солдат… На днях Шевченко по своему обыкновению начал развивать в соцсетях тему «сионистского фашизма». Фейсбучный френд эксперта оставил комментарий: «Максим, хватит хайповать на крови». В самом деле, главреду «Кавказской политики» до советских солдат — как официальному Киеву до «небесной сотни» и малайзиского «Боинга».

Довольно о Шевченко. Кто его оппонент Николай Карлович Сванидзе? Глыба либеральной мысли по своему деду, старому большевику Николаю Самсоновичу Сванидзе, приходится Сталину дальним родственником. Бабушка Циля Лускина — тоже старая большевичка, дружившая с Александрой Коллонтай и Львом Троцким. Родственники Николая Сванидзе по линии бабушек — дедушек ковали Октябрьскую революцию, а после были репрессированы за троцкистский уклон. Что, впрочем, не помешало отцу телеведущего Карлу Сванидзе (названному в честь Карла Маркса) войти в партноменклатуру и на должности замдиректора «Политиздата» проводить в жизнь сталинскую идеологию. Родная тетка телеведущего Муся Лускина, несмотря на пережитые ее семьей репрессии, до конца жизни оставалась убежденной сталинистской. Родительский дом Николая Карловича знаменитый Дом на набережной, партноменклатура — его родная среда.

Ведущий советский экономист Александр Анчишкин — теоретик развития плановой социалистической экономики, основатель нынешнего Института народнохозяйственного прогнозирования РАН — приходился Николаю Сванидзе двоюродным братом. Короче говоря, нынешний ненавистник всего советского обязан советской системе всем: от элитного образования до выгодного брака с внучкой крупнейшего советского радиохимика Зинаиды Ершовой. Номенклатурные связи родни приобщили тогда еще юного Николая Сванидзе к благам «загнивающего Запада». Эти же связи привели скромного выпускника истфака МГУ — будущего разоблачителя сталинизма в наипрестижнейший по советским временам Институт США и Канады АН СССР. Директор этого института Георгий Арбатов хоть и был «пятой колонной» ЦРУ, формально был правоверным номенклатурщиком и людей «не из среды» к себе на работу не брал. Когда КПСС и Советский Союз канули в небытие, Николай Сванидзе — советский «мальчик — мажор» уже успешно лавировал на гребне «демократической» волны. Неплохо живется телеведущему и при Владимире Путине.

Николай Карлович и Максим Леонардович после драки встретились, но пожимать друг другу руки в знак примирения отказались. «Если такие мастодонты не могут справиться с эмоциями, то что уж говорить обо всех остальных», — пожурил двух членов СПЧ пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков. Глава президентского Совета по правам человека (СПЧ) Михаил Федотов на это сказал: «Они заявили, что произошедшее не помешает работать в рамках Совета, но о примирительном рукопожатии речь не идет, есть принципиальные расхождения, которые преодолеть невозможно». При этом Федотов дал понять, что тема конфликта Шевченко и Сванидзе исчерпана.

Последнее сомнительно. Стычка между Шевченко и Сванидзе, переросшая потом в бесконечный околополитический хайп, показала не самую приятную для престижа России вещь. А именно, серьезные экспертные структуры, куда можно попасть только по приглашению из Кремля за особые заслуги, населяют личности, готовые ради сиюминутного пиара опозорить и свое имя, и престиж своей страны. СПЧ это касается не в последнюю очередь. Почти два года назад, весной 2016 года, EADaily рассказывало о коллеге Шевченко и Сванидзе по СПЧ Игоре Каляпине.

Один из спонсоров возглавляемого Каляпиным «Комитета против пыток» — печально известный американский National Endowment for Democracy. Совсем непонятно, как в близкую к власти структуру попала небезызвестная Елена Масюк. Можно было бы сказать, что теплые чувства Масюк к «Ичкерии», украинским националистам и прочим антироссийским силам — дела давно минувших дней, и что Масюк «повзрослела». Но это же не так! Достаточно почитать ее блог на «Эхе Москвы».

Закончим эту тему, полную позора, популярной ныне в соцсетях шуткой. Драка Шевченко и Сванидзе произошла 30 января — в день, когда рейхпрезидент Германии Пауль фон Гинденбург назначил канцлером Гитлера. В Facebook тогда начали ерничать: «Леонардович и Карлович подрались из-за Виссарионовича в день триумфа Алоизьевича».

Владимир Дорофеев, специально для EADaily