Антисоветский мятеж в Венгрии 1956 года: на войне как на войне

25 октября 2016 года в Будапеште посла России Владимира Сергеева вызвали в МИД Венгрии «для беседы». Поводом для венгерского дипломатического демарша в подобной форме стали комментарии тележурналиста Дмитрия Киселева в «Вестях недели» по поводу 60-й годовщины подавления антисоветского мятежа в Венгрии в 1956 году.

В Венгрии больше всего недовольства по поводу информации одного из российских федеральных телеканалов высказала оппозиционная партия либеральной окраски — LMP («Политика может быть другой»). Несмотря на свой крайне низкий рейтинг в Венгрии, эта партия значительна тем, что представляет интересы влиятельной в стране в определенных сферах венгерской городской еврейской интеллигенции. В целом, «возмущение» этой партии выглядело «актуальным» в свете критики оппозицией правящей партии Fidesz. Венгерские либералы пытались выглядеть большими националистами, чем сами венгерские националисты от Виктора Орбана. Но, правда, кто в Венгрии поверит в подобный национальный трюк либерально-космополитической LMP, рейтинг которой колеблется у отметки попадания в парламент или даже вылета из него? Шум от LMP — это несерьезно.

Сам Киселев весьма удачно прореагировал на случившееся: «Если бы в Москве вызывали венгерского посла в МИД по каждой фразе венгерских СМИ о России, то он быстро стоптал бы свои башмаки». Здесь будет уместным вспомнить главный принцип работы наркома Вячеслава Михайловича Молотова: «Если противник нас ругает — значит мы хорошо работаем». Таковым образом мы и оцениваем случившееся.

В своем телевизионном комментарии Киселев, в частности, сказал следующее: «С одной стороны, оно [народное движение в Венгрии] было вызвано жаждой перемен в советском блоке стран, куда относилась и Венгрия, после наступления в СССР хрущевской оттепели. С другой стороны, настроение было подхвачено западными разведками, которые уже в те времена отрабатывали технологию превращения изначально мирного протеста в кровавый хаос. Быть может, именно тогда в Венгрии это и была первая в дружественных нам странах цветная революция».

Если брать аспект «цветной революции», то в Венгрии в 1956 году она не получила развития и поэтому не может квалифицироваться таковой. Ведь особенностью тактики «цветной революции», как известно, является ненасильственное массовое сопротивление. Правда, за ширмой ненасильственных действий всегда скрывается готовое к активному вооруженному наступлению организованное ядро. И в Венгрии в 1956 году оно мгновенно вышло на авансцену. По-видимому, там еще много было в активном возрасте таких, кто привык стрелять и бегать на фронтах последней Мировой войны. Венгерская «недоцветная революция» сразу продемонстрировала падение в кровавый террор.

События в Венгрии — это предвестник «цветных революций». Конкретно в Будапеште 23 октября в 15:00 началась массовая антиправительственная демонстрация, а в 21.00 у Дома радио уже шел первый бой.

Сейчас венгерским властям не понравилось заявленное Киселевым участие иностранных спецслужб в организации венгерских событий. Власти Венгрии делают вид, что «революция» 1956 года была исключительно внутренним делом. Разумеется, иностранное вмешательство в Венгрии в 1956 году было, для того и была холодная война. В частности, в венгерском мятеже 1956 года есть один загадочный, но классический, с точки зрения других кризисных событий последних двух десятилетий в других странах, эпизод. Стравливание противостоящих сторон неизвестными снайперами для последующей эскалации насилия. 25 октября 1956 года, когда советские войска уже стояли в Будапеште, во время митинга на площади у здания венгерского парламента произошел кровавый инцидент. С верхних этажей зданий, окружающих полукругом парламентскую площадь, был открыт огонь неизвестными стрелками, в результате которого сразу же погиб один советский офицер. В ответ на это нападение советские солдаты открыли беспорядочную стрельбу по манифестантам, в результате которой с обеих сторон был убит 61 человек, а 284 — ранено. Венгерские историки сейчас утверждают — и такова официальная версия, что провокационную стрельбу с чердаков вели некие сотрудники венгерской госбезопасности. Но здесь остается непонятным мотив провокации, поскольку после повышения в результате побоища у парламента насилия, попавшихся толпе сотрудников венгерской безопасности или просто случайных прохожих, принимаемых за таковых, стали вешать по городу на фонарных столбах. Кроме того, из-за усиления боев в городе и вражеских нападений, советское командование было вынуждено увести свои войска из города, оставив венгерскую госбезопасность на растерзание повстанцев. Это и продемонстрировал эпизод у горкома Будапешта 30 октября, когда повстанцы расстреляли сдавшихся солдат-срочников и офицеров.

Между тем, никаких документальных подтверждений того, что провокация на парламентской площади осуществила венгерская госбезопасности — нет. В венгерском национальном архиве имеется закрытый фонд засекреченных документов о событиях мятежа 1956 года, к которым не допускают исследователей. От сотрудников архива через членов их семей, детей-студентов, расходятся сведения о содержании этого фонда, в котором и имеются документы о «неизвестных» стрелках у венгерского парламента. И эти стрелки были не венгры. Тогда кто?

В этой связи на проблему можно посмотреть с точки зрения, кому конкретно за рубежом Венгрии это было выгодно — Cui prodest? Уравнение решается косвенным путем — через изучение того, куда конкретно после подавления венгерского мятежа шел поток венгерских эмигрантов — а конкретно всякого рода бывших командиров повстанцев, но не верхушки, а их среднего звена. И адрес этот выясняется легко — Великобритания.

Давно известны и внешнеполитические интересы Великобритании в венгерских событиях. 23 октября 1956 года был запущен мятеж в Венгрии, а 29 октября в другом месте планеты израильские войска в рамках операции «Кадеш» атаковали позиции египетской армии на Синайском полуострове с целью продвинуться к Суэцкому каналу. По секретному соглашению с Израилем, Великобритания и Франция наложили в СБ ООН вето на предложенную США резолюцию, призывающую Израиль прекратить агрессию против Египта. В свою очередь, вслед за этим Великобритания и Франция выдвинули собственное требование, призывающее обе стороны конфликта отвести войска на 30 км от Суэцкого канала. Египет отказался его выполнять, и обе державы начали против него военные действия. Целью нападения на Египет было возвращение Францией и Великобританией в свое владение национализированного египетскими властями стратегического Суэцкого канала.

В свете действий по национализации Суэца в 1955 году насеровский Египет для укрепления своей безопасности начал военное сотрудничество с СССР и Варшавским договором. Поэтому мятеж в Венгрии, по замыслу его зарубежных «спонсоров» с берегов Темзы, должен был связать руки Советскому Союзу, позволив свободно действовать врагам Египта на направлении главного удара на Ближнем Востоке.

Два кризиса — суэцкий и венгерский слились в один клубок в глобальном и геостратегическом плане. В этой ситуации для его распутывания решающую роль сыграли США. Им не нужна была большая война в Европе с СССР с угрозой эскалации применения ядерного оружия. Американцы осуществляли надежную политику сдерживания Советского Союза. Что касается Ближнего Востока, то США проводили посредством него линию на понижение державного статуса Великобритании и Франции, чтобы снизить их субъектность и теснее привязать их к своей гегемонии. В результате действий США и стратегии американцев руководство Советского Союза было информировано о том, что никто с Запада не вмешается в подавление Москвой венгерского мятежа. Т. е здесь американцы выступили против самостоятельной британской инициативной внешней политики. Одновременно американцы потребовали от своих союзников — Британии, Франции и Израиля прекратить агрессию на Ближнем Востоке, вывести с территории Египта войска трех стран и открыть Суэцкий канал. 2 ноября 1956 это требование было оформлено на чрезвычайной сессии Генеральной Ассамблеи ООН. Ранее Никита Хрущев пригрозил Франции и Британии ракетным ударом.

1 ноября венгерское правительство во главе с Имре Надем заявило о выходе страны из Варшавского пакта и потребовало немедленного вывода советских войск. Но к тому времени, накануне, вопрос о военном подавлении венгерского мятежа был решен в Москве. Если еще 30 октября министр обороны СССР маршал Георгий Жуков на политбюро выступал за вывод советских войск из Венгрии, то на следующий день после решения политбюро о военном наступлении Жуков запустил план военной операции «Вихрь».

У венгерских повстанцев не было ни одного шанса устоять перед валом советского наступления. В войсках с уровня батальона и выше командовали офицеры — участники Великой Отечественной войны. У них не было ни малейшего намерения щадить в бою своего противника. Они действовали жестко и решительно. Во время уличных боев в Будапеште советская пехота и десантники впервые широко испробовали на поражение до этого секретные автоматы Калашникова — АК-47. В происходившем на улицах Будапешта не было ничего революционно-романтичного, как это принято в последние 25 лет преподносить публике в Венгрии. Венгры старшего поколения — свидетели события очень не любят вспоминать 1956 год.

Однако операция «Вихрь», помимо прикладного военного значения в подавлении мятежа, имела и более важное стратегическое значение. «Вихрь» показал США и НАТО, что Советский Союз очень быстро, буквально за десять дней, способен перемещать и сосредотачивать в Европе огромные массы войск и тяжелой военной техники — до 2500 танков одномоментно. В операции участвовало 60 тыс. военных железнодорожников. С этой точки зрения, «Вихрь» способствовал более осторожной военной политике НАТО на континенте в Европе. Американские военные штабы получили прямое подтверждение того, что в случае начала военных действий в Европе Советский Союз и его союзники по Варшавскому договору будут иметь значительный перевес сил на вероятных фронтах, и НАТО придется встать в глухую и рискованную оборону.

Существует и внутренний аспект венгерских событий, поучительный для России. Венгерские события 1956 года продемонстрировали, что Советский Союз культурно не был готов к выходу за свои пределы в Центральную Европу, не был готов к управлению Венгрией. Самой фундаментальной ошибкой Москвы и Сталина стал выбор еврея Матьяша Ракоши в качестве руководителя Венгрии — в стране, в которой национализм поднимался из крестьянства и полугородских слоев, исторически глубоко пропитанных юдофобией. И это после холокоста, принявшего во время Второй Мировой войны массовый размах в Венгрии! А Ракоши на посту правителя Венгрии со своей женой киргизкой выглядел уж совсем нелепо. Он был ходячим анекдотом, впрочем, имевшим самый настоящий кровавый шлейф. Под руководством Ракоши без всякой нужды подавлялись малейшие национальные культурные особенности Венгрии, ее колорит, копировался в деталях Советский Союз, чего совсем уж не нужно было делать. Только в 1952 году при Ракоши в Венгрии было репрессировано свыше 540 тысяч человек — каждый восемнадцатый гражданин страны! Конечно, нельзя не признать уж слишком грубый стиль работы венгерской госбезопасности — ÁVO. О методах работы ÁVO по венгерским корчмам и тамошним выпивохам лучше всего судить по первым главам «Швейка» от Ярослава Гашека с рассказом о тайном агенте Бретшнейдере, который за кружкой пива провоцировал всех присутствовавших на антиправительственные высказывания, а потом обвинял их в государственной измене и тащил в кутузку. Чехия или Венгрия — культура-то, в общем-то близкая, но на практике и там (1914), и там (1949—1955-е) было совсем не смешно, как у Швейка, а очень даже больно. И вся эта гнилая система сыска, и тупого деспотизма с «венгерским апельсином» во главе, созданная режимом Ракоши, рухнула в три дня в октябре 1956 года. И когда в ходе кровавых событий 1956 года во главе Венгрии Москвой был поставлен Янош Кадар — выходец из лучшего из венгерских сословий — крестьянства, ситуация с авторитетом верховной власти и общим культурным фоном стала выправляться одновременно и параллельно с умиротворением страны. В отношение бытовой скромности Кадар все свое правление имел непререкаемый авторитет у населения Венгрии. Противники «гуляш-социализма», разумеется, не любили Кадара, но вынужденно одновременно и уважали его в той или иной мере.

Сейчас в МИД Венгрии в адрес России подчеркивали, что не потерпят разговоров «в уничижительной форме о революции и ее героях». Кадар, разумеется, «враг народной революции». Но кто тогда главный герой ее? Да, «революционный» премьер Имре Надь — секретный сотрудник НКВД «Володя», ответственный за гибель своих товарищей по партии и Коминтерну во время чисток 1937—1939 годов. Этот матерый провокатор, который и вел себя как провокатор во время венгерского мятежа, к финалу уже упустил из своих рук реальную власть, которая в Будапеште и провинции уходила в руки военных командиров повстанцев, главным из которых был Бела Кирай — командующий создающейся национальной гвардии.

Правда, одновременно шел и другой процесс. Рекрутированные в компартию в 1946—1949 году старыми коммунистами крепкие крестьянские парни, ставшие средним звеном венгерской коммунистической номенклатуры, разбегались из Будапешта и других охваченных террором и волнениями провинциальных городов в свои родные села. А там, особенно в Алфёлде, уже поднимался ропот. Венгерские крестьяне не любили коллективизации, но еще больше они не хотели возвращения помещиков в свои имения, а магнатов — в замки. Венгерские правые и бывшие собственники еще до начала операции «Вихрь» успели поднять вопрос о возвращении им национализированных имуществ. Силовое советское вмешательство предотвратило развитие процессов, раскалывавших венгерское общество и географически страну с потенциальной Вандеей, и ведущих все это в гражданскую войну.

Из событий 1956 года в Венгрии давно сотворили миф, столь свойственный национальному строительству в Центральной Европе — о маленькой и гордой венгерской нации, идущей к своей свободе и независимости через противостояние большим империям. В эту венгерскую традицию, уходящую корнями в ХVII—ХIХ века, и оказался вписанным 1956 год. Весной каждый год 1848 год, осенью — 1956 год. Таков временной годовой круг национального мифа у венгров. И в настоящее время 1956 год стал неотъемлемой частью посткоммунистической венгерской национальной идентичности.

И как нам с этой точки зрения тогда расценивать «венгерскую революцию»? В России из прекраснодушного лагеря идут рассуждения о том, что она была направлена против сталинизма. На практике же «венгерская революция» оказалась направлена против «русских» — точнее одним словом в презрительной языковой просторечной форме. Против «русских» — все главные первого плана лозунги «венгерской революции». История — это не история борьбы классов, а история борьбы этносов. От последнего обстоятельства и следует давать оценку 1956 году, глядя из России. Поэтому можно не сомневаться, что поменяйся в подобной борьбе позиции русских и венгров на противоположные, то венгры нас точно бы не пощадили и прекраснодушными российскими интеллигентскими комплексами уж точно не мучились бы. Поэтому, на войне как на войне, но лучше всего все-таки мир и согласие. Мы любим Венгрию, доброе тепло ее людей и земли.

Дмитрий Семушин, специально для EADaily