С Ираном, но без Израиля: горючее войны в Сирии еще не выгорело — к итогам совещания в Вене

В минувшую пятницу в Вене прошла встреча министров иностранных дел 17 стран по Сирии. Переговоры продолжались более семи часов. Столь представительный состав совещания министров можно определить уже, как международную внешнеполитическую конференцию по Сирии под эгидой ООН. В мероприятии приняли участие министры иностранных дел России, США, Саудовской Аравии, Турции, Ирана, ОАЭ, Катара, Иордании, Египта, Ирака, Ливана, Германии, Франции, Италии и Великобритании, а также верховный представитель ЕС по внешней политике и безопасности и специальный представитель ООН по Сирии.

Показательно, что предварительное накануне совещание министров иностранных дел США, России, Турции и Саудовской Аравии выявило среди участников Венской встречи «узкий круг», представленный внешними игроками глобального и регионального уровня. Это «клуб» наиболее заинтересованных в разрешении Сирийского конфликта в свою пользу внешних сторон. Сама Сирия в Вене представлена не была. Гражданская война через три года после ее старта окончательно превратила эту страну в объект региональной политики внешних игроков.

Среди «достижений» Венской встречи названо первое участие в дипломатической конференции по Сирии представителя Ирана. Решение в июле 2015 года с США проблемы иранской ядерной программы открыло доступ в Вену официальному представителю Ирана для решения проблемы Сирии. Однако, заметим, при этом сам Иран все-таки не был допущен в «клуб» наиболее заинтересованных участников, представленных США, Россией, Саудовской Аравией и Турцией. Между тем, Иран является основным противником, как Турции, так и Саудовской Аравии в регионе Ближнего Востока. Иран прямо участвует своими силами в интервенции в Сирии на стороне президента Асада. Отсутствие представителя Ирана на предварительном совещании заранее свидетельствует об известной ограниченности конференции в Вене в смысле значимых для окончания конфликта решений. Сама Саудовская Аравия только под давлением США согласилась присутствовать на переговорах в Вене за одним столом с Ираном. Следовательно, в узком кругу подобная встреча саудовцев с иранцами по-прежнему невозможна.

Об ограниченности конференции по Сирии свидетельствует и отсутствие на мероприятии представителя одной из самых заинтересованных ближневосточных стран в исходе сирийского кризиса — Израиля, который, между тем, с 1948 года находится в состоянии войны с Сирией.

Что касается России, то для нее значение Венской встречи более, чем очевидно. Совещание в Вене состоялось спустя ровно месяц после старта активного военного участия России в конфликте в Сирии. Венская встреча лишний раз подтвердила, что интервенция России в Сирии в виде достаточно ограниченных по размерам воздушных операций имеет военно-политический, а не военно-стратегический характер. Формально конференция в Вене проиллюстрировала точку зрения тех российских экспертов, которые являются сторонниками восстановления разрушенного украинским кризисом «партнерства» России и Запада за счет значимости российского фактора в решении международных конфликтов за пределами нынешнего СНГ. Ближний Восток с его конфликтами оказался удобным полем для демонстрации движения к восстановлению партнерства.

Венское совещание приняло ряд принципиальных положений:

1. Процесс мирного урегулирование в Сирии должен проходить под эгидой ООН;

2. Сирия должна сохраниться как единое светское государство со всеми его институтами;

3. «Исламское государство»* (запрещенное в РФ) и другие организации из списка экстремистских организаций ООН должны быть уничтожены на территории Сирии.

С учетом последнего условия в совместном заявлении по итогам переговоров министры на совещании высказались за проведение новой встречи по Сирии, но уже с участием представителей правительства президента Башара Асада и сирийской оппозиции. Новая многосторонняя встреча по Сирии должна будет состояться в течение ближайших двух недель, т. е. примерно в середине ноября. На предварительных консультациях должен быть определен общий список «террористических организаций», действующих в Сирии. Это означает, что представители этих сил не будут допущены до переговоров о мирном урегулировании в Сирии. Они подлежат уничтожению.

Остальная «оппозиция», стоящая на позиции светского единого государства, по логике Венской конференции, до переговоров, а в перспективе и к власти в Сирии допускается.

В целом, если смотреть на исторические аналогии, то обновленный в конце октября в Вене Женевский процесс мирного урегулирования по Сирии напомнил нам одно историческое событие, связанное с историей России — т. н. Совещание на Принцевых островах. Эта планируемая Антантой на 15 февраля 1919 года международная конференция с участием представителей всех политических групп и государственных образований бывшей Российской империи и держав Согласия должна была выработать совместный договор об окончании гражданской войны и определить дальнейшую судьбу России. Предполагавшийся бонус российским представителям на конференции за хорошее поведение и результат — это поездка в Париж на мирный конгресс по итогам Первой мировой войны. Инициатива Антанты явилась, по сути, попыткой создания всероссийской власти под ее непосредственной эгидой. Но ввиду того, что на Совещание на Принцевы острова была приглашена делегация от большевистского правительства, которое подтвердило свое участие, все остальные потенциальные участники Совещания отказались прибыть на Принцевы острова, и оно в итоге не состоялось. Пошедшие на это антибольшевистские силы в России рассчитывали на большее военное вмешательство держав Антанты. Однако те не пошли на это, и участь России была определена на полях гражданской войны. Антанта вынуждена была свернуть свою прямую интервенцию в Россию.

Аналогичным образом сейчас Венское совещание заранее бойкотирует самую успешную силу в военном конфликте в Сирии за минувшие полтора года — «Исламское государство»*. Более того, ИГ* заранее приговаривается к уничтожению. Между тем, наступление ИГ* в Сирии в начале 2014 года привело к тому, что значительная часть организаций воюющей против Асада «оппозиции» присягнула на верность именно этой силе. Венское совещание призывает к обратному процессу, т. е. «оппозиция» должна окончательно отмежеваться от ИГ* и пойти на соглашения с президентом Асадом с тем условием, что посредством переходного правительства она получит (если получит) власть в Сирии. Главной проблемой обновленного Женевского процесса по Сирии становится разделение «оппозиции» на умеренную светскую и радикальную исламистскую, и далее — консолидация умеренной оппозиции, позволяющая ей превратиться не только в реального участника процесса мирного урегулирования, но и в силу подавления и уничтожения ИГ*. По общей идее Венского совещания, переходное правительство посредством своих объединенных военных ресурсов и уничтожит ИГ* и другие военные силы организаций, признанных в перечне ООН экстремистскими.

По аналогии с гражданской войной в России в нынешней Сирии также присутствует фактор внешней интервенции (и она становится все более открытой), но сами интервенты не собираются прибегнуть к большей вовлеченности во внутренний конфликт с тем, чтобы уничтожить своего главного противника — ИГ*. От масштабного участия в наземной операции против ИГ* все интервенты решительно открещиваются, предпочитая им ведение операций с ограниченными целями, хотя при этом все они якобы официально «воюют» именно с ИГ*. По аналогии с проектом Совещания на Принцевых островах обновленный в Вене Женевский процесс по Сирии обозначает именно проблемы ограниченного военного вмешательства держав в Сирии.

Проблема Башара Асада, как и прежде в Женеве, оставалась центральным вопросом переговоров. Сторонам не удалось договориться о «судьбе» президента Сирии. США и их союзники накануне Венской встречи существенно скорректировали свою позицию по Асаду. Они согласились, чтобы президент Асад в течение полугодового периода оставался бы у власти в Сирии, после чего его судьбу решили бы всеобщие выборы. С этим согласились РФ и Иран. Мотив корректировки позиции США по Асаду понятен. Немедленный и безусловный уход Асада означал бы окончательную внутреннюю дезорганизацию Сирии, что с большой вероятностью привело бы к установлению контроля самых радикальных сил из ИГ* над еще большей частью ее территории.

Дипломаты в Вене договорились создать специальный орган, который займется конституционной реформой, проведением парламентских и президентских выборов в Сирии. Однако расчет на демократическую процедуру, как средство преодоления внутрисирийского конфликта выглядит более, чем нереалистично. Гражданская война в Сирии, до 2012 года существовавшей в течение полувека на однопартийной основе, увела внутренний политический процесс в этой стране слишком далеко от имитации западной парламентской демократии с ее партиями и гражданским обществом. Кроме того, в результате масштабного кровопролития взаимное ожесточение воюющих сторон поднялось на уровень, не решаемый помещением бюллетеней в избирательные урны. Горючее гражданской войны в Сирии еще не выгорело.

Планируемая в Сирии конституционная реформа в идеале предполагала бы реформу президентской власти с отменой ее диктаторских полномочий. В противном случае Сирия рисует получить на пост президент с широкими полномочиями какого-нибудь экстремиста, взращенного гражданской войной. Кроме того, необходима децентрализация Сирии с установлением баланса между ее религиозными общинами. В идеале в Сирии могла бы быть использована отнюдь неидеальная модель соседнего Ливана. Однако в Сирии нет традиции подобной формы организации государственности. Более того, гражданская война в Сирии вывела уровень межконфессиональной непримиримости за пределы возможности достижения компромисса за счет конституционного переустройства страны по модели Ливана.

Значима и реакция Турции, которая заранее не соглашается на децентрализацию Сирии, которая официально оформит существование на ее границах курдской автономии. Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган под воскресные внеочередные парламентские выборы в стране заявил, что Анкара сделает все от нее зависящее, включая превентивные военные операции, дабы не допустить создания курдами в Сирии своей автономии. Под подобное заявление партия Эрдогана победила на выборах. Между тем, Турция является еще одним интервентом в Сирии.

Показательна и реакция представителя Саудовской Аравии после Венской встречи. Руководитель МИД Саудовской Аравии Адель аль-Джубейр заявил: «Перед президентом Сирии Башаром Асадом есть два способа уйти: либо он уйдет политическим путем, либо потерпит поражение на поле боя». Кроме того, Саудовская Аравия потребовала безусловного удаления из Сирии военных сил Ирана, поддерживающих операции сирийских войск правительства президента Сирии Асада.

Таким образом, два главных представителя узкого «клуба» заинтересованных региональных игроков по Сирии обозначили стремление к продолжению военного решения проблемы. Это значит, что военные действия будут продолжены. Более чем вероятно, что к готовящейся новой встрече по Сирии с участием сирийских представителей не найдется той самой «оппозиции», которая согласится участвовать в переходном правительстве вместе с Асадом. Требование противников Асада заранее предсказуемо: сирийский президент должен уйти. Поэтому, как и в случае с проектом Совещания на Принцевых островах 1919 года, Женевский процесс ноября 2015 года в тех рамках, в которых он сейчас определен в Вене, ожидает провал. Непримиримость участников гражданской войны в Сирии по-прежнему ведет к торжеству самых радикальных сил, участвующих в этом конфликте. Политическое урегулирование в Сирии по-прежнему находится в тупике.

*Террористическая организация, запрещена на территории РФ