Мюнхенский сговор в сентябре 1938 года вырастил оголтелую русофобию чехов сегодня

По окончании Первой мировой войны Чехословакия создавалась из ниоткуда — примерно так же, как и не существовавшее ранее государство Украина: территории этих государств сшивались из земель, входивших ранее в состав государств и империй, проигравших в той войне.

Государство Чехословакия было создано в конце октября 1918 года по решению стран-победительниц — Великобритании и Франции. При детальных консультациях и одобрении со стороны Соединённых Штатов Америки, разумеется. Первым президентом нового независимого государства назначили профессора Масарика, который проявил при определении границ новоиспечённого государства неожиданную прыть: его спонтанная энергетика во время переговоров побудила «серьёзных дядей» прирезать к историческим землям чехов и словаков немецкие Судеты, Тешинскую область польских земель и венгерское Прикарпатье (Подкарпатская Русь). Сшитое из чужеродных лоскутков погибших империй — Российской и Австро-Венгерской — государство продержалось почти 20 лет. Его судьбу за два дня решили те же Великобритания и Франция плюс Италия и гитлеровская Германия.

Представляешь, дорогой читатель, собрались Адольф Гитлер, Невилл Чемберлен, Эдуард Деладье и Бенито Муссолини в славном городе Мюнхене и решили: а давайте вернём опять Судеты Германии (Адольфу Гитлеру). 29 сентября составляли в деталях и обсуждали сам договор, а в ночь на 30 сентября Гитлер, Деладье, Муссолини и Чемберлен взяли да и подписали — именно в такой последовательности — договор, который получил ставшее зловещим название «Мюнхенский сговор». Мнение сидевшего почти сутки в приёмной «больших пацанов» президента Чехословакии Бенеша, разумеется, никто не спрашивал.

По Мюнхенскому сговору Чехословакия должна была в период с 1 по 10 октября передать Германии всю Судетскую область — со всеми укреплениями, транспортной и энергетической инфраструктурой, фабриками, заводами, банками, больницами, школами… И огромным количеством находящихся там вооружений — на всё про всё отводилось десять дней.

Касательно укреплений и вооружений — отметь это своим вниманием, дорогой читатель, — мы расскажем об этом важнейшем пункте чуть позже.

Чехословакия должна была также в течении 3-х месяцев удовлетворить и территориальный претензии Польши и Венгрии. Польша три месяца ждать не стала: через двое суток, после хамского 24-часового ультиматума, Польша ввела войска в Тешинскую область, быстренько провела там референдумы о присоединении этих земель к «исторической Родине», да и закрыла вопрос. В современной истории «цивилизованной Европы» это была первая ласточка по переделу границ — Косово англосаксы оформляли уже по обкатанной ими же технологии.

«Польша с жадностью гиены взялась участвовать в ограблении и уничтожении чехословацкого государства», — написал Уинстон Черчилль.

Первым Польшу «гиеной Европы» назвал именно он.

Венгрия тоже долго не ждала — примерно через месяц Чехословакия лишилась и Прикарпатья.

А всего через полгода — в марте 1939-го — Чехословакия и вовсе потеряла дарованную ей 20 лет назад государственность: гитлеровская Германия оккупировала всю страну.

Заводы «Шкода» получили новое название — Hermann-Goering-Werke («Герман Геринг Верке»), и всю войну завод выпускал танки, внедорожники, грузовики, гусеничные тягачи… Танков этот завод (только он один!) выпускал больше, чем вся промышленность Великобритании, каждый третий фашистский танк, воевавший против СССР, был выпущен чешскими военными заводами. Другой гигант — «ЧКД-Прага» — став немецким концерном ВММ, выпускал лучший средний танк вермахта PzKpfw-38 (чешский танк TNHP-S, мировой лидер продаж), самоходное орудие «Мардер», лучшую самоходку войны «Хетцер». Чешские пушки обстреливали Ленинград — они тоже соучаствовали в геноциде моего народа.

Во времена клятой перестройки всю нашу страну, каждого из нас, заставляли чувствовать себя виноватыми за наши танки на улицах Праги в 1968 году. Но, прежде чем советские танки появились на улицах чехословацкой столицы, ЧЕШСКИЕ танки катились по улицам Минска, Киева, Смоленска… Зимой 1941 года немецкие фашисты на чешских танках готовились брать Москву.

Вернёмся к Мюнхенскому сговору: цели и мотивы Деладье и Чемберлена были понятны — англосаксы и французы выстраивали коридор для прохода гитлеровской армии к границам России. Военно-промышленный потенциал Чехословакии был огромным на тот исторический момент: по экспорту вооружений Чехословакия была недосягаемым мировым лидером тех лет. Только после Мюнхенского сговора, оккупировав Чехословакию и завладев её военной промышленностью, фашистская Германия обрела мощь — ту военную мощь, которая позволила ей за две недели завоевать Польшу и за два месяца — Францию. Ужас Дюнкерка вместе с Францией выхлебала до дна и Великобритания.

Дорогой читатель, мы подошли к вопросу, ради которого я и начинал писать эту статью: а могло ли быть по другому? Могло ли государство Чехословакия противостоять германской армии, угрозам Гитлера ворваться в Судеты?

Ответ однозначный: объективные возможности у чехословацкой армии были, в Судеты немцы бы не прошли. Итак, по прядку.

Армию образованной в 1918 году Чехословакии создавал приехавший по приглашению неугомонного профессора и президента Масарика русский генерал Сергей Николаевич Войцеховский. Чешский историк Иржи Фидлер писал о нём:

«Работал для своей новой родины на границе физических возможностей».

Именно командующий Пражским военным округом генерал Войцеховский создал уникальную укрепленную Судетскую линию. Всё дело в том, что Судеты на границе с Германией — это горы. Равнин там нет, каждая пулемётная точка, каждый дот становится в горах неприступной крепостью — советские войска на Кавказе доказали это сполна: немцы там не прошли.

Сергей Войцеховский сумел создать такую линию обороны в судетских горах, такую армию, такую военную машину молодой Чехословакии, которые были непреодолимы для гитлеровской Германии тех дней. Великобритания, Франция и Италия были необходимы Гитлеру именно для того, чтобы убедить Чехословакию не сопротивляться и отдать Судеты без боя. Гитлер в вопросе присоединения Судет к Германии пошёл ва-банк: его военные были категорически против и в Германии зрел военный путч.

Что бы понять атмосферу тех дней, надо начать с января 1933 года: малоизвестный лидер правой партии Адольф Гитлер (Шикльгрубер) стал канцлером Германии. Четвертым за год: Брюнинг, Папен, Шлейхер, Гитлер — четвёртая пара меняемых перчаток. Англосаксы ещё не вложились в него по-крупному, американцы ещё не начали возрождать военно-промышленный комплекс Германии, а штурмовики Рема ещё грозили Гитлеру своими политическими амбициями. Четыре года Адольф Гитлер метался по всей Германии и Европе, пытаясь поднять и укрепить свой личный авторитет, авторитет Германии в целом. Дело двигалось тяжело: многочисленные ограничения после Первой мировой сдерживали немецкий ВПК, первая проба пера в Испании показала, что немецкие танки и самолёты заметно проигрывают советским и даже итальянским, а Генштаб немецкой армии, который помог Гитлеру справиться с Ремом, в 1938 году начал плести уже свои интриги.

Летом 1938 года в Берлине перестали отдавать «хайль». Заместитель Гитлера Рудольф Гесс записал:

«В городе перестают пользоваться германским приветствием, возвращаются к старым формам».

Многие в германском генералитете были уверены: власть Гитлера закончена. Командир берлинского военного округа и будущий казнённый фельдмаршал Вицлебен открыто репетировал захват рейхсканцелярии. Два расследования, германское 1944 года и Нюрнбергский процесс, подтвердили: первый заговор генералов и покушение на фюрера были назначены на август 1938 года. Будничное дело: недавно армия с Гитлером свергла штурмовиков Рема — «Ночь длинных ножей». Теперь очередь армии свергать Гитлера. Почему армейская элита вдруг так осерчала на вождя Адольфа?!

Уинстон Черчилль в своей книге «История Второй мировой войны» (Нобелевская премия 1953 г.) объясняет всё очень доходчиво:

«Триумфальное вступление в Вену было мечтой „австрийского ефрейтора“. В ночь на 12 марта 1938 года нацисты намеревались устроить факельное шествие в честь героя-победителя. И несмотря на отличную погоду, прекрасные условия, большая часть танков, самоходной артиллерии вышла из строя. Дорога до Вены оказалась забита брошенными машинами. Гитлер пришел в бешенство, обрушился на своих генералов. Те в ответ: мы предупреждали, Германия не готова к военному конфликту. На парад в Вену техника была доставлена… по железной дороге».

Это аншлюс Австрии, 12 марта 1938 года — истинная точка замера перед Второй мировой войной: немецкие танки не смогли проехать 100 км до Вены по автобану. Об их возможностях на полях сражений можно было только догадываться.

Понимаешь, дорогой читатель, когда Гитлер объявил своему Генштабу, своим военным о намерении взять Судеты, а чуть позже и всю Чехословакию с её беспрецедентным по мощности военно-промышленным комплексом, они взбунтовались. Возможности своей армии они видели в Испании, на автобане под Веной… А оборонительную линию в Судетах, выстроенную в Чехословакии русским генералом Войцеховским, немецкие генералы профессионально оценили как неприступную для немецкой армии тех лет. И то, что Советский Союз выразил готовность предоставить Чехословакии всю возможную военную помощь, немецкие генералы тоже знали: наши предупредили их категорически и недвусмысленно. Ну если Чехословакия запросит такую помощь, конечно.

Фельдмаршал Кейтель (показания в Нюрнберге):

«Мы были необычайно рады, что дело не дошло до военной операции, поскольку всегда считали: у нас нет средств для штурма пограничных сооружений Чехословакии. С военной точки зрения наша атака разбилась бы о волнолом пограничных укреплений в Судетах».

Мюнхенский сговор, главный внешнеполитический козырь (и феноменальный успех), спас тогда Адольфа Гитлера, дав запас власти до апреля 1945-го. Любое возражение генералов он перекрывал теперь очень просто и яростно:

«А где вы были в 1938-м, когда я один взял Чехословакию?»

В роковую ночь 30 сентября 1938 года, когда на совещании у президента Бенеша чехи решали, принимать или нет условия Мюнхена, по воспоминаниям чешского дипломата Яромира Смутного, «против капитуляции высказались только глава канцелярии президента Прокоп Дртина и генерал Сергей Войцеховский».

То есть из военных — только русский генерал.

Если бы не трусость чешского руководства и чешских генералов, Вторая мировая война могла бы и не начаться или всё было бы совсем по другому — без Гитлера. Смелость и профессионализм русского генерала чехи нам не простили до сих пор — это их первое родимое пятно сегодняшней русофобии.

А ещё они не простили русским «насильственное включение Чехословакии в соцлагерь». Это «включение» принесло чехам освобождение от Нюрнбергского трибунала… Финляндию не «включили» в соцлагерь, и она покорно выплачивала контрибуции по решению Нюрнбергского суда, а ведь вина Финляндии в той войне была неизмеримо ниже вины «главной военной фабрики гитлеровской Германии» — Чехословакии. И это великодушие Советского Союза чехи нам тоже не простили — подспудный комплекс вины питает их ненависть ко всему русскому сегодня.

Очень символично, что одними из главных русофобов в Европе чехи стали именно при президенте-генерале Петре Павеле — он стал им в 2023 году. Ибо словосочетание «чешский генерал» звучит примерно как «швейцарский» или «тибетский адмирал». Дело даже не в том, что чешские генералы никогда не сражались за свободу и независимость своей родины, дело в том, что в принципе Чехия и армия — вещи несовместные. Единственный раз в своей истории, в 1938 году, на абсолютно выигрышных позициях, чехи предпочли сдаться и стать лучшими оружейниками Гитлера.

Так что русофобия-2024 — это чешский комплекс вины за «героическую семилетку работы на Гитлера». А «чешский генерал» (и Петер Павел — в том числе) — оксюморон, глава армии, совершившей в XX веке единственный маневр — «хенде хох».