Латвийская православная церковь платит за свое безразличие к русским бедам

Эффект разорвавшейся бомбы произвело в России решение Сейма Латвии о насильственном отделении Латвийской православной церкви (ЛПЦ) от Московского патриархата. На самом деле официальная Рига планировала отсечь ЛПЦ от РПЦ достаточно давно. Молчание на этот счет в российском «эфире» во многом было следствием нежелания руководства ЛПЦ ругаться с властями Латвии. Данный материал корреспондента EADaily — анализ действий руководства ЛПЦ, грозящих сейчас русскому православию в Латвии духовной и физической смертью.

Хочу сразу оговориться: в данном тексте я рассуждаю не только как журналист, но и как профессиональный религиовед, посвятивший ряд исследований православию в современной Латвии. Латвия — не чужая для меня страна. Там есть друзья и коллеги, а среди моих предков были рижские немцы.

Итак, для начала — ряд тезисов.

1. В 2019 году едва ставший президентом Латвии Эгилс Левитс продвинул в Сейме Латвии закон об обязательном латвийском гражданстве для всех священнослужителей ЛПЦ. Левитс следовал установкам латышских нациков, которые давно хотят оборвать последние нити между Латвией и Россией. По законам Латвии двойное гражданство возможно, но получить его рядовому человеку крайне трудно. Священник ЛПЦ, если он приедет служить в Латвию из России, должен отказаться от российского гражданства. Во время натурализации в Латвии такого священника берут в оборот латвийские спецслужбы.

2. Латвийская православная церковь — самоуправляемая церковь, в жизнь которой РПЦ не вмешивается. Предстоятель ЛПЦ — митрополит Рижский и всея Латвии, избирается на Архиерейском соборе ЛПЦ из числа епископов ЛПЦ. Митрополит Рижский ставит епископов на кафедры, а священников утверждает на приходах своей волей, без вмешательства РПЦ. ЛПЦ имеет полную независимость от РПЦ в правовых, хозяйственных и других жизненно важных вопросах. С РПЦ Латвийская церковь имеет евхаристическое общение, за богослужением в храмах ЛПЦ поминается как «великий господин наш» патриарх Московский и всея Руси. Московский патриархат поставляет для ЛПЦ богослужебное миро. Богослужебный язык в ЛПЦ — церковнославянский. Поскольку церковь самоуправляемая, действует в независимом государстве, в некоторых приходах (преимущественно сельских) есть службы на латышском языке.

3. Православие в Латвии — русское, но оно исторически находит отклик у латышей, латгальцев и других народов Латвии. Высокая латышская культура выросла на русских высоких литературных традициях, которые берут начало из русского православия. Яниса Райниса, как говорят в Латвии, не было бы без Золотого века русской литературы. Данное выражение верно по всей традиции латышской культуры середины — конца XX века, включая поэта и журналиста Карлиса Сауснитиса, режиссера советской киносаги «Долгая дорога в дюнах» Алоиза Бренча. Православными людьми были документалист периода перестройки Юрис Подниекс, знаменитая советская актриса Вия Артмане. В рижском «Доме Москвы», пока он не был закрыт властями Риги весной этого года, значительный интерес вызывали мероприятия, посвященные истории православия в Латвии, влиянию русской духовной культуры на латышскую нацию и государство Латвия. Эти мероприятия, которые проводились преимущественно на русском языке, охотно посещали и русские, и латыши. Русское православие в Латвии — бастион настоящей латышско-русской дружбы.

4. В Конституции Латвии и законах страны строго декларируется, что в Латвии религия отделена от государства, государственные органы не имеют права вмешиваться во внутреннюю жизнь религиозных общин. В Латвии официально находятся под защитой государства все зарегистрированные в стране религиозные организации. Законы Латвии охраняют права жителей страны свободно исповедовать в Латвии любую религию либо не исповедовать никакой. Латвия — член Евросоюза, где со свободой совести еще строже. Президент и Сейм Латвии своими действиями по ЛПЦ переступили через целый корпус законов ЕС по защите свободы совести в Европе.

5. Латвийское государство не может одним чиновничьим рескриптом отделить ЛПЦ от Московского патриархата. По церковным канонам, которые формально уважаются в Латвии, ЛПЦ может — ТОЛЬКО ПО СВОЕЙ ВОЛЕ — попросить у РПЦ дать ей автокефалию, РПЦ имеет право дать автокефалию либо не дать. Только исходя из итогов этого диалога между ЛПЦ и РПЦ политики и чиновники Латвии обязаны формулировать принципы отношений между ЛПЦ и латвийским государством. В противном случае Латвию могут вообще выгнать из ЕС — в теории.

6. Русское население Латвии сейчас нельзя назвать русской общиной. Община — производное от слова «общий». Русские и русскоязычные в Латвии разобщены не только политически, но и морально-психологически. С 1991 года выросли поколения русских по крови и языку людей, которые отказались от родного языка и культуры, переиначили своим имена и фамилии на латышский манер. Русскоязычное сообщество Латвии состоит не только из русских по национальности людей. Автор материала знаком с достаточно известным в Латвии журналистом и кинорежиссером Андреем Татарчуком. Татарчук считает своим родным языком русский, любит Россию, но по происхождению он — поляк. Препятствует сплочению русскоязычных жителей Латвии в одну общину нацистская политика Риги по делению жителей страны на граждан (pilsoniem) и неграждан (nepilsoniem). Русскоязычные составляют основной процент nepilsoniem, среди русскоязычных неграждан есть и те, кто знают латышский язык.

В это же самое время Рига безо всяких проволочек дает гражданство Латвии приезжающим из-за океана потомкам латышских эсэсовцев, несмотря на то, что те очень часто плохо знают латышский или не знают его вообще. В латвийском политикуме достаточно много людей, от чьей латышской речи у носителей этого языка уши сворачиваются в трубочку. Практически все эти политики — из вчерашней эмиграции. К слову, президент Латвии Эгилс Левитс, проводящий пронацистскую русофобскую политику, — не этнический латыш, а еврей. Левитс — переиначенная на латышский манер еврейская фамилия Леви.

Теперь — о состоянии дел в ЛПЦ.

Правящий режим в Риге добивается, чтобы ЛПЦ отреклась не только от Московского патриархата, но и от России, если Латвийская церковь хочет еще в Латвии спокойно жить. Понятно, что это бандитизм и нацизм. Также верно, что, если ЛПЦ это сделает, она потеряет в Латвии всякий авторитет, свою русско-латышскую паству. Вариант с отречением имеет еще оно дно. Это хитрый способ латышских нациков уничтожить ЛПЦ. Прежде всего путем разграбления имущества.

Напомним, как ЛПЦ вступила в независимой Латвии в права над храмами, монастырями, часовнями, другими объектами церковной недвижимости. По законам Латвии приоритет по имущественным правам отдается физическим и юридическим субъектам, которые имели права гражданства в Латвии до 1939 года. Как юридическое лицо «Латвийская православная церковь Московского патриархата» ЛПЦ начала существовать в Латвии в 1920-х годах, по этому праву она получила права гражданства над своим имуществом в независимой Латвии в 1990-х годах. Все клирики в ЛПЦ времен буржуазной Латвии до 1939 года были латвийскими гражданами, многие — этническими латышами. Самый первый предстоятель ЛПЦ тех времен — митрополит Иоанн (Поммер), всем латышам латыш, чей авторитет уважал «отец латвийской государственности» диктатор Латвии Карлис Ульманис.

С 1990 года ЛПЦ возглавляет митрополит Рижский Александр (Кудряшов). Он русский, но родился и вырос в Латвии, является гражданином этой страны, свободно владеет латышским языком. В целом ЛПЦ действует в Латвии как полноправная «гражданка» именно благодаря приставке «МП» — Московская патриархия. А что будет, если она этой приставки лишится, причем якобы добровольно? ЛПЦ будет вынуждена перерегистрироваться — ведь она уже не МП!

Выражаясь жаргоном Пол Пота, ЛПЦ станет в Латвии «третьей категорией», юрлицом формально русского происхождения безо всяких четких прав. Властям и нацикам (которые те же власти) все равно, что было у ЛПЦ раньше.

Представим себе примерный диалог между представителем ЛПЦ и каким-нибудь латвийским чиновником. Чиновник: «При Ульманисе была ЛПЦ Московского патриархата, зарегистрированная в Латвии,с подтвержденными правами. Вы — просто ЛПЦ, зарегистрированы в Латвии такого-то месяца 2022 года. Говорите, вы больше не имеете отношения к Москве… А какой богослужебный язык у вас? Церковнославянский? Так он тот же русский. Говорите, не перевели все богослужебные тексты на латышский? Нас не касается. Когда переведете, тогда вступите в права над имуществом, может быть. Сейчас оно не ваше». «Ты кто такой, давай, до свиданья», только на латышском…

Большинство клириков ЛПЦ — этнические латыши, есть приходы, где служат на латышском. Но перевод всех книг, всего богослужебного уклада с церковнославянского на латышский — дело не одного года и даже не десятка лет. Время для ЛПЦ тогда превратится в гильотину с песочными часами. Когда в чашечку упадет последняя песчинка, тогда нож опустится на голову ЛПЦ.

Что касается имущественных дел. Латвия — одна из самых бедных стран Евросоюза. Латышские нацики выдавливают из Латвии русских не столько из чувства идейной русофобии, сколько из шкурного желания поживиться на дармовщинку русским имуществом. Будь в Латвии гитлеровская оккупация, нацики бы отбирали дома и имущество у krievias cuki («русских свиней»), наставив на них автоматы. Но Латвия — член Евросоюза, где открытый нацизм не пройдет. В этих условиях власти и близкие к ним нацики извращаются в крючкотворстве, которое позволяет отжать чужое якобы по закону.

Так хитрые латыши в этом году «кинули на бабки» Чулпан Хаматову, отжав у нее дом в пригороде Риги, который Хаматова купила за огромные деньги в 2014 году. Хаматову обобрали формально по закону. Актриса-русофобка купила дом, не являясь гражданкой Латвии, приберегала его как «запасной аэродром» и «вылетела» туда после начала СВО. С начала весны в Латвии действует новый закон, который по факту позволяет отбирать имущество у неграждан, особенно если те приехали из России. Этот закон действует избирательно, направлен прежде всего на состоятельных неграждан. Хаматова не смогла стать гражданкой Латвии в считаные дни, так как ей для получения гражданства надо выучить латышский язык и сдать на отлично экзамены по нему. Это невозможно сделать за считаные дни. У Хаматовой к тому же плохие способности к языкам. Хаматову выгнали из Латвии в Россию, отжав у недалекой лицедейки особняк близ Риги.

Опять же, это только один из финтов латвийской вертикали. Если будет нужно, для грабежа отрекшейся от Москвы ЛПЦ в Риге еще что-нибудь такое придумают. В формально европейской Латвии умеют мухлевать с собственными законами не хуже матерого карточного шулера. В дополнение к назревающей трагедии ЛПЦ в этой стране. Коррупция и бандитизм в Латвии цветут и пахнут. Про это открыто не говорят, поскольку власти Латвии и Еврокомиссия об этом молчат.

Отречение от Русской православной церкви, церкви-матери, для ЛПЦ будет равнозначно предательству Христа. Во вселенском православии произойдет раскол, который по церковным канонам равнозначен греху Иуды Искариота. ЛПЦ не сможет после этого болтаться в безвоздушном пространстве, ей надо будет примкнуть к более крупной поместной церкви. Уж точно, что ЛПЦ постарается заполучить Константинопольский патриархат, руки у которого, как известно, загребущие. Этого, судя по всему, и добиваются власти Латвии. Уже был в истории Латвийской Республики похожий исторический случай. Карлису Ульманису в 1930-х годах приспичило оторвать ЛПЦ от Москвы. В 1934 году подвернулось под руку убийство предстоятеля ЛПЦ Иоанна (Поммера), патриота России и русского народа. Преемник Поммера митрополит Августин (Петерсон) перевел ЛПЦ под омофор Константинополя — к вящей радости последнего и официальной Риги. Под властью Константинополя русское каноническое православие в Латвии едва не исчезло окончательно.

Администрация Левитса, за спиной которой стоят латышские нацики, явно желает повторить с ЛПЦ этот опыт времен Ульманиса. Надо напомнить, что в Латвии, кроме ЛПЦ, есть еще раскольническая «Латвийская православная автономная церковь» (ЛПАЦ). Ее создал в начале 1990-х годов расстрига- диссидент из Даугавпилса Виктор Контурозов — бывший игумен РПЦ, лишенный сана и отлученный от церкви за сеяние смуты и раскола внутри РПЦ. Раскольники-«катакомбники» из России, которых в те годы плодились как тараканы, возвели Контурозова в сан «архиепископа». Контурозов стал «рукополагать» вместе с другими раскольниками «священников», так и образовалась ЛПАЦ. ЛПАЦ — поминающее патриарха Константинопольского на своих «службах» русофобское объединение, притом что большинство «клириков» там этнические русские! Эти не признанные нигде в православном мире отступники от веры — готовый эффективный инструмент для русофобов из латвийского политикума. ЛПАЦ не имеет регистрации в Минюсте Латвии лишь потому, что законы Латвии указывают: у одной религиозной конфессии в Латвии должно быть только одно представительство, а православных в Латвии представляет ЛПЦ.

У нациков, которым ЛПАЦ импонирует, в такой ситуации есть два выхода, оба для ЛПЦ убийственные.

Первый можно условно назвать «украинским». ЛПЦ, если она отрекается от Москвы, воссоединяется с ЛПАЦ в одну «церковь», присягает Константинополю, это раскольное юрлицо безо всяких проблем получает в Латвии права гражданства. Все шито-крыто, но ЛПЦ таким шагом совершит духовное самоубийство. Русское каноническое православие в Латвии исчезнет — вместе с последними остатками русской культуры.

Второй вариант — условно «советский». ЛПЦ запрещается и изгоняется из Латвии, если она идет в оппозицию к решению властей страны, сохраняет духовную связь с Московским патриархатом и Россией. ЛПЦ в таком случае будет Зоей Космодемьянской, которая сражается, осознавая, что обречена на мученичество. Реалии таковы, что этот вариант по теории вероятности имеет небольшие шансы.

С 1991 года ЛПЦ ни разу не проявила себя церковью-героиней в стремительно нацифицирующейся Латвии. НИКОГДА руководство ЛПЦ не заступалось за русскоязычное население страны, за русский язык. Более того. Один авторитетный священник ЛПЦ из Риги в нулевых годах отлучил на год от причастия свою прихожанку-латышку за то, что она… пыталась разогнать гей-шествие в Риге, выйдя к толпе извращенцев с большим крестом и молитвой Честному Кресту — вместе с другими возмущенными православными. «Латвия — Евросоюз, так делать нельзя», — сказал этот священник латышке, которая всего лишь выполняла свой христианский и патриотический долг.

Сервилизм клирика нельзя списать на его личную позицию, он исходил из общей административной установки в ЛПЦ. ЛПЦ — это не совсем РПЦ, а Латвия не Россия. Это в России приходской батюшка может свободно фрондировать против президента страны и даже патриарха Московского. В Латвии такое невозможно. В ЛПЦ не только лишают вольнодумствующих клириков сана, их со спокойной совестью сдают в руки латвийской политической полиции.

Руководство ЛПЦ считает: раз по Конституции Латвии религия отделена от государства, ЛПЦ отстраняется от всего нерелигиозного, сиречь политического и общественного. Дескать, по Риге ходят маршами нацисты — но они же не славят Сатану, нацистской формы на них нет, даже свастик не несут… Свастик нацисты не несут, чтобы не подставляться, так как в Евросоюзе нацистская символика запрещена, но от этого марши в честь СС в Риге не перестают быть нацистскими и сатанинскими. Руководство ЛПЦ делает вид, что весь этот шабаш гитлеризма в Латвии — нормальное явление, «у мальчиков максимализм бьет через край, нечего паниковать»…

Митрополит Рижский Александр (Кудряшов) с советских времен был до предела послушен любым светским властям в Латвии. В качестве компромата на Александра Рига использует факт, что нынешний митрополит Рижский был агентом КГБ СССР. Как и многие другие бывшие латвийские внештатники советской госбезопасности, в 1990-х годах владыка Александр стал рьяно доказывать свою лояльность новому режиму в Латвии. Митрополит Рижский всегда держался подальше от пророссийской оппозиции, поближе к правительству, президенту, Сейму и прозападным партиям страны. Владыка Александр в этом году фактически поддержал киевский режим, когда с архипастырской кафедры осудил СВО и повелел осуждать действия России на Украине всему клиру ЛПЦ. Владыка Александр — не идейный русофоб. Он слишком привык к спокойной архипастырской жизни, не умеет и не любит конфликтовать с властями, какими бы они ни были.

К тому же митрополит Рижский — управляемая официальной Ригой фигура. В октябре ему исполнится 83 года. Здоровье у архипастыря, мягко говоря, неважное. В Латвии еще лет пять назад говорили, что владыка Александр по здоровью хочет уйти на покой, так как боится, что скоро умрет. Вероятно, что предстоятелю ЛПЦ осталось недолго быть предстоятелем. Вариант, что сервильного митрополита Александра сменит более деятельный, пророссийский митрополит, — из области маловероятного. Владыка Александр сделал все возможное, чтобы таких архиереев в его окружении не было. Клир ЛПЦ регулярно очищается от любых активных элементов, готовых устроить в пронацистской Латвии «Великую православную революцию».

Спросите, наверное, куда смотрит РПЦ. Ответ — в сторону церковных законов. Патриарх Московский Кирилл не может присылать в Ригу своих архиереев и священников, так как ЛПЦ дал самоуправление своим томосом патриарх Алексий II еще на заре девяностых. В руководстве РПЦ разве что могут пытаться предотвратить геноцид православных в Латвии в рамках церковной дипломатии. И еще у РПЦ остается такое оружие, как молитва за православие и русский язык в Латвии. Все. Будь сейчас Советский Союз в своей исторической вариации, то патриарх Московский просто убрал бы митрополита Рижского и ему подобных клириков из Латвии. В СССР ЛПЦ была всего лишь Рижской епархией РПЦ. Та же Украина в советской РПЦ имела куда более солидный статус, Киевский и Галицкий экзархат. Но Советского Союза, как и советской РПЦ, более тридцати лет как нет. Патриарх Московский в 1991 году вернул Рижской епархии статус самоуправляемой (фактически независимой) Латвийской церкви, чтобы сохранить православие в независимой Латвии. Идея была в тех условиях благая, но нынешних последствий никто не мог предугадать.

Еще немного истории. Буржуазная довоенная Латвия стала пристанищем для русской эмиграции. Русские эмигранты грызлись между собой, утопали в аморальном образе жизни и пьянстве. Митрополит Рижский Иоанн (Поммер) стал открывать в приходах общества трезвости, русские клубы-читальни. После этого Латвия стала расцветать очагами русской культурной, общественной и хозяйственной жизни. Русские в Латвии поднялись на ноги, что не понравилось латышской этнократии во главе с президентом страны Ульманисом…

Представим эту ситуацию в нынешней Латвии — с обратным знаком, когда русское православие в Латвии хотят уничтожить окончательно властным админресурсом. Латвия — экономически и социально депрессивная страна, оттуда русские, латыши, представители других народов в поисках лучшей доли бегут в Россию и Западную Европу. В последнюю — больше, чем в Россию. Даже «волчий» паспорт негражданина Латвии дает право на безвизовые поездки и трудоустройство в ЕС.

Но не в этом дело. Православие в Латвии (даже с сервильным начальством в ЛПЦ) — единственное, что дает стимул для жизни тысячам духовно ищущих граждан и неграждан этой страны. Религиозный фактор тесно связан с социально-экономическим. Предприимчивые латвийские старообрядцы исстари окружали свои религиозные общины очагами культурной и хозяйственной жизни, которые привлекали к старообрядцам людей. Сейчас, к сожалению, старообрядцы Риги приостановили работу уникального музея-студии художественного литья в столице Латвии. С экономикой и общим состоянием в стране плохо, желающих изучать литье почти нет. Но студию с молотка не продают, так как надеются на перемены к лучшему в Латвии. Старообрядческую церковь Латвии пока в Риге не прижимают к ногтю. Не исключено, что прижмут. Русско-латышско-латгальское старообрядчество — еще одна связующая линия между Латвией и Россией. Оборвись эта линия, Латвия потеряет драйвер, который может оживить экономику, культурную жизнь и все остальное.

Русское православие в лице ЛПЦ — точно такой же драйвер для Латвии. Православные жители Латвии исторически не менее деятельные, чем местные староверы. Православным жителям этой страны все равно, что на уме у митрополита Рижского и его епископов. Они в храмах молятся, исповедуются и причащаются во имя Христа и Пресвятой Троицы. В храмах ЛПЦ звучит связывающий Латвию с Россией церковнославянский язык. Православие, пожалуй, единственное, что еще заставляет русскоязычных жителей Латвии оставаться на своей родине. Остаться и сохраниться в Латвии — главная задача местных русских активистов. Поголовная эмиграция в Россию никогда не ставится на повестку дня, считается губительным вариантом.

Эгилс Левитс и правящие круги Латвии своими действиями по ЛПЦ не только конструируют в Латвии настоящий русский холокост. В Риге в последние годы перестали видеть грань между слепым послушанием западным кураторам и здравым смыслом. Став весной этого года передовым форпостом «украинского фронта» США против России, официальная Рига, похоже, решила начисто угробить последние остатки политического и экономического суверенитета Латвии. Через Прибалтику на Европу движется геополитическая катастрофа. В ней виноваты не только США, НАТО и их сатрапы из Риги. Сервильное и бесхребетное руководство ЛПЦ также приложило к этой катастрофе свою архипастырскую руку. «Наградой» для ЛПЦ за сервилизм стал подготовленный Ригой план по уничтожению Латвийской православной церкви.

В заключение. Уинстон Черчилль ненавидел Россию, но был умным политиком. В плане того, что трусость на войне влечет за собой и войну, и позор, Черчилль был абсолютно прав.