Выборы во Франции: проиграть или обнулить — вот в чем вопрос

Муниципальные выборы, прошедшие в минувшее воскресенье во Франции, странными выглядели ещё за несколько дней до начала голосования. Государство уже одной ногой стояло в карантине, успев закрыть «не первой необходимости учреждения», отменив массовые мероприятия (чемпионаты по разным видам спорта, киносеансы, театральные спектакли и пр.) и ожидая с минуты на минуту решение правительства о закрытии границ («как в Италии»). Но выборы все-таки никто не переносил. Руководство страны с озабоченной миной произносило в микрофоны прессы слова о «необходимости оставаться соблюдающими идеалы демократии» и потому, говорило оно, голосование ни в коем случае отменять нельзя.

Отдельные юмористы из народа иронизировали, что «потока избирателей на пункты голосования не ожидается, поэтому массовым скопление это назвать будет нельзя». А значит и волеизъявлять идти можно.

«Главное — ввязаться в драку, а там посмотрим»

Газеты в один голос твердили, что «ситуация для правящей партии не блестящая», в большинстве муниципалитетов кандидаты от «Вперед, Республика!» рассчитывать на первое место даже и в сладких снах не могли. Но это было ещё не самым трагичным — пусть где-то избиратели, согласно экзит-поллам, готовы были отдать пальму первенства социалистам, а где-то — зеленым, все равно это краха не означало. Но во многих регионах на первых позициях уверенно держалось «Национальное объединение» (RN) Марин Ле Пен, и это для Эммануэля Макрона и Kº было крайне неприятным знаком.

Выборы решили все-таки проводить, подумав, что нет худа без добра: явка, конечно, будет слабой, но при этом нет сомнений, что явного преимущества почти нигде у RN не будет. Такого, чтобы обойтись без второго тура. В общем, как говаривал Наполеон Бонапарт, похожим на которого стремится быть нынешний французский президент, «главное — ввязаться в драку, а там посмотрим». В смысле, решим, что делать, в зависимости от результатов — проводить второй тур, как запланировано, через неделю после первого или отложить его, обосновав введением карантина, на неопределенное время, за которое, глядишь, и ситуация поменяется. Ну, например, правительство резко наберет очки на противоэпидемических действиях. Народ проникнется и захочет голосовать «правильно» в знак благодарности за спасенную жизнь.

Явка в полном соответствии с предсказаниями получилась низкой. По данным корреспондентов разных газет — французских, испанских, британских — колебалась от 36% до 38%. На востоке страны и острове Корсика — едва перевалила уровень 30%, а среди крпуных городов антилидером оказалась Ницца с её 29%. На муниципальных выборах 2014 года явка составляла 54%. 18% недобора — разница ощутимая и вполне дающая основания властям «если что» прикрыть выборную лавочку, объяснив это «искаженным отражением положения вещей под давлением коронавирусного кризиса». Демократия по западным лекалам такие выверты позволяет.

Проводить или не проводить второй тур — станет ясно во вторник, когда будут данные окончательного подсчета голосов. Существует возможность непризнания результатов первого тура «ввиду форс-мажорной ситуации» и необходимости «проявить заботу о здоровье нации». В этом случае «неприятные кандидаты» из числа соперников правящей партии не просто будут лишены выхода во второй тур — результаты первого обнулят (модное нынче слово, правда?) и всем придется начать все заново. А это — дополнительные расходы на кампанию, что в первую очередь бьет по партии Ле Пен, которой отказано в любых кредитах внутри государства.

Проверка на популярность с далеко идущими последствиями

Муниципальные выборы, также как европейские или региональные, имеют во Франции функцию, сопоставимую с промежуточными выборами в США: экзамен для президента и его парламентского большинства. Последние муниципальные, состоявшиеся в 2014 году, послужили наказанием для Социалистической партии тогдашнего президента Франсуа Олланда и стали предвестниками проигрыша левых на президентских выборах 2017 года.

Теперь все по-другому. Партия Макрона «Вперед, Республика!» (LREM), будучи новым образованием, не имеет мэров. С одной стороны — это преимущество. Каждый выигрыш позиции главы администрации муниципалитета — можно подавать как победу президентской партии: у начинающих с нуля любое увеличение выглядит в процентах просто сногсшибательно. Дает возможность сказать: «Мы увеличили нашу власть в регионах больше, чем кто-либо другой» и при этом нисколько не противоречить истине.

Но если говорить не в процентном, а абсолютном исчислении, партия Макрона похвастаться пока может только одной победой, и та — промежуточная. Премьер-министр страны Эдуард Филипп на всякий случай баллотируется в главы администрации Гавра. Он там в свое время уже рулил и пользуется влиянием. Прекрасно понимая, что дальнейшее его премьерство под большим «коронавирусным» вопросом (понятно же, кто будет стрелочником, если готовые к введению противоэпидемические меры не дадут нужного — блестящего, а только такой устраивает LREM — результата), Филипп решил подстраховаться мэрством. Это все, что у «Вперед, Республика!» в сухом остатке после 15 марта.

Париж остается за социалистами — действующая городская голова испанка по рождению Анн Идальго уверенно лидирует, опережая на 8% представительницу Республиканской партии Рашиду Дати и на 13% - кандидата от макроновской партии Аньес Бюзен. Списывать расклад на секс-скандал с Бенжаменом Гриво, которому пришлось сняться с гонки за несколько недель до голосования, здесь нет смысла: выше третьего места он подняться шансов не имел.

Зато в Перпиньяне реальную возможность победить увидело «Национальное объединение». И судя по общим предварительным результатам подсчета, партия Марин Ле Пен продолжает путь наверх.

Если окинуть взором все примерно 35 000 муниципалитетов, составляющих Францию, то положение лидирующих партий пока (опять-таки, на основе экзит-поллов и неофициализорованных результатов подсчетов воскресного голосования) показывают преимущество RN и партии «Европа, Экология Зелёные» (EELV). Лидерские позиции последних, грозящих подмять под себя Бордо, Лион, Страсбург, Гренобль, Безансон, Тур и некоторые другие крупные административно-территориальные образования удивляют особо.

«Политическая экология перешла от позиции констатации фактов и обозначения своего присутствия в процессе к демонстрации себя, как крупной политической силы», — подчеркивает Le Monde, указывая, что «второе место EELV в таких городах, как Лилль, Ренн и Нант — это вторая позиция с претензией на то, чтобы подняться на первую ступеньку, а не опуститься на третью».

Успех зеленых выглядит особенно удивительным на фоне предвоскресной ситуации, представленной на «карте политических предпочтений в стране», опубликованной Le Figaro и показывающей, что нация в основном разделилась на сторонников левых (Социалистическая партия, Левая радикальная партия, Разные левые, Союз левых) и сторонников правых (Республиканцы, Союз правых, RN). Цветов, которыми обозначаются зеленые и центристы (LREM и близкие к ней) на этой карте днем с огнем не отыскать. И если в отношении президентской партии составители «выборной палитры» оказались правы, то резкое «озеленение страны» и правда выглядит чем-то средним между черным лебедем и козырем, вынутым из рукава.

Итак, что дальше?

Вне зависимости от того, отменят второй тур (с аннулированием результатов первого), отсрочат его или проведут вовремя, ясно главное: LREM, впопыхах сколоченная накануне президентских выборов 2017 года дабы воспрепятствовать вхождению Марин Ле Пен в Елисейский дворец, проверку временем не выдержала. Искусственно накачанная усилиями «независимых» СМИ популярность президентской партии неудержимо идет на убыль.

В то же самое время обновленный и реформированный «Национальный фронт», превратившийся в «Национальное объединение», учел ошибки и недочеты 2017 года и по крупицам наращивает свою поддержку в массах.

Выскочившие, как чертик из табакерки EELV могут сыграть отвлекающую роль, оттягивая голоса и у RN, и у LREM. Но если изучить программы трех названных партий, нельзя не заметить, что совпадений в них у зеленых и макроновцев куда больше, чем у тех же экологов и лепеновцев.

Вполне возможно, что правящие элиты сориентировались, внимательно изучили данные соцопросов за последние три года (ну, а для чего же все эти институты изучения общественного мнения существуют?) и решили сместить акценты с отбывшей свой номер LREM на новенькую экологическую жвачку EELV. Тем более что глобальным изменением климата французам промывание мозгов устроили весьма активное и после него не поддерживать спасителей мира от «смертоносного потепления» просто неприлично.

Удастся ли такой сменой вектора остановить восхождение RN к власти, пока прогнозировать рано — до президентских выборов 2022 ещё уйма времени и появление политических сюрпризов исключать нельзя. Но поступательный набор сочувствующих партии Марин Ле Пен показывает, что нащупать верный курс популистам удалось.