Польша и Украина: память о зловещей истории отравляет трудовую интеграцию

Появление в Польше многомиллионной армии украинских экономических иммигрантов, ищущих здесь заработка и лучшей жизни, не привело к обострению межнациональной обстановки. Однако простые поляки не могут равнодушно реагировать на политику официального Киева, который в ранг национальных героев возвел головорезов УПА*, авторов Волынской резни, в которой они истребили до 200 тысяч их предков, прежде всего мирных жителей. Поэтому то и дело в отношениях двух народов отзывается зловещая история. На какие-либо перемены в этой области трудно рассчитывать, пока киевские власти не изменят своего подхода к бандеровским «героям».

Для польских властей хотя бы из-за отсутствия визового контроля число пребывающих в Польше украинцев остается загадкой, но наиболее реальным представляется уровень в 2 млн человек.

Только легально работающих граждан Украины находится в Польше 1,2 млн человек. Сотни тысяч украинцев работают в теневой экономике. Молодежь охотно учится в польских вузах, а также подрабатывает — прежде всего в сфере услуг.

Польские власти выдали украинцам 1 млн «Карт поляка» (это документ, подтверждающий польское происхождение и дающий даже большие права, чем польское гражданство, к примеру оплаченное страхование на бесплатное здравоохранение и льготы на проезд железнодорожным транспортом, не говоря уже о праве на беспрепятственное трудоустройство в Польше).

200 тысяч украинцев имеют статус длительно пребывающих (на основании соответствующих визовых разрешений, сроком до 3 лет), в том числе 42 тысячи — статус постоянно пребывающих.

Некоторые отрасли польской экономики буквально не выдержали бы без украинских работников. Мужчин можно встретить на каждой стройке — от возведения сельского дома до прокладки варшавского метро. Тем временем украинки овладели рынком услуг по уборке домов и квартир, а также уходом за больными и престарелыми.

Поляки уже привыкли к тому, что при сдаче квартир главными клиентами стали украинцы, а граждане Украины наиболее активно из всех иностранцев покупают недвижимость в Польше.

По одному из последних опросов общественного мнения, подавляющее большинство поляков (более 80%) по крайней мере раз на какое-то время имеют контакт с работающими в Польше украинцами.

Эти условия, казалось бы, могли бы создавать почву для различных трений на межнациональном фоне. Однако — подтвердил тот же самый опрос — 81% опрошенных не возражали бы против того, чтобы работать вместе с украинцами, более половины декларировали свое позитивное отношение к ним — как в ближайшем окружении (сосед, знакомый), так и в более широком смысле (например, положительное влияние на развитие экономики страны).

Однако все это не означает, что поляки забыли зловещую историю, тем более что официальный Киев по-прежнему почитает бандеровских головорезов из УПА* как своих национальных героев. Очень многозначителен последний пример. Казалось бы, спокойный и солидный 42-летний польский инженер очень ненавистно комментировал в интернете все, что связано с Украиной и украинцами.

Вот только некоторые из его откровений:

«Дичь, дичь, дичь… Этот скот ничем не отличается от своих одичавших предков, которые убивали наших беззащитных соотечественников»; «То скрытая смесь самых плохих генетических черт, это потомки беглых крестьян, бандитов всех мастей»; «Лупить резунов сколько влезет! Эта державка [Украина] — недоразумение и огромная ошибка мира. Пусть русские ее забирают и мучаются»; «В украинцев полиция должна сначала стрелять, а только потом приступать к проверке их документов или задержанию».

Инженер подчеркивал, что «пока мир будет миром, никогда украинец не будет поляку братом», и не сомневался, что «навоз — это естественная среда обитания украинцев».

Даже когда этот «ненавистный» комментатор читал статью о растущем числе автоаварий в Польше, виновниками которых являются иностранцы, сразу же переключался на украинскую волну: «Украинца, который виновен в автоаварии, нужно на месте повесить на дереве у границы с нашими оккупированными восточными территориями. Его падлина должна висеть пока сама не упадет. Такая мечта…».

Как проследила прокуратура, в течение 1,5 года он опубликовал более 80 комментариев, которые подпадали под статью Уголовного кодекса о «публичном оскорблении граждан иностранных государств». Именно по этой статье на него было заведено уголовное дело.

Откуда такая предвзятость к украинцам? Этот вопрос будоражил прокуроров в ходе расследования. Секрет, как оказалось, был прост: предки инженера прошли через Волынскую резню и были свидетелями зверств украинцев.

Пережитым он охотно поделился со следователями, рассказав, что из семьи по линии его матери, состоявшей из шести человек, остался только один мальчишка — его дедушка:

«Когда на их дом напали украинцы, дедушка выпрыгнул из окна вместе со своей сестрой; тогда украинцы начали в них стрелять. Попали в сестру, и дед затянул ее, раненую, в лес, прикрыл ветками и побежал к польским партизанам, среди которых были также его два брата. Когда вместе с ними дед вернулся к дому, все хозяйство горело. На пеньке во дворе он нашел отрубленные руки сестры. До конца своей жизни дедушка не мог забыть эту сцену и все время обвинял себя в том, что не смог ее спасти».

Обвиненный разъяснил прокурорам:

«Я рос со всей тяжестью таких воспоминаний, я был поражен степенью жестокости и варварства. Со временем я стал интересоваться этой темой шире: узнал, к примеру, что украинцы из УПА* применяли аж 260 методов истребления поляков».

Поэтому «свинным племенем» инженер эмоционально назвал «людей, которые релятивистически подходят к нашей истории: подчеркивают события времен I Речи Посполитой, а ставят под сомнение или уменьшают размер геноцида на Волыне».

Без обиняков он написал также о «падлине» — «украинском военном преступнике, который — как и его многие соратники — дожил до спокойной старости и спокойно умер, а их жертвы до сих пор лежат в ямах смерти на Украине, и нет возможности их достойно похоронить».

Обвиненный инженер признал перед судом:

«Да, я писал вульгарно — этого я стыжусь, но я был убежден, что пользуюсь свободой слова и что это правомерно».

Он предложил суду и прокуратуре добровольное принятие наказания. Оно было, по сути, символично, хотя довольно обременительно: в течение двух лет ему придется отработать на общественно полезные цели (приговоренный сам выбирает вид работ — может подметать улицы, помогая местным властям, или, скажем, ухаживать за тяжелобольными в какой-либо общественной организации) 20 часов ежемесячно.

Этим приговором польская сторона дала символический отпор антиукраинским экстремизмам, появляющимся всего лишь в виртуальной среде. С украинской стороны подобных жестов нет и быть не может, хотя там речь идет не о каких-то «вульгарных комментариях», а об осквернении могил и памятников жертв бандеровских зверств и даже о демонстративных атаках необандеровцев на польские дипломатические представительства. Во Львове они забросали бутылками с краской польское консульство, а на его ограде написали: «Наша земля»; в Киеве на заборе посольства Польши развесили портреты Степана Бандеры и его соратников с подписью: «Наша страна — наши герои». В Луцке дело в буквальном смысле запахло порохом: здание польского генерального консульства было обстреляно из гранатомета!

Характерен и особенно трогателен в этой связи призыв к разрыву отношений с украинской стороной, который подписала группа пожилых людей, прошедших через ужас Волынской резни:

«Мы хотим иметь за восточной границей партнера, который соблюдает международное право и не культивирует преступной идеологии нового украинского нацизма. Мы обращаемся с призывом к польским органам местного самоуправления, к президентам и бургомистрам городов, чтобы они не поддерживали неонацистских, бандеровских идей на Украине, чтобы они противостояли злу и ненависти».

Александр Шторм, специально для EADaily из Варшавы

*Экстремистская организация, запрещена на территории РФ