Литовский националист: Чует мое сердце, шо мы накануне грандиозного шухера

Кризис, порожденный решением мэра Вильнюса Ремигиюса Шимашюса демонтировать памятную доску «лесному брату» Йонасу Норейке и переименовать аллею имени нациста Казиса Шкирпы в аллею Триколора, расколол литовское общество.

Прав Шимашюс в своем решении или, как утверждают противники, сделал за год до парламентских выборов сильный нетрадиционный ход, чтобы собрать под знаменами своей партии антифашистов, которые не интересны остальным политическим силам? Давайте перелистнем страницы не столь далекой истории.

Нацист Йонас Норейка с началом немецкой оккупации в июне 1941 года стал военным комендантом Шяуляй (тогда третий по размеру город Литвы) и Шяуляйского уезда. 6 августа Норейка подписал приказ о конфискации движимого и недвижимого имущества евреев. В тот же день на свет появилась директива № 6, в которой комендант сообщил: евреи обязаны носить на верхней одежде звезду Давида. Им запрещалось покидать жилища с 20.00 до 06.00. Также запрещалось нанимать на работу «людей литовской крови». 22 августа появился новый приказ, согласно которому в местечке Жагарес создавался концентрационный лагерь, куда следовало заключить всех евреев города и уезда.

Нацист Казис Шкирпа известен своими высокими чувствами к фюреру великой Германии Адольфу Гитлеру. Шкирпа приветствовал уничтожение евреев, которым «давно следовало бы показать их место», и клялся, что Третий рейх и немцы получат всемерную поддержку со стороны Литвы и литовского народа. Во время встречи с Гитлером, которого Шкирпа не называл иначе как гением, литовец лично попросил фюрера перенести Вторую мировую войну на территории стран Восточной Европы. Шкирпа руководил в июне 1941 года так называемым восстанием литовских патриотов против красных оккупантов. Это была, по оценке политзаключенного журналиста-международника Альгирдаса Палецкиса, «зоологическая бойня евреев. Одноклассники убивали одноклассников, соседи — соседей».

Много лет в Вильнюсе работает специально созданная международная комиссия из историков и интеллектуалов, задача которой — выявить участников литовской части Холокоста. Члены этой солидной команды не сомневаются, что Норейка и Шкирпа приложили руку к уничтожению граждан Литвы еврейской национальности. Норейка был автором опубликованной в 1933 году и выдержанной в стиле Йозефа Геббельса антисемитской брошюры «Подними голову, литовец». Шкирпа редактировал листовку «Отмена гостеприимства евреям», появившуюся в апреле 1941 года. Вот небольшая цитата:

«Евреи Литвы… Строя свое благополучие, Вы часто обижали и эксплуатировали настоящего хозяина страны — литовца.
Литовский народ все это долго терпел. Он надеялся, что со временем Вы поймете, что в любой стране наряду с политическими правами есть и политические обязанности. Однако Вы не только не выражали благодарности литовскому народу, не только избегали обязанности поддержать Литву в самые тяжелые часы его исторической жизни, а наоборот: в самые роковые и тяжелые для литовского народа моменты Вы шли не с ним, а против него.
…Вы готовились к похоронам нашего государства: евреи организовали в Литве нелегальную коммунистическую партию, 90% членов которой были люди еврейской национальности. Через коммунистическую партию Вы ковали планы разрушения Литовского государства и тайно посылали красным московским палачам просьбы о присоединении Литвы к Советскому Союзу».

Мораль листовки проста: «уничтожайте евреев, чем быстрее в Литве не останется даже еврейского запаха — тем скорее литовский народ получит заслуженные блага».

Исходя из этих фактов, виленский градоначальник поступил правильно. Нацистским преступникам не место в центре европейской столицы. Ремигиюса Шимашюса поддержало немало авторитетных граждан. Например, глава МИД Линас Линкявичюс. Он убежден: нет нужды героизировать прямо или косвенно причастных к Холокосту. Председатель еврейской общины Литвы Фаина Куклянски искренне радовалась, что «дегероизация палачей еврейского народа в Литве началась именно с Вильнюса». Разумеется, лестные слова в адрес Шимашюса прозвучали от евреев зарубежья.

Но с каких пор евреи стали указом для литовцев? Собравшиеся 7 августа на митинг в защиту Шкипры и Норейки не церемонились. Клайпедский философ националистического толка Арвидас Юозайтис назвал градоначальника Шимашюса антисемитом. Митингующие дружно скандировали: «Мэр Вильнюса — агент Владимира Путина! В столице неприкосновенны только памятные доски убийцам из НКВД и КГБ! Попытки очернить национальных героев Литвы выгодны только московским империалистам! Владимир Путин не жалеет денег на реставрацию СССР и подкуп „полезных идиотов“!» Такие настроения доминировали среди протестующих.

Персонально досталось и некоторым сторонникам градоначальника. Например, в адрес руководителя внешнеполитического ведомства Линкявичюса прозвучало:

«Не бывшим комсомольцам-коллаборантам из МИД объяснять, кто является национальным героем». Фаине Куклянски митингующие дали такую характеристику: «Красных еврейских недобитков и предателей в Литве пока достаточно».

Главный литовский консерватор Витаутас Ландсбергис взял под защиту Норейку со Шкирпой. Есть в этом жесте и личный интерес семейства Ландсбергисов:

«Так ли уж они оба виновны? Действительно ли Йонас Норейка так сильно замаран, что его надобно публично унижать? Человек, сложивший голову за Литву, не может быть врагом Литвы».

Ландсбергис, кстати, тоже комсомолец, как и Линкявичюс. В 1947 году он написал в заявлении: «Красная армия освободила мою семью и весь литовский народ от уничтожения». Первым благородным делом стал для Витаутаса донос на одноклассника Алоизаса Сакаласа. Того отправили в тюрьму, Витаутас пошел на повышение и стал комсоргом. Сегодня Ландсбергис яростно отрицает, что Красная армия освободила весь литовский народ от уничтожения и называет ее оккупационной.

Вот что ответил Ландсбергису — покровителю нацистов виленский профессор Пинхос Фридберг. Ни одно СМИ Литвы, в том числе пресса на русском языке, не решилось опубликовать это письмо:

«Что ж, г-н Ландсбергис, давайте обсуждать. Обсуждать, как Вы и предлагаете, именно «хорошенько», то есть по Гамбургскому счету, без любимых Вами уклончивых словечек — «мне кажется«, «следует думать«, «может быть« и «кто может опровергнуть, что…». Тем более что обсуждение, на мой взгляд, должно коснуться не только национального героя Йонаса Норейки.

Начнем с Вашего отца, архитектора Витаутаса Ландсбергиса-Жямкальниса, который добровольно стал министром коммунального хозяйства в сотрудничавшем с нацистами правительстве Юозаса Амбразявичюса-Бразайтиса. Именно этому министерству была поручена «почетная» работа — создание КОНЦЕНТРАЦИОННОГО ЛАГЕРЯ ДЛЯ ЕВРЕЕВ КАУНАСА. Дабы не быть голословным, приведу перевод выдержки из Протокола № 6 утреннего заседания Временного правительства Литвы от 30-го июня 1941-го года:

«Председательствовал врио премьер-министра Й. Амбразявичюс. Участвовали все члены Кабинета Министров. [Обсуждалось:]

4. Содержание Литовского батальона и создание еврейского концентрационного лагеря [выделено мною].

[Постановили:] 4. Заслушав сообщение коменданта Каунаса полк. Бобялиса по вопросу формируемого батальона (Hilfpolizeidienstbatalion) и создания еврейского концентрационного лагеря, Кабинет министров постановил:

2) Одобрить создание еврейского концентрационного лагеря и поручить заниматься его учреждением П. Швипасу, вице-министру коммунального хозяйства, в контакте с полк. Бобялисом.

ВРИО Премьер-министра Ю. Амбразявичюс [подпись]

Заведующий делопроизводством Кабинета министров Ю. Швялникас [подпись].

ПРИЛОЖЕНИЕ № 1 К ПРОТ[ОКОЛУ] № 31 [КАБИНЕТА МИНИСТРОВ ЛИТВЫ] 1941 г. VIII.

Ситуация с положением евреев

Кабинет министров, принимая во внимание, что евреи на протяжении веков экономически эксплуатировали литовскую нацию, душили её морально, а в последние годы под покровом большевизма развернули широкую борьбу против независимости Литвы и литовской нации, постановил с целью пресечения этой порочной деятельности евреев и защиты литовского народа от такого вредительского влияния принять следующие правила:…

ВРИО Премьер-министра Ю. Амбразявичюс [подпись].

Министр внутренних дел Й. Шляпятис [подпись]«».

Далее профессор Фридберг пишет:

«Хотелось бы понять, каким образом в наше время в ряде современных литовских документов произошла подмена термина „концентрационный лагерь для евреев“ на средневековый термин „гетто“, который всего лишь предполагает место компактного проживания евреев, но не лишения их всех прав собственности и права на жизнь? Интересно было бы узнать, кто, когда и с какой целью произвел подмену?

Почему я об этом спрашиваю? Потому что кое-кому подобная подмена позволяет утверждать, что фактические организаторы преследования евреев и создатели концентрационных лагерей в Литве не предполагали трагических последствий своей деятельности. А, значит, не причастны к Холокосту. Приходится напоминать, что Холокост — это не только расстрельные рвы, но и заключение евреев в концлагеря, где они были лишены судебной защиты, собственности, еды, лекарств, адекватной медицинской помощи, подвергнуты беспрецедентному моральному унижению.

Почему, г-н Ландсбергис, я Вам об этом говорю? Да потому, что моя жена Анита была узницей того самого концентрационного лагеря для евреев Каунаса, о котором идет речь в представленных выше документах, одобренных всеми членами правительства, и, надо полагать, Вашим отцом (цитирую: „Dalyvavo visi Ministerių Kabineto nariai“). Ausweis моей жены № 4426 хранится в Центральном Государственном Архиве Литвы (Lietuvos Centrinis Valstybes Archyvas, F. R-73, ap.2, b.72, l.50). Предполагаю, Вам неизвестно, что Гирш, отец жены, и ее дедушка Иосиф были отправлены из концентрационного лагеря для евреев Каунаса в концлагерь Дахау, бабушка Стерле — в Саласпилс, где и погибли.

Люди, подписавшие документ „ПРИЛОЖЕНИЕ № 1 К ПРОТ[ОКОЛУ] № 31 [КАБИНЕТА МИНИСТРОВ ЛИТВЫ] 1941 г. VIII. Ситуация с положением евреев“, сделали антисемитизм государственной политикой. Поэтому выводы национального Центра геноцида, касающиеся Казиса Шкирпы, а именно: „Фронт литовских активистов во главе со Шкирпой поднял антисемитизм на политический уровень, что могло побудить часть жителей Литвы к участию в Холокосте“, по моему мнению, могут и должны быть распространены на всех членов временного правительства Амбразявичюса-Бразайтиса.

Тем не менее, 21 июня 2012 года, Вы (со своими единомышленниками) организовали помпезную, с воинскими почестями и оружейными залпами, церемонию перезахоронения в Каунасе праха Ю. Амбразявичюса-Бразайтиса. Вы публично склонили голову перед человеком, который считал, что „евреи на протяжении веков экономически эксплуатировали литовскую нацию“ и „душили её морально“.

Почему Вы так поступили? Вы согласны с его утверждениями? Или все дело в том, что Ваш отец был соратником покойного?»

Это конец заявления профессора, но не конец общественного раскола. Как журналиста, меня радует происходящее в Литве в том смысле, что люди перестали бояться говорить очевидное: нацисты есть нацисты, их поклонники есть неонацисты. Но трудно предположить, по какому сценарию будут развиваться события. Стать свидетельницей уличных беспорядков и еврейских погромов точно не хочется.

В этой взрывоопасной ситуации президент Литвы Гитанас Науседа принял мудрое решение. Он предложил установить мораторий на снос памятных знаков известным в стране людям, прекращение любых переименований улиц, площадей, скверов, парков и так далее, если такие переименования касаются чувствительных моментов из истории государства. Но, как писал в свое время талантливейший русский драматург Александр Островский, на всякого мудреца довольно простоты. Адвокат Станисловас Томас предложил Науседе президентским декретом лишить высоких государственных наград убийцу евреев Норейку и Шкирпу, большого поклонника Гитлера и гитлеризма.

Вот что юрист рассказал по телефону корреспонденту EADaily :

«Оба военных преступника были абсолютно незаслуженно обласканы предыдущими главами государства. Нацист Йонас Норейка президентским декретом № 1205 был награжден Крестом Витиса первой степени (посмертно). Этим же орденом с мечами и погонами полковника (посмертно) награжден нацист Казис Шкирпа декретом № 360.

Я написал Науседе, что считаю его человеком европейской культуры, а не вандалом. Особо отметил: „Не сомневаюсь, что высокие государственные награды и воинское звание полковника вы отзовете в самое ближайшее время“.

Очень хочется верить, что с приходом к верховной власти нового человека, абсолютно непохожего на предшественницу Далю Грибаускайте, в Литве начнутся изменения в лучшую сторону».

Мяч сегодня на половине поля президентуры. Но ситуация патовая. Как следует поступить Гитанасу Науседе, чтобы и волки оказались сыты, и овцы целы? Ответ он должен дать, по прогнозам людей из первого круга, до 23 августа. Этот день в Литве вспоминают как День черной ленты, день советско-германского договора, вошедшего в историю под именем пакта Молотова — Риббентропа.

Политические элиты за годы независимости привыкли все исторические беды и проблемы государства списывать на секретные протоколы к этому документу. На деле они начались на в 1939 году, а в 1933-м и даже раньше, когда Европа заболела коричневой чумой.

Рената Рейнгольдене, Литва