«Богатство выбора»: как нащупать логику голосования на выборах в Абхазии

На выборах президента Абхазии может быть более десяти кандидатов. Центризбирком зарегистрировал девять инициативных групп и три политических партии, которые выдвинут своих кандидатов. Но, несмотря на богатство выбора, выбор на самом деле у абхазского избирателя небольшой. Кандидатов, за которыми был бы масштабный ресурс — финансовый, интеллектуальный, экономический, почти нет.

Хотелось бы посмотреть на картину предстоящих выборов глазами избирателя, которому предстоит сделать выбор в конце августа.

У избирателя широкий выбор. Была зарегистрирована инициативная группа по выдвижению лидера абхазской оппозиции Аслана Бжания. Он продолжает сейчас лечение в Германии — политика и сотрудников его охраны неизвестные отравили тяжелыми металлами. С политической точки зрения участие Бжания очень важно — беспределу не удалось выключить основного фаворита президентской кампании из гонки.

Отдельно на выборах будет представлен фланг сторонников бывшего президента Александра Анкваба. Зарегистрирована инициативная группа по выдвижению Олега Аршба, бывшего заместителя министра иностранных дел. В случае его победы, со значительной долей вероятности, премьер-министром будет назначен Анкваб.

На второй срок рассчитывает действующий президент страны Рауль Хаджимба.

Из заметных кандидатов также — Леонид Дзапшба, бывший министр внутренних дел, ему удалось достичь некоторых успехов в наведении порядка.

Еще один кандидат — Астамур Тарба, он, скорее всего, объединит ту часть политической, экономической и теневой среды, которая прежде поддерживала действующую власть, но сейчас ей в целом оппонирует.

Электоральный вес иных кандидатов, если, конечно, не случатся чудеса, вряд ли позволит им рассчитывать на выход из первого тура президентских выборов. Но могут быть в дальнейшем тактические союзы между вышедшими во второй тур кандидатами и кандидатами, у которых по итогам первого тура обнаружится полезный электоральный ресурс.

Можно предположить, что сравнительно успешными могут быть кампании бывшего вице-премьера Шамиля Адзынба и депутата парламента Алмаса Джапуа.

Выбор есть, выхода нет

Вероятнее всего, перед нами окончательный или почти окончательный список кандидатов на пост президента Абхазии. Вряд ли появятся новые, заметные фигуры. Первое общее впечатление — крайняя интеллектуальная бедность кандидатов. Созданная ранее программа реформ есть только у Аслана Бжания. Сторонники действующего президента пока произвели только фильм об успехах, созданный по алгоритмам российских политтехнологических методичек десятилетней давности. «Вода» и заявка на популизм. Но у остальных кандидатов нет и этого. То, что популизма нет, хорошо, но совершенно не ясно, как они видят реальность.

Как избирателю мне было бы интересно знать, что каждый из них собирается делать для предотвращения инфраструктурной катастрофы, которая надвигается на Абхазию как снежный ком. Уже сейчас нормальная экономическая деятельность и просто нормальная жизнь в стране невозможны с таким уровнем и качеством инфраструктуры жизнеобеспечения. Дальше будет хуже. Нужно понять, где найти миллиарды рублей, ресурсный и технический потенциал. Иначе к 2030-м годам Абхазия будет представлять из себя филиал Западной Африки на востоке Европы.

Эти выборы также хорошо показывают, насколько абхазская политическая среда изолирована от окружающего мира. Нет интеллектуальной продукции о роли и месте страны в мире, о взглядах на отношения с Россией и Грузией. Если кто-то что-то и говорит, то лишь штампами.

Абхазская политическая среда — отражение вообще естественной для абхазской культуры междоусобицы. И эти выборы, судя по всему, усилят раскол. Ибо функционал большинства кандидатов заключается в том, чтобы оттянуть на себя насколько возможно электорат более мощных сил. Нет ни одного даже чисто технического союза, который позволил бы заведомо непроходным кандидатам встроиться в более мощную силу и рассчитывать на соответствующие бонусы.

С другой стороны, учитывая сложные абхазские экономические реалии, это оправданно. Финансовые потоки сузились до пересохших ручейков. И в таких условиях теряют смысл широкие коалиции, которые включат в следующую властную вертикаль слишком много «голодных ртов», которые никак потом не «накормить». Соответственно, та часть политического спектра, которая оказалась вне крупных флангов, исповедует единственно верную тактику — «навредить».

За кого голосовать?

В электоральных процессах идейно и технологически состоявшиеся политические силы всегда имеют приоритет над авторскими и узко групповыми выборными проектами. Поэтому хотелось бы найти логику в голосовании за тех кандидатов, у которых субъективно больше шансов на победу.

Голосование за лидера оппозиции Аслана Бжания — как минимум «жест справедливости», акт поддержки не политика — человека, которого пытались убить, чтобы предотвратить его политическую карьеру.

Но вместе с тем, скорее всего, по причине болезни кандидата, а до сих пор не в полной мере ясно, сможет ли Бжания восстановиться до выборов, предвыборной кампании как таковой не было. Хотелось бы за оставшиеся до выборов полтора месяца понять, что конкретно политик собирается делать в случае прихода к власти в конкретных направлениях. У каждого избирателя разные приоритеты. Но было бы интересно, что думает кандидат об инфраструктурном кризисе; как собирается ограничить влияние теневых и криминальных игроков; есть ли программа действий по предотвращению дальнейшей деградации человеческого потенциала в Абхазии и как он собирается осуществить антикриминальную операцию.

Найти рациональные причины голосовать за нынешнюю власть в Абхазии невозможно. Но негативный опыт — тоже опыт. Эти пять лет с 2014 года показали, что концентрация всех управленческих полномочий в руках некомпетентного главы государства — катастрофа в условиях маленькой страны, у которой нет экономики. Вместе с тем, так или иначе, сформировался некоторый, пусть очень ограниченный управленческий потенциал. Внутри этого ядра специалисты, которые лучше тех, кто их может заменить, видят и знают текущие проблемы. Но сложность в том, что у них нет полномочий и политического влияния для того, чтобы свести к минимуму вредное влияние некомпетентных руководителей.

В этом плане для сторонников действующей в Абхазии власти есть поле для творчества и политической воли. Немного помечтаем: если бы у команды действующего президента республики хватило политической воли заявить о немедленной, после прихода к власти реализации конституционной реформы, которая бы урезала полномочия президента, но не в пользу парламента — в абхазских условиях «пустышки», а в пользу реформированного правительства, возможно, это был бы хороший контракт. В любом случае путь один: формировать узкое, закрытое от политики и дилетантов управленческое ядро с широкими политическими и силовыми полномочиями. При номинальной роли первых лиц и их удалении от процесса принятий решений в экономической и социальной жизни страны. Но, думается, это всего лишь мечты.

Очень интересно понаблюдать за электоральными результатами «третьей силы», команды выдвиженцев Александра Анкваба. Жаль, у нас нет в распоряжении социологии, но электоральная поддержка у бывшего президента, несомненно, есть. Хотя сейчас два разных фланга оппозиции будут работать на размывание широкого протестного электората. Объединение Анкваба с Бжания могло бы ограничить выборы одним туром.

В этой команде привлекает фигура Олега Барциц, торгового представителя Абхазии в России. Он баллотируется как кандидат на должность вице-президента в паре с Олегом Аршба.

Сейчас одна из ключевых проблем в управленческой системе Абхазии заключается в почти полном отсутствии кадров, имеющих широкий отраслевой опыт в условиях реально функционирующих экономик. То есть людей, имеющих, разумеется, внешний для Абхазии опыт жизни, хозяйствования, управления в реальной отраслевой экономике. И, если говорить совсем честно, без широкой интеграции кадров с внешним опытом в управление страной роста быть не может. Мало кто представляет себе масштабы абхазской изоляции, удаленности этой жизни от реального большого мира. И внутри страны негде было созреть современному кадровому потенциалу. Большинство тех, кто считает себя в Абхазии молодыми политиками, — это люди, которым просто негде было работать, расти, набираться опыта. Они уже не взлетят.

Торгпред Абхазии в России, как субъективно представляется, имеет возможность запустить процесс формирования нормальной, адекватной управленческой системы. Помимо того, возможно ценен его опыт как ключевого менеджера в организации экспорта абхазской продукции на российский рынок. Без масштабирования этого процесса добиться широкого благосостояния для населения Абхазии будет невозможно.

Но смущает заявляемая бюрократическая позиция Олега Барциц. Абхазская политическая практика говорит о том, что должность вице-президента не обрастает даже со временем реальным влиянием, нет и определенных законом широких возможностей в управленческой деятельности. Чаще было так, что вице-президенты входили в конфликт со своими шефами и уходили в отставку. Поэтому, чтобы голосовать за Олега Аршба и группу сил Анкваба, хотелось бы понимать, каков конкретно контракт Олега Барциц и его возможности влияния на управленческую систему.

Также нужно понимать, что именно у этой группы сил в случае победы будут самые большие сложности в практической коммуникации с российскими партнерами. Мы не говорим сейчас о политических институциях кремлевского кураторства — у них нет достаточного влияния на процессы. В практике межгосударственных отношений большую роль играют структуры правительства Российской Федерации. А сейчас реальность такова, что на фоне резкого роста объективно необходимых республике инвестиций в инфраструктуру и экономику по факту имеем резкое падение объема внешних дотаций. Решить эту проблему № 1 будет очень трудно команде Анкваба. Политику необходимо отмежеваться от людей, которые стали в России фигурантами уголовных дел.

Возможно, самый яркий из узко групповых проектов на президентских выборах в Абхазии — выдвижение бывшего министра внутренних дел Леонида Дзапшба.

Он один из единичных представителей абхазской элиты, у кого есть успешный бэкграунд в практической деятельности. В бытность главой МВД он смог навести относительный порядок и в самом ведомстве, и, главное, на дорогах страны. В Абхазии ежедневно люди гибнут в авариях. Большая часть ДТП совершается по вине водителей, находящихся в нетрезвом состоянии или в состоянии наркотического опьянения. Причины лежат глубоко в социальной культуре. Но Дзапшба удалось реализовать в абхазских условиях, что крайне сложно, последовательную политику нормализации положения дел в отдельном направлении.

Но не только это. Сейчас в Абхазии наверняка подзабыли конкретные сюжеты, связанные с его деятельностью на посту министра. А в числе этих сюжетов было предотвращение бунта в единственной в стране тюрьме, где, мягко говоря, либеральные условия отбывания наказания и процветает коррупция. В этой истории и в других Дзапшба продемонстрировал качества, которых совершенно точно нет больше ни у кого из нынешних кандидатов. Ему удавалось подчинить крайне токсичную среду норме. Это, собственно, самая большая проблема Абхазии. Тесные связи способны задавить любую позитивную повестку, любого настроенного на изменения лидера, любую вообще нормализацию. Сама социальная среда производит беспредел — ни у кого нет ресурса для наведения порядка.

В этом смысле Дзапшба, возможно, самая перспективная фигура этой кампании. Способность встать над средой в абхазских условиях дорогого стоит.

С другой стороны, Леонид Дзапшба, очевидно, крайне далек от экономики и тонкостей управленческой политики. Однако же и так нет ни экономики, ни управления — терять нечего. Поэтому, возможно, не так уж и плохо избрать президентом политика, который за пять лет оставит преемнику по-прежнему разрушенную, но хотя бы безопасную страну.

Антон Кривенюк, специально для EADaily