Украинская мотивация милитаризации Европы: расходы бьют рекорды

Поскольку конфликт на Украине приводит к росту расходов на вооружение по всей Европе, оборонная промышленность последней выросла на 16,9 процента в прошлом году, достигнув рекордного дохода почти в 160 миллиардов евро. По данным Европейской ассоциации аэрокосмической и оборонной промышленности (ASD), опубликованным на прошлой неделе, число занятых в секторе также выросло на 8,9% и достигло 581 000 человек.

Оборонные компании по всей Европе сообщили об улучшении своих результатов после февраля 2022 года, тамошние правительства спешно усиливают свои вооружённые силы, отмечает американское издание Defense News.

ASD, собравшая данные по 3 000 входящим в ассоциацию компаниям-членам из 17 европейских стран, сообщила, что экспорт продукции военного назначения (ПВН) за пределы блока также вырос в 2023 году на 12,6% и достиг € 57,4 млрд.

«Этот экспорт играет жизненно важную роль в поддержании конкурентоспособных экономических показателей европейской оборонной промышленности, учитывая относительно скромные размеры внутренних европейских рынков и значительные затраты на разработку», — подчёркивает ассоциация.

Оборонный аэрокосмический сектор Европы вырос на 15,8%, достигнув € 64,8 млрд дохода в 2023 году, военно-морской сектор — на 17,7%, до € 37,9 млрд, сухопутный — на 17,7%, до € 56,2 млрд. Три указанных сектора в ВПК Европы в совокупности принесли доход в размере € 158,8 млрд.

По данным ASD, из общего числа 581 000 человек, занятых в настоящее время в оборонном секторе Европы, 217 000 работают в сфере аэронавтики, включая 17 700 новых рабочих мест, созданных только в 2023 году, а оставшиеся 364 000 рабочих мест приходятся на сухопутный и военно-морской секторы.

Несмотря на рекордные показатели, тем не менее ассоциация констатировала, что оборонная отрасль Европы «переживает критический период, отмеченный значительными проблемами».

«Десятилетия недоинвестирования и закупок готовой продукции у неевропейских поставщиков привели к резкому сокращению производственных возможностей в Европе, что является стратегическим недостатком, который стал очевидным в результате полномасштабного вторжения России на Украину», — утверждает ASD.

Ещё одной проблемой указывается необходимость полагаться на внешних поставщиков важнейших минералов и полупроводников.

«Для решения этих проблем требуются согласованные усилия по увеличению инвестиций, оптимизации спроса и предложения, а также разработке стратегий по снижению зависимости от внешних источников важнейших производственных компонентов», — говорится в сообщении.

«После 2014 года совокупный оборонный бюджет государств — членов ЕС увеличился всего лишь примерно на 20 процентов, что не идёт ни в какое сравнение со значительным ростом оборонных бюджетов России и Китая, которые за тот же период увеличили свои оборонные бюджеты почти на 300 и 600 процентов соответственно», — подытоживает ассоциация.

Конфликт на Украине привёл к резкому росту европейских оборонных расходов. Впрочем, их большая часть, по некоторым оценкам, пошла на пользу неевропейским производителям, особенно Соединённым Штатам, отмечают, в свою очередь, эксперты Международного института стратегических исследований (IISS, штаб-квартира в Лондоне).

После февраля 2022 года европейские страны поспешили увеличить свои расходы на оборону, чтобы сократить разрывы в военном потенциале, вызванные десятилетиями недоинвестирования в вооружённые силы и оборонно-промышленную базу. При этом они, по-видимому, полагались в первую очередь на неевропейских поставщиков. Такой вывод был сделан в представленном в сентябре 2024 года в 400-страничном докладе бывшего премьер-министра Италии и экс-президента Европейского центрального банка Марио Драги для Европейской комиссии о конкурентоспособности Европы, в том числе в оборонно-промышленном отношении. В нём говорилось, что «в период с июня 2022 года по июнь 2023 года 78% расходов на закупки приходилось на поставщиков из стран, не входящих в ЕС, из которых 63% приходилось на США». Политики и европейская оборонная промышленность сразу уловили одну из основных мыслей отчёта Драги о том, что слишком мало европейского финансирования приходится на саму Европу.

Вместе с тем исследование IISS, опубликованное в прошлом месяце, повествует о более позитивной истории европейских поставщиков обороны и оборонно-промышленной базы. В докладе лондонского аналитического центра европейские закупки ПВН оцениваются как значительно более высокие.

«Чтобы получить более полную картину, наши данные высвечивают контракты на закупку вооружений и военной техники, подписанные европейскими странами — членами НАТО в период с февраля 2022 года по сентябрь 2024 года. Они также включают внутренние закупки и импорт (ПВН) из других стран. Кроме того, в нашем исследовании рассматриваются контракты на широкий спектр оборудования, включая бронированные боевые машины (бронетранспортёры, бронированные универсальные машины и основные боевые танки), самоходную артиллерию, зенитные ракеты средней и большой дальности, пилотируемые самолёты, пилотируемые морские суда, боевые беспилотные летательные аппараты для задач разведки, наблюдения и рекогносцировки, а также управляемые ракеты», — поясняют в IISS.

Общая стоимость этих контрактов, по оценкам лондонских аналитиков, составляет более $ 180 млрд. Из этой суммы не менее $ 94 млрд, или 52%, было потрачено на европейские оборонные и ударные системы и $ 61 млрд (или 34%) на американские системы, а $ 25 млрд (или 14%) на ПВН из Бразилии, Израиля и Южной Кореи. Таким образом, общие продажи после февраля 2022 года были направлены в большей степени европейским производителям, а финансирование, полученное неевропейскими поставщикам, составила около $ 86 млрд, или 48%.

Так или иначе, но проблемы, о наличии которых упоминает европейская ASD, признают и в лондонском IISS. После десятилетий недоинвестирования оборонно-промышленная база Европы и её возможности для быстрого производства по-прежнему отстают от США и других поставщиков из стран, не входящих в ЕС, когда речь идёт об определённых военных платформах.

Малозаметные боевые самолёты являются основным примером в этом отношении — американский истребитель пятого поколения F-35 Lightning II, как ожидается, станет доминирующим передовым боевым самолётом в европейских силах НАТО к 2030-м годам. Другие важные области включают в себя системы залпового огня, крылатые ракеты воздушного базирования и системы ПВО увеличенной дальности. Бронетехника также попала в этот список. Некоторые европейские члены НАТО, стремящиеся спешно заполнить пробелы на фоне российско-украинского конфликта, были вынуждены обратиться к США и другим поставщикам из стран, не входящих в ЕС, из-за отсутствия доступных европейских продуктов или трудностей для европейских компаний в быстром наращивании производства. Покупка американской оборонной продукции к тому же рассматривается как способ привязать США к европейской безопасности, особенно на фоне выигранных Дональдом Трампом выборов, вслед за которыми в столицах ЕС резко выросли опасения остаться «один на один с Россией».

Идя по этому пути, ведущие европейские оборонные корпорации продолжили увеличивать свои инвестиции в привлекательный для них рынок США, чтобы, как предполагается, ещё больше укрепить свою долгосрочную конкурентоспособность. Европейские оборонные лидеры, такие как Rheinmetall, Saab или Kongsberg, углубили оборонно-промышленные связи в США посредством контрактных заявок и партнёрств, приобретений и открытия там большего количества собственных производственных мощностей. Средние по размерам европейские оборонные компании в последние годы также развили значительный бизнес в США, включая немецкие фирмы RENK Group и Atlas Elektronik, испанскую Indra Group. В результате постепенно может возникнуть «более переплетённая трансатлантическая оборонная экосистема», предполагают в IISS.

Хотя доля оборонного бюджета, потраченная на закупки и НИОКР европейскими членами НАТО в 2014 году, в среднем составляла всего 15%, что значительно ниже рекомендации НАТО в 20%, новые данные IISS показывают, что с тех пор она увеличилась до 32%, причём значительный рост наблюдается именно с 2022 года. Напротив, средняя доля оборонного бюджета, потраченная на личный состав и военные пенсии, снизилась с более чем 60% до 40.

Если эти тенденции к росту сохранятся в течение следующего десятилетия, перспективы решения самых серьёзных проблем с развитием оборонного потенциала Европы и оборонно-промышленной базой будут шире. Однако это потребует постоянных политических и финансовых инвестиций со стороны европейских правительств, чтобы закрыть всё ещё существующее окно уязвимости в восстановлении европейской обороны, заключают в Лондоне.

Европейцы инвестируют не только в собственный ВПК, но и пытаются на пару с американским союзником по НАТО создать эффективную военно-промышленную базу непосредственно на Украине, впритык к восточному флангу Североатлантического альянса. Газета The Washington Post (WP) в октябре текущего года писала, что недавнее решение ЕС выделить около $ 440 млн «возрождающейся военной промышленности Украины знаменует собой существенное изменение подхода блока к войне России против её соседа, но также подчёркивает недостатки оборонного сектора ЕС в производстве оружия и боеприпасов».

ЕС в рамках этих усилий использует деньги, взятые из «непредвиденных прибылей российских активов, которые были заморожены на Западе». Финансирование идёт сверх примерно $ 190 млн, которые на соответствующие цели предоставляет правительство Дании.

«Думаю, что есть понимание того, что Европа не способна производить оружие, которое нужно Украине, и самый простой способ для украинцев — сделать это самим, — отметил в беседе с вашингтонским изданием европейский дипломат, говоривший на условиях анонимности. — Если у украинцев будут материалы и деньги, они смогут сделать это сами гораздо быстрее».

Инвестирование в украинский сектор вооружений «обеспечивает большую гибкость» и «даёт Украине больше возможностей в короткие сроки», полагает Ян Лессер, глава брюссельского офиса Германского фонда Маршалла (деятельность американской НПО «Германский фонд Маршалла» признана нежелательной на территории России. — Ред.). Это также, «возможно, снимает часть давления на оборонное производство в западных странах».

«Но важно отметить, что ничто из этого не заменит крупномасштабные поставки оружия западного производства на Украину. Это просто реальность ситуации с безопасностью, в которой оказалась Украина. Более широкий вопрос — постепенная интеграция Украины в западные цепочки поставок оборонной промышленности», — рассказал он.

Европейские лидеры активизировали оборонное сотрудничество с Украиной и попытались сохранить финансирование помощи в условиях затяжного вооружённого конфликта, готовясь ко второму президентскому сроку Трампа, ослаблению поддержки США и общественной усталости от поддержки Киева в некоторых из их собственных стран, констатируют в Вашингтоне.

Их подопечные на Украине вторят своим западным оружейным спонсорам, уверяя в том, что всё идёт «с опережением графиков». Оборонная промышленность Украины не была в состоянии освоить большие объёмы финансирования в начале конфликта, но Киев утроил производство вооружений в 2023 году, а затем удвоил этот показатель за первые восемь месяцев текущего года, утверждал украинский премьер-министр Денис Шмыгаль в октябре.

В этом году на нужды оборонной промышленности страны было выделено около $ 4 млрд, поведал, в свою очередь, министр обороны Рустем Умеров. Однако оборонный сектор Украины имеет возможность производить значительно больше — порядка $ 10−12 млрд, добавила свои пять копеек вице-премьер — министр экономики Юлия Свириденко.

Финансирование от партнёров Украины является «водоразделом — не с точки зрения суммы денег, а с точки зрения идеи инвестирования государственных денег в украинскую оборонную промышленность», сказал в беседе с WP европейский чиновник, который также говорил на условиях анонимности. Деньги пойдут на производство ракет, беспилотников и другого «оружия глубокого удара», приоткрыл он основной замысел натовцев по оружейной накачке киевского режима с опорой на его собственную производственную базу.

Поток денег в оборонную промышленность Украины может резко увеличиться в ближайшее время, добавил собеседник газеты:

«Есть ряд стран, которые, насколько мне известно, близки к тому, чтобы объявить о будущем использовании того же механизма — либо инвестируя сами, либо прося Данию инвестировать их деньги».

Это скандинавское королевство будет управлять $ 630 млн, предоставленными Копенгагеном и ЕС, по так называемой датской модели — договорённости, согласованной в июне текущего года, по которой «западные» деньги идут на оплату контрактов, подписанных Минобороны Украины с производителями оружия. Это, как ожидается, позволит Киеву «расставлять приоритеты в том, что ему необходимо на поле боя».

Так, в рамках датского пилотного проекта уже изготовлено восемнадцать 155-мм самоходных артиллерийских установок 2С22 «Богдана» украинского производства.

«С нашей стороны не будет никаких красных линий», ограничивающих применение оружия, заявил ранее Деннис Виркелист, возглавляющий «украинскую группу» в Минобороны Дании.

Очевидно, что это был намёк на ведение ВСУ боевых действий в Курской области России.

Итак, второй срок Трампа в Белом доме заставляет Европу с новой энергией и при большей опоре на внутренние ресурсы взяться за решение своих оборонных задач. При этом разговоры о западных «инвестициях» в украинские производственные мощности, которые на самом деле основаны на конфискации ранее замороженных суверенных активов России, связаны с задачей сохранить интерес США к решению проблем европейцев в оборонной сфере. Новой американской администрации, которая не расположена тратить столько и не понятно на что на восточном фланге НАТО, как этим грешила команда Джо Байдена в Белом доме, Европа шлёт сигнал: «Ваши деньги не нужны, помогите нам только с вложением в Украину и фактически в нашу обороноспособность активов, конфискованных у России».