Партия Марин Ле Пен будет жить по принципу «чем хуже — тем лучше»

Грамотность все-таки — страшная сила. Всего неделю назад после вдребезги проигранного макронистами первого тура парламентских выборов во Франции большинство западных СМИ успели сделать открытие, что победа «Национального объединения» — это на самом деле его поражение. Что голосование 30 июня — блестяще удавшаяся действующему французскому президенту комбинация, целью которой было переложить ответственность за устроенные им политические и экономические проблемы в стране на плечи ультраправых.

Читать, как выяснилось неделю спустя, умеют не только сторонники макроновского блока «Вместе», но и те граждане, что голосуют за «Национальное объединение» Марин Ле Пен и Жордана Барделла. После завершения второго тура выборов пресса страны и Евросоюза могла бы констатировать, что ультраправые внимательно изучили публикации о результатах первого тура, взвесили «за» и «против» сложившейся ситуации и ответили зеркально своим заклятым соперникам. В межтуровое время «лепеновские» не бросились атаковать избирателя обещаниями совершить невозможное. В «НО» предпочли сдержанность агрессии, а разум — желанию «занять парламентские кресла и умереть».

Пока ультралевый «Новый народный фронт» и «Вместе» соревновались друг с другом, кто больше снимет своих кандидатур в пользу другого, объясняя это желанием «не допустить триумфа «Национального объединения», Ле Пен сотоварищи заняли позицию скифов из стихотворения А.А. Блока: «Отныне в бой не вступим сами! Мы поглядим, как смертный бой кипит, своими узкими глазами». Размер глаз применительно к «НО», понятное дело, значения не имеет, во всем же остальном крайне правым удалось соответствовать больше позиции наблюдателя, чем участника сражения.

Не берусь утверждать со стопроцентной убежденностью, что стратегами «Объединения» так все и задумывалось, но результат «как получилось» — налицо. Левые и центристы так увлеклись помощью друг другу, что не заметили, как оставили перспективу расхлебывать тяжелую экономическую ситуацию в стране самим себе, вместо того чтобы переложить это неблагодарное дело на плечи правых и с удовольствием наблюдать, как те утонут под грузом нерешаемых в короткий период времени задач. И если после первого тура на всех углах Парижа трещали о том, что «правые победили, чтобы проиграть», то теперь там же старались скромно умолчать о том, что «правые проиграли, чтобы победить». Через год, на очередных парламентских выборах.

Во всяком случае, положение «НО» в законодательном органе Франции — лучше не придумаешь: у них увеличилось количество мандатов, но им нет необходимости продвигать своего человека в премьеры. Жордан Барделла в качестве главы правительства при Эммануэле Макроне в Елисейском дворце — это вечное противостояние, не способное принести выгоды ни одной из сторон, зато обещающее спровоцировать народные волнения против партии, обещавшей улучшение жизни. Досталось бы, конечно и Макрону, но «дедушка старый — ему все равно» — действующий президент досиживает свой второй срок, и баллотироваться на третий не имеет никакого права, в соответствии с Конституцией. Да, был в западной истории пример, когда Франклина Рузвельта избирали на президентство четырежды вместо двух прописанных в Основном законе раз, но то был сверхпопулярный Рузвельт, вытащивший Штаты из Великой депрессии. Бывший ротшильдовский банкир же Францию, наоборот, втянул в проблемы: текущий год страна завершит с дефицитом бюджета в 5% ВВП и госдолгом в размере 110 ВВП. Напомним, что евросоюзный Пакт стабильности и роста допускает для членов ЕС первый показатель не выше 3%, а второй — не более 60%. За нарушение полагаются многомиллионные штрафы, выплата которых ляжет дополнительным бременем на и без того не радующую темпами роста экономику.

Согласно устоявшейся традиции, кандидатуру на пост премьер-министра президент предлагает выдвинуть победившей на выборах в парламент партии. Номинально это «Новый народный фронт». Мы говорим «номинально», потому что большинство, набранное ННФ (182 места из 577), не является абсолютным. «Вместе» получили 168 мандатов, «Национальное объединение» — 143. И чтобы проводить свои идеи и обеспечивать принятия решений, обещающих выполнение взятых на себя обязательств (установить минимум зарплаты на уровне 1600 евро, ввести госконтроль за ценами на электроэнергию, газ, бензин и продовольствие), победителям выборов придется искать поддержку либо у центристов либо у крайне правых.

Кто поддержит правительство, сформированное с Жаном-Люком Меланшоном во главе — не тот вопрос, который будет заботить Ле Пен и ее команду. У «НО» сейчас другая задача. «Объединение», нет сомнения, найдет, как красиво-обтекаемо объяснять в каждом конкретном случае мотивы поддержки или неподдержки инициатив министерского кабинета. Но каждый раз красивые и правильные слова будут прикрывать собой циничный (а политика — она вся такая) расчет: чем хуже — тем лучше. Чем хуже сложится ситуация из-за принятия или непринятия решения, тем лучше для перспектив «НО» на выборах 2025 года.

Президент Макрон, правда, (по состоянию на вечер 8 июля) Меланшону формировать правительство не предложил, заявив, что Габриэль Атталь «пока остается». А сам премьер пояснил, что «в связи с открытием в Париже 26 июля Олимпийских игр» политическая ситуация выглядит беспрецедентной и требует того, чтобы он «пожертвовал собой, продолжая возглавлять правительство столько времени, сколько нужно». После чего стало известно, что Эммануэль Макрон совершенно в духе обергруппенфюрера Мюллера из «17 мгновений весны» произнес: «А вас, Атталь, я попрошу остаться». На своем посту, разумеется.

Ну да, после скандалов, связанных с нашествием на столицу Франции постельных клопов и жутким состоянием экологии реки Сены, где придется соревноваться пловцам, парижской Олимпиаде только записи «эти Игры прошли в эпоху экономической катастрофы» в исторической справке и не хватает для полноты впечатлений.

Кстати, купаться в Сене было запрещено с 1923 года. Запрет этот разрешалось нарушать «только в исключительных случаях». Надо полагать, Олимпиада как раз входит в число исключений, хотя градоначальница Парижа Анн Идальго поклялась, что после Игр запрет будет снят окончательно и бесповоротно.

Итак, выборы прошли. А ультраправые — как раз нет. Но количество мест, закрепленных за ними в парламенте, выросло. И вполне резонно полагать, что ровно через год «НО» покажет результат еще лучше сегодняшнего. Хватит ли его для получения абсолютного большинства, будет зависеть от того, насколько ухудшится экономическая и политическая ситуация в стране в течение ближайших 365 дней.

В Москве результатам французских выборов уделили просто-таки микроскопическое внимание: устами пресс-секретаря президента РФ было доведено до сведения СМИ, что Кремль предпочитает работать с теми, кто рассчитывает на восстановление добрых отношений между Парижем и Москвой, а среди победителей голосования по избранию французских парламентариев таковые пока не просматриваются.

Есть надежда, что высказывание Дмитрия Пескова в зарубежных СМИ не будет истолковано, как «вмешательство в электоральный процесс во Франции».