В Южной Осетии не ждут, что Кобахидзе реально займется восстановлением доверия

В Грузии за последнюю неделю разыгралась непогода, ураганный ветер, оползни и снегопады нанесли серьезный ущерб целому ряду регионов этой республики. Но температурные перепады и капризы природы меркнут в сравнении с теми бурными процессами, которые наблюдаются во внутриполитическом пространстве страны. Грузинских политиков в буквальном смысле штормит и лихорадит в преддверии старта предвыборной кампании.

Выборы в парламент, намеченные на октябрь текущего года, определят дальнейший курс развития Грузии и ее приоритеты в сфере внешней и внутренней политики. Предоставление этой закавказской республике статуса кандидата в члены Евросоюза с обязательством выполнить длинный список жестких условий повысило значимость предстоящих электоральных процессов. С одной стороны, опросы показывают безусловное лидерство правящей партии — «Грузинская мечта», чье руководство заявляет о своих претензиях завоевать конституционное большинство в законодательном органе и покончить с попытками сторонников Саакашвили из «Единого национального движения» взять реванш. Шансы на успех для «мечтателей» повышаются благодаря целой череде внутренних скандалов в стане главного конкурента — «Национального движения», приведших к расколу в партии и, как следствие, к ее значительному ослаблению.

Вместе с тем «Мечта», постоянно спекулирующая на страхах большинства избирателей перед перспективой реинкарнации режима Саакашвили, рискует лишиться одного из главных аргументов, обосновывающих востребованность доминирования партии Бидзины Иванишвили на грузинском политическом олимпе. На смену «националам» может прийти новая сила, претендующая на роль консолидирующего центра для всей оппозиции. На статус одного из возможных лидеров новой коалиции претендует нынешний президент Грузии Саломе Зурабишвили. Выступая перед парламентом 6 февраля, она озвучила инициативу создания хартии «Платформа единства Европы», заявив о намерении создать координационный центр, который объединит к выборам всех сторонников европейского пути развития Грузии.

«Наше чрезвычайно уставшее и разочарованное общество больше не может терпеть бесконечную ненависть, исключительные и разрушительные выборы, проповедь мести и бесконечные поиски козла отпущения. Эта платформа может стать формулой выхода из нынешнего тупика и способом не упустить уникальный шанс… У нас есть цель: европейское будущее, для этого нам нужно договориться об основных приоритетах», — заявила Зурабишвили.

Важно отметить, что ее президентские полномочия истекают в сентябре этого года. Выступление перед грузинскими законодателями было последним ежегодным докладом Зурабишвили в качестве номинального главы грузинского государства, поэтому озвученные инициативы по сути представляют собой тезисы будущей политической деятельности в новой ипостаси. Амбиции потомка эмигрантов-меньшевиков получают весомую подпитку со стороны определенных сил в ЕС, чья роль во внутренней политике Грузии усилилась после недавних решений о предоставлении республике статуса кандидата. Внешний фактор всегда играл значительную, а порой и решающую роль в формировании внутриполитической конструкции Грузии. Именно поэтому не стоит сбрасывать со счетов проект по созданию некоего объединяющего центра для разрозненной, шумной и склочной грузинской оппозиции. По замыслу инициаторов нового политического проекта, он должен привлечь к себе многочисленные ряды неопределившихся, уставших от бесконечного бодания «мечтателей-бидзинистов» и «националов-саакашистов».

Данный контекст во многом объясняет последние метаморфозы в рядах правящей «Грузинской мечты». Ее создателю и бессменному фактическому лидеру Бидзине Иванишвили пришлось вновь выйти на авансцену вопреки собственным обещаниям, дабы в очередной раз обеспечить победу «мечтателям» в складывающейся непростой ситуации, отягощенной происходящими вокруг Грузии геополитическими процессами.

Борьба против формирующейся под эгидой ЕС оппозиционной коалиции требует несколько иных подходов. Здесь не обойтись тем инструментарием, который оказался эффективным в публичных схватках со сторонниками Саакашвили. Не исключено, что во многом именно поэтому прямолинейный и жесткий управленец Ираклий Гарибашвили был заменен на посту премьера другим Ираклием — Кобахидзе, обладающим имиджем интеллектуала, способного вести успешные диспуты с оппонентами на их же языке. Иванишвили уже один раз в 2015 году убирал с авансцены верного, но конфликтного Гарибашвили. Такое решение, как и сейчас, было принято перед очередными парламентскими выборами, дабы сгладить противоречия с потенциальными союзниками и убрать лишние поводы для оппозиционной пропаганды.

Оправдывая амплуа умелого демагога, Ираклий Кобахидзе за последнюю неделю разразился целой серией громких заявлений и трескучих обещаний, которые прежде всего были призваны привлечь внимание электората. Правда, с содержанием его февральских тезисов возникли серьезные проблемы. Причем это касается не только пунктов о «возвращении оккупированных территорий», но и экономической составляющей политической программы Кобахидзе, сразу же подвергнутой критике ввиду явной нереалистичности. По прогнозу без пяти минут премьер-министра, у Грузии есть все возможности, чтобы к 2030 году сократить разрыв с развитыми европейскими странами до минимума, полностью искоренить бедность и стать страной с высоким уровнем доходов. В качестве аргумента он в том числе использует данные международных структур, включая МВФ, согласно которым, по сравнению с 2012 годом, в 2023 году Грузия по экономическим показателям переместилась в рейтинге со 110-го места на 79-е.

Оппоненты без церемоний повергли сомнению чрезмерный оптимизм Кобахидзе, посоветовав пообщаться с простыми людьми, которые никак не ощутили на себе влияния абстрактных цифр иллюзорного экономического роста, обусловленного внешними ситуативными причинами. Темпы миграции в Грузии продолжают оставаться стабильно высокими, как и безработица. В удручающем состоянии находится инфраструктура во многих регионах, как и уровень жизни населения в целом по республике. И есть весьма серьезные сомнения в том, что к 2030 году эта картинка претерпит принципиальные изменения к лучшему.

Аналогичную промашку сменщик Гарибашвили допустил и в вопросах внешней политики. По его словам, одна из двух основных миссий «Грузинской мечты» заключается в «единой Грузии с Абхазией и Самачабло». Высокопоставленный грузинский политик, обладающий степенью доктора наук по философии и получивший такую же степень в области права, не может не понимать, что использование псевдонаучного термина «Самачабло» является фактическим повторением нарративов Звиада Гамсахурдиа, создавшего в Грузии режим провинциального фашизма и организовавшего тотальные этнические чистки в отношении осетин.

Как известно, термин «Самачабло» использовался грузинскими политиками и историками в рамках продвижения тезиса о «пришлости» осетин. В свою очередь тезис о «пришлых» осетинах, являющихся «гостями» на «грузинской земле», служил неким обоснованием политики геноцида в их адрес. Употребление подобных терминов наглядно показывает, что Кобахидзе, произнося эти громкие заявления, адресовал их не осетинам и абхазам, а грузинскому обществу накануне парламентских выборов. Это также означает, что каких-то реальных шагов по восстановлению доверия в отношениях с Южной Осетией и Абхазией от прошедшего косметическое обновление правительства Грузии вряд ли стоит ожидать. Собственно, как и осознания ответственности за многочисленные преступления, совершенные против осетин и абхазов с 1989 по 2008 год. Вместо этого, по всей видимости, будет продолжена линия по регулярному произнесению ритуальных фраз о «мирном решении конфликтов».

А. Тедеев