Вторжение США, разрушение Ирака, катастрофа в регионе, отношения с Россией — интервью

История Ирака в высшей степени драматична: великое наследие прошлого идет рука об руку с трагедиями настоящего. Каковы исторические итоги вторжения США в Ирак в 2003 году? К каким результатам привели агрессивные действия Вашингтона для всего региона? Как можно охарактеризовать российско-иракские отношения? Об этом корреспондент EADaily поговорил с иракским политическим аналитиком и комментатором, основателем популярного проекта «Голос арабов» Ибрагимом Мусой.

— Ирак — страна с довольно непростой историей и судьбой. Для российского читателя на слуху имя бывшего иракского вождя Саддама Хусейна, вторжение США и вечные внутренние конфликты. Ибрагим, зачем Соединенные Штаты вторглись в Ирак в 2003 году? Каковы «исторические итоги» этой агрессии?

— Исторический итог американской военной агрессии против Ирака — окончательное превращение нашей страны в «failed state» (несостоявшееся государство). У нас слабая центральная власть, внутренняя нестабильность, высокий уровень терроризма, безработицы и нищеты, мы входим в 30-ку самых коррумпированных стран мира (наша коррупция имеет африканские масштабы), став в один ряд с самыми наименее благополучными странами мира по данному показателю, ведь не менее 400 млрд долларов (почти годовой ВВП Ирака) исчезло со времен падения Саддама Хусейна. Более того, это не мои оценки, а данные экс-президента Ирака Бархама Салеха.

Но самое главное «достижение» Америки в Ираке — фрагментация иракского общества по этноконфессиональному признаку. Когда американцы оккупировали Ирак, они решили выстроить новое политическое устройство наподобие Ливана, которое даже в этой стране зарекомендовало себя не самым лучшим образом. Она [ливанская модель] состоит в том, чтоб власть должна быть разделена между основными конфессиональными и этническими группами страны. В случае Ирака пост президента достался = представителям курдов, премьер-министр у нас — араб-шиит, а спикер парламента — араб-суннит. И да, поскольку Ирак, как и Ливан, также является парламентской республикой, то и премьер-министр у нас выступает в роли главы государства: то есть, исполнительная власть монопольно досталась шиитам, а арабы-сунниты, значительная часть населения Ирака, из которой происходил Саддам Хусейн, оказались не удел. По сути, американцы вынудили голосовать иракцев не по профессиональным навыкам, а по этнической или конфессиональной принадлежности. Естественно, все это привело не только к широкомасштабному партизанскому сопротивлению американским оккупантам, но ещё и к многолетнему суннито-шиитскому гражданскому конфликту.

Кроме того, США решили дать особую роль курдам — лояльной американцам группе населения, предоставив им широкую автономию в составе Ирака с собственным правительством, парламентом, законодательством, налоговой политикой, долей в иракском бюджете и даже собственными вооруженными силами «Пешмерга». При этом регулярной иракской армии запрещено входить и дислоцироваться в Курдистане. Там же американцы построили свои военные объекты. К слову, в так называемом Курдистане за 20 лет американского присутствия не был похищен или убит ни один американский солдат. Немудрено, что именно Иракский Курдистан стал самой богатой, стабильной и развитой частью Ирака, а остальная часть нашей страны сведена к жалкому существованию.

Я считаю, что американцы сделали это неспроста: 2004 год — годовщина с момента американского захвата Ирака — обернулся для американцев неприятными сюрпризами, так как города суннитского треугольника, Фаллуджа, Эр-Рамади и Самарра, были ненадолго освобождены от американцев в ходе ожесточённых боёв. Лишь благодаря массированным бомбардировкам с воздуха к 2005 году — году официального оформления действующей политической системы и конституции — американцы окончательно решили разделить иракцев по этноконфессиональному признаку, чтобы не произошло единой консолидации иракского общества для освобождения Ирака от американцев. Поэтому американцы решили вбить клин в отношения между шиитами и суннитами. Проще говоря, они решили разжечь пламя гражданской войны между ними, а еще вдобавок натравливать курдов, обещая имя нефтяную провинцию Киркук. Американские стратеги понимали, что если не разделить иракцев, то долго контролировать эту арабскую и мусульманскую страну не выйдет.

Показательно, что нынешний президент США Джо Байден, на тот момент ещё сенатор, вообще предлагал в 2007 году разделить Ирак на три широкие автономии по образу Боснии: суннитскую, шиитскую и уже существующий Курдистан. Вот как раз-таки именно эта политическая система, выстроенная американцами, и привела к тому что я сказал вначале — «failed state» с африканскими масштабами коррупции, высоким уровнем терроризма, высоким уровнем бедности и безработицы.

На мой взгляд, причин для вторжения в Ирак было немало: от идеологических до экономических.

Политическая. Ирак был одной из немногих на тот момент субъектных арабских стран, а также серьезной военной угрозой Израилю, ведь наша страна исторически ни в коем виде не признает и не желает мира с Израилем, западным форпостом на Ближнем Востоке. Также Багдад представлял военную угрозу для проамерикански настроенных стран Залива, в частности Кувейта. После ликвидации Ирака автоматически снималась какая-либо угроза американским союзникам на Ближнем Востоке.

Экономическая. Контроль за ценами на нефть: как вы знаете, сегодня Ирак является вторым производителем нефти в ОПЕК после Саудовской Аравии. Очень важно иметь лояльных игроков на энергетическом поприще. Вспомните, как США при помощи Саудовской Аравии в 1980-е годы обвалили мировые цены на нефть, что болезненно отразилось на советской экономике.

Идеологическая. Саддам Хусейн и его концепция панарабизма находили отклик у всего Арабского мира: «арабская улица» всегда его поддерживала, будь то во время войны с Ираном и войны в Заливе. Если правящие режимы ряда арабских стран были негативно настроены к Саддаму, то простые граждане братских арабских стран были на его стороне, ведь для них Саддам был храбрым борцом с Израилем, Ираном и США, желавшим единства и интеграции арабов.

Стоит отметить, что арабский/панарабский социализм (доминировавшая государственная идеология в Ираке) с 1950-х годов являлся угрозой американским интересам в арабском регионе. Ещё Египет эпохи Гамаля Абдель Насера был внесён в «доктрину Эйзенхуаэра», поэтому в 1958 году американцы совершили военное вторжение в Ливан для предотвращения местного народного восстания с целью присоединения к союзу Египта и Сирии. Американцы просто раздавили танками восставших, удержав у власти непопулярный прозападный режим Нимра Шамуна.

Обратите внимание, что целями Штатов всегда были страны арабского социализма, вроде Египта (до 1970-х годов, ведь после Насера Анвар Садат все повернул «вспять», став американскими протеже), Ирака, Ливии и Сирии, палестинской Организации Освобождения Палестины.

Поиски ОМП и связей с «Аль-Каидой»*, на мой взгляд, изначально были истинными мотивами для военной агрессии против Ирака. Хотя у Саудовской Аравии с 1980-х годов имеется собственная ядерная программа, и к ней никто из МАГАТЭ никогда не допускался. А уж про то, чьим поданным был Усама Бин Ладен и где жила семья Бин Ладена, и говорить не приходится. Три приведённые мною фактора и были теми самым «истинными».

Я упомянул итоги американского вторжения для Ирака, но хотел бы рассказать об итогах этого для самих американцев, ведь оно обернулось для них большим фиаско. После уничтожения Ирака они выпустили «иранского джина из лампы»: если раньше Ирак успешно сдерживал Иран, то уже после вторжения американцы уничтожили этот противовес, укрепив уже в самом Ираке иранское влияние на развалинах иракской государственности и допустив к власти шиитскую исламистскую партию «Дава», связанную с Ираном. Фактически, американцы дали иранцам мощный карт-бланш, так как «янки» своими же руками устранили конкурента персов, с которым они безуспешно воевали на протяжении 8 лет.

— Несмотря на имевшиеся противоречия в эпоху правления Саддама Хусейна, связанные с внутренними общественно-политическими конфликтами, Багдад в 1970—1990-е годы объективно претендовал на роль одного из лидеров всего Ближнего Востока. Бесспорно, как говорил Николай Чернышевский: «Исторический путь — не тротуар Невского проспекта», и невозможно «обратить» время вспять. Однако, на Ваш взгляд, с учетом тенденций развития страны до трагических событий 1990−2000-х годов, каким мог быть Ирак сегодня?

— Ирак остался бы арабским социалистическим государством с националистической панарабской направленностью во внешней политике. Однако не стоит забывать, что с 1990 года баасистский Ирак был под жесточайшими санкциями — это сдерживало его социально-экономическое развитие. Однако к 2002 году, за год до вторжения, 95% предприятий, разрушенных после войны в Заливе 1991 года было восстановлено, найдены обходные пути. Более того, в последние годы правления Саддама Хусейна иракская экономика демонстрировала высокие темпы роста от 5% в год после своих «лихих 90-х», когда даже существовало эмбарго на поставку лекарств в Ирак.

Власть Саддам Хусейн, скорее всего, на первую пору без него оставил бы своему заместителю по партийной линии Иззату Ибрагиму ад-Дури. Далее, с высокой долей вероятности, пост президента занял бы его сын Кусай Саддам Хусейн — гордость своего отца.

Скорее всего, Ирак был бы более «богатой версией» Ирана экономически, а также производил бы собственную военную технику, так как задатки были уже тогда. Будь Ирак сегодня, у Ирана были бы большие проблемы, впрочем, как и у Израиля.

— Ирак после вторжения США сразу же стал ареной региональной борьбы, в первую очередь между Вашингтоном и Тегераном, которые, как представляется, несмотря на свой антагонизм, выработали определенные «правила игры» и понимают, что ни одна из сторон не может полностью вытеснись другую. Нельзя забывать и про фактор Турции и Саудовской Аравии. Ибрагим, как можно охарактеризовать последствия американского вторжения в Ирак для ближневосточного региона и системы безопасности в нем?

— Последствия для ближневосточного региона от вторжения США в Ирак катастрофические. Высокий уровень терроризма в Ираке после вакуума власти дал о себе знать. Так, Ирак стал «родиной ИГИЛ»*: в 2006 году все террористы, которых мы знаем в Сирии, прошли свой «собственный Гарвард» (как говорил Дональд Трамп) именно в Ираке. Они прошли там боевую обкатку, получили «подпитку» оружием из-за слабости новой иракской государственности и коррупции на местах, что вызвало резкий всплеск терроризма в регионе и усиление его возможностей в осуществлении своей деятельности.

Конечно же, кратное повышение влияние Ирана, создавшего на территории Ирака мощный военный альянс проиранских шиитских группировок, вроде «Сил народной мобилизации» («Кувват аль-Хашд аш-Шааби») численностью более 100 тысяч человек. Тегеран практически сформировал иракскую армию, но на 100% с проиранской ориентацией, собственной бронетехникой и авиацией, прямо как в Судане по типу «Сил оперативной поддержки». Также благодаря американскому вторжению в Ирак Ирану удалось создать свой «шиитский полумесяц».

Так, иранцы сумели связаться через иракскую территорию с союзной Сирией, хотя до американского вторжения в Ирак иранцы были лишены хоть какой-либо возможности связи со своим единственным арабским союзником. Тем самым они наладили логистику поставок оружия, военных и наемников для поддержки Башара Асада в Сирии, а также ливанской «Хезболлы». Иранский «шиитский полумесяц» Ирак-Сирия-Ливан сейчас работает отменно. Естественно, эти боевики вызывали обеспокоенность у монархий Залива: по сей день они пока что являются угрозой безопасности для Саудовской Аравии.

Вы совершенно правильно не упустили Турцию. Анкара также усилила свои позиции в Ираке после американского вторжения. Так, она фактически получила экономическое доминирование в Иракском Курдистане, наладив продуктивные отношения с иракскими курдами: до недавнего времени курды как раз осуществляли контрабанду иракской нефти в Турцию, а оттуда в Израиль. Кроме того, клан Барзани, доминирующий в курдской политике, фактически позволил туркам разместить 14 военных баз на территории Курдистана для борьбы со своими соплеменниками из «Рабочей партии Курдистана».

То есть, Иракский Курдистан стал ареной турецкого экономического и военного присутствия, Иран же пытается балансировать влияние Турции через Патриотический союз Курдистана (ПСК) — вторую политическую силу в Курдистане. Базой и оплотом ПСК является Сулеймания — второй по величине город Курдистана. Фактически, в Иракском Курдистане происходит турецко-иранская борьба: турки выступают за Демократическую партию Курдистана (клан Барзани), а иранцы — за ПСК (клан Талабани).

— Багдад и Москву связывали довольно тесные отношения в эпоху СССР вплоть до времен Михаила Горбачева. Наши страны активно взаимодействовали по линии ВТС (военно-технического сотрудничества), Москва оказала поддержку Багдаду в период национализации иракской нефтяной промышленности при Саддаме. Как справедливо отмечает Чрезвычайный и Полномочный Посол России в Ираке Эльбрус Кутрашев: «иракский народ помнит, что Россия никогда Ираку ничего плохого не делала». Ибрагим, как Вы можете проанализировать российско-иракские отношения на современном этапе?

— Сегодняшние российско-иракские отношения основываются на вполне партнерских и дружественных началах. К слову, Москва в военно-техническом плане сотрудничает с Ираком: Москва является вторым экспортером оружия для иракской армии после США. Так, танки Т-90С стали «визитной карточкой» армии Ирака, а российские компании, вроде «Лукойла», добывают на юге арабской республики нефть.

Более поступательным и энергичным отношениям с Россией мешает отсутствие субъектности у современного Багдада, ведь американцы сохраняют множество рычагов давления. К примеру, ранее, не без американской помощи, был обвален курс иракского динара после попыток Ирана и Сирии обходить санкции через иракскую банковскую систему. Также внутри Ирака есть свой «троянский конь» в виде Курдистана, который может начать затаптывать «своими копытами», желая заполучить в свой состав богатую нефтью провинцию Киркук, чтобы после этого начать процесс официального отделения от Ирака, ибо без киркукской нефти курдская независимость фактически невозможна.

Поскольку Ирак сегодня фактически является «failed state», американцам проще давить на нашу измученную страну. От того и тяжелее развивать отношения с Россией на качественно более высоком уровне. Хотя Багдад не присоединился к санкциям против России и довольно позитивно голосует в ООН по отношению к России, зачастую воздерживаясь. Хотя все же просачивается информация о поставках запчастей от вертолётов советского производства на Украину. Тем не менее, ВКС России часто используют воздушное пространство Ирака для логистики на своих военных объектах в Сирии. Напомню, что в Багдаде находится трехсторонний центр координации по борьбе с терроризмом (Ирак-Иран-Россия).

Пока российско-иракские отношения ограничиваются торговлей, ВТС и научно-гуманитарными связями. В полной мере союзными их назвать пока нельзя.

*Террористическая организация, запрещена на территории РФ