Киев — это Великороссия: ответ на территориальные претензии к России

В борьбе за свою территориальную целостность украинцы признали японскими Южные Курилы, независимой — «Ичкерию» и замахнулись на Татарстан. Травмы войны? Но и США в пику России собираются расторгнуть договор о покупке Аляски. Или вот поляки дежурно потребовали с Германии репараций, а «обиженная ливерная колбаса» ответил, что не хотел бы, чтобы кто-то из немцев «рылся в книгах по истории», изучая довоенные границы. Вывод: Россия абсолютно права, делая то, что делает.

Но по порядку. Если здесь возможен какой-то порядок. Автор давно не открывает новостей, начинающихся с предлога «в» («в Испании предложили…», «в парламенте Люксембурга заявили…») или со слова «читатели» («читатели Meli Emeli высмеяли…»): везде найдется эксперт-оригинал или фрондирующий депутат, а читателям дай только повод посмеяться. Но претензии на остров Врангеля в Северном Ледовитом океане имеют все признаки государственной политики. Это не «в США потребовали», это «США требуют».

Очередной виток Wrangle over Wrangel («спор из-за Врангеля») начался 5 ноября со статьи колумниста The Wall Street Journal Томаса Дэнса, который заявил, что «Россия с 1924 года удерживает территорию США», и рассказал об американских «поселенцах, освоивших» остров в годы Первой мировой и Гражданской войны в России. Естественно, забыв упомянуть, что остров вместе с северным побережьем Чукотки и мысом Чукотский нос (мыс Дежнева) в 1720 году нанес на карту якутский дворянин Иван Львов, до него регулярно добирались охотники-чукчи — подданные русского государства (т. е. Россия уже вела на нем хозяйственную деятельность), а в 1911-м над островом экипажем ледокола «Вайгач» был поднят флаг Российской империи. Версией об американских и канадских «первооткрывателях» Дэнс не ограничился и добавил:

«Тридцать лет назад нынешний президент Джо Байден руководил дебатами сенатского комитета по международным отношениям, во время которых сенатор от Аляски Фрэнк Меркауски сказал, что голосование в пользу договора о границе между США и Россией 1991 года (1990-го. — EADaily) никоим образом не повлияет на потенциальные будущие претензии США на острова (Врангеля и соседний Геральд. — EADaily)».

Эта отсылка к дебатам в Сенате США, выводящая вопрос за пределы «мнения журналиста», вынудила МИД РФ выступить с комментарием. Посол по особым поручениям МИД РФ, он же председатель комитета старших должностных лиц Арктического совета Николай Корчунов назвал статью в WSJ экстремистской и направленной исключительно на пиар, подчеркнул, что само ее появление — это результат обострения отношений двух стран, и выразил надежду на то, что Вашингтон не собирается ставить территориальный вопрос на сколь-нибудь серьезном уровне. Если же это произойдет, «ответ с нашей стороны будет незамедлительным».

Ответа со стороны США не последовало. А на дипломатическом языке это и есть ответ: статья не пиар колумниста, «вопрос поставлен», претензии носят исторический характер и поддерживаются правительством США. Территориальные претензии снимаются с поражением в войне. США таких поражений пока не потерпели. Поэтому для них территориальные претензии (как в свою пользу, так и в пользу ближайших союзников) — это безопасный и эффективный инструмент внешней политики, который периодически вытаскивается из рукава и туда же убирается с достижением каких-то целей. И они еще обвиняют нас в паранойе и «поиске врагов», покушающихся на наши земли!

Казалось бы, именно США должно беспокоить то, что для признания законности претензий на остров им пришлось бы денонсировать «Конвенцию об уступке Северо-Американским Соединенным Штатам Российских Северо-Американских Колоний» 1867 года. Где говорится:

«Западная граница уступленных территорий проходит через точку в Беринговом проливе… и направляется по прямой линии безгранично к северу, доколе она совсем не теряется в Ледовитом океане».

(«Безгранично к северу» — это всего лишь до Северного полюса, после чего, увы, линия идет уже на юг.) Остров Врангеля лежит к западу от этой западной границы уступленных территорий, т. е. остался российским. Но США этот факт не беспокоит и никак не принимается в расчет! Он просто игнорируется.

Нет ни малейших сомнений в том, что, сложись для этого благоприятные условия, США отхватили бы всё, что смогут, не обращая внимания на все эти географические казусы-загадки. Не будем тратить время на банальности вроде того, что их стиль — презрение к международному праву. Их стиль — искренняя убежденность в праве США писать и переписывать это право в режиме нон-стоп. Еще раз: в то время, когда у нас претензии на Аляску — удел маргиналов, для США претензии на остров Врангеля — законный инструмент международной политики. С такой же долгой историей, как история продажи Аляски! После 1867 года американцы так же активно отправляли экспедиции в российские воды, как и до того. Как правило, неудачные, тем не менее. Разумеется, тот же подход применяется во многих других вопросах прошлого и настоящего.

Простейший пример. В 1980-х годах мир вдруг узнал, что США «никогда» не признавали оккупацию Прибалтики Советским Союзом. Первые ласточки прилетели в 1970-х (см. ниже), но в 1980-х этот «факт» стал общим местом речей в защиту «борцов за свободу», а к 1990-м о нем заговорил каждый российский либеральный утюг. Дескать, как в июле 1940-го США выступили с «декларацией Уэллеса», так ни в одном глазу и не признавали. Ой ли? Начнем с того, что не было никакой декларации. Было дежурное (№ 354) заявление (statement) для прессы (for the press), зачитанное пресс-секретарем ведомства. На простом листке бумаги: ни герба, ни печати, ни подписи, ни факсимиле временно исполняющего обязанности госсекретаря США Самнера Уэллеса, от имени которого делалось это заявление для прессы (как и другие).

В «декларации» ни разу не употреблены слова «оккупация» или «аннексия», не упомянут даже… СССР, а говорится о «преднамеренном упразднении» «демократических» (!) республик «одним из более сильных соседей». Уже одно неупоминание «нарушителя» превращает «декларацию» в юридически ничтожный документ. Да и в чем нарушение международного права? Упразднение (разумеется, преднамеренное, а непреднамеренных не бывает) таковым не является. Далее в заявлении для прессы говорится о том, что политика правительства США известна во всем мире, она направлена против «хищнических действий» как силой, так и угрозой силы. Примером чего служат… отношения «21 суверенной республики Нового Света». Вот так, ни больше ни меньше. После десятков интервенций и переворотов, устроенных США в Латинской Америке только с конца 19-го века по начало Второй мировой.

Что тут добавить? Так называемые посольства прибалтийских республик в США после 1941 года имели статус общественных организаций (до 1980-х дожило одно), а на картах СССР, публикуемых Государственным департаментом и другими правительственными структурами США с 1941-го по начало 1970-х не было никаких указаний на непризнание присоединения Прибалтики к СССР. Но были Estonian SSR, Latvian SSR и Lithuanian SSR.

Вот три административные карты СССР, регулярно публиковавшиеся Госдепом. Первая за 1968 год. Никаких упоминаний об «оккупации».

А вот карта 1974 года, опубликованная в процессе подготовки к подписанию в Хельсинки заключительного акта Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе (СБСЕ, предшественница уже постоянно действующей ОБСЕ). Так сказать, в процессе «повышения ставок» переговорщиками. Здесь и было брошено на весы «непризнание». Три прибалтийские «ССР» на месте, но в легенде карты появилась приписка: «Правительство Соединенных Штатов не признаёт включение Эстонии, Латвии и Литвы в состав СССР». Т. е. «первое непризнание» (с лета 1940-го по лето 1941-го), возможно, и было принципиальным, но «второе непризнание» после перерыва в три десятилетия с лишним — это всего лишь событие актуальной политики, эксплуатирующее тематику 1940-х годов. «Возможно, и было», поскольку о непризнании кем-то чего-то в «декларации Уэллеса» тоже не говорилось.

Ну дальше понятно: Хельсинский акт, утверждающий принцип нерушимости границ, подписали, а надпись с карты убрать забыли — мало ли о чем еще торговаться придется. Хлеба не просит. И вот карта 1984 года. Надпись о «непризнании» перекочевала из легенды в верхний левый угол. Почему? А потому что нельзя же вечно увеличивать прямоугольник для легенды. Ведь появилось новое «непризнание» — советской принадлежности Южных Курил! Теперь они: «оккупированы Советским Союзом с 1945 года, оспариваются Японией». А северная часть Курил — «под управлением Советского Союза». Можно сказать, намекнули японцам, к чему стремиться. Прибалтам, конечно, было немного обидно, что они пострадали всего лишь от «включения» (incorporation) в СССР, а южные Курилы сразу стали «оккупированными». Но барину виднее.

В свое время ЦРУ тоже включало эти карты в свою знаменитую ежегодную еще печатную «Всемирную книгу фактов» (CIA's World Factbook). Это что-то вроде ликбеза для чиновников правительства США — минимум знаний, необходимых при тестировании, чтобы не путать Ливию с Боливией. В сегодняшнюю электронную лазать стало гораздо интереснее. Вопрос на засыпку: граничат ли США с Центральной Азией? Правильный ответ: да, граничат. Так же, как Норвегия или Польша. Потому что в «Книге фактов» Россия теперь в разделе Центральной Азии вместе с пятью бывшими советскими республиками. А мы еще изгалялись над несчастной Лиз Трасс, которая сказала, что Лондон «никогда не признает суверенитета России» над Ростовской и Воронежской областями… Просто она точно знает, что Ростов и Воронеж — в Европе!

Что делать? Очевидно, научиться и время от времени говорить с ними на понятном им языке. Глубоко в душе они люди добрые, нужно им только хорошенько это объяснить. Стоило украинской ракете ПВО упасть в Польше и едва запахло войной, как польские крылатые гусары умерили боевой пыл и президент Анджей Дуда заявил лже-Макрону (Вовану и Лексусу): «Эммануэль, ты думаешь, мне нужна война с Россией?» Не только Олаф Шольц, но и Кремль должен напомнить Варшаве: не коммунистическое, а еще коалиционное, признаваемое союзниками правительство Польши в 1945 году согласилось с формулировкой, согласно которой Польша получает восточные немецкие земли в качестве компенсации за Западную Украину и Западную Белоруссию. А отсюда следует, что, если Польша присоединит хотя бы один украинский хутор, она потеряет права на Силезию, Померанию и южную часть Восточной Пруссии. И пусть не сомневаются, по поводу северной части мы с немцами как-нибудь договоримся: Вильно, Ковно, Либава, Виндава, Рига, Юрьев, Колывань могут стать достаточной компенсацией.

Можно напомнить Соединенным Штатам, кто осваивал Гавайские острова, когда США только купили у Франции Луизиану и переплыли Миссисипи. Нет, не годится: для них это «античная история». В любом случае нужно наполнить хоть каким-то зримым содержанием предупреждение посла Корчунова о «незамедлительном ответе» в случае продолжения провокаций с притязаниями на остров Врангеля и другие. А не поспешил ли СССР, признав в 1959 году включение в состав США Аляски и Гавайев в качестве 49-го и 50-го штатов? Почему бы и нам не отыграть это признание? Нет-нет, никаких территориальных претензий! Просто немного отличающийся от США цвет Аляски и Гавайев на картах и надписи: «Под управлением США».

Учтем также, что Соглашение между СССР и США о линии разграничения морских пространств 1990 года все еще не ратифицировано Федеральным собранием РФ. А ведь его подписание главой МИД СССР Эдуардом Шеварднадзе иначе как предательством не называют: СССР и Россия потеряли от 88 тыс. до 104 тыс. кв. км исключительной экономической зоны, богатой рыбными ресурсами и запасами нефти. В частности, за счет «оплошности» с проекциями карт. Россия может заявить о выходе из режима ратификации этого соглашения.

Ну и других «партнеров» не забываем. Можно выделить на карте Британии всё так же оттенками цвета Англию, Шотландию, Северную Ирландию и Уэльс. Сугубо по просьбам футбольных болельщиков: а то команды есть, а стран нет. Гибралтар не: (Брит.), а: (оккупирован Брит., оспаривается Испанией), соответственно, Сеута или Мелилья не: (Исп.), а: (оккупирована Исп., оспаривается Марокко). Остров Майотта не (Фр.), а: (оккупирован Фр., оспаривается Коморами). И так далее — от Мальвинских, а не Фолклендских островов до оккупированного НАТО Косово. Наша же деликатность в отношении островов спорных между Японией и Китаем просто необъяснима. Какие острова Сенкаку?! Только китайское название — Дяоюйдао — и надпись: «Оккупированы Японией, оспариваются КНР»! Споры в Южно-Китайском море между КНР, Вьетнамом, Филиппинами, Малайзией, Брунеем пока не трогаем — там чёрт ногу сломит.

Но проблема проблем в том, что и нам давно пора создать свою «Всемирную книгу фактов», ликбез для чиновников и экспертов по географии и истории. И просто вдолбить ее в головы.

Владимир Зеленский рассуждает о том, стоит ли тратить время на обсуждение «мирных планов освобождения» Крыма или лучше сосредоточиться на «более реалистичных» военных планах. А чтобы два раза не бегать, на днях рассмотрит и петицию о переименовании России в Московию. Дмитрий Медведев ответил на такие выхлопы в целом правильно: «Хочу им напомнить непреложные факты: 1. Киев — столица Древней Руси. 2. Киев — крупный малороссийский город в составе Российской империи. 3. Киев — республиканская столица в составе СССР. И наконец, Киев — просто русский город, в котором всегда думали и говорили по-русски. Чтобы было всё предельно ясно, что и как надо возвращать…»

Но, чёрт побери, точно так же, как не было государства Киевская Русь, не было и государства с собственным именем (с прописных букв) Древняя Русь! Была просто Русь, Руська земля. На международном языке православного мира — греческом: Росия. В договорах на западноевропейских языках — с соблюдением латинской, точнее европейской орфографии (где одиночная буква s между гласными озвончается в /z/, а для сохранения звука s буква s удваивается): Руссия, Россия. Называть в договорах нашу страну именно на латыни («папском языке») — Ruthenia — русские послы категорически отказывались. Вот так — Русь, Россия — и надо наше государство называть. А при необходимости добавить слово «древняя», писать его со строчной буквы: древняя Русь, средневековая Россия.

И уж за девять-то лет конфликта можно было бы разобраться с Малороссией. Понятие «Малая Русь» (Малороссия) возникло в 1-й половине 14-го века, когда галицко-волынские князья проиграли княжеству Владимирскому и Московскому борьбу за роль объединителя Руси и поставили целью признание их княжества отдельным королевством. На право возложения короны претендовали Рим и Константинополь. Вселенский патриарх увеличил свои шансы тем, что совершил важнейший подготовительный шаг — единую «Русскую митрополию» разделил на две митрополии: «Великой Руси» и «Малой Руси» (ничего не меняется в этом мире…). И Киев не просто относился к Великой. Несмотря на переезд из разоренной нашествием древней столицы в Москву, престолом митрополита Великой Руси еще долго считался Киев! К Малой же Руси были отнесены епархии земель галицких князей: Галиция, Волынь, Подолье. Однако до коронации не дошло.

После захвата галицко-волынского княжества Польшей термин «Малая Русь» был заменен на более амбициозный: в качестве аргумента притязаний на господство над всей Русью поляки создали в Прикарпатье «Русское воеводство». Интересно, что литовцы попытались распространять термин «Малая Русь» на свои русские владения. Опять же в качестве претензий на роль объединителя Руси. А Великое княжество Владимирское и Московское и позже Русское царство те и другие называли не иначе как Московией. Соответственно, русские с прицелом на воссоединение всех русских земель, едва отвоевав у Речи Посполитой Левобережье, дали Гетманщине официальное название… Малороссия! (Автономной Гетманщине, но не Киеву, купленному у Польши непосредственно царству.) После чего Алексей Михайлович смог титуловаться государем Всея Великія и Малыя Россіи, а польской и европейской дипломатии приходилось с этим мириться.

До упразднения Гетманщины и создания Екатериной II Малороссийской губернии Киев никакого отношения к Малороссии не имел: здесь стоял русский гарнизон, а власть была сосредоточена в руках русского воеводы/ наместника, никакие льготы, дарованные Его Царского Величества Войску Запорожскому, на Киев не распространялись. Столицей же Гетманщины были поочередно Батурин и Глухов. Да и то столицей первой Малороссийской губернии Киев пробыл всего 6 лет, после чего был снова выделен в особую единицу, а столицей второй Малороссийской губернии стал Чернигов. Впрочем, вскоре она была разделена на Черниговскую и Полтавскую, а Киев стал столицей Киевской губернии. Просто Киевской губернии Российской империи. Ну а после 1918 года «Малороссия» стала запретной как со стороны советской власти, так и украинствующих. Парадокс: в изначальной Малороссии — австрийской Галиции — это слово было запрещено еще раньше, с середины 19-го века.

Еще раз: Киев не был Малороссией. Он был великорусским городом на границе рыхлых малороссийских говоров и столь же рыхлого белорусско-великорусского Полесья Припяти и Десны. Никакого исторического ядра в виде Малороссии да еще и с центром в Киеве у конгломерата южнорусских земель, ставшего Украиной, не было. Всё остальное с упоминанием «Малороссии» и «малороссийского» — это беллетристика, фольклористика и диалектология русского языка.

Украинцы принципиально называют русский язык «российским». Очевидно, и нам следует подобрать адекватное название для политически мотивированного конструкта под названием «українська мова». Можно заявить Украине протест по поводу кражи ею истории русского Запорожского Сечевого казачьего войска — ныне Кубанского («Запорожские казаки и Сечи. Муляжи украинской истории»). Можно отмечать победу русской армии в Конотопской битве («360-летие поражения „украинской армии“ в Конотопской битве»). Можно даже отпраздновать операцию НКВД, приведшую к руководству в ОУН* (запрещена в РФ) Степана Бандеры («Креатура НКВД. К 110-летию Степана Бандеры»). Притянуто за уши? Да бросьте! У украинцев Владимир Святой и Ярослав Мудрый то «украинские князья», то первые «российские агрессоры» против Украины («„Огласите весь список“, или Загадка Первой российско-украинской войны»).

Собственно говоря, а почему мы должны называть это образование польским словом «Украина», а не русским «Украйна»? (См. «Воссоединения Украины с Россией не было, или „Зеленский, учи албанский“».) У России было много «украйн»? Ну назовём эту «Южной украйной». Ладно. С прописной: «Южной Украйной».

Вообще, у нас какое-то странное отношение к Украине. Мы декларируем ее принадлежность к Русскому миру и русской истории, но почти не интересуемся ее историей, даже новейшей. 30 ноября исполняется девять лет со дня «избиения „онижедетей“» на Майдане. Того, что вывело наконец десятки тысяч киевлян на праведный протест. («Украина: как умерли избитые в 2013 году „онижедети“»). Уверен, мало кто вспомнит об этом ключевом событии. Поэтому оно будет повторяться и повторяться. Как всего через шесть лет после Киева его попытались повторить в Москве («„Онижедети“ на Тверской: выводы и прогнозы»).

Долгая и богатая традициями культура российской дипломатии диктует свои правила. Но определенная дополнительная жесткость для нее давно назрела. Не скатываться до уровня западного «диплобыдла», но, оказавшись в кабаке, можно снять сюртук и галстук. Если мы при этом останемся на две головы выше, весомость наших аргументов только усилится.

*Экстремистская организация, запрещена на территории РФ