«Форум суверенных государств» и «уникальный инструмент»: дипломат о перспективах ООН

«ООН создана для того, чтобы уберечь нас от ада, а не для того, чтобы ввести нас в рай», — данные слова приписывают бывшему генеральному секретарю ООН Дагу Хаммершёльду или бывшему постоянному представителю США при ООН Генри Кэботу Лоджу. Правда заключается в том, что ООН, несмотря на все противоречия и недостатки, все же справлялась и справляется со своей исторической миссией, в отличие от предшественницы в виде Лиги Наций. В то же время ООН, являясь детищем Второй Мировой войны и баланса силы той эпохи, сегодня проходит через зону турбулентности. Являясь, с одной стороны, неотъемлемой частью современной международной жизни, с другой стороны, ООН во многом стоит на перепутье, что с очевидной явностью проявляется сегодня.

Каково будущее ключевой всемирной Организации? Реальны ли попытки лишить Россию постоянного членства в Совете Безопасности? Об этом и многом другом мы поговорим с кандидатом исторических наук, директором Центра исследования ООН, ведущим научным сотрудником Института международных исследований МГИМО, Почетным работником МИД России, Чрезвычайным и Полномочным Посланником, членом Правления Российской ассоциации содействия ООН Орловым Александром Арсеньевичем.

— Александр Арсеньевич, 13 марта 2003 года, в разгар иракского кризиса, «Би-би-си» охарактеризовала ООН как «Организацию Разъединенных Наций». С учётом сегодняшнего противостояния России с Западом и нарастанием антагонистических противоречий справедлива ли такая оценка ООН в наши дни?

— Журналистские оценки бывают очень острыми и далеко не всегда в полной мере соответствуют действительности. Хотя доля истины в них всегда присутствует. Сегодня Организация Объединенных Наций расколота. Это — правда. Как и в международных отношениях в целом, в ней идет борьба несовпадающих, а по отдельным вопросам прямо противоположных точек зрения. США и их союзники, которые в массовом сознании ассоциируются с «коллективным западом», стремятся сохранить то положение вещей, которое характеризуется термином американоцентричный (как вариант — западноцентричный) мир. Этим потугам противостоит иная тенденция, которая уже стала реальностью — полицентричный или многополюсной мир. Для первой парадигмы характерны диктат, пренебрежительное отношение к традициям, укладу жизни, культурным и ментальным ценностям стран и народов, имеющих вековые, а в отдельных случаях и тысячелетние исторические особенности. В основе формирующегося многополярного мира лежат уважительное отношение ко всем народам мира, невмешательство в их внутренние процессы, стремление создать международную систему, построенную на принципах конструктивного сотрудничества, учета интересов друг друга, солидарности.

ООН в своей истории уже переживала периоды острых идеологических и политических противоречий. Хотя и не без трудностей, она преодолевала подобные испытания. Надеюсь, что и в современной ситуации прочный каркас всемирной организации выдержит новую проверку на прочность.

— Одной из наиболее чувствительных «болевых точек» в рамках ООН является вопрос реформирования Совета Безопасности — ключевого органа по поддержанию международного мира и безопасности. Проекты реформирования предлагались в рамках Рабочей группы открытого состава, «Группы мудрецов», в которую входил и Евгений Примаков, инициативы «Группы четырёх» (Бразилия, ФРГ, Индия, Япония), Африканской инициативы и других. Сегодня президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган заявляет о том, что «мир больше пяти», сетуя на гиперболизированную, по его мнению, роль пяти постоянных членов Совбеза. В чем заключается проблема реформирования Совета Безопасности ООН и каково, на Ваш взгляд, его будущее?

— Я глубоко убежден, что отцы-основатели ООН смогли создать без малого восемьдесят лет назад практически идеальную для современного мира конструкцию всемирной организации, центральным элементом которой является Совет Безопасности. Напомню, что СССР, советская дипломатия сыграли ключевую роль в выработке проекта будущей ООН, смогли отстоять свое видение этого центрального международного форума в ходе напряженных дискуссий на конференциях периода Второй мировой войны и могут по праву считаться творцами уникальной всемирной организации.

Действительно, пятерка постоянных членов Совета Безопасности ООН обладает дополнительными полномочиями, которые заключены в т.н. праве вето. Но право вето — это все же термин для массового использования. Его суть — в принципе единогласия постоянных членов Совета Безопасности, который является стимулом для поиска взаимоприемлемых развязок в рамках СБ, исключающих навязывание какому-либо постоянному члену неприемлемых для него решений.

В основе различных идей и предложений по реформированию Совета Безопасности лежит тезис о необходимости его демократизации, которая, однако, понимается по-разному. Ключевым элементом позиции Российской Федерации по реформе СБ является необходимость сохранения оперативности и эффективности в его деятельности, которые не должны пострадать в результате возможной реформы, а наоборот — только укрепиться. Мы понимаем, что за десятилетия после создания ООН мир изменился, в нем появились новые страны-лидеры, представляющие, в частности, развивающийся кластер, которые заинтересованы в повышении своего статуса на международной арене, в том числе и в ООН. Россия только приветствовала бы появление в Совете Безопасности таких государств. Одновременно у нас возникают правомерные сомнения в необходимости расширения Совета за счет представителей т.н. развитого мира, которые, к сожалению, в последние годы во многом утратили свою идентичность, став робкими придатками заокеанского лидера, и появление которых в составе СБ не способствовало бы расширению горизонтов дискуссий и выявлению новых оценок и мнений, за которыми стоят интересы десятков стран.

На наш взгляд, Совет Безопасности должен оставаться достаточно компактным органом, способным исполнять свои уставные функции. В нем должно увеличиться представительство развивающихся стран, представляющих Азию, Африку и Латинскую Америку. При этом постоянные члены Совета должны в полной мере сохранить свои уставные прерогативы, изменение которых в угоду конъюнктурным соображениям может привести к деформации всей конструкции ООН и ее последующему кризису. Этого нельзя допустить. История слабой и безвольной Лиги Наций, не сумевшей выполнить своего исторического предназначения, должна служить учебным пособием для наиболее рьяных сторонников поспешной и деструктивной реформы ООН. Важное условие: возможная реформа Совета Безопасности должна опираться на широкий консенсус среди членов организации и не стать результатом навязывания воли одной группы стран другим.

— В концепции внешней политики России 2016 года констатируется «центральная координирующая роль Организации Объединенных Наций (ООН) как основной организации, регулирующей международные отношения». В то же время сегодня на Западе раздаются голоса или даже призывы о лишении России постоянного членства в Совбезе ООН или лишении ее права вето, о крайней важности которого в своё время говорил многолетний министр иностранных дел СССР Андрей Громыко. Как Вы оцениваете подобные заявления и возможно ли подобное развитие событий в целом?

— ООН без России превратилась бы в закрытый клуб западных стран и их сателлитов и попутчиков из других регионов планеты и потеряла бы свой изначальный смысл как универсальной, то есть всеобщей, международной организации, о создании которой лучшие умы человечества мечтали еще со времен античного мира. Лишить Россию статуса постоянного члена Совета Безопасности и права вето невозможно по Уставу организации. То есть, если кто-то постарается встать на этот путь, он сознательно возьмет на себя ответственность за разрушение существующей системы международных отношений. На мой взгляд, мир в XXI веке должен развиваться совсем по другим канонам. Накопилось слишком много глобальных проблем, разрешить которые человечество может только сообща. И для ООН здесь открывается огромное поле деятельности.

— Александр Арсеньевич, с учётом Вашего богатейшего дипломатического опыта, в том числе, в рамках деятельности в ООН, можете ли Вы дать оценку эволюции Организации? Какой путь она прошла со времени Вашей деятельности до сегодняшнего дня? Стала ли ООН «бабушкой, которую все уважают, но никто не слушается»?

— Несмотря на солидный возраст, ООН — далеко не бабушка. Скорее, наоборот. Если, конечно, сознательно не превращать ее в некий атрибут уходящей эпохи. Мне в свое время приходилось довольно часто участвовать в дискуссиях о будущем ООН, о перспективах ее реформирования. Всякий раз, когда очередной неуёмный в словах и мыслях оратор начинал охаивать организацию, я задавал ему казалось бы простой вопрос, а что он сам предлагает? Обычно наступало оцепенение, потому что сказать ничего путного этот «критик» не мог. То есть, воздух сотрясался ради процесса, а не ради какого-то конструктива. Я по-прежнему твердо убежден, что у ООН нет альтернативы в современном мире. Это — выдающийся продукт послевоенной эпохи, практическая реализация чаяний лучших людей мира. При этом надо помнить, что ООН — это форум суверенных государств, от которых в конечном итоге зависит будущее планеты. ООН же является лишь инструментом в их руках, но инструментом полезным, по-своему уникальным, который нужно использовать во благо, а не во вред человечеству.