«Третий сектор» в Белоруссии — гражданское общество на перезагрузке

Процесс зачистки Белоруссии от структур западного влияния, начатый еще в 2021 году, постепенно трансформировался в формирование новой структуры гражданского общества. Многочисленные неправительственные, некоммерческие и негосударственные организации (НПО, НКО и НГО), которые долгие годы являлись в республике основными проводниками интересов стран ЕС и США, оказались вне закона, что должно было ознаменовать конец старой эпохи общественно-политической жизни в стране и начала новой.

Вместе с тем процесс трансформации прежней модели взаимоотношений так называемого третьего сектора и государства оказался наполнен рядом серьезных вопросов, связанных с политикой белорусских властей прошлых лет и требующих немедленного решения уже сегодня.

Как известно, различные НКО, НГО и НПО существуют в Белоруссии уже не первое десятилетие. Однако в прошлые годы белорусские власти уделяли им довольно слабое внимание, что было связано со спецификой деятельности негосударственных организаций в республике и общей внутриполитической ситуации в стране. Формально белорусские НКО, как и их аналоги в других странах, в своей уставной деятельности не ставят целью получение прибыли, а занимаются лишь вопросами взаимодействия государства и общества. Их направленность может быть самой разной, начиная от экологии и защиты животных и заканчивая помощью наиболее уязвимым категориям граждан и защитой прав и свобод человека. И все это объясняется стремлением «действовать для общественного блага, системных и позитивных изменений общества». Именно под таким благородным лозунгом в Белоруссии в конце прошлого столетия и появились самые различные негосударственные организации, объединенные одной важной деталью — финансирование со стороны стран Запада.

В самый разгар вседозволенности 1990-х годов в Белоруссии как грибы после дождя появлялись не только политические партии, но и различные общественные организации и движения, значительная часть которых была связана с иностранными фондами, а в ряде случаев и правительствами стран Евросоюза и США. Из-за того, что сами по себе НКО, НПО и НГО не могли существовать самостоятельно, они оказались зависимы от тех, кто их финансировал, что и предопределило их реальную деятельность. Поэтому неудивительно, что спонсируемые западными организациями наподобие Фонда Джорджа Сороса структуры формировавшегося в те годы белорусского гражданского общества постепенно стали заниматься продвижением в республике не национальных, а иностранных интересов. Возможно, что белорусская модель государственного управления со временем превратилась бы в то, что сегодня можно наблюдать на Украине, в Грузии или некоторых иных странах постсоветского пространства, если бы к власти не пришел Александр Лукашенко, поставивший крест на планах Запада в Белоруссии.

Вместе с тем на протяжении многих лет отношение к «третьему сектору» в Белоруссии было относительно либеральным, что позволяло различным негосударственным организациям спокойно работать в стране. Однако когда стало понятно, что некоторые западные грантодатели используют созданные в республике структуры для дестабилизации обстановки в Белоруссии, отношение к ним официального Минска стало меняться. Это привело к тому, что в начале 2000-х белорусские власти выгнали из страны наиболее одиозные западные фонды и закрыли ряд общественных организаций и партий, контролируемых ими. Однако на протяжении последующих двух десятилетий речи о тотальной зачистке общественно-политического пространства страны не шло.

Спокойное отношение официального Минска к негосударственному сектору, который во многом был связан со странами Запада, можно объяснить несколькими факторами. В частности, из-за специфики белорусской общественно-политической жизни большинство НГО, НПО и НКО в Белоруссии долгие годы не представляли серьезной опасности для государства. Они не имели обширной социальной базы, ориентируясь лишь на незначительную часть общества, состоящую в основном из националистов и прозападно настроенных граждан, а также не использовали получаемое ими западное финансирование на прямую антигосударственную деятельность. Лидеры большинства негосударственных организаций попросту разворовывали деньги, хотя старались громко отчитываться о реализуемых ими проектах по «демократизации» белорусского общества. Поэтому и активность данных структур хоть и носила оппозиционный характер, всегда была минимальной. Как правило, она повышалась в периоды электоральных кампаний, а также во время подготовки и празднования «памятных дат» белорусской оппозиции.

Кроме того, Минск, проводя свою политику многовекторности, долгие годы рассчитывал на здравомыслие Запада, не оставляя надежд нормализовать свои отношения с ЕС и США. Поэтому белорусские власти старались не проявлять чрезмерную жесткость в негосударственном секторе, прекрасно понимая, что в ином случае западные партнеры предъявят им новые претензии. В Минске также считали, что все прозападные структуры в стране имеют незначительный вес в обществе, а их деятельность полностью находится под контролем. В итоге, несмотря на многочисленные обвинения белорусских властей в недемократичности и попрании прав и свобод человека, в Белоруссии довольно спокойно и долго работали сотни негосударственных организаций, прямо или косвенно получавших иностранное финансирование на работу по переформатированию общественного сознания в необходимом Западу русле. И только события 2020 года показали, что прежняя политика государства в отношении «третьего сектора» требует кардинального пересмотра.

Массовые протесты после президентских выборов августа 2020 года, в ходе которых была осуществлена попытка государственного переворота, показали, что именно финансируемые Западом НГО, НКО и НПО создали по стране целую сеть своего влияния, которая затронула даже органы государственного управления. Как заявил недавно первый заместитель председателя КГБ Сергей Теребов, за последние два года на раскачивание обстановки в Белоруссии было затрачено около $ 130 млн, что только на $ 2 млн больше, чем было вложено на всевозможные революционные проекты в республике в период с 2010 по 2020 год. Только тот факт, что к прошлым президентским выборам в прозападные структуры не успело влиться значительное число белорусов, за исключением националистов и радикалов, и позволил белорусским властям достаточно быстро разобраться с протестами и приступить к радикальной зачистке общественно-политического поля страны.

С зимы 2021 года в республике начались обыски в офисах негосударственных организаций, которые были замечены среди наиболее активных организаторов и участников протестных акций. Правоохранители пришли в филиалы польских структур, так называемых независимых СМИ и профсоюзов. Многие из лидеров и членов данных организаций бежали из страны, а те, кто не успел этого сделать, оказались за решеткой. Однако настоящая чистка началась в середине лета прошлого года, когда по стране прокатились массовые проверки различных НПО, НКО и НГО, которые совмещались с обысками и задержаниями их активистов. За последующий год в Белоруссии была проделана серьезная работа по выявлению и ликвидации всех негосударственных структур, которые долгие годы вели открытую или скрытую работу по подрыву государства.

К началу осени 2022 года в республике было проверено более 1 000 некоммерческих организаций, а в отношении 600 были внесены предупреждения. Официально только за прошлый год судом было ликвидировано около 100 «деструктивных общественных организаций», хотя цифра исчезнувших НГО и НКО в стране на самом деле гораздо выше. По различным подсчетам, в Белоруссии к настоящему времени более 850 организаций и объединений были ликвидированы (около трети по собственной инициативе) или находились в стадии ликвидации. Примечательно в данном случае то, что наиболее распространенной причиной их закрытия является отсутствие официальной деятельности, указанной в уставе. Одновременно правоохранители Белоруссии ликвидировали негосударственные организации и по более веским обстоятельствам: «осуществление экстремистской деятельности организацией или ее руководством, членами, в том числе распространение информации, дискредитирующей Белоруссию» или «нарушение требований к отчетности, введенной с 2020 года в рамках борьбы с терроризмом и отмыванием доходов, полученных преступным путем, и представляющей чрезмерное вмешательство в деятельность некоммерческих организаций».

Как итог — под зачистку в стране попали сотни организаций, которые занимались не только так называемой защитой прав человека, но и образованием, культурой, экологическими вопросами, помощью инвалидам и женщинам, пострадавшим от насилия и пр. И всех их объединяла одна особенность — под прикрытием самой разнообразной общественной деятельности они пытались трансформировать массовое сознание белорусов для последующей реализации в стране цветной революции.

Вместе с тем нынешняя зачистка Белоруссии от прозападных НГО, НПО и НКО не означает полного разрушения «третьего сектора». Как заявила в конце октября начальник управления по вопросам некоммерческих организаций Министерства юстиции республики Елена Кириченко, в стране по-прежнему есть около 3 тыс. общественных объединений. Более того, Запад все еще считает возможным воссоздание своей сети влияния в республике и прикладывает для этого различные усилия, в том числе финансируя своих сторонников как за пределами Белоруссии, так и внутри страны.

Для примера можно вспомнить о резком повышении интереса к Белоруссии со стороны «Атлантического совета» (Atlantic Council*, иностранная НПО, признана нежелательной в РФ), который является американской структурой при НАТО. Формально это лишь некий аналитический центр, которые работает с политиками и экспертами по всему миру, публикуя их идеи и свои предложения «для создания более свободного, безопасного и процветающего мира». На деле же эта структура имеет довольно большое влияние на принятие решений в Белом доме, а также способствует выделению средств на проведение в разных странах политики, удовлетворяющей целям США.

В отличие от различных американских и европейских фондов (например, Национального демократического института при Демократической партии США (NDI), Международного республиканского института при Республиканской партии США (IRI), Фонда Аденауэра, признанного нежелательной организацией в РФ, и т. п.), «Атлантический совет»* вплотную заинтересовался Белоруссией не так давно. В 2021 году его эксперты опубликовали материал «Байден и Белоруссия: стратегия для новой администрации», где выступили за укрепление позиций Светланы Тихановской, введение антибелорусских санкций, а также ежегодное выделение $ 200 млн на поддержку белорусской оппозиции. Зимой 2022 года был опубликован еще один доклад — «Глобальная стратегия 2022: предотвращение агрессии Кремля сегодня для конструктивных отношений завтра», где авторы призывали к созданию напряженности вокруг России и Белоруссии.

Кроме того, после начала российской специальной военной операции на Украине данная организация вовсю включилась в информационную войну не только против Москвы, но и Минска. Правда, в связи с разгромом структуры западного влияния в Белоруссии и «Атлантический совет»*, и иные фонды и организации стран ЕС и США были вынуждены перейти в онлайн-режим, сконцентрировав свои усилия на работе в интернете. И это стало новым вызовом как для Минска, так и Москвы. Поэтому неслучайно в конце октября в Белоруссии и России задумались над вопросом о том, чтобы упорядочить законодательство двух стран по противодействию незаконной деятельности негосударственных организаций, для чего планируется разработать модельный закон, регулирующий их финансирование.

В то же время перед белорусскими властями сегодня стоит и еще один немаловажный вопрос: что делать дальше в процессе формирования нового гражданского общества, где не будет деструктивных структур, ведущих антигосударственную деятельность в угоду Западу? Как заявлял еще год назад Александр Лукашенко, «те организации, которые финансировались из-за рубежа и организовывали переворот и мятеж, мы все ликвидировали» и «они никогда не будут восстановлены». В этой связи очевидно, что их место должны занять новые структуры, которые будут удовлетворять белорусские власти и следовать в русле государственной политики и идеологии. Однако пока о своей готовности взять на себя некоторые функции ликвидированных НГО, НКО и НПО объявили лишь Белорусский республиканский союз молодежи, профсоюзы и некоторые провластные организации.

В августе также стало известно о том, что в республике могут создать единый национальный благотворительный фонд, где, по словам Лукашенко, «ни одна копейка из него влево, вправо не уйдет, а будет использована на благородные цели». Более активных действий по созданию новых структур взамен ликвидированных прозападных организаций к настоящему моменту в Белоруссии не наблюдается. В случае если процесс заполнения образовавшегося вакуума будет идти по-прежнему медленно, есть риск того, что разгромленная структура оппозиции снова поднимет голову и властям страны весь процесс придется начинать сначала.

Таким образом, сегодня можно констатировать, что в Белоруссии происходит формирование нового гражданского общества. Его основой должны стать структуры, выполняющие прежде всего государственный заказ и следующие в русле проводимой властями республики политики. Сумеют ли белорусские власти создать обновленную систему взаимодействия государства и общества, покажет самое ближайшее время.

*Организация, деятельность которой признана нежелательной на территории РФ