Эстония закроет погранпункт «Нарва-2» в конце ноября

Министерство внутренних дел Эстонии приняло решение в последнюю неделю ноября закрыть пограничный пункт «Нарва-2», пишет err.ee. Этот шаг объясняют тем, что после того, как Эстония запретила въезд россиянам с туристическими визами, количество людей, проходящих через погранпункт, сократилось настолько, что держать его открытым больше не имеет смысла.

«После тщательного анализа Министерство внутренних дел действительно приняло решение закрыть пешеходный мост, соединяющий Нарву и Ивангород. Хотя и не из соображений безопасности — а потому что по нему теперь передвигаются только люди, имеющие вид на жительство в Эстонии, а также эстонские граждане. Проанализировав ситуацию и проконсультировавшись с местным самоуправлением мы получили подтверждение, что закрытие пешеходного моста существенно не нарушит повседневную жизнь местных жителей», — пояснил советник министра внутренних дел Эстонии Воотеле Пяй.

В то же время, по его словам, закрытие погранпункта «Нарва-2» необходимо и по ряду других причин. «Прежде всего, мы начнем подготовку к тому, чтобы в будущем мост можно было полностью автоматизировать. Количество людей, пересекающих границу, уменьшилось настолько, что нет смысла держать несколько пограничных переходов открытыми. Люди могут также пройти через главный переход, а Департамент полиции и погранохраны может более эффективно использовать человеческие ресурсы погранпункта «Нарва-2» в другом месте. Кроме того, в скором времени на Нарвском пограничном кордоне начнутся необходимые преобразования. И для этого необходимо временно найти новые рабочие помещения для некоторых сотрудников — и важным подспорьем здесь будут здания погранпункта «Нарва-2», — подчеркнул Пяй.

Пограничный пункт «Нарва-2» эстонские власти планируют закрыть в последнюю неделю ноября. По мнению министерства, этого времени должно быть достаточно, чтобы все привыкли к новой ситуации. Кроме того, эстонцы намереваются официально проинформировать о временном закрытии погранпункта и Российскую Федерацию. Главный таможенник Эстонии Ээрик Хельдна всячески поддерживает данное решение. «Этот пункт сегодня обслуживает очень узкую часть населения. Я не вижу в нем никакой практической ценности, помимо того, что это — дополнительный канал риска, канал для обхода санкций и контрабанды. Я не могу сказать, что это основной проблемный канал… Но если мы можем освободить таможенников от этой работы и направить туда, где нужно уделять больше внимания проверкам товаров или людей, которые пересекают границу, я только за», — подчеркнул Хельдна.

По оценке Хельдна, нельзя сказать, что в связи с новыми таможенными правилами на границе возникает очень много проблем. «Жителям Эстонии, которые часто посещали и посещают РФ, правила игры вполне понятны. Потому что санкционные пакеты начали приниматься сразу же после начала российской агрессии против Украины, то есть с февраля этого года. Восьмой пакет просто расширил перечень. Мы на сегодня уже восемь месяцев живем в этом режиме и тактика выработалась. За период действия санкций мы проверили 35 000 различных деклараций и выявили около 1200 нарушений. Следственные мероприятия были начаты в отношении всего нескольких десятков из них», — привел статистику глава таможенного отдела Налогово-таможенного департамента Эстонии.

По его мнению, «тотальное эмбарго в отношении России положило бы конец российской агрессии быстрее, но для этого должны между собой договориться все 27 стран ЕС». Хельдна считает, что «Эстония — одна из тех стран ЕС, где введение такого эмбарго не повлекло бы катастрофических последствий для местного населения — с учетом небольших масштабов нашей зависимости от российского рынка». По словам Хельдна, сегодня таможня работает «немного наоборот».

«Если обычно смотрят, что ввозится в страну, то сегодня более половины своего ресурса таможенная служба направляет на то, что отсюда пытаются вывезти. Сегодня российская военная машина нуждается в электронике, технике. Если посмотреть на российскую экономику, которая на сегодня не способна ничего сама делать в сфере электроники — вплоть до того, что воруют камеры дорожного наблюдения в Швеции! — то понятно, к примеру, желание вывозить из Эстонии дроны», — считает главный эстонский таможенник.

По его словам, одна из выявленных в Прибалтике схем обхода таможенных требований заключается в том, что товары, согласно документам, предназначаются, например, для Казахстана, а на самом деле направляются на российский рынок. «Никому не советую пробовать такие методы. Подозрение сразу усиливается, если человек не способен объяснить, как товар вообще должен оказаться, например, в Казахстане. Например, человек вывозит катер и пытается убедить нас, что сразу после пересечения российской границы намерен отправиться в Казахстан по реке, но это нереально», — рассказал Хельдна об одном из случаев на границе.

Он пожаловался, что для эстонских таможенников являются «головной болью» и регулярные попытки провоза товаров роскоши — начиная от дорогой обуви и одежды, заканчивая дамскими сумками и электроникой. Ээрик Хельдна добавил, что конфискат, как правило, идет по решению суда на уничтожение. Что касается лекарств, их можно ввозить лишь для личного пользования. Хельдна отметил, что «очень часто из России пытаются провезти рецептурные лекарства или препараты, у которых нет разрешения на использование в Эстонии».

Комментируя курьезный случай, недавно активно обсуждавшийся в соцсетях Эстонии, когда почта не выдала адресату посылку, поскольку диплом учебного заведения был обрамлен деревянной рамкой, Хельдна подтвердил, что «формально здесь все верно — импорт изделий из древесины, действительно, запрещен».

Хельдна уверил, что замораживание эстонской стороной таможенного сотрудничества с Россией реально никак уже не скажется на ситуации на местах — поскольку на самом деле Эстония прервала сотрудничество еще в начале марта. Главный эстонский таможенник добавил, что относится к российским пограничникам враждебно.

«Помимо межправительственного соглашения был еще межведомственный договор о сотрудничестве, который Эстония расторгла в одностороннем порядке. Мы сказали нашим, так сказать, коллегам по ту сторону границы, что нам не о чем больше говорить. Какие-то возможности связи на случай ЧП, конечно, есть… Но обмениваться информацией, учитывая, что творилось, например, на литовско-белорусской границе… Или если вспомнить миграционный кризис на границах с Норвегией и Финляндией, то с чисто профессиональной точки зрения я не могу относиться к этим людям как к коллегам», — обрисовал положение Хельдна.