Денацификация не может быть дистанционной

Они создали фейковое государство с фейковой историей, нацией, языком. А мы вдруг удивились тому, что они смогли обрушить на нас по полторы тысячи фейков в день. Они создали армию террористов, прячущуюся за спинами заложников. А мы, как красноармейцы в июне 1941-го, спрашиваем первых пленных немцев: «Рабочий? Крестьянин?».

Их эксперты готовы согласиться на условия Минских соглашений (хоть что-то новенькое!). Наши, скажем мягко, выдыхаются (ну, не успевают что-то прочитать и обдумать между ТВ-шоу). Их спонсоры выгоняют нас из Совета Европы. Мы… наконец-то решились уйти сами. Но по порядку.

Начнем с нашего материала, опубликованного за две недели до начала спецоперации (см. «Забить Арабатскую стрелку. Какой будет российско-украинская „война“»). Разумеется, мы ошиблись почти во всем. Кроме идеи привести мнение бывшего украинского дипломата Александра Чалого:

«Если вы хотите понять, что будет делать Россия, внимательно слушайте, что говорит Владимир Путин. Всё, что он говорит, он приблизительно это делает. Перед тем как делать, он обязательно об этом говорит. Если вы хотите понять, как он будет делать, особенно в каких-то критических, пограничных ситуациях, очень просто: посмотрите и представьте, как в этой ситуации будут действовать США».

Тогда мы не согласились с экс-дипломатом и принялись строить многоступенчатую модель того, как хитро будет действовать Россия. Теперь признаём: всё будет проще, прямолинейно и понятно.

Путин ясно и однозначно сказал, что Украина подлежит демилитаризации и денацификации. Точнее, территория бывшей Украины, поскольку ее руководство не приняло своевременно требований России, о последствиях чего Путин также предупредил: киевский режим ставит под вопрос будущее украинской государственности. И это предупреждение не было услышано.

С демилитаризацией всё в целом ясно. Это, в первую очередь, разоружение. В широком смысле, включая полное «переливание крови» всех силовых структур. А демилитаризация сознания это уже часть денацификации. Теперь следует понять, что такое денацификация. Это не только новые учебники истории и новая политика СМИ.

Одна из распространенных ловушек сознания — стремление до последнего оставаться в рамках привычных «реалий», по сути, уже мертвых. Поэтому люди с бОльшим доверием воспринимают информацию от тех, кому они доверяли раньше. Поэтому же большинство относительно мыслящего населения бывшей Украины будут искать сайт украинского радио какого-нибудь Пердя-на-Сене, где будет публиковать свою колонку Виталий Портников или Алексей Арестович. Как русские эмигранты до самой Второй мировой читали исключительно монархический «Русский голос» или кадетские «Последние новости».

Можно ли сломать эту матрицу? В принципе, да. Слом матрицы возможен потому, что украинские эмигранты, а также «внутренние эмигранты», остающиеся на Украине, будут тянуться и к тем медиа-кумирам, которые осторожно, но «сбалансируют» взгляды. Главное, повторим, «знакомая голова». И большая часть «голов» действительно выстроится в очередь у студий ТВ-каналов, чтобы рассказать, какую горячую потную фигу они сжимали в кармане «при прежней преступной власти» (языков не знают, побочный бизнес трудно бросить — мало ли причин остаться в Киеве?). А вдумчивые наблюдатели, ежедневно мониторившие украинские СМИ, помогут отделить козлищ от хм… агнцев. Понять, кто действительно держал фигу в кармане. Писал и говорил: «оккупанты», «сепаратисты», но под этим соусом давал хотя бы намеки на правдивую информацию, просто информацию, которую «повестка» других СМИ замалчивала, кто давал слово трем «патріотам», но и одному «не то, чтобы очень».

Это не частный вопрос, это крайне важно. И получать информацию от них украинцы должны начать как можно скорее, без паузы связанной со сменой власти. При необходимости уговорить ценных лидеров общественного мнения вернуться на Украину. Да, на освобожденных территориях включаются российские ТВ-каналы. Но большинству украинцев они взрывают мозг. То, что они сообщают, слишком (!) сильно отличается от того, что они слышали ранее, а когнитивный диссонанс не шутка, от него действительно болит голова. Будут вновь открыты запрещенные киевским режимом украинские ТВ-каналы и СМИ. Но это когда еще! А сегодня зрители российских ТВ-каналов в Херсоне или Мелитополе видят только незнакомых людей, говорящих непонятные вещи. Может быть, иногда пару умных, но подзабытых лица эпохи Виктора Януковича. Нужно немедленно (!) находить и привлекать к работе на ТВ (пока российском, но уже принимаемом в украинских городах) более или менее известных украинцев.

А главной темой, можно сказать, красной нитью общеукраинской дискуссии помимо вопроса: «Кто виноват?» (натовские провокаторы, олигархи и т. п. темы, теперь приятные для всех), должен стать вопрос: «Что делать?». И здесь есть замечательный международный документ — доклад «12 шагов для большей безопасности Украины и Евро-Атлантического региона», дважды снятый, но дважды и возвращенный на сайт Мюнхенской конференции по безопасности-2020. Документ, который подписал бессменный председатель конференции Вольфганг Ишингер, а среди десятков других подписантов: бывший первый замглавы мониторинговой миссии ОБСЕ на Украине Александр Хуг, бывший командующий Европейским командованием Вооруженных сил США и верховный главнокомандующий Объединенными вооруженными силами НАТО в Европе Филип Бридлав, бывший заместитель Госсекретаря (а ныне глава ЦРУ) Уильям Бёрнс, экс-послы США в Киеве Стивен Пайфер, Уильям Тейлор, Мари Йованович.

А именно 12-й шаг-пункт «Новый национальный диалог о личности»:

«Этот диалог должен касаться темы истории и национальной памяти, языка, идентичности и опыта меньшинств. Это должно включать терпимость и уважение к этническим и религиозным меньшинствам — как в семье, так и в более широком контексте — для достижения более широкой инклюзивности и социального единения».

Пункт, вызвавший у киевского режима шок: «диалог об идентичности и языке» украинского народа — это отрицание ключевой идеи свидомизма о сложившейся и единой «украинской нации». Важно, что у студий телеканалов не будут бесноваться нацисты. Скорее, наоборот, дискуссия пойдет в массы.

Но все эти благие пожелания автора разбиваются о простую преграду — неизвестность. У России может быть тысяча и одна причина вести (или изображать) переговоры с киевским режимом, заявлять о том, что мы не собираемся оккупировать эту страну и «мы хотим, чтобы это была договоренность на поколения» (глава российской делегации на переговорах Владимир Мединский). Но как это понимать украинцам? Спецназовцы ворвались в захваченное террористами здание и говорят заложникам: «Мы сейчас уйдем, но террористы пообещали вас больше не обижать. Расскажите-ка на камеру всё, что думаете о них, какие у вас жалобы, как видите свое будущее».

А ведь мы тоже находимся в той же психологической ловушке — стремимся до последнего оставаться в рамках привычных «реалий», по сути, уже мертвых. Идет война с Западом, где Украина — опаснейший плацдарм на нашей территории. Мы его штурмуем. И одновременно ведем переговоры о его «нейтральном статусе». Да! Еще жалуемся на то, что Запад ведет себя неприлично и двусмысленно.

Недавняя новость: «Генеральный секретарь ООН Антониу Гутерриш выразил сожаление относительно сегодняшнего обстрела жителей Донецка украинскими военными, в результате которого погибли 20 мирных граждан, включая детей (позже скончался еще один дончанин. — EADaily), и пообещал выделить 40 млн долларов для помощи Украине».

Если «сожаление» и обещание 40 млн как-то связаны, а они связаны, т.к. сделаны в одном заявлении, в одном контексте, что называется «через запятую», получается, что генсек ООН заплатил киевскому режиму за убийство жителей Донецка и поощрил ВСУ на продолжение «бизнеса»: убейте еще два десятка — получите еще 40 миллионов. Ну какая здесь двусмысленность?

О необходимости скорейшего (!) выхода из Совета Европы (СЕ) мы писали еще пять лет назад (см. «Россия должна окончательно „похоронить“ для себя Совет Европы») и год назад (см. «Победа России — в упразднении Совета Европы и его ПАСЕ»). Краткие тезисы. Как политическое крыло будущей европейской интеграции СЕ был создан в 1949 году, сразу вслед за НАТО, которое тогда мыслилось, как чисто военная организация. Но через два года была создана малозаметная тогда организация шести государств (Франция, Германия, Италия, Бенилюкс) — Европейского объединения угля и стали, оно позже — Европейское экономическое сообщество, или Общий рынок, и наконец — Европейский союз (ЕС). Который перетянул на себя и «политическое одеяло».

По мере вступления в ЕС почти всех государств «свободной Европы» стало очевидно, что Совет Европы превращается в его жалкий эрзац. К середине 1980-х встал вопрос о его упразднении. Но вскоре развалился социалистический блок, а затем и СССР: бюрократы СЕ получили мощный аргумент для его сохранения. Но постепенно Евросоюз переварил и восточных европейцев. История повторилась. В попытках спасения чиновники СЕ создали институт «наблюдателей» из стран, которые никогда не войдут в Евросоюз, от Мексики до Японии, и массу партнерских программ. Но и без этого, чисто формально, разница в количестве членов ЕС и СЕ кажется существенной: соответственно 27 и 47 членов.

Но какие страны составляют эту разницу в 20 членов? Это, в первую очередь, страны «Старой Европы», прочно связанные с ЕС экономическими соглашениями, например, в рамках Европейской ассоциации свободной торговли (ЕАСТ) и не желающие менять свой статус. Это Британия, Норвегия, Исландия, Швейцария, Андорра, Монако, Сан-Марино, Лихтенштейн. 27 + 8 + = 35. Интересно, что все они, кроме Британии, участники Шенгенской зоны, тогда как член Евросоюза Ирландия в эту зону не входит. Кроме того, еще шесть стран имеют статус кандидата на вступление в ЕС: Северная Македония, Черногория, Албания, Босния и Герцеговина, Сербия, Турция (последняя, пусть, и без особых надежд). Получаем: 35 + 6 = 41.

А теперь займемся «вычитанием» из Совета Европы. 47 — 1 = 46. Без России. В двух материалах по теме Совета Европы (см. по ссылкам) мы писали, что Россия с радостью уступит роль мальчика для битья Украине. Но здесь, видимо, тоже всё непросто. 46 — 1 = 45. Без Украины. Ну, разве что бюрократы СЕ изобретут новый институт членства — правительств в изгнании. Хотя в таком случае могли бы принять в СЕ Светлану Тихановскую. Правда, Белоруссия никогда и не была членом этой организации. Итого: 45 — 41 = 4. Разница в четыре члена: Молдова, Грузия, Армения, Азербайджан. Как долго протянет Совет Европы ради сотрудничества «Европы» с этой четверкой, вопрос даже не риторический. По крайней мере, Азербайджан, как и Турция, «еврохамства» в свой адрес не потерпят. О чем они давно предупредили и… их поняли!

А резюме тех двух материалов заключалось в том, что Россия, выйдя из Совета Европы, должна очень и очень жестко, на грани мата, а возможно, и за гранью, пресекать любую болтовню об «условиях» возвращения РФ в эту «говорильню». Совет Европы должен быть уничтожен. И это не месть, а холодный расчет. На будущее. Когда «Европа» оценит все прелести разделительной линии, проходящей через центр континента. Но тогда речь пойдет о совсем другом «Совете Европы» — абсолютно паритетной организации с теми «40+» с одной стороны, и с Россией (включая Белоруссию и Украину в любом качестве) — с другой. Грубо говоря, с равным числом голосов. Вот тогда можно будет и говорить на равных. Но никак иначе. Выйди мы из Совета Европы пять лет назад, возможно, его сегодня уже не было бы. Или метался бы в агонии, а его сегодняшние осуждения выглядели бы еще более комично.

Вчера президент выступил с обращением. Речь явно выходит за рамки площадки совещания «по мерам социально-экономической поддержки субъектов РФ». И выглядит как подготовка к следующему выступлению уже военно-политического характера. Возможно, сегодня или завтра.