Россия должна окончательно «похоронить» для себя Совет Европы

4 сентября в европейской версии американского журнала Politico было опубликовано интервью, точнее, рассказ корреспондента о беседе с генеральным секретарем Совета Европы (СЕ) Турбьёрном Ягландом. Материал довольно путанный, по вине то ли корреспондента, то ли самого генсека СЕ, так и не сумевшего соединить концы с концами.

Так, г-н Ягланд жёстко критикует недавно принятый закон РФ, который позволяет Конституционному Суду отменять решения Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ). И тут же признаёт, что в Великобритании решения ЕСПЧ отказываются исполнять даже местные суды. И видимо не только в Великобритании. «Проблема заключается в том, что в нескольких местах на национальном уровне начинают оспаривать верховенство ЕСПЧ», — посетовал Ягланд.

На протяжении всего интервью генсек СЕ так и не смог ответить на вопрос, видит ли он в будущем Россию членом организации или нет. С одной стороны он призывает задуматься о том, «будет ли Европа лучше, безопаснее без России», и как несчастны будут «140 миллионов человек, если останутся без права обращаться в высшую судебную инстанцию Европы».

С другой стороны Ягланд сокрушается о том, что «Россия не сделала никаких шагов, чтобы отменить свою аннексию Крыма». Очевидно, генсек Совета Европы ничего не знал о проекте закона об образовании Украины, ведь тот был принят Верховной Радой только на следующий день после публикации интервью (чтобы законопроект стал законом, теперь требуется только подпись президента). Не рассказали помощники генсеку о скандальном законопроекте, по поводу которого били тревогу даже украинские эксперты, бывает. Правда, и за истекшую неделю реакции Совета Европы не последовало.

Между тем, законопроект смачно плюет на рекомендации консультативного органа СЕ — Венецианской комиссии и отменяет образование на языках «национальных меньшинств» (к ним отнесен и родной для украинцев русский язык), с 2020 года даже в начальной школе. Это закон об этноциде. Вот так Киев борется за сердца «оккупированных Донбасса и Крыма», вот такой Украине генсек СЕ требует вернуть Крым.

Ягланд рассказал, что Россия не платит взносов и лишена права голоса (точнее: лишена права голоса и не платит взносов), поэтому не может участвовать в выборах руководящих органов СЕ, а значит, «ей, вероятно, придется уйти». Но в целом, впечатление таково, что «изгнанием» России из Совета Европы Ягланд решил припугнуть не Россию. Скорее всего, смысл послания глубже, а его адресаты — члены Совета Европы, голосовавшие в 2014 году за ограничение прав России в организации. Тем более, что сам Ягланд несколько раз повторил, что лично ему очень не хочется, чтобы Россия покинула СЕ. А вот это как раз понятно.

Совет Европы был создан в 1949 году и объединил большинство стран Западной Европы даже раньше Европейского Союза (ЕС; в 1951 году — Европейское объединение угля и стали). Но Совет Европы не имел экономической составляющей, а потому оказался тупиковой ветвью европейской эволюции, и его значение постепенно сходило на нет.

К концу эпохи холодной войны, когда Евросоюз (тогда уже Европейское экономическое сообщество или «Общий рынок»), объединил почти всю Западную Европу, то есть тех же членов Совета Европы, последний, казалось, доживал последние дни. Но на рубеже 1980-х — 1990-х рассыпался социалистический блок, а затем пал Советский Союз. Это и спасло Совет Европы: в него влились свыше 20 новых членов, он стал эрзацем «европейской семьи» для «освобожденных народов».

Именно эрзацем, поскольку кроме общего с ЕС флага, СЕ имеет всего три органа: Комитет министров иностранных дел, где собираются не министры, а только эксперты, которые готовят рекомендации для второго органа — Парламентской Ассамблеи Совета Европы (ПАСЕ), собирающейся на неделю раз в квартал. Третий орган — Европейский суд по правам человека.

Почти 20 лет российские дипломаты бодро рапортовали о том, что ПАСЕ это замечательная площадка, где Россия может донести до европейских коллег свою точку зрения. Во-первых, видимо, всё же не смогли донести, раз те не услышали. Во-вторых, до кого доносили?

Амбициозные европейские политики избираются в национальные парламенты, а в Европарламенте всплывают те, кто-либо слегка проштрафился, либо готовится на покой. Схожая картина с теми западноевропейскими парламентариями, которые соглашаются на включение в состав делегации для работы в ПАСЕ. Для серьезного парламентария это лишняя трата времени и сил. И в некотором роде опасная, т.к. избиратель может спросить, какого черта он регулярно просиживает штаны в какой-то непонятной ассамблее, когда его ждет масса проблем в родном округе в Нанте, Бремене, Порту или Турине.

Что же касается восточноевропейских парламентариев государств Евросоюза (Польши, Прибалтики, Румынии и т. п.) и тем более государств вне ЕС (Украина, Молдавия, Грузия), то едва ли не важнейшая их цель — засвидетельствовать преданность евроатлантическим структурам, как правило, с применением оголтелой русофобской риторики. Ну и «пошопиться» в Страсбурге, не без этого. Это до них наши парламентарии доносили российскую точку зрения? Или… тоже «пошопиться»?

В то же время, в 2014 — 2016 годах Россия вносила в бюджет Совета Европы по 32 — 33 млн евро в год. Вносила даже тогда, когда приехавшие в Страсбург уважаемые депутаты Госдумы и не менее уважаемые члены Совфеда узнали, что их лишили «права голоса» не только в переносном смысле (учета мнения при голосовании), но и в прямом — лишили права выступать и делать какие-либо заявления или разъяснения. Запретили открывать рот в стенах ассамблеи. Пришлось под улюлюканье зала возвращаться к родным березам. Первый транш в бюджет СЕ в 11 миллионов евро (треть общей суммы) был заблокирован только в июне 2017 года.

По какой-то причине только теперь бюрократы Совета Европы поверили в угрозу выхода России из СЕ.

И, возможно, Турции, которой г-н Ягланд также посвятил несколько очень осторожных фраз. Он отметил, что попытка переворота в июле 2016 года была «очень жестокой», однако выразил опасения, что и правительство слишком грубо преследует подозреваемых, держа их в заключении или уволив с госслужбы. Поэтому СЕ «затоплен призывами граждан Турции, которые считают его последним шансом на справедливость. Когда нам приходится иметь дело с таким количеством обращений, это очень тяжелое бремя». Тем не менее, генсек СЕ воздержался даже от намеков на какие-либо санкции против Турции.

Дело в том, что Анкара несколько раз настолько резко ответила на попытки давления, что Страсбург, скажем мягко, стал гораздо тщательнее подбирать слова. Это при том, что Турция более 40 лет назад оккупировала часть Кипра, члена СЕ, и заселила её колонистами (до 2/3 населения севера острова сегодня), а также регулярно вторгается в Сирию и Ирак и периодически балансирует на грани войны с членом НАТО и СЕ — Грецией.

Вряд ли Анкара станет надежным союзником России в противоборстве с Советом Европы: Турция слишком глубоко интегрирована в европейскую политику и экономику, и вряд ли захочет подбросить дров в костер. С другой стороны, он и так быстро разгорается, уже почти неконтролируемо. В частности, конфликт Турции с Германией вышел на уровень личных нападок на канцлера Ангелу Меркель.

Досталось недавно и главе МИД Германии Зигмару Габриэлю, который «посмел» попросить Турцию не указывать немецким гражданам турецкого происхождения, за какие партии им голосовать, а какие: «враги Турции». Реджеп Тайип Эрдоган ответил молниеносно: «Кто ты такой, чтобы разговаривать с президентом Турции?! Тебе сколько лет?!». «Боже мой, — прокомментировал эту фразу один из немецких политологов. — Мы все еще ведем с ними переговоры о вступлении в Евросоюз?».

Хорошо, но в чем для нас смысл противостояния с Советом Европы вообще? Для начала просто кое-что подсчитаем.

Совет Европы объединяет 47 членов. Это почти все страны Европы, включая Турцию и государства Южного Кавказа. Не входят в СЕ Белоруссия, Ватикан и частично признанные Косово, Абхазия и Южная Осетия.

Евросоюз объединяет 28 членов. На первый взгляд, при такой разнице охвата, существование Совета Европы кажется вполне оправданным. Но есть нюансы.

В Совет Европы входят семь государств «Старой Европы», которые не являются членами Евросоюза. Это Норвегия, Исландия, Швейцария, Лихтенштейн, Монако, Андорра, Сан-Марино. При этом они имеют с Евросоюзом двусторонние и многосторонние соглашения, фактически наделяющие их правами членов ЕС, от экономических (Европейская ассоциация свободной торговли — ЕАСТ) до миграционных (Шенгенская зона, куда не входят даже члены ЕС Великобритания и Ирландия). Великобритания, выйдя из ЕС, очевидно, присоединится к ЕАСТ. Итого де-факто ЕС объединяет 35 членов.

Кроме того, еще шесть государств имеют статус кандидатов на вступление в Евросоюз. Это Албания, Босния и Герцеговина (БиГ), Македония, Сербия, Турция, Черногория. (На статус кандидата также претендует Косово, а Турция может его лишиться, но мы рассматриваем те решения, которые актуальны на сегодня.) Итого, де-факто ЕС с участниками программы кандидатов объединяет 41 государство, являющиеся также членами Совета Европы.

Повторим, 41 из 47. Совет Европы снова оказался в ситуации середины 1980-х, когда всё чаще звучали вопросы о смысле его существования.

Разумеется, бюрократы СЕ прекрасно понимают, у какой черты оказалась их «кормушка». Поэтому набрали наблюдателей в ПАСЕ и/или Комитет министров: США, Канада, Мексика, Израиль, Казахстан, Киргизия и даже Марокко, Иордания, Япония. Вроде бы ничего особенного. Скажем, в Организацию по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ, тогда СБСЕ), не заморачиваясь о географических границах Европы и Азии, приняли все республики бывшего СССР, включая центральноазиатские.

Но ОБСЕ организация в целом не идеологизированная, а Совет Европы позиционировался как «демократический предбанник» Евросоюза, именно Европы. Поэтому Мексика, Иордания или Киргизия понимают, что статус наблюдателя им ничего более не обещает. Тупик он и есть тупик.

«Смысл» существования Совета Европы сегодня заключается в членстве России, Украины, Молдавии, Грузии, Азербайджана и Армении. Точнее, смысл — в периодической «порке» этих государств кнутом, без всяких внятных перспектив на получение пряника. С Турцией, чье вступление в Евросоюз, очевидно, снова откладывается, как мы отметили, Совет Европы достаточно осторожен.

В любом случае, с Турцией (а возможно и с одним-двумя государствами Южного Кавказа) или без, но выход России из Совета Европы нанесет этой организации смертельный удар.

Для «донесения российской точки зрения» вполне достаточно ОБСЕ, гораздо более дешевой и эффективной организации, имеющей хотя бы институт военных наблюдателей (на полевые миссии и тратятся две трети бюджета ОБСЕ).

Да, но в чем смысл выхода России из СЕ? Разумеется, не в удовлетворении чувства мести Совету Европы или злорадства по поводу того, что главным объектом порки вынужденно станет Украина (ей это в радость). Цель — в создании подходящих условий для более выгодного России формата диалога с Евросоюзом в будущем.

Цель, на наш взгляд, вполне осуществимая, если Россия ясно заявит, что и после того, как отношения с Евросоюзом вернутся к прагматизму, возвращения в Совет Европы не будет. Даже если СЕ к тому времени еще будет формально существовать. Эта страница закрыта полностью и окончательно.

Цель — создание в будущем организации ЕС — РФ в двустороннем формате, только в составе депутатов парламента России и депутатов Европарламента. Россия готова разговаривать с этим клубом на равных и никак иначе. Интеграция с Евросоюзом? Можно сказать и так, «интеграция» — слово ёмкое. Но только в тех сферах, формах и пределах, которые будут выгодны обеим сторонам. Важно разобраться с предлогами — именно: интеграция «с», а не: «в».

Вероятно, на создание подобного двустороннего органа может рассчитывать и Турция. Да хоть Украина или Грузия, это не наши проблемы.

Совет Европы с его ПАСЕ и ЕСПЧ — подсунутый нам 20 лет назад эрзац взаимодействия — не просто не помогает достижению этой цели, а служит препятствием. Сегодня сложились условия для уничтожения этой «обманки», и она должна быть уничтожена.

Евросоюзу придется согласиться на иной формат взаимодействия с Россией. Нет — невелика потеря. Россия — часть Европы, безотносительно к тому, состоит она в какой-то организации менее крупных европейских государств или нет. Если для них успех всего лишь в том, чтобы передвинуть Берлинскую стену до Санкт-Петербурга, Калининграда — Кёнигсберга и Крыма, так тому и быть: пусть Берлинская стена будет передвижной. Или правильнее сказать: подвижной. А в какую сторону, посмотрим.

Что касается Грузии и Украины, то они просто просчитались. Подвела рабская психология элит. Извечный поиск щедрого хозяина, как национальная идея. В результате, всё, что получила, например, Украина, это щедрые квоты на беспошлинный экспорт в Евросоюз только орехов, изделий из соломы и… ваты. В общем, такой вот собирательный портрет: «безвизовый» украинский турист в Венской опере в ватнике и шляпе-канотье, грызущий орехи.

Могло ли быть иначе? Предполагаем, что могло, хотя бы умозрительно, учитывая упомянутую рабскую психологию «небратьев».

Скажем прямо, Евразийский экономический союз (ЕАЭС; ранее «Таможенный Союз», ТС) задумывался как версия Евросоюза. С учетом его проб и ошибок и с явным прицелом на развитие сотрудничества с ним в дальнейшем.

ЕАЭС изучает результаты действия нормативов и стандартов ЕС и там, где это оказалось оправданным, приближает к ним свои. Обычная практика международных организаций. Кастрюлеголовая особь на Майдане с плакатом: «Я девочка! Я не хочу в ТС! Я хочу кружевные трусики и ЕС!» могла не знать, что ЕАЭС не запрещал кружева на нижнем женском белье, но этого не могли не знать идеологи Майдана. Того, что ЕАЭС всего лишь принял норматив ЕС по гигроскопичности белья, бьющий по синтетике из которой китайские и вьетнамские производители изготавливают кружева.

Единый фронт государств Восточной Европы, включая Южный Кавказ, а также Казахстан и Киргизию (не члены СЕ, но члены ОБСЕ) в переговорах с Евросоюзом достиг бы гораздо большего, чем достигли Грузия и Украина. Смешно сказать, но дорогу украинской продукции на запад в первую очередь пробивала бы… Россия.

Если ЕАЭС усилит институты объединения в политической сфере, то, конечно, он, а не Россия станет партнером ЕС по созданию двустороннего органа взаимодействия и интеграции: «ЕС — ЕАЭС». Остальным — ветер в паруса в свободном плавании.

А для начала реального диалога с ЕС, повторим, следует уничтожить фейковую структуру под названием «Совет Европы».

Альберт Акопян (Урумов)