Кто дал отмашку на «окончательное решение русского вопроса» в Казахстане?

Вы помните, как весной 2020-го на Украине вдруг исчезли националисты? Сникли, грустно заулыбались и вместо призывов к «хорватскому сценарию» на Донбассе вновь заговорили о европейских ценностях. Но уже осенью кто-то указал Владимиру Зеленскому его место и роль, из «приговора Петру Порошенко» он начал превращаться в дурную копию, а националисты поняли: снова можно! Они трусливы. И не шелохнутся без «сигнала». То же в Казахстане. И сигнал им дал не кто иной, как президент Касым-Жомарт Токаев.

Еще в июне прошлого года было опубликовано его интервью под редакционным названием: «Судьба казахского народа находится на весах истории». В котором бывший дипломат показал полное непонимание как новейшей истории и места Казахстана на её весах, так и реалий современного международного права. Зато высокомерие в странной смеси с лукавством бьют через край.

Любая цитата это по определению фрагмент, «вырванный из контекста», и мы везде, где возможно, будем приводить законченную мысль автора. Но есть такие понятия, как «идея», «сверхзадача», «красная нить», «квинтэссенция», которые не всегда сформулированы прямо. Это то, что превращается в краткую цитату, хотя в оригинале она размазана на страницу, а то и десяток. Вот здесь возьмём на себя смелость помочь Касым-Жомарту Кемелевичу. Сверхзадача, которую поставил Токаев, такова: «Мы должны обеспечить территориальную целостность Казахстана через завершение строительства моноэтнического государства». Иначе говоря: «Прочь от Москвы!», «Весь мир с нами!», недовольным: «Чемодан, вокзал, Россия!», и тогда мы будем… в безопасности. Чем президент Казахстана показал также полное непонимание причинно-следственных связей в отношениях соседей с Россией. Не он первый, не он последний.

Одна из ключевых фраз интервью прозвучала при ответе на вопрос: «Как вы считаете, какие шаги необходимо предпринять, чтобы наш государственный язык стал языком межнационального общения?». Глава Казахстана не отклонил сам вопрос как антиконституционный и даже не разъяснил читателям ч. 2 ст. 7 Конституции РК об официальном статусе русского языка. Именно это подразумевает разговорная формула «язык межнационального общения».

Напротив, президент РК принялся рассуждать как военный стратег, в частности, предостерегая от «лобовой атаки» на русский язык и «шапкозакидательства». А словам о недопустимости лобовой атаки предшествовала фраза, многих умилившая: «В этом (в опасности „неправильного обращения с языковой проблемой“. — Ред.) мы воочию убедились на примере Украины». Чему умиляться-то? Смысл высказывания прозрачен: господин Токаев считает русско-украинское двуязычие на Украине «проблемой», которую следовало «решать» в пользу украинского языка, но как-то «мягче». Та же «проблема» в Казахстане. И её будут решать не лобовой атакой. А как? Охват? Обход? Десант?

Да чего там! Токаев: «Кроме того, нам следует учитывать геополитический фон, в котором особняком стоит самая протяженная в мире сухопутная граница с Россией». Фактор протяженной границы с Россией здесь — явно негативный, ведь автор говорит не о трансграничном сотрудничестве, а предупреждает своих единомышленников о возможных последствиях лобовой атаки и шапкозакидательства! Просто Михаил Илларионович Кутузов на военном совете в Филях.

Похоже, наш стратег уверен, что занял беспроигрышную позицию. У него надёжный тыл, он вооружён международным правом в виде незыблемости государственных границ и имеет если не оперативный простор, то инициативу в операции по выдавливанию русского языка (читай: русских) за эту самую границу. При этом Токаев прекрасно понимает, что «нагнетается конфронтация между крупными державами, обостряются региональные конфликты. Для Казахстана, как регионального государства, это неблагоприятная тенденция». С другой стороны, можно конфронтацией и воспользоваться. Выдавливать, но «делать это без шума, надрыва, самовозвеличивания». Хитёр. Голова. Я всегда говорил, что Касым-Жомарту Кемелевичу палец в рот не клади.

Как дипломат Токаев должен знать, что международное право это нормы, которые государства обязались соблюдать, а великие державы — также и защищать. Среди этих норм когда-то были: неприменение силы без соответствующей резолюции Совбеза ООН и отказ от изменения границ государств без их согласия и/или резолюции того же Совбеза ООН. «Гуманитарными бомбардировками» Югославии и признанием в виде «исключения» независимости Косово «демократическим консенсусом» НАТО вместо Совбеза ООН эти две нормы международного права были уничтожены. Именно уничтожены: признание Косово не отозвано, извинения не принесены, последствия не устранены, виновные не наказаны.

Собственно, и международного права больше нет. Чтобы не нарываться на неприятные вопросы, западные политики давно заменили это словосочетание другими. «Установившийся, сложившийся, принятый миропорядок», «основанный на правилах», тот же «консенсус демократического, мирового, цивилизованного сообщества» и т. п. Одним словом, международного права, защищающего незыблемость границ Казахстана, нет.

Токаев и это понимает! «В этом сложном, многомерном мире мы, казахи, по большому счету никому не нужны». И всё же надеется тихой сапой создать моноэтническое государство. Именно по примеру Украины, если отбросить восточные словеса. И чего спешит? Ведь главная его радость: «Демография развивается в пользу казахского языка». Детский сад. Если дело дойдёт до дела, Россия будет руководствоваться стратегическими соображениями, а не тем, сколько русских осталось в какой-то области или городке. Вернем с довеском. Поводов уже достаточно: русское население Казахстана за 30 лет сократилось более чем в два раза, и «экономической эмиграцией», как в некоторых других бывших союзных республиках, этого не объяснить. Казахстан ведь процветает, не так ли?

А пока Токаев предлагает взять в пример опыт решения «проблемы русского языка» в Узбекистане (по его словам, толерантное: узбеки охотно на нём говорят «когда в этом есть необходимость»). И снова всё предельно прозрачно. Во-первых, русский язык не имеет в Узбекистане никакого официального статуса и общаться на нем в государственных органах можно, если тебе пойдут навстречу. Разрешат. Во-вторых, Токаев ставит знак равенства между Узбекистаном, который Российская империя завоевала к концу 19 века, да и то частично (Бухарский эмират и Хивинское ханство оставались полунезависимыми), и Казахстаном, где первые русские города Уральск и Гурьев были основаны 400 лет назад и на землях, ну… не совсем казахских. И даже не Ногайской орды (тогда как Казахское ханство после распада Золотой Орды это только центр и юго-восток Казахстана и то не весь). На реке Урал русские потеснили калмыков. Не тюрков, а монголов. Да, калмыки на Урале были «эпизодом», а почти все народы, жившие в этих степях, начиная с половцев-кыпчаков 11 века, это по сути один народ, чей венец — казахи. Но и они пришли сюда завоевателями и здесь еще веками сохранялись более ранние насельники края, а 600 (да и 1 000) лет и 400 лет — не та разница, которую можно назвать принципиальной при выяснении, кто тут «коренной».

Важнейший фрагмент интервью, на наш взгляд, здесь: «Наш Первый Президент Н. Назарбаев сделал ставку на многовекторную, сбалансированную внешнюю политику с упором на стратегическое партнерство, сотрудничество с Россией и региональную интеграцию. Это был правильный выбор. Но…»

Реплика в сторону: «Мой брат мне как-то сказал: „Всё, что говорят до слова „но“, не считается“» (Бенджен Старк, «Игра престолов»).

А после слова «но» у Токаева: «…ситуация в мире не стоит на месте, меняются геополитические устремления ведущих держав. В этих условиях Казахстан обязан позаботиться о своих национальных интересах. Именно поэтому на саммите ЕАЭС 19 мая я заявил, что интеграция будет поддерживаться нами до того момента, пока она не наносит ущерба суверенитету Казахстана».

Это прямая угроза (хорошо, предостережение) в адрес России: мы будем развивать особые отношения с Западом и принимать другие решения без оглядки на интересы России, в частности, приступаем к окончательному решению русского вопроса, и не вздумайте нам мешать, а то… Кстати, а то что? Выйдете из ЕАЭС, ОДКБ, возьмёте «курс на НАТО»? Вы действительно уверены, что не повторяете опыт Украины?

Вернёмся к языковому вопросу. Президент Казахстана не приказывает. Он рекомендует. Например, отдавать при назначении на государственные должности предпочтение тем, «кто наряду с профессиональными качествами хорошо владеет казахским языком». Оговорка про должности, «особенно сопряженные с общественными коммуникациями», — ни о чём. Речь не о пресс-секретарях. А публичные государственные учреждения по своему назначению и есть коммуникативные органы, «не устно, так письменно». Речь о всех государственных органах. Речь о полном вытеснении из них русских. Т.к. «хорошее» владение языком — материя тёмная.

Чтобы развеять последние сомнения в его отношении к ч. 2 ст. 7 Конституции РК о равноправном использовании русского языка в госорганах, Токаев дважды повторил тезис, согласно которому парламент — не место для дискуссий на русском языке. Сначала это получилось смешно:

«Госслужащие, не умеющие вести дискуссию и диалог на государственном языке в Парламенте или на пресс-конференциях, должны стать анахронизмом».

Затем ещё смешнее:

«Нам следует поддерживать и поощрять представителей других этносов, хорошо владеющих казахским языком. Избирать их в Парламент и представительные органы, назначать на высокие посты в системе государственной службы, отмечать государственными наградами. Такие люди помогут поднять казахский язык до уровня языка межнационального общения».

Кому «нам» следует избирать (!) «казахоязычных русских» в парламент? Русским Петропавловска, Кустаная, Усть-Каменогорска? Или хозяину дворца Акорда? Ну нельзя же так откровенно… И что, серьёзно распределение властного пирога и денежных потоков зависит от правильного произношения /қ/ и /ұ/, а не от принадлежности к кланам и группировкам (с учётом «высоких профессиональных качеств»)? Вот это новость. Или они за медальку стараться будут? Тогда для кого они станут примером, чтобы «поднять казахский язык до уровня языка межнационального общения»? Это и есть «хитрый план» Токаева? Всё-таки вместо лобовой атаки десант диверсионно-разведывательной группы… Нет, ДРГ это у противника, свои — РДГ. Но всё равно чушь какая-то. В тыл врага со своим языком?

Всё, что предлагает Токаев в языковой сфере, вплоть до «качественного» казахоязычного контента ТВ и «программ, которые служат национальной идее, обращаются к коренным истокам нашего бытия» — это украинский опыт. Запреты, квоты, мелочь в лицо кассирше за: «Пакет берёте?» не на том языке — это всё подтянется. То есть уже.

Забавно. Русский язык в парламенте Казахстана — «анахронизм». При том, что в другом месте он говорит: «В практическом плане преподавание точных наук в вузах можно оставить на русском языке». Так какой язык — «анахронизм»?

В общем, того, что было сказано президентом Казахстана только в одном годичной давности интервью, более чем достаточно для того, чтобы стать тем самым «сигналом».

Но ситуация страшнее, чем выглядит на первый взгляд. «Языковые патрули» это не какие-то совсем дремучие «нацики». Это вполне себе продвинутые грантоеды, финансируемые «либеральными» фондами Джорджа Сороса и россыпью фондов USAID, финансируемых Госдепом США. Это не «противоположности сходятся». Они всегда и везде рядом. И получив сигнал, они готовы идти в лобовую атаку. На пожилых женщин. Погромщики с битами — на низком старте.

Возможно ли решение, которое было бы приемлемым и для Казахстана, и для России? Честный ответ: нет. Через поиск красивых идей политика не делается. Оно так не работает. Да и есть большие сомнения по поводу того, насколько субъектным государством сегодня является Казахстан. «Весы истории», о которых говорил Токаев, работают иначе. Они не аптекарские. На них въезжают танки и заходят армии.

Что бесспорно, так это то, что «самая протяженная в мире сухопутная граница» не может быть границей, скажем так, «цивилизационной», к югу от которой чувствовали бы себя вольготно враждебные России силы и враждебное государство. Россия это по сути два гигантских «материка». На территории России ее Европейскую часть и Сибирь связывает узкий «перешеек» — коридор с одной железной и одной автомобильной дорогой. В районе города Ишим этот перешеек сужается менее чем до 100 километров. Далее к северу болота до самого Ледовитого океана.

Значит, для России вариантов два.

Первый — отодвинуть собственно государственную границу РФ как можно дальше на юг. Рассуждая умозрительно и отвлечённо о том, где могли бы проходить естественные границы России, на которых заканчивается национальное государство и за которыми начнется очередной имперский проект (а эти «грабли» России противопоказаны), приходишь к выводу, что «запас» не так уж велик. В полном смысле Россией могут снова стать Белоруссия, Украина и часть Казахстана. Максимально — по линии: «Балхаш — Байконур — Бекдаш (казахстанское основание этого полуострова)».

Второй вариант — такое решение, при котором будет создана и новая «граница безопасности» России и сохранится… международно-признанная граница Казахстана. Если казахским элитам удастся (благодаря хотя бы чувству самосохранения) прикрутить запал русофобии. Этот вариант — федерализация Казахстана через создание двух надрегионов — «Северного» и «Южного» по линии «Урал — Ишим — Иртыш».

Надеемся, читатель простит нам шалость с рекламным приёмом «сравнительного позиционирования», почти по Виктору Пелевину: «Балхаш — Байконур — Бекдаш» — «ужас-ужас», а «Урал — Ишим — Иртыш» — просто рай на Земле. Но ведь действительно рай! Красивые компактные границы Южного надрегиона. Андрей Туполев говорил: «Хорошо летать могут только красивые самолеты». Мы же уверены, что надёжное будущее имеют только красивые границы. Особенно красивые, потому что весь нефтегаз окажется в Южном надрегионе, а Касым-Жомарт Кемелевич не будет испытывать чувство «ущербности» от звуков русского языка «когда в нём нет необходимости», т. е. вне визитов на саммиты СНГ и в казахстанские вузы с посещением лекций по сопромату.

Учитывая очень широкие полномочия надрегионов, было бы правильнее говорить о конфедерации, но нерасторжимой. Нерасторжимость — непременное условие безопасности РФ: любые вопросы, касающиеся международного, особенно военного сотрудничества, решаются консенсусом Северного и Южного надрегионов. Т. е. южной границей безопасности РФ становится южная граница Казахстана. Где не будет и войск РФ, если они не будут приглашены решением обоих надрегионов в случае обострения ситуации.

Ни в коем случае нельзя форсировать изменения в надрегионах, дающие преимущества представителям того или другого этноса, носителям того или другого языка. Тем более не следует каким либо образом стимулировать переселение граждан в «свой» надрегион. «Демография», как верно заметил Касым-Жомарт Кемелевич, сама всё сделает. «Так выпьем же за демографию!». И особых названий для Северного надрегиона выдумывать не надо: в предполагаемом слове «Казакстан» («казачий стан») оба корня имеют почти то же русское значение, что и в слове «Қазақстан».

Никогда не понимал, зачем и в тюркской кириллице, и в латинице нужно было вводить букву қ/q, если достаточно правила, согласно которому к/k звучит гортанно во всех случаях, кроме случая, когда она предшествует гласной переднего ряда (мягкой). Но борцы за латиницу не исправили ни одной ошибки национальных кириллиц, а только добавили к ним новые.

Нур-Султан остаётся столицей в границах правительственного центра (он, кстати, расположен на южном берегу Ишима). К югу и к северу от этого правительственного квартала — столицы Южного и Северного надрегионов, соответственно: Астана и Стан (Целиноград).

Токаев, конечно, обладает системным мышлением и понимает, что интеграция, как и любой другой процесс, либо развивается, либо деградирует. Россия не может позволить деградации межгосударственных отношений и обязательств на столь стратегически важном направлении. В то же время Россия будет кровно заинтересована в сохранении Казахстана как независимого государства в его нерушимых границах именно благодаря такой структуре его государственности, которая гарантирует отсутствие угроз на дальних подступах. И будет защищать такой Казахстан, как саму себя.