Олимпиада как орудие гибридной войны и либерально-трансгендерный триумф

Современные Олимпийские игры изначально были не только культурно-спортивным, но также и политическим, причём именно глобалистским проектом. Уже на первом организационном конгрессе Олимпийского движения прямо говорилось о его значении с «интернациональной точки зрения». Хорошо известны и яркие примеры явной политизации Олимпиад. Это игры 1936 г. в Берлине, которые фашистская пропаганда пыталась использовать для легализации нацистского режима и демонстрации его успехов всему миру. Ещё, конечно, бойкот западными странами московской Олимпиады и ответный бойкот Олимпиады в Лос-Анджелесе странами «социалистического лагеря». В последних, как многие, наверное, помнят, участие в Олимпиадах, вообще, развитие спорта, — было делом государственной важности. Считалось, что спортивные и, в особенности, олимпийские победы «укрепляют авторитет страны» и «доказывают преимущества социалистического образа жизни». Наиболее характерный пример, — давно завершившая свой «славный путь» ГДР, очевидно, самая спортивная держава в Мировой истории, по количеству олимпийских наград на душу населения, в десятки раз опередившая свою западногерманскую сестру-соперницу.

Использование спорта в качестве средства политической пропаганды и идеологической борьбы закономерно для тоталитарных режимов, политизирующих все сферы жизни общества и является, как принято считать, одной из их специфических особенностей. В странах либеральной демократии вроде бы не должны политизировать спорт. Трудно не заметить, однако, что в последние годы проведение Олимпиад, — всё больше становится не только (или уже не столько?) спортивным, но и политическим мероприятием, новой формой идеологической работы, точнее, глобальной по своим масштабам идеологической обработки «народонаселения». Обработки, посредством которой, исподволь формируется основополагающий для Нового Мирового порядка феномен глобального массового сознания. И нынешняя Олимпиада, несомненно, внесёт весьма значительный вклад в это, сомнительной богоугодности, дело. Не только в силу факта политически мотивированной дискриминации целых государств, как в случае с Россией, когда за прегрешения отдельных спортсменов, наказывается страна в целом. Показательно, что доходит едва ли не до первобытного фетишизма, — когда запрещают использовать флаг, гимн и даже само название «провинившегося» государства, а его спортсмены официально считаются не представителями страны и/или нации, а едва ли не простым собранием частных лиц, представляющих общественную организацию.

В Токио стало особенно явным, почти демонстративным, использование Олимпийских игр также и для политической пропаганды, именно, — для демонстрации успехов и достижений либеральной демократии в продвижении «нетрадиционных» ценностей. Одна только «корректировка» олимпийского лозунга «Быстрее! Выше! Сильнее!» чего стоит. Сегодня он уже не устраивает. Его ещё не объявили экстремистским, но уже признали недостаточно толерантным. И действительно, «Быстрее! Выше! Сильнее!» — это как-то не вполне толерантно, и вообще противоречит равенству. Так что современный, всё более левеющий, либерализм грозит оказаться куда «тоталитарнее» «тоталитаризмов» прошлого века. У него нельзя быть просто «быстрее», или «сильнее», или, тем более, «выше», а можно только «вместе».

Что значит это «вместе» наглядно продемонстрировано массам на примере главного спортивно-политического достижения современного либерализма, его долгожданной победы — олимпийского золота в соревнованиях по тяжёлой атлетике среди женщин, завоёванного бывшим мужчиной в упорной борьбе с отжившими предрассудками («натуральные» женщины-штангистки были легко повержены). Этот либерально-трансгендерный триумф несомненно войдёт в анналы мирового спорта и, очевидно, не только туда. А тут ещё и блестящие, показательные «трансгендерно-гимнастические» выступления. В общем, хочешь стать «олимпиоником», — рецепт известен. Меняй свой гендер, немного хирургии, и — путь к славе и деньгам открыт. Ещё недавно такое было невозможным. А сегодня, пожалуйста, — «Мир открыт для всех». И неважно, что с добавлением этого «вместе», олимпийский девиз утрачивает энергичность и ясность мысли, если вообще, не оборачивается алогизмом и бессмыслицей. Ведь соревнования, как таковые, разделяют на победителей и побеждённых. В этом, собственно, и заключается их смысл и результат. Кто-то оказывается сильнее, а кто-то уступает. «Вместе» возможен только «бег на месте». Прямо по Высоцкому: «Красота, среди бегущих, первых нет, и отстающих. Бег на месте, — общепримиряющий». Но у МОКовских мудрецов, видимо, большие проблемы не только с логикой, но и с чувством юмора. Они, очевидно, шутить не собираются, а просто неукоснительно блюдут «линию партии». Так сказать, «железной рукой» ведут «человечество» вперёд, — к победе «всеобщей инклюзии» в мировом масштабе.

Всё это могло бы показаться курьёзом, если бы, не было свидетельством того, что Олимпиаду пытаются использовать для пропаганды политических лозунгов, то есть, собственно, — для достижения политических целей. А, следовательно, превращают её в политический инструмент, делают орудием политической борьбы. В современном мире есть, как известно, разные виды оружия. В том числе, — химическое, биологическое, есть, возможно, и климатическое. В общем, оружия, как говорится, хватает. На любой вкус. И не хотелось бы наблюдать, как Олимпийские игры начинают играть роль, своего рода, психологического оружия массового поражения в той необъявленной гибридной войне, которую современный либерализм фактически ведёт с традиционной культурой и «традиционным», естественным человеком. И ладно бы, «искусственное оплодотворение», «искусственное выращивание органов» «искусственные овечки» и создание «искусственного интеллекта». Сегодня, войдя в каждый дом с телеэкрана нам показали, как на Олимпиаде искусственная женщина под аплодисменты побеждает натуральных.

И дело, очевидно, не в «отдельных случаях». Олимпийские игры, в целом, демонстрируют тенденцию к превращению в важнейший инструмент борьбы с традиционными ценностями, в, имеющую широчайший охват, пропагандистскую машину по внедрению ЛГБТ-феминистской идеологии в массовое сознание. Это касается, прежде всего, таких видов (не)женских состязаний как борьба, бокс, тяжёлая атлетика. При СССР они неслучайно не включались в программу Олимпиад, а сегодня продвигают в массы идею «равенства"-одинаковости- неотличимости мужчины и женщины, «унавоживая» почву для расцвета и торжества феминизма. Торжества, которое не сулит ничего хорошего не только традиционной культуре, но и человеку вообще. Феминизм, по сути своей, есть эмансипация женщины от женственности и, прежде всего, освобождение её от бремени беременности, («нежелательной», конечно). То есть, собственно, от материнства, которое перестаёт (а для передовых женщин уже перестало) быть сущностью, естеством женщины, а становится просто вопросом (одним из многих других) её личного выбора, сугубо внешним «правом», которым она может пользоваться по своему усмотрению. И если сегодня женщина «выбирает» не рождение детей, а с малых лет учится наносить на ринге сокрушительные удары в челюсть сопернице или вырывать штангу с утробным выкриком, то это «достижение» олимпийского движения, несомненно, будет по достоинству оценено ЛГБТ-либерализмом.

А вот стремление спортсменок выступать в хотя бы немного более скромной одежде, является, как мы недавно узнали, административно наказуемым. Прогрессивные убеждения, как оказалось, не мешают международным чиновникам от спорта регламентировать размеры, извините, трусов, в которых спортсменки должны выходить на арену. Так прямо и предписывают — «от сих до сих» и ни сантиметром больше, а то, как бы зрители, деньги заплатившие, не заскучали. Такая вот, немного односторонняя, получается, у современного либерализма «борьба за права женщин» — раздеваться можно (и даже рекомендуется), одеваться нельзя.

Чиновно-административная регламентация «дизайна» спортивной формы вплоть до размера трусов, точнее, сегодня уже, трусиков, — это не случайный «эксцесс», как может быть, кому-то кажется, а одно из закономерных следствий профессионализации спорта. То, что полностью отброшен (тоже, кстати, после разрушения СССР) такой фундаментальный принцип Олимпийского движения, как запрет на участие профессионалов, объективно ведёт к постепенному превращению Олимпийских игр в элемент политики «Хлеба и зрелищ», в часть «Индустрии развлечений». Эта «индустрия» и профессиональный спорт, — тесно взаимосвязанные явления, которые, мягко говоря, не соответствуют высоким идеалам Олимпийского движения. Не соответствуют они, кстати, и нормам традиционной морали, в частности, трудовой этики. Когда «простой обыватель» видит, что какой-нибудь футболист-хоккеист получает в тысячи раз (!) больше денег, чем квалифицированный рабочий, инженер или военнослужащий, от него трудно ожидать веры в социальную справедливость или стремления упорно трудиться и жить по средствам.

Уже поэтому современный спорт, и Олимпиады в особенности, не могут быть «вне политики» или, тем более, «вне» морали. Исходя из этого, очевидно, что Россия, как один из ведущих субъектов мировой политики и одна из крупнейших спортивных держав, может многое сделать для того, чтобы Олимпийские игры, как это и провозглашается, способствовали сохранению мира и продвижению подлинных моральных ценностей, а не превращались в инструмент гибридной войны против традиционной культуры.