Мнение: «Согласие» проиграло Ригу из-за отсутствия Нила Ушакова

Публицист Владимир Линдерман на страницах портала lv.baltnews.com осмысляет причины провала партии «Согласие» на внеочередных рижских выборах. Он отмечает, что для выявления более ясной картины важнее смотреть не на проценты, а на число избирателей, проголосовавших за ту или иную партию.

«Все, кто писал о внеочередных рижских выборах, отметили провал „Согласия“. Статистика показывает масштабы этого провала. В 2018 году на выборах в Сейм за „Согласие“ проголосовало 88 тысяч рижан (здесь и дальше даю округленные числа). Сейчас, на выборах в Рижскую думу, — 29 тысяч, то есть в три раза меньше. Потеря почти 60 тысяч голосов в столице — это катастрофически много. Предвижу возражение: не вполне корректно сравнивать голоса, полученные в 2018 и 2020 годах, поскольку избиратель, голосуя на парламентских и муниципальных выборах, может руководствоваться разной логикой. Хорошо, сравним результаты голосования на выборах в Рижскую думу 2017 года с результатами нынешних внеочередных. В 2017 году объединенный список „Согласия“ и „Честь служить Риге“ собрал 127 тысяч голосов. Сейчас, выставив каждая свой список, обе партии собрали в сумме 42 тысячи голосов. Как видим, то же самое падение числа избирателей — в три раза», — констатирует Линдерман.

Он ставит вопрос: кто выгодополучатель, кто «подобрал» эти потерянные «Согласием» голоса? «Ответ, который первым приходит в голову — „Русский союз Латвии“ (РСЛ). Обе партии конкурируют за русского избирателя. „Согласие“ не поддержало школьные протесты и вообще „забило“ на дискриминацию русских. Поэтому значительная часть их сторонников в этот раз отдала предпочтение РСЛ. Ответ — неправильный. Вот что говорят числа. На выборах в Сейм в 2018 году за „Русский союз Латвии“ проголосовали в Риге около 11 тысяч избирателей. На нынешних выборах в Рижскую думу — чуть более 11 тысяч. Разница — всего несколько сотен человек. Фактически РСЛ сохранил свой электорат, а эта небольшая прибавка не объясняет, куда подевались десятки тысяч сторонников „Согласия“. Можно еще предположить, что часть избирателей „Согласия“ перекочевала к блоку „Для развития/За!“ и „Прогрессивных“ (пора им уже сменить название на более выговариваемое, например, „За развитие и прогресс“)», — пишет Линдерман.

«Такое предположение не лишено логики. Некоторую часть электората „Согласия“ составляли люди, которых я условно, не желая никого обидеть, назвал бы „метисами“. Как по происхождению (папа — латыш, мама — русская, или наоборот), так и по культурной ориентации. Понятно, что межнациональный конфликт в Латвии доставляет им эмоциональный дискомфорт. Им хочется думать, что такого конфликта нет, что это выдумка „радикалов“ с обеих сторон. Они голосовали за „Согласие“, потому что оно тоже делает вид, что объективных политических противоречий между русскими и латышами не существует. Но вот „Для развития/За!“ блокировалась с „Прогрессивными“, получился такой гибрид, националистический по сути, но внешне похожий на европейские леволиберальные партии. С космополитичной риторикой, с молодежным имиджем, с заботой о несчастных меньшинствах и так далее. Допускаю, что кое-кто из „метисов“, ранее голосовавших за „Согласие“, проголосовали за этот новый как бы „европейский“ блок. Однако снова все упирается в числа. На нынешних выборах блок, несмотря на победу, получил на четыре тысячи голосов меньше, чем обе составляющие его партии собрали в Риге на парламентских выборах 2018 года. Какого-то крупного притока избирателей, разочаровавшихся в „Согласии“, и в этом случае не наблюдается», — констатирует эксперт.

Таким образом, как подчеркивает Владимир Линдерман, избиратель «Согласия» ни к кому не перебежал и не переметнулся. «Он просто не явился на избирательные участки. Почему? О причинах можно рассуждать до бесконечности. Я выделю лишь одну, очень простую, которая, по-моему, осталась незамеченной. В какой момент рейтинги „Согласия“ стремительно полетели вниз? Нет, не тогда, когда руководство партии отстранилось от акций в защиту русского образования. И не тогда, когда разгорелся скандал с муниципальным предприятием „Ригас сатиксме“, и Нила Ушакова навестили сотрудники Бюро по предотвращению и борьбе с коррупцией. В обоих случаях рейтинги лишь слегка просели. А обрушились они всего пару месяцев назад. Никаких крупных партийных или коррупционных скандалов в это время не происходило, вообще стоял политический штиль, тишина. Произошло всего лишь одно маленькое событие: именно в этот период большинство избирателей „Согласия“ окончательно осознало, что Ушаков не будет участвовать в выборах», — напоминает наблюдатель.

«Люди живут в разных измерениях. Есть те, кто ежедневно читают, слушают или смотрят политические новости, иначе говоря — следят за процессом (не обязательно глубоко разбираются, но следят). И есть те, кого процесс не интересует. Волны политической информации огибают их, не задевая сознание. Поэтому, когда приходится принимать какое-то политическое решение, им нужен маяк, который посылает простой и однозначный сигнал. Такой сигнал был: голосуем за Нила! Все дружно подымаемся из-за обеденного стола, отрываемся от телевизора или компьютера и идем голосовать за Нила. Иначе к власти придут те, кто сделает нам плохо. А Нил сделает хорошо. Или хотя бы не так плохо, как те, кто против него. Когда официально и окончательно объявили, что Ушаков не баллотируется, а вместо него идет Константин Чекушин, это тоже было воспринято как простой сигнал: Ушаков точно не станет мэром, значит, и нет смысла идти голосовать. Я вовсе не пытаюсь принизить человека до уровня биоробота. „Согласие“ само взвинтило до небес культ личности Ушакова, превратило его в палочку-выручалочку любой избирательной кампании. И этим дало подсказку противнику. В правительстве нашлись неглупые люди, которые поняли: чтобы побыстрее сделать Ригу „латышской“, не надо ничего мудрить, надо просто вышибить Ушакова с поста мэра. Нового поп-кумира „Согласие“ создать не успеет. Так и случилось», — заключает эксперт.