Первый из генералов Гитлера, убитых в СССР, нашёл свою смерть под Краславой

Латвийский краевед Александр Ржавин заинтересовался установленным в городе Краслава (Латгалия) монументом в честь погибшего там в 1941 году гитлеровского генерала Отто Ланселя. Занявшись выяснением обстоятельств смерти Ланселя, краевед установил немало интересных подробностей — как о самих тех боях, так и о советских воинах, державших оборону под Краславой. О результатах своих исследований Ржавин рассказал в беседе с EADaily.

— Почему ваше внимание, как исследователя, привлёк именно этот памятник?

— Сразу замечу, что в Латвии сейчас мало монументов — речь не о надгробных памятниках, — поставленных военачальникам высшего уровня: генералам и равным им по рангу. Навскидку назову лишь памятники генерал-фельдмаршалу Барклаю-де-Толли в Риге, генерал-майору Кульневу в Лудзе и командиру 14-й категории высшего начсостава РККА (что-то типа генерал-лейтенанта) Фабрициусу в Вентспилсе. Из недавно установленных более чем скромных памятников латышским генералам мне на ум приходят разве что монументы Кришьянису Беркису, что под Бауской и Петру Радзиньшу под Валкой. Вот даже не могу больше ничего назвать, не напрягая извилин. И тем разительнее на этом фоне смотрится факт, что в Латвии установлен памятник гитлеровскому генералу и нацисту. Знакомьтесь: Отто Квирин Лансель (Otto Quirin Lancelle).

Обложка книги о генерал-лейтенанте Отто Ланселе (Ланцелле) из серии «Герои Вермахта». Иллюстрация: www.marhistorical.com

— Кто он такой, чем известен?

— В некоторых русских материалах его фамилию пишут, как Ланцелле. Лично мне нравится больше первый вариант — его предки явно были французскими гугенотами, перебравшимися в Германию. Родился 25 марта 1885 года в городке Ксантен в Вестфалии. Был одиннадцатым ребёнком в семье прусского капитана Эмануэля Ланселя, ветерана войн Пруссии с Данией, Австрией и Францией. Сам Отто числился на военной службе с 1905 года — фаненюнкер в 43-м Клевском полку полевой артиллерии. В 1907 году произведён в лейтенанты. С 1912 года продолжил службу в учебном полку артиллерийской школы. В 1914 году стал старшим лейтенантом. В начале Первой Мировой войны Лансель командовал взводом 5-й батареи 6-го гвардейского полка полевой артиллерии. Воевал на Западном (под Намюром) и на Восточном фронтах (где он уже стал командиром 2-й батареи). С 1916 года снова сражался на Западном фронте. Был награждён Железным крестом, Рыцарским крестом королевского дома Гогенцоллернов с мечами и орденом Pour le Mérite («За заслуги»; неофициальное название — «Голубой Макс») — высшей военной наградой Пруссии того времени. В отставку вышел майором.

— Он же состоял в рядах нацистской партии почти с момента её основания?

— Да. В Национал-социалистическую немецкую рабочую партию Лансель вступил ещё в 1923 году. В том же году принял участие в гитлеровском Пивном путче, затем руководил нацистской партийной организацией в Мюнхене. Кроме того, с 1931 года он входил в штаб высшего руководства СА (штурмовых отрядов) в Мюнхене, где получил звание оберфюрера СА. К слову, оттуда его вытурили в 1932 году за критику гомосексуальной ориентации Эрнста Рёма — так что, по нынешним временам Ланселя могли бы обвинить и в гомофобии. В 1932 году Лансель сыграл важную роль в падении одного из конкурентов Гитлера в борьбе за власть: разузнал о еврейских корнях Теодора Дюстерберга. Дюстерберг — бывший участник подавления «Боксёрского восстания» в Китае, а потом и Первой Мировой войны, один из лидеров «Стального шлема» (также известный как «Союз фронтовиков» — праворадикальная ветеранская организация). Он баллотировался на пост президента Германии. Когда убеждённый антисемит Дюстерберг узнал, что его дед по материнской линии являлся прусским врачом-евреем, принявшим лютеранство в 1818 году, такое открытие вызвало у него нервный срыв. Это роковым образом повлияло для Дюстерберга на исход выборов — его уверенно опередили Гинденбург и Гитлер.

— То есть, у Ланселя, выходит, были особые заслуги перед руководством третьего рейха?

— Верно, и вышеперечисленным они не ограничились. В 1932—1933 гг. Лансель принял деятельное участие в создании Имперской службы труда. А в 1935 году он вернулся на военную службу — в штабе 7-го артиллерийского полка. В 1938 году в звании подполковника возглавил 43-й артиллерийский полк, а с 1938 года стал командиром 115-го артиллерийского полка, получив на новый, 1939-й год погоны полковника. В 1939 побывал комендантом Франкфурта-на-Одере, а потом командовал 168-м артиллерийским полком. Во время нападения нацистской Германии на Советский Союз Лансель уже был генерал-майором и руководил 121-й пехотной дивизией.

— И он же погиб в первые дни войны с СССР?

— Маленькое отступление. Должен заметить, что гитлеровский Вермахт, войска СС и армии союзников рейха стали нести тяжёлые потери в людях и технике с самого начала вторжения в Советский Союз. Потери не обошли стороной и старший командный состав. Например, в первый же день войны, в боях при попытке с ходу захватить Бресткую крепость, погибли три батальонных командира 45-й пехотной дивизии, был тяжело ранен командир артиллерийского полка этой дивизии в звании подполковника. На следующий день был убит ещё один батальонный командир в таком же звании и командир сапёрной роты. А в боях за Либаву (Лиепаю), помимо сухопутных частей, с немецкой стороны участвовали два подразделения ВМС — Морской ударный батальон и «специальная команда Биглера», сформированные в марте 1941 года. 24 июня был убит в бою командир первого из означенных подразделений — капитан-лейтенант Герхард фон Дикст. На следующий день погиб и командир зондеркоманды капитан-лейтенант Рихард Биглер. Вскоре же пришёл черёд умирать и германским генералам — первым из них и стал Лансель.

Заметка о переименовании города Жгув в Лансельнштедт (Ланцелленштедт), Kölnische Illustrierte Zeitung, 4 ноября 1943-го. Иллюстрация: gmic.co.uk.

— Как именно это произошло?

— 3 июля 1941 года в районе Краславы 121-я пехотная дивизия форсировала реку Западная Двина (Даугава). Лансель спешил на помощь дивизии СС «Мёртвая голова», попавшей в тяжёлое положение в боях с контратакующей 42-й танковой дивизией из состава 21-го механизированного корпуса Красной Армии. Сам город обороняла 112-я стрелковая дивизия 51-го стрелкового корпуса Красной Армии. Когда основные силы 407-го пехотного полка 121-й пехотной дивизии достигли лесного массива, генерал-майор Ланcель покинул свой командный пункт. Вместе с офицером штаба дивизии старшим лейтенантом Штеллером он отправился на командный пункт 407-го пехотного полка. Доехав до передовых подразделений батальона, наступающего слева от дороги, Ланcель не обратил внимания, что правый батальон отстал. Отступавшие перед этим батальоном красноармейцы неожиданно появились с тыла. В завязавшемся ближнем бою генерал и несколько сопровождавших его офицеров и были убиты. Таким образом Лансель стал первым погибшим на Восточном фронте немецким генералом, который имел это звание на момент гибели и первым погибшим командиром дивизии.

— Есть ли предположения о том, кто именно мог его убить?

— Интересно, что в СССР понятия об этом не имели. 25 июля 1941 года газета «Правда» написала такую заметку: «Германское командование наконец сообщило о гибели генерал-майора Ланселя. Карьеру этого гитлеровца прекратила меткая пуля партизан. По сообщению германского агентства Трансоцеан, Лансель и его штаб подверглись нападению советских партизан в тыл одного германского пехотного соединения. Заслышав свист пуль, Лансель бросился бежать. Здесь он и нашел свой бесславный конец». Более чем странная ссылка на западные «голоса». На самом же деле Лансель был убит солдатами 112-й стрелковой дивизии - иногда встречается сообщение, что снайпером. Но, принимая во внимание немецкие данные, в той практически рукопашной схватке это мог сделать любой красноармеец.

— Не могли бы вы рассказать об этой советской дивизии?

— 112-я СД формировалась в составе пяти полков (трёх стрелковых и двух артиллерийских) с июля по ноябрь 1939 года в Уральском военном округе. Штаб дивизии находился в городе Пермь, где квартировали и основные её силы. Только 524-й стрелковый полк располагался в городе Березники, а 416-й стрелковый полк — в Кунгуре. Из его жителей он в основном и был набран, а посему бойцов полка часто именовали «кунгурцами» или «кунгуряками». В середине июня 1941 года началась передислокация 112-й СД в Западный Особый военный округ. На рассвете 17 июня первый эшелон с частями дивизии добрался до железнодорожной станции Дретунь, находящейся северо-восточнее города Полоцк в Белоруссии. Части дивизии прибывали на станцию Дретунь в период с 17 июня по 22 июня 1941 года. Вечером 23 июня 1941 года врио командира дивизии комбриг Ян Симанович Адамсон (1892−1968) получает приказ о занятии обороны на рубеже город Краслава и далее по правому берегу реки Западная Двина до станции Бигосово, расположенной западнее города Дрисса (Верхнедвинск) — с задачей не допустить форсирования реки противником. Для быстрейшего достижения дивизией заданного рубежа обороны на правом фланге комбриг Адамсон принимает решение сформировать сводный передовой отряд под командованием капитана Петра Венедиктовича Зороастрова численностью 2 500 человек, который должен был выдвинуться на этот рубеж и удерживать его до подхода главных сил. В состав передового отряда были включены 196-й отдельный разведывательный батальон (старший лейтенант Шаяхметов), 156-й отдельный истребительный противотанковый дивизион (капитан Павленко) и две усиленные роты 416-го стрелкового полка.

— И что же было дальше?

—Уже утром 26 июня 1941 года 112-я СД своим передовым отрядом вступает в бой под Краславой, преградив путь разведдозорам и авангарду немецких частей. Отряд отразил первые атаки немецких разведывательных подразделений 56-го моторизованного корпуса. 1 июля и 2 июля 1941 года Краславу атакует немецкая моторизованная дивизия СС «Мёртвая голова». А 3 июля гитлеровское командование вводит в бой 121-ю пехотную дивизию Ланселя. Город обороняет 416-й стрелковый полк с приданной ему артиллерией дивизии (ею уже командует полковник Иван Андреевич Копяк). В ходе ожесточённых оборонительных боёв Краслава трижды переходит из рук в руки. Этот день — кульминация боёв, когда и гибнет Лансель. Лишь вечером 3 июля 416-й стрелковый полк начал отходить на восток от Краславы на 10−15 километров. В Кунгурском историко-архитектурном и художественном музее-заповеднике хранятся фотографии героев боёв за Краславу.

— Об этих людях что-то известно?

— Первой мне попалась фотография интенданта 2 ранга Марии Андреевны Рудаковой (Лоскутовой). Официально значится пропавшей без вести. По некоторым данным, погибла 19 июля 1941 года. Надо сказать честно: документов о том, какого именно числа она оказалась на фронте, принимала ли участие в боях в самой Краславе нет. Но если принимала, смотрю на фото и чувствую: огонь-женщина, она точно могла Ланселя пристрелить! Она была замужем за младшим лейтенантом Владимиром Петровичем Рудаковым, 1912 года рождения. На одной из фотографий, высланных мужу, Рудакова написала: «Вовка! Взгляни на эту личность — может быть вспомнишь, кто это? И если она покажется особенно противной — можешь выслать обратно, а не портить себе настроение». Весь характер в одной фразе! Рудаков же служил в 385-м стрелковом полку 112-й СД, попал в плен в августе 1942 года, будучи офицером 102-й стрелковой дивизии, был освобождён и продолжил службу в 107-м запасном стрелковом полку. Вернулся с войны живым. Обычно жёны оставались вдовами на войне, а тут муж стал вдовцом…

Интендант 2 ранга Мария Андреевна Рудакова и младший лейтенант Владимир Петрович Рудаков. Из коллекции Кунгурского историко-архитектурного и художественного музея-заповедника.

— Про кого ещё из участников тех боёв можете рассказать?

— Ещё вот командир «кунгуряков» майор Александр Антонович Буданов (1902−1941). Это о нём писал Пётр Зороастров в книге «Это было под Краславой»: «Осoбeннo выделялся среди комсостава командир 416-го стрелкового полка майор Буданов, на редкость энергичный, подвижный человек, мгновенно реагирующий на любые изменения обстановки полевых учений, лагерной жизни или похода». В армии он служил давно, вырос из младших командиров-сверхсрочников и страстно любил военную службу. Буданов являлся в дивизии непревзойдённым знатоком стрелкового оружия, мог с закрытыми глазами виртуозно разобрать и собрать пулемёт, автомат, пистолет любой системы, не говоря уже о винтовке. Он настойчиво обучал полк быстрым и длительным пешим переходам, марш-броскам. В этом виде боевой подготовки 416-й стрелковый полк был всегда впереди. В последнем письме семье, написанном в ночь на 2 июля, майор Буданов писал: «Нахожусь в окопах. Борюсь за социалистическую Родину. Я твёрд и жесток к врагу, жизни не жалею своей. Позиции не сдам врагу никогда! Мы уничтожили сегодня врагов больше в три раза… Береги сына. Целую. Саша». Майор Буданов погиб 19 июля 1941 года. При прорыве из окружения он раненым попал в плен и был зверски убит немцами.

Майор Александр Антонович Буданов (1902−1941) с семьёй. Из коллекции Кунгурского историко-архитектурного и художественного музея-заповедника.

— Трагическая участь…

— А вот смотрю на фото Елены Голдобиной, подруги Марии Рудаковой. Интересно, что в книге Петра Зороастрова упоминается Наталья Васильевна Голдобина (Нещерет). Ошибка в подписи к фото? Или просто фамилия распространённая? Но думаю, сказанное о Наталье вполне применимо и к Елене: «На фронт она ушла из Чернушки восемнадцатилетней девушкой. Грузилась в эшелон в Перми. В вагоне было двадцать девять медицинских сестёр, Наташа Голдобина — моложе всех, да и на вид худенькая и хрупкая, как подросток. Им говорили, что они едут к землякам в 112-й стрелковой дивизии в Латвию… Медсёстры не успели даже получить обмундирование, щеголяли кто в чём был — в крепдешиновых платьицах, в туфельках на каблучке, в шёлковых косынках. Но сразу после прибытия они включились в работу: перевязывали, накладывали жгуты, шины… Через неделю или около того из двадцати девяти приехавших вместе с Наташей медсестёр в живых оставались лишь девять… Наталья Васильевна работала операционной сестрой, госпитальной, сортировочной, санинструктором — всё это почти одновременно… Четырнадцати бойцам отдала она свою кровь… После месяца оборонительных боёв местного значения часть, где была Наташа, оказалась в окружении… Наташа была ранена, контужена».

Елена Голдобина, подруга Марии Андреевны Рудаковой. Из коллекции Кунгурского историко-архитектурного и художественного музея-заповедника.

— Нет слов, чтобы описать, насколько это впечатляет…

— В этом же музее есть фото других героев боёв за Краславу. Гавриил Дмитриевич Михеев (1914−1941), политрук 416-го стрелкового полка. Погиб вместе с командиром — майором Будановым. Леонид Феофилович Рудаков (1908−1984), начальник связи 416-го СП 112-й СД. Завершил войну капитаном. Андрей Васильевич Лебедихин (1915−1986), уроженец Кунгура, участник Великой Отечественной войны в составе 416-го СП, командир пулемётной роты. Воевал под Краславой, на Западном, Южном фронтах. Завершил войну лейтенантом. Иван Михайлович Тунегов, участник боёв под Краславой, боец 196-го отдельного разведывательного батальона 112-й СД. Завершил войну гвардии майором интендантской службы. А вот и снайпер из 416-го СП 112-й СД Василий Васильевич Барминский, участник боёв под Краславой. Судя по наградам, герой на фронте и в мирной жизни. Настоящий солдат-победитель. Все они — командир, политрук, санинструктор, связист, пулемётчик, разведчик, снайпер — одинаково могли отправить Ланселя к праотцам. А кто именно из них, так ли важно? Они общее дело делали, сражаясь против опасного, умелого и жестокого врага.

— То есть, никаких более внятных подробностей об обстоятельствах смерти Ланселя не сохранилось?

— Нет. Впрочем, могу ещё упомянуть статью Василия Барминского «В рядах Кунгурского полка» (в 1974 году в газете «Искра» города Кунгур). В ней, в частности, говорится следующее: «Вскоре к ручью подкатил немецкий лимузин, потом стал быстро разворачиваться. „Уйдет“, — подумали мы. Раздалась пулеметная очередь. Машина заглохла. Из кабины выскочили два немецких офицера, но, скошенные пулями, упали, распластав руки. Шофер и еще один фашист были убиты в машине. Мы взяли оружие, документы, штабные карты. Как потом стало известно, это были „важные птицы“». Очень похоже на описание того, как красноармейцы-кунгурцы поставили точку в жизни генерала-нациста Ланселя (Ланцелле). Молодцы!

Снайпер из 416-го 112-й СД Василий Васильевич Барминский, участник боев под Краславой. Из коллекции Кунгурского историко-архитектурного и художественного музея-заповедника

— Тут, однако, просматривается некоторая несостыковка. В официальной историографии первым немецким генералом, погибшим на Восточном фронте, считается Карл фон Герлах…

— Никакой несостыковки тут нет. Дело в том, что у немцев была традиция посмертно повышать отличившихся офицеров в звании. Поэтому в справочниках действительно нередко фигурирует дата 24 июня — когда в районе Линово-Барановичи погиб в результате авиакатастрофы глава авиации армии Гудериана полковник Карл фон Герлах. Посмертно Герлаху было присвоено звание генерал-майора авиации, и поэтому формально он стал первым немецким генералом, погибшим на восточном фронте. А 28 июня в боях за Минск убили двоих командиров полков, которым также посмертно присвоили генеральские звания. Это были командир 25-го танкового полка из состава 7-й танковой дивизии полковник Карл фон Ротенбург и командир 59-го стрелкового полка полковник Гюнтер Вейкхардт из состава 20 танковой дивизии. Но, повторю, на момент гибели они генералами не были. А Лансель был. Впрочем, и Ланселя посмертно произвели в генерал-лейтенанты, а также наградили Рыцарским крестом Железного креста, высшим орденом Третьего Райха. Более того, в его честь даже переименовали польский город Жгув — в Ланселенштедт (Ланцелленштедт, Lancellenstädt)! Понятно, название продержалось недолго…

— Как же в Краславе оказался памятник немецкому генералу?

— Изначально Ланселя похоронили в Краславе возле лютеранской церкви. Сейчас там никаких немецких захоронений не обозначено (а рядом находится советский воинский мемориал). Потом, как я понял по публикациям в немецком и английском сегменте интернета, Ланселя перезахоронили на кладбище в общине Гармиш-Партенкирхен в Баварии — где в 1948 году рядом упокоилась и его вдова. Впрочем, стопроцентно ручаться за это я не могу. Но точно знаю, что имя Ланселя в Латвии увековечено ещё и на немецком воинском кладбище в Даугавпилсе. Однако сыну нацистского генерала этого, похоже, оказалось мало. В Польшу с предложением вернуть имя своего папеньки городу Жгуву сунуться сынок нациста не рискнул, ясное дело. Зато в 1994-м 74-летний Крафт Лансель получил от краславского самоуправления разрешение на установку памятника своему отцу. С тех пор в городе Краслава на углу улиц Саулескална и Пилс стоит гранитный обелиск — памятник оккупанту и нацисту.

Могила генерал-майора Ланселя (Ланцелле) в Краславе возле лютеранской церкви. Иллюстрация: latgalesdati.du.lv/persona/463

— То есть, власти Краславы воспринимают это, как должное?

— Поражает даже не сам факт наличия этого объекта — особенно на фоне того, что в 90-е в Латвии демонтировались монументы советским генералам, включая латышей — а то, какая надпись на памятнике. Там текст на немецком, латышском и русском языках. На лицевой стороне обелиска красуется основная надпись: «General OTTO LANCELLE 27.3.1885 Xanten 3.7.1941 Kraslava». Ни слова о его партийной принадлежности и заслугах перед НСДАП и лично Адольфом Гитлером. На правой стороне обелиска по-латышски написано: «UPURIEM 1941−1945». Что в переводе значит «ЖЕРТВАМ 1941−1945». На оборотной стороне то же самое по-немецки: «DEN OPFERN 1941−1945». А на левой стороне уже на русском соизволили написать: «ПАВШИМ 1941−1945». Почему именно так, решайте сами. По мне, так весьма хитро смещён акцент. Мол, у латышей и немцев — жертвы, а вот у русских только павшие (в бою). Чего там поминать гражданских русских, убитых нацистами, так, что ли, понимать такой «перевод»? При этом нацист, антисемит, гомофоб и оккупант Лансель выставлен жертвой войны, я верно памятника уловил посыл?! Вот такой интересный и по-своему уникальный памятник имеется в Краславе. Вот только цветы к нему возлагать не тянет ни разу, несмотря на неуклюжие попытки представить этот объект монументом жертвам развязанной нацистами войны. И жаль, что рядом не поставлен информационный стенд, где бы в красках было поведано о «заслугах» Отто Ланселя.