Альгирдас Палецкис: Обвинения в мой адрес — ложные

Историк Александр Дюков опубликовал на своей странице в сети Facebook выполненный его вильнюсским коллегой Валерием Ивановым перевод интервью с Альгирдасом Палецкисом. Интервью было сделано агентством BNS при выходе Палецкиса из Шауляйской тюрьмы под домашний арест под залог € 50 тыс.

Но вопрос журналистки о здоровье Палецкис ответил: «Ну как здоровье может быть после полутора лет в камере-одиночке… Ну, ничего. Держимся».

Он добавил: «Видите ли я всегда свободен — и там, и теперь здесь. Нет большой разницы. Естественно, приятно. Приятно, что есть много людей, которые понимают, что здесь происходит. Так что приятно видеть людей, которые свободно ходят по улице. Так что очень хорошо…»

На вопрос, как он оценивает предъявленные ему обвинения, диссидент сказал: «Видите ли в чём дело… До первого заседания суда я не имею право говорить в деталях о ходе расследования дела, но мог бы вообще сказать очень многое. И в самом деле, когда в начале мая вроде будет начало заседаний по этому судебному делу, скажу. А само дело, понятно — политическое. Никакого шпионажа не было. Я считал себя свободным человеком, мог ездить по миру, встречаться с людьми, говорить обо всём, интересоваться любыми темами. Поэтому считаю, что дело является политическим. Я уверен, что защищусь. Я очень обеспокоен по поводу положения дел с правами человека в Литве. Я должен заявить, что часть прокуроров вела себя очень бессовестно. Это означает, что они знают, что я невиновен. Они знают, что часть людей, которые сидят в тюрьмах тоже невиновны, или, во всяком случае, они не могут подвергаться таким наказаниям, которые к ним применяются. Особенно бессовестно делать это до суда, только по подозрению. За рубежом подозреваемым как бы надевают кандалы на руки и ноги, назначают домашний арест. Может быть можно было бы так поступать и у нас, но нет — обязательно бросают в тюрьму. Я заметил, что у части прокуроров есть метод: мы тебя сажаем в тюрьму до суда и ты должен оговорить себя и других. И тогда мы тебя выпустим. Но такие методы является совершенно бессовестными».

Палецкис отрицает обвинение в том, будто он собирал сведения о судьях и прокурорах, которые вели дело о событиях 13 января 1991 г. в Вильнюсе… «Нет, это неправда. Не собирал ни о прокурорах, ни о судьях. В деле нет таких сведений. Другое дело — я являюсь журналистом и уже несколько лет пишу книгу о событиях 13 января в Вильнюсе. И вот в процессе работы над этой книгой, над её написанием, я встречался с участниками событий 13 января 1991 года в Вильнюсе, которые проживают в России и в Белоруссии. Мне было интересно услышать их мнение. Но это моё право, как журналиста. Я по профессии журналист-политолог. Судьба так распорядилась, что меня интересует тема событий 13 января 1991 года в Вильнюсе. Я имею на это право. А те обвинения, которые мне предъявлены, они в суде, думаю, всем станет ясно, покажутся не серьёзными», — сказал диссидент.

Он отрицает и предъявляемое ему обвинение в том, будто он искал медицинских работников, которые за оплату представили бы «липовые» справки о состоянии здоровья брошенного в литовскую тюрьму россиянина Юрия Меля — с целью облегчения условий его содержания под стражей. «Этого не было. Это, наверное, кто-то другой наговорил, другой человек, который является подозреваемым также в данном деле — Деймантас Бертаускас. Его поймали, посадили, как и меня. Правда, нас посадили в разные камеры. Но потом он не выдержал оказываемого на него давления и начал что-то наговаривать. И на всём этом его наговоре была основана та информация, о которой вы говорите. В деле этих данных нет», — уверяет Альгирдас Палецкис.

«Планы у меня — выспаться. Несомненно, побыть с близкими родными. Сейчас должен приехать в Вильнюс. Осматриваюсь, где здесь мои родные. Я должен в течение 24 часов представиться полиции в Вильнюсе сегодня. И там на меня наденут регистрационный браслет на ногу. Мне назначен интенсивный присмотр. Это означает, что должен буду не только находиться дома, но и выйти куда-то в радиусе от жилища более чем 500 метров я тоже не смогу. В общем, надо выспаться», — заключил бывший арестант.