Внутриполитическая трансформация в Польше: Качиньский концентрирует силу

Парламентские выборы в Польше не принесли радикальных изменений с точки зрения основных направлений государственной политики. Однако стоит отметить, что начинается трансформация польской партийной системы. К каким результатам она приведет, говорить пока рано. Впервые за последние годы появилась возможность преодоления доминирующей позиции тех политических сил, которые коренятся в рядах бывшей антикоммунистической оппозиции времен Польской Народной Республики.

С 2005 года по сей день польская политика, по сути, крутилась вокруг двух основных игроков — «Права и справедливости» («ПиС») и «Гражданской платформы» («ГП»). Напомним, что еще в 2005 году говорилось о том, что коалиция и тесное сотрудничество между ними практически неизбежны. Вскоре разразился жесткий конфликт между лидерами обеих партий — Ярославом Качиньским и Дональдом Туском. Именно этот конфликт и определял повестку дня в польской политике на протяжении многих лет.

Если же сравнивать сами эти две партии, на самом деле их многое скорее объединяет, чем отличает друг от друга. Во-первых, у «ПиС» и «ГП» генетически очень схожие, если не одинаковые корни. Стоит посмотреть на количество и лица депутатов и политиков, которые переходили из одной партии в другую, иногда по несколько раз. Борьба между двумя группировками внутри одной политической среды нередко бывает самой жестокой. В 2005 году между «ПиС» и «ГП» практически не было принципиальных программных разногласий и идейных споров. Они появились позже, как последствия конфликта в одной политической семье. «ГП» решила приблизиться к либерализму (неолиберализму), делая ставку на средний класс и городское население. «ПиС» тем временем предпочла народный консерватизм, представляя интересы малоимущих и глубинки. Мнения и программы бывших соратников все больше расходились, но это была скорее тактика в борьбе за голоса избирателей, чем твердые политические убеждения. На самом деле, Качиньский с Туском создали систему, ведущую к двухпартийности, в которой их политические проекты были бы взаимно необходимы и питали бы друг друга. Смысл политики был сведен к вопросу: против кого ты? Если против «ПиС», естественно, что ты сторонник «ГП», если против «ГП» — ты точно избиратель «ПиС». Две политические партии из одной политической среды монополизировали всю систему, весь политический ареал Польши. Парламентские выборы 2011 и 2015 годов отразил попытки сломать эту монополю. В польский Сейм проходили представители внесистемных партий и движений («Движение Паликота» в 2011 году, затем движение «Кукиз 15» в 2015 году), но все эти попытки оказывались неудачными.

Что изменилось в 2019 году? Не будем здесь обсуждать результат правящей партии, который в любом случае намного хуже ожидаемого ее руководством. Зато результат главной до тех пор оппозиционной силы, «Гражданской платформы», которая в последней избирательной кампании участвовала под названием «Гражданская коалиция», наглядно демонстрирует, что период монополии идет к концу. Получив 27,4% голосов (134 депутатов), «ГК» хотя и остается одним из основных политических игроков в Польше, однако разрыв между ней и правящей партией (16% разницы), слишком большой, чтобы польские либералы могли чувствовать себе уверенно. Можно сказать, что поражение на выборах вызвано несколькими факторами, но основным из них, несомненно, стал тот факт, что «ГК» лишена политического лидера, а также политической стратегии, которая могла бы противодействовать необратимому процессу превращения партии в чисто либеральную силу, существование которой вполне естественно для всех партийных систем Европы, но которая обычно является всего лишь третьей политической фракцией, после двух основных. Достаточно проанализировать расклад парламентских сил в других странах Европы: в Германии или Австрии. Везде существует сектор либерально настроенного электората, но обычно он охватывает не больше 10−15% избирателей. Либеральная партия, по существу, не может стать основной альтернативой большой право-консервативной силе; обычно это место занимают социал-демократы, которых не стало в польским Сейме предыдущего созыва.

После этих выборов социал-демократы вернулись на парламентский уровень, получив больше 12% голосов. И это именно они могут в ближайшие годы занять место второго полюса польской партийной системы. Правящей партии Ярослава Качиньского это будет, конечно, крайне невыгодно, так как их политика будет подвержена критике социально ориентированных представителей не от имени небольшого по определению среднего класса, но большинства трудящихся, а также пенсионеров, вспоминающих прошлое ПНР, которое «ПиС» подвергает резкой критике. Конечно, все это случится при выполнении определенных условий, главным из которых является отказ от либерального подхода левых к традиционным ценностям, защиты сексуальных и прочих меньшинств и так далее.

С правого фланга политика «ПиС» будет критиковаться крайне правыми депутатами «Конфедерации», у которых впервые получилось преодолеть 5-процентный барьер и оказаться в парламенте. Опять же в большинстве стран Европы крайне правые политические силы представлены в парламентах; Польша в силу специфики своей партийной системы являлась в этом плане исключением. Партия Качиньского реализовывала грамотную с точки зрения ее собственных интересов стратегию: правее нас только стена. Теперь все может измениться. Правда, ультраправых депутатов всего 11, но теоретически они могут выступать с публичной критикой правящей партии с правого фланга. Но тут для них, в отличие от левых социал-демократов, есть один риск. У «ПиС» довольно большой опыт использования метода кнута и пряника, так что вполне вероятно, что многие из крайне правых скоро окажутся в рядах правящей парламентской фракции.

Проблемы и вопросы, которые придется решать победившим польским неоконсерваторам, действительно сложные. Когда не станет основного и удобного соперника в лице либералов, а дополнительно начнет действовать оппозиция в новом составе, по мнению экспертов, могут начаться сложности с сохранением темпов экономического роста. Существуют ли у Качиньского ответы на эти вызовы — неизвестно. Пока правящая партия возвращается к идее создания всемогущего Министерства национальной безопасности, курирующего все спецслужбы и силовые ведомства страны. Может, это и есть один из ответов партии власти на новые внутриполитические условия?

Матеуш Пискорский, специально для EADaily