Русофобия как форма грузино-украинского государственного «мазохизма»

В теории политическая элита должна направлять всю свою деятельность на то, чтобы укрепить державу и облегчить жизнь населению, проживающему на территории государства. Между тем на постсоветском пространстве уже привыкли к тому, что деяния элиты прежде всего направлены на то, чтобы помочь власть имущим «набить карманы». Однако в странах Прибалтики и особенно на Украине и в Грузии в последние годы начала вырисовываться еще одна тенденция, когда представители политического истеблишмента этих стран во главу угла, кроме «зарабатывания денег», ставят оголтелую русофобию. Опираясь на пропаганду ненависти к российскому государству и ее гражданам, представители элиты наносят вред интересам своих стран и ухудшают качество жизни в них.

Напомним, что нынешний политический кризис в Грузии начался с того, что во время заседания Межпарламентской ассамблеи православия депутат Государственной Думы России Сергей Гаврилов как президент ассамблеи был посажен организаторами в кресло спикера грузинского парламента и говорил на русском языке. Это вызвало недовольство оппозиционных грузинских депутатов, которые облили председательствующего водой и выгнали его и остальных россиян из парламента. После этого между сторонниками оппозиции и полицией начались столкновения, насилие применялось с обеих сторон.

Понятно, что Гаврилов в кресле председателя парламента был лишь поводом для грузинских оппозиционеров выступить против власти. Однако антироссийскую риторику использовала и президент Грузии Саломе Зурабишвили, которая назвала Россию «врагом» и «оккупантом». Некоторые грузинские рестораторы в патриотическом угаре обещали поднять для граждан России цены в своих заведениях на 20%. Но тут возникает вопрос: если госпожа Зурабишвили и ее политические соратники считают Россию врагом, то зачем Грузия вообще согласилась провести на своей территории заседание Межпарламентской ассамблеи православия? Или в Тбилиси не знали, что президент данной организации — гражданин России? Конечно, знали. Однако мероприятие не отменили. Почему? Не хотели обострять отношения с РФ, ведь благодаря большому соседу Грузия существенно пополняет свой бюджет. Видимо, да.

Но дальше — больше. Когда из-за антироссийской истерии в Тбилиси и реальной угрозы для жизни и здоровья россиян Владимир Путин подписал указ о том, что с 8 июля между странами прерывается воздушное сообщение, в Грузии подняли «вой». Страна, мол, потеряет российских туристов, а значит, и существенные поступления в бюджет государства. А многие люди, работающие в туристической инфраструктуре страны, рискуют остаться без средств к существованию. По самым скромным подсчетам грузинского Центробанка, экономика страны из-за отсутствия российских туристов потеряет $ 200 млн, эксперты же называют сумму в $ 750 млн. Для небольшой Грузии это колоссальные деньги. И вот уже Саломе Зурабишвили призывает российских туристов ездить в Грузию…

Возникает впечатление, что у представителей грузинской власти существует когнитивный диссонанс. С одной стороны, они все дружно заявляют, что Россия — враг, а с другой стороны — желают зарабатывать деньги на российских туристах и дико боятся, чтобы РФ не закрыла рынок для их вина. То есть, руководители Грузии хотят быть хорошими для своих доморощенных националистов, демонстрируя ненависть к России, но одновременно желают получать экономические преференции от торговли с РФ. Тут невольно вспоминается старый анекдот о том, как человеку предлагают или снять крестик, или надеть трусы.

Сегодня грузинские националисты любят рассказывать, как несчастный грузинский народ притесняли имперские сатрапы из Петербурга, а после советские чиновники из Москвы. При этом забывают, что в состав Российской империи грузинские земли вошли добровольно, потому что население нуждалось в защите, а царское правительство долго не могло решить, нужна ли империи такая «ноша». Кстати, история с вхождением грузинских земель в состав Российской империи демонстрирует, что иррационализм и желание получить все и сразу присуще не только современным руководителям Грузии, но и их предшественникам.

Жил в 18 веке Ираклий II, был он царем Кахетии и Картли, так как единого грузинского государства тогда не существовало. У царя были прекрасные отношения с Персией, он воспитывался при дворе иранского шаха, служил в персидской армии. Но однажды он решил, что дряхлеющий Иран не может быть больше надежным покровителем, и захотел стать вассалом России. В Санкт-Петербурге долго думали, нужны ли империи земли в Закавказье. В конце концов решили, что нужны. 24 июля 1783 года в крепости Георгиевск был подписан Георгиевский трактат, в соответствии с которым Российская корона брала под покровительство Восточную Грузию, гарантировала её автономию во внутренних делах и защиту на случай войны. Государство Картли и Кахети обязывалось признать вассалитет России и отказаться от ведения собственной внешней политики. Но Ираклий подумал, что теперь, имея такого покровителя, как Россия, он может все. И царь решил присоединить к своему государству не только грузинские, но и зависимые от Ирана армянские земли. При этом в свои военные походы он брал и российские войска, которые были ему предоставлены Петербургом для защиты Картли и Кахети. Российское правительство терпело такие «выкрутасы» царя, хотя политика Ираклия ему не нравилась. Однако восточногрузинский правитель перешел черту, когда подписал договор о ненападении с Турцией. И отказался его денонсировать даже в 1787 году, когда между Россией и Турцией началась очередная война. В результате этого Петербургу Ираклий надоел, и Россия вывела свои войска из восточной Грузии. Иран воспользовался этим и решил припомнить грузинскому царю все обиды. В 1795 году персы вторглись в восточную Грузию, армию Ираклия разбили наголову. В итоге иранцы устроили резню во владениях Ираклия, тысячи грузин были убиты или угнаны в рабство. Знать и собственные сыновья свергли царя, и только после этого российская армия вмешалась в ситуацию и выгнала персов из Грузии. И в начале 19 века у грузинских правителей как запада, так и востока страны не осталось другого выхода для спасения своих подданных, кроме как признать власть Российской империи.

Так же, как Ираклий II, который для достижения своих целей хотел получать поддержку как от России, так и от Турции, ведут себя и нынешние руководители Грузии. Проводя внутри страны политику русофобии, они желают иметь хорошие экономические отношения с Россией. Иррациональная политика Ираклия дорого обошлась грузинскому народу… Какие же последствия будут у сегодняшней политики грузинских власть имущих? Если политика оголтелой русофобии продолжится, ничего хорошего страну не ждет.

На Украине накал русофобии не слабее, чем в Грузии. И граждане Украины, и стабильность в государстве страдают от этого не меньше, чем в закавказской стране. Так, «Нэзалэжну» потряс скандал между президентом Украины Владимиром Зеленским и министром иностранных дел страны Павлом Климкиным. Суть конфликта заключается в следующем. МИД Украины получил от МИД России ноту с предложением, что арестованным в результате устроенной Петром Порошенко керченской провокации морякам может быть изменена мера пресечения, если Украина гарантирует их участие в судебном процессе по окончании следствия. Так вот, министр Климкин, не поставив никого в известность — ни президента, ни премьера, — ответил отказом. Зеленский узнал о предложении российской стороны из интернета и эмоционально высказался о деяниях главы МИДа. Тот в ответ заявил, что действовал в рамках своих полномочий. Но вот что интересно. С одной стороны, действия Климкина — это неприкрытый демарш против Зеленского: глава внешнеполитического ведомства продемонстрировал, что ни во что не ставит президента. Но, с другой стороны, это проявление циничной русофобии, Климкину плевать на судьбу моряков, граждан Украины, для него главное показать, сколь велика и непреклонна Украина, и что она не будет идти ни на какие компромиссы с Россией.

Кстати, при этом Климкин нивелирует сам институт президентства на Украине, чем наносит удар по одному из столпов, на котором худо бедно, но еще базируется украинское государство.

Или другой пример. Когда РФ вернули право голоса в ПАСЕ, украинская делегация заявила, что до конца года не будет участвовать в работе ассамблеи. К Украине даже присоединились грузинские и литовские делегаты, но потом передумали. Что до демарша украинской делегации, то кому они сделали хуже? России? Европейским чиновникам? Отнюдь. Только себя еще раз выставили несдержанными скоморохами. Это напоминает детскую шутку о том, что «назло мамке отморожу уши».

К слову, о морозе и тепле. Компания — оператор газотранспортной системы «Укртрансгаз» сообщила на прошлой неделе, что не смогла закупить топливный газ на аукционах, так как никто из западных поставщиков его не предлагал. При самом худшем сценарии половина Украины может остаться без газа. Но закупать углеводороды напрямую у «Газпрома» украинские компании отказываются. И, несмотря на то, что они пытаются подвести под отказ некоторое экономическое обоснование, понятно, что реальный мотив политический. А точнее, банальная русофобия. Разумеется, иначе чем бредом такое поведение не назовешь.

Но почему на Украине расцвела русофобия? Ведь ее активный рост начался задолго до Евромайдана, даже значительно раньше «оранжевого» Майдана. Ответ и прост, и сложен одновременно. После развала СССР новым властителям Украины, в том числе и двум Леонидам — Кравчуку и Кучме, понадобилась идеология, которая позволила бы удерживать власть.

Во-первых, без нее было бы трудно обосновать необходимость и правильность курса на независимость. Само название книги второго президента Леонида Кучмы «Украина — не Россия» говорит о многом. На ее страницах он выступал против придания русскому языку статуса официального, ратовал за создание поместной церкви. О гетмане Иване Мазепе в ней сказано как о символе нового украинского государства. Представителям новой элиты надо было объяснить, почему Украина должна быть «нэзалэжной», а для этого в идеологическом контексте необходимо было противопоставить ее России. А ведь Кучма пришел к власти, обещая дружбу с РФ.

Во-вторых, новая идеология должна была «вытравить» из сознания граждан коммунистические идеалы, память об СССР, ведь левые идеи оставались крайне привлекательными для простых людей.

И единственной идеологической доктриной, которая оказалась «под рукой» Кучмы и других хозяев новой Украины, был национализм. Именно он с течением времени начал трасформироваться в нацизм.

По этому пути пошла не только Украина, но и Грузия, Молдавия, страны Прибалтики. В результате Грузия и Молдавия получили гражданскую войну и потеряли часть территорий. А в 2014 году их судьбу повторила и Украина.

Однако ни грузинская, ни украинская политические элиты не хотят усваивать уроки, полученные в прошлом. Наоборот, они не только продолжают наступать на те же грабли, но делают это интенсивней и чаще. В какой-то степени это поведение напоминает мазохистов, которые делают все, чтобы испытать боль и унижение. Пытаясь превратить Грузию и особенно Украину в Антироссию, вырвать из памяти и мироощущения целых народов то, что связывало их веками, становясь на путь не просто нерационализма, но политического безумия, отрицая реальность, грузинский и украинский «политикум» заставляет своих граждан испытывать боль, унижение и чувство неполноценности… А сможет ли долго и самодостаточно существовать держава, где народ против его воли превращают в сборище мазохистов? Сие есть очень и очень сомнительно.

Сергей Миркин, Донецк, ДНР