Курс активного сдерживания приносит успех: Израиль в фокусе

Портал haifainfo.com опубликовал аналитическую статью израильского журналиста, политического обозревателя газеты «Новости недели» Александра Майстрового, под заголовком «Переговоры огнем».

Только активное сдерживание — от северной границы в Сирии до Газы на юге — позволяет предотвратить масштабный конфликт на условиях Ирана.

Не так давно в Иране разгорелся скандал, практически оставшийся не замеченным в мире: профессор политологии Тегеранского университета Садыг Зибакалам в посте в соцсетях в саркастическом тоне поставил под сомнение разумность антиизраильской паранойи аятолл. «В случае, не дай Бог, войны с Израилем, нам придется объяснять будущим поколениям, зачем надо было воевать со страной, расположенной в сотнях километрах от нас и никогда нам не угрожавшей», — написал он. — Нам придется объяснять, кому нужны были огромные потери и выброшенные на ветер миллиарды долларов".

Профессор (в молодости — один из активистов революционного студенческого движения) был подвергнут остракизму, однако его пост получил тысячи комментариев и распространился в социальных сетях подобно пожару в степи.

Он совпал с событиями в Газе, и не был случайностью. Напротив, это было очевидным предупреждением режиму, идущим из глубины самого режима.

…События в Газе заставили многих в самом Израиле задаться справедливыми вопросами. Нужна ли была столь жесткая демонстрация силы? Можно ли было использовать не столь летальные способы, повлекшие массовые жертвы? Следовало ли привлекать столь восприимчивое и предосудительное западное общественное сознание к Газе, о которой почти забыли на фоне событий в Сирии?

Ответы на них следует искать в недавней истории страны. На протяжении последних десятилетий Израиль выбрал в качестве основной доктрины политику пассивного сдерживания. Переломным пунктом стало решение (и вполне разумное на тот момент) Ицхака Шамира не отвечать на ракетные обстрелы Ирака во время войны в Персидском заливе. Однако в дальнейшем данная концепция стала тотальной, и все военные кампании против «Хезболлы» и ХАМАСа несли на себе отпечаток этого порочного курса. Во время операции «Литой свинец» в Газе в 2008−9 году, например, ЦАХАЛ был близок к тому, чтобы уничтожить режим ХАМАСа, а Джордж Буш-младший дал карт-бланш Израилю, однако Ольмерт и Барак (в то время министр обороны) свернули военные действия. Последующие операции в Газе были незавершенными, половинчатыми, неумелыми и нерешительными. Израиль утратил сдерживающую мощь и из «сумасшедшего государства», коим его считали арабы в 50−60-х годах, превратился в неуклюжего и нерасторопного увальня, неумело отбивающегося от наседавшей шпаны. И это не могло не остаться незамеченным для его врагов — и, прежде всего, Ирана, вплотную выдвинувшегося к границам еврейского государства на севере и создавшего свой оплот в Газе.

Конфликт между Ираном и Израилем — классические переговоры посредством оружия, к которому прибегали враждующие стороны во все века. У каждой из сторон свои задачи. Иран хочет зажать в тиски Израиль, выйдя на его северные границы и третируя посредством своих марионеток — «Хезболлы» и ХАМАСа. Задача Израиля — отодвинуть иранцев как можно дальше от своей северной границы и обуздать его марионеток. Иран проверяет границы допустимого — Израиль должен прочертить их как можно четче. Любое проявление слабости толкуется, как шанс затянуть петлю, наброшенную на «сионистское государство». Любое проявление ответной решительности, как предупреждение. В этом отношении точечные операции в Сирии по ликвидации иранских объектов и использование жесткой силы в Газе — факторы, одного порядка, призванные сдержать иранский натиск. И этот курс активного сдерживания, столь отличный от безвольной и нерешительной политики прошлых десятилетий, приносит успех. Он позволяет Израилю существовать в мире и безопасности, избегая при этом масштабного конфликта.

Эхо противостояния отдается повсюду в регионе, влияя на наш имидж, а, следовательно, — стратегическую безопасность. Для своих негласных арабских союзников — прежде всего, Саудовской Аравии и Египта — Израиль ценен исключительно, если он — региональная сверхдержава, не только оснащенная технологически, но и способная безжалостно использовать свою силу в случае необходимости. За последние десятилетия вера в решимость Израиля защищать себя была неоднократно поколеблена, но возрождается сегодня. Второй аспект — арабы боятся не только Ирана и исламского экстремизма, но и беспорядков, способных взорвать хрупкую региональную стабильность. Действуя жестко, Израиль заставляет их активно вмешиваться в ход событий и обуздывать главарей ХАМАС, как это сделал ас-Сиси, вызвав на ковер и публично унизив Исмаила Ханию. И, наконец, третье, — демонстрируя готовность применять силу, даже на грани фола (выверенность каждого шага — несомненная заслуга наших лидеров), мы заставляем самих иранцев задуматься над последствиями безрассудной экспансии. Они, иранцы (и массовые волнения в начале года показали это), не хотят разбазаривать средства на Газу, «Хезболлу» и базы в Сирии. Они хотят дешевого хлеба, работы и перспективы для себя и своих детей. Им не нужна война за сотни километров от своих границ, что и озвучил профессор Тегеранского университета. Жесткость и неуступчивость становится фактором, подталкивающим иранский народ — от рядовых граждан до представителей элиты — выступать против одержимости своих вождей, и это — несомненная, если не главная, победа.

Уинстон Черчилль писал, что любой конфликт имеет несколько фаз развития. Первая предусматривает решительное активное сдерживание, и только если оно не приводит к желаемому результату, следует переходить к превентивному удару. Самый худший, болезненный и смертельно опасный — третий вариант: слабость и пассивность, позволяющие противнику навязывать свою волю и парализовать нацию. Мы слишком долго следовали третьему и наихудшему сценарию, и то, что Израиль сумел выйти из этого порочного круга — несомненная заслуга руководства страны и, прежде всего, министра обороны, изменившего провальный курс своих предшественников. К сожалению, это изменение подхода на концептуальном уровне осталось пока не оцененным по достоинству отечественными комментаторами. (haifainfo.com)

Газета «Еврейский Мир» опубликовала аналитическую статью израильского журналиста Эльдада Бека, в переводе Александра Непомнящего, под заголовком «В Иерусалиме история на вашей стороне».

На протяжении многих лет д-р Жак Готье изучает запутанный юридический вопрос о праве на владение едва ли не самым сложным городом в мире. В специальном интервью он перечисляет события, доказывающие, по его мнению, то, что право на Иерусалим было отдано евреям и предостерегает от «подмены юридических аргументов политическим нарративом».

Почти сорок лет назад, 20 августа 1980 года, большинством в 14 голосов и без вето Соединённых Штатов, Совет Безопасности ООН принял Резолюцию 478, согласно которой объявление объединённого Иерусалима столицей Израиля, принятое в качестве «Основного закона» Кнессетом тремя неделями ранее, противоречит международному закону.

На этом основании Резолюция признавала неправомочными все предпринятые Израилем, в качестве «оккупационной силы» шаги, меняющие характер «священного города Иерусалима» и призывала все страны, обладавшие посольствами в этом городе, вывести их за его пределы. Это решение как раз и стало основой того самого пресловутого «международного консенсуса», мешающего большинству государств, поддерживающих дипломатические отношения с Израилем, разместить свои посольства в Иерусалиме.

Вот только, если вы спросите д-ра Жака Готье, канадского эксперта по международному праву, «консенсус» этот сам по себе весьма проблематичен. По мнению Готье, он просто является грубым нарушением того самого международного права, на которое якобы опирается.

В своей докторской диссертации д-р Готье подробно рассматривает вопрос о праве на владение Иерусалимом. Изучению этого сложного юридического вопроса он посвятил 20 лет своей жизни, неоднократно посетив за эти годы Иерусалим, а также другие места, где принимались исторические решения, закрепившие с точки зрения международного права израильский суверенитет над всем Иерусалимом, равно как и над Иудеей и Самарией.

«Чтобы понять это, нам следует вернуться назад к событиям, приведшим к предоставлению еврейскому народу права на владение», — объясняет д-р Готье. Последнее решение Лиги Наций, международного органа, предшествовавшего ООН, принятое в апреле 1946 года, подчёркивало, что государства-члены, по-прежнему обладающие мандатами на переданные под их администрацию территории, обязаны продолжить управлять ими в интересах проживающих там народов, в соответствии с обязательствами, взятыми ими при получении мандата.

Таким образом, и с прекращением работы Лиги Наций мандатные обязательства по Палестине остались в силе, что для еврейского народа является крайне важным фактом. Устав ООН, являющийся международным договором, обязывающим все страны, подчёркивает, что никакой параграф в нём не может изменить прав, предоставленных народам, до его ратификации. Эта оговорка в числе прочего закрепляет и права, предоставленные еврейскому народу в Стране Израиля. А потому, соответствующим образом обязывает и все последующие решения ООН.

Зелёный свет от Файсала

Согласно Уставу ООН (ст. 80 — ред), подчёркивает Готье, резолюции Генеральной Ассамблеи, включая и Резолюцию о разделе Палестины от 1947 года, не являются обязательными, за исключением тех случаев, когда речь идёт о внутренних делах ООН.

«И хотя, — добавляет он, — на Совет Безопасности и оказало влияние то, что Генеральная Ассамблея приняла резолюции, осуждающие Израиль, лишь очень небольшая часть решений самого Совета считается обязательной в соответствии с международным правом. Таким образом, моя позиция состоит в том, что и Резолюция 478 тоже не является обязательной в соответствии с международным правом».

Прорабатывая свою юридическую позицию, Готье предпринял поиски исторических документов, фиксирующих право на владение Иерусалимом, а также на всю «Палестину» в целом.

«Соглашение Сайкс-Пико о разделе Ближнего Востока было секретным договором между Францией и Великобританией, противоречащим публично заявленной Декларации Бальфура, — говорит он.

— Но мы не должны забывать о важном принципе, гласящем, что нельзя дать то, что вам не принадлежит. Иначе говоря, Франция и Британия не имели права собственности и владения на эти территории, принадлежавшие Османской империи. Как юрист, я должен был проверить, в какой момент державы приняли решения, которые они вообще имели право принять.

Декларация Бальфура, несомненно, была очень важным заявлением. В ноябре 1917 года, англичане были крайне обеспокоены тем, как развивается ход войны. И вот, британское правительство решило поддержать создание еврейского национального очага в Палестине. Это было очень важным политическим решением, хотя и не имеющим юридической силы.

В 1917 году не было государства, называемого Палестиной. Святая Земля являлась частью Османской империи и была разделена на округа. Палестину же воспринимали как Святую Землю евреев. Англичане завоевали Иерусалим уже после. Таким образом, Декларация Бальфура не стала юридическим обоснованием для права евреев на владение этим городом и всей страны".

Позже, уже в январе 1919 года, в Париже была созвана мирная конференция, которая должна была решить, среди прочего, вопрос о распределении контроля над территориями побеждённых в ходе Первой мировой войны стран.

К представителям стран победительниц обращались делегации арабов и сионистов, выдвигавших свои требования на получение территорий разгромленной Османской империи.

«Это происходило уже после того, как в январе 1919 года между Вейцманом и Файсалом было достигнуто соглашение, — разъясняет Готье, — Файсал Хашемит дал понять, что поддержит еврейские требования на Палестину.

Таким образом, он пытался заручиться еврейской поддержкой на то, чтобы заполучить контроль над огромными территориями бывшей Османской империи: Ираком, Сирией и Ливаном. Так или иначе, но в итоге, в Париже не было принято решений в отношении Ближнего Востока. Там шла речь о Германии и Австро-Венгрии, уступивших победившим державам свои права на владения землями. Вот этот самый ключевой этап в международном законодательстве я как раз и искал — отказ побеждённых стран от своих имущественных прав".

Не воры и не захватчики

Для еврейского же народа этот исторический переломный момент произошёл в итальянском городе Сан-Ремо, в апреле 1920 года. Вот как описывает это Готье:

«В течение двух дней представители победивших держав обсуждали, что делать с территориями Османской империи и как реагировать на требования арабов и евреев.

Греция, Бельгия и Япония согласились с еврейскими требованиями о создании национального очага в Палестине, самым же воодушевлённым сторонником был ни кто иной, как Ллойд Джордж. В ответ на просьбу представителя Франции, объяснить конкретно «о какой Палестине для евреев идёт речь», он представил карту, указывающую границы Святой Земли во время царствования царей Давида и Соломона".

Другими словами, вместе с Иерусалимом, Иудеей и Самарией?

«Да, именно! В Сан-Ремо впервые состоялось признание исторического права собственности евреев на Страну Израиля. Державы, получившие все полномочия, признали эту историческую связь. Решения Сан-Ремо закреплены Севрским мирным договором, подписанным с Турцией летом 1920 года, которое, к слову, турками так и не было ратифицировано.

Но в 1923 году, уже в Лозаннском мирном договоре, турки отказались от своих прав на владение территориями Ближнего Востока, содержание же Севрского договора ничем от него не отличалось. В этом соглашении было чётко сказано, что права на владения передаются победившей державе.

«Единственное различие между Иерусалимом и Иудеей с Самарией заключается в том, что на Иерусалим Еврейское Государство заявило свои права.

Следует совершенно ясно понимать, что когда ООН в своих резолюциях упоминает «оккупированные палестинские территории», это вообще не термин международного права, поскольку эти территории никогда не принадлежали палестинским арабам.

Определение же «оккупированные», уместно лишь в одном единственном случае — если подразумевает то, что статус этих областей должен быть урегулирован в будущем".

Готье даёт понять, что вообще не стремится занять какую-либо политическую позицию, но, будучи юристом, считает несправедливым утверждать, будто евреи — израильтяне в какой-либо части Иерусалима являются ворами или захватчиками, незаконно овладевшими чем-то, что им не принадлежало.

В определённый исторический момент право на владение было дано еврейскому народу. И это является актуальным фактором в любых переговорах и в любой будущей договорённости о статусе Иерусалима. Проблема же в том, что политический нарратив подменил в этом вопросе юридический аргументы". (Источник на иврите «Исраэль ха-йом»)