«Сдать Белоруссию за бочку нефти»: чего на самом деле хочет Лукашенко

Белорусско-российские отношения последних лет имеют четкую зависимость от того, насколько успешно идут переговоры сторон по нефтегазовой проблематике, начиная от вопросов цены на углеводороды, и заканчивая распределением экспортных пошлин от продажи нефтепродуктов. Нефтяная отрасль, несмотря на то, что Белоруссия добывает мизерное количество собственного «черного золота», является для обеих стран определяющей составляющей национальных экономик, что предопределят крайнюю степень важности урегулирования имеющихся между Минском и Москвой вопросов в данном направлении. При этом интересы России, которая, по сути, является донором нефтеперерабатывающей отрасли Белоруссии, а также обеспечивает республику газом, в большинстве случаев оказываются противоположными тем, которые имеет белорусская сторона, упорно не желающая придавать данной проблематике политическую окраску, указывая лишь на экономическую составляющую сотрудничества.

О том, что стороны по-прежнему находятся на своих старых позициях, свидетельствуют недавние события, связанные с переговорным процессом по цене на газ для Белоруссии и компенсации со стороны РФ белорусскому бюджету выпадающих доходов из-за завершения в России налогового маневра в нефтяной отрасли. Так, 11 декабря стало известно, что вице-премьер российского правительства Дмитрий Козак на встрече в Москве отказался обсуждать с белорусской делегацией предоставление скидки на газ и компенсацию потерь от налогового маневра. При этом, как сообщили источники, было заявлено, что «вице-премьер не считает возможным обсуждать это до принятия принципиальных решений о движении в направлении дальнейшей интеграции России и Белоруссии в рамках Союзного государства».

Сразу же после этого в белорусских СМИ появились многочисленные статьи и аналитические материалы, которые можно было бы объединить одним общим заголовком — «Россия предлагает преференции взамен на утрату Белоруссией независимости». Масла в огонь подлило и заседание Совета министров Союзного государства, которое состоялось 13 декабря в Бресте. Здесь особое внимание было уделено нескольким фразам премьер-министра России Дмитрия Медведева, которые многими в Белоруссии были расценены как ультиматум. Так, российский премьер заявил, что «Россия готова и дальше продвигаться по пути строительства Союзного государства, включая создание единого эмиссионного центра, единой таможенной службы, суда, счетной палаты», и «в том порядке, который предусмотрен договором о создании Союзного государства от 8 декабря 1999 года». «В этом случае нужно проводить единую налоговую политику, политику в области ценообразования, тарифообразования в той части, которая сейчас не передана Евразийской комиссии», — подчеркнул Медведев. Именно эти слова и вызвали в Белоруссии серьезный резонанс, вплоть до заявления Александра Лукашенко о том, что под предлогом «глубокой интеграции» Кремль хочет включить республику в состав России. При этом стоит отметить, что премьер-министр России заявил, что есть два варианта развития интеграции: «Один — консервативный, при сохранении контуров того Союзного государства, которое было создано, без повышения уровня интеграции до тех пределов, подчеркиваю, которые установлены в договоре от 8 декабря 1999 года, без формирования всех институтов, которые заложены в этот договор». Таким образом, в данном случае формально речь идет лишь о том, что было записано в Союзном договоре, на который, к слову, часто ссылаются и в белорусской столице.

По мнению ряда экспертов, последние заявления российской стороны были спровоцированы событиями, которые развернулись за несколько дней до того в Санкт-Петербурге, где на заседании Высшего Евразийского экономического совета Александр Лукашенко и Владимир Путин вступили в дискуссию по поводу цены на газ для Белоруссии, причем белорусский лидер после обсуждения вопросов за закрытыми дверями, был вынужден даже извиниться, отметив журналистам, что им лучше было бы не слышать «бурное объяснение». Тогда же белорусский лидер заявил, что он вместе с российским коллегой в декабре «расставит все точки над „i“, чтобы нам в очередной раз не войти с нерешенными проблемами в новый год». То есть уже 12 декабря было четко определено, что на заседании Совмина СГ не будут приняты какие-либо прорывные решения, а все вопросы снова будут решаться на уровне двух президентов. И действительно, в Бресте стороны смогли лишь договориться о том, что будут и дальше заниматься снятием барьеров в торговле и в инвестициях, а также одобрили проект бюджета Союзного государства на 2019 год и подписали ряд мелких документов технического характера. При этом анонсированное заранее подписание Соглашения о взаимном признании виз из-за того, что «белорусская сторона к заседанию не успела завершить внутригосударственные процедуры», не произошло, хотя раньше в Минске официально заявили, что стороны «окончательно и бесповоротно» договорились по этому документу. Более того, как отметил после заседания в Бресте первый вице-премьер РФ Антон Силуанов, на союзном Совмине не обсуждались вопросы цены на газ, а рассмотрение вопроса о компенсации потерь белорусскому бюджету от налогового маневра будет дальше идти с учетом других аспектов двусторонних отношений.

Последние заявления белорусских и российских чиновников породили в белорусском медийном пространстве ряд версий по поводу того, что последует в дальнейшем и с какой целью Москва в очередной раз заговорила о необходимости углубления интеграции. При этом основным посылом рассуждений является тот факт, что до середины декабря РФ не отказывалась обсуждать вопросы цены на газ и даже заявляла о том, что готова предоставить компенсацию белорусскому бюджету в виде прямого межбюджетного трансферта. Однако после заседания в Санкт-Петербурге сначала белорусская сторона сообщиила о том, что не нуждается в российских компенсациях — по словам вице-премьера Белоруссии Игоря Петришенко, «мы считаем, что это не компенсация, а сохранение тех базовых условий, которые Россия нам предложила, с которыми мы согласились, и в одностороннем порядке менять правила игры в рамках союзнических отношений и в рамках Евразийского экономического союза мы считаем неправильным», а затем и Москва повела себя достаточно неожиданно. Как заявил 14 декабря вице-премьер Белоруссии Игорь Ляшенко, в конце ноября российской стороной на переговорах была занята крайняя позиция, в то время как Минск всего лишь рассчитывал на компенсацию «ровно на элемент налогового маневра» — при барреле $ 60 около $ 310−315 млн. По словам чиновника, позиция Медведева «не совпадает с пониманием нашего вопроса», которое «справедливо» и базируется на евразийском договоре. «Мы не просим и ничего не требуем. Мы просто просим соблюдать пакетный принцип договоренностей, которые были подписаны в 2014 году в Астане. Мы надеемся, что стороны найдут справедливое понимание в этом вопросе», — отмечал Ляшенко. В ответ ранее высказывавшийся о том, что механизм компенсации найден, Антон Силуанов и вовсе сообщил, что «Россия не давала Белоруссии какие-либо обещания по выплате компенсаций за изменения налогового законодательства в России». «Считаем такие изменения, в том числе налоговый маневр в нефтегазовой отрасли, внутренним делом РФ», — подчеркнул российский министр финансов.

Все вышеперечисленные заявления, по мнению ряда белорусских экспертов, в первую очередь, прозападного толка, являются признаком того, что Москва в открытую предложила Минску «сдать свой суверенитет» в обмен на экономические преференции, так как позиция Медведева, а с ним и Путина, по нефтегазовым вопросам оформилась сегодня в следующую концепцию: есть вопросы внутригосударственные, а есть межгосударственные, и если Минск хочет преференций, то Белоруссии стоит если не сегодня стать частью РФ, то хотя бы предоставить конкретную дорожную карту этого. Однако подобные измышления, которыми сегодня полны белорусские негосударственные СМИ (госСМИ никак не реагируют на происходящее, давая крайне скудную информационную ленту с обрезанными заявлениями белорусских и российских чиновников), имеет ряд нестыковок.

Во-первых, стоит отметить, что нынешние высказывания российских чиновников и высших должностных лиц не новы, а в России и ранее говорили о том, что равные цены на энергоносители могут быть только в едином государстве. При этом слова о том, что Белоруссия должна стать частью РФ, никогда прямо на официальном уровне не произносились, хотя трактовка СМИ и аналитиками некоторых заявлений была именно такой. При этом подобные рассуждения, которые периодически поднимаются в белорусско-российских отношениях уже не первое десятилетие, начиная со слов Владимира Путина, сказанных во время переговоров с Лукашенко в Москве в 2002 году о том, что «требуется создание в полном смысле этого слова единого государства», и заканчивая нынешними заявлениями Дмитрия Медведева, ничем конкретным до сих пор не закончились. Более того, Лукашенко во время встречи с новым российским послом в Белоруссии Михаилом Бабичем и вовсе заявил, что «об инкорпорации, включении Белоруссии в состав России» он «ни разу от нынешнего президента России не слышал», как и от Бориса Ельцина.

Во-вторых, с 2025 года в ЕАЭС создается единый рынок энергоресурсов, что означает равные цены на нефть и газ на всем пространстве Евразийского союза, не считая транспортных расходов. Таким образом, предлагать Белоруссии вступать в состав России в обмен на то, что само по себе предполагается в рамках ЕАЭС, абсолютно бессмысленно.

В-третьих, сегодня в руководстве России подчеркивают, что речь идёт не об инкорпорации Белоруссии, а о развитии Союзного государства, где определены равные возможности для обеих стран. Именно такой принцип был положен в основу союзного договора 1999 года, в котором от части национального суверенитета в пользу органов СГ отказываются обе стороны, а не только Белоруссия. И сейчас, в отличие от прошлых лет, Москва готова пойти на такой шаг, предлагая белорусским партнерам сделать то же самое. Примечательно, что формально Минск также считает необходимым развивать подобную интеграцию. По заявлению Лукашенко, которое он сделал 14 декабря на встрече с представителями российских СМИ, «интеграционные позиции Белоруссии неизменны». «Мы вместе с другими инициировали создание союзов, которые существуют в советском пространстве», — отметил он и подчеркнул, что белорусская сторона готова и далее развивать интеграцию, но при условии «железобетонного исполнения достигнутых договоренностей».

При этом стоит отметить, что в Минске не прочь сыграть на раздуваемой в СМИ риторике относительно возможности включения Белоруссии в состав России. Это только подтвердили некоторые заявления белорусского лидера во время его последней пресс-конференции. Так, Лукашенко неоднократно повторил, что «суверенитет для Белоруссии — это святое», хоть и признал, что «это относительная независимость». Кроме того, он напрямую заявил, что «понимает эти намеки: получите нефть, но давайте разрушайте страну и вступайте в состав России». «Нам говорят — маневр (компенсация за налоговый маневр в нефтяной отрасли РФ — EADaily) будет, когда будет, как некоторые говорят, более глубокая интеграция. А некоторые прямо говорят — мы готовы, чтобы вы шестью областями вошли в состав Российской Федерации», — заявил Лукашенко, подчеркнув, что «если нас хотят, как Жириновский предлагал, поделить на области и впихнуть в Россию — этого не будет никогда».

Такая риторика белорусского лидера не нова, однако в нынешней ситуации ее главным смыслом является не очернение российской стороны, а попытка создать информационную поддержку своей позиции перед предстоящими переговорами с Владимиром Путиным. Именно на них планируется прийти к неким определяющим решениям, в первую очередь, связанными с вопросами поставок российских углеводородов в республику и компенсаций белорусскому бюджету. Теперь Александр Лукашенко поедет на встречу с президентом России как защитник независимости страны и интересов белорусского народа. Как отметил руководитель республики, «самым главным вопросом будет налоговый маневр, чтобы не было, что руководитель сдал Белоруссию за «бочку нефти». И неслучайно такой посыл был сделан во время встречи президента с российскими СМИ, которые в идеале должны сформировать предложенный им образ в медийном пространстве РФ.

Соответственно, нынешний резонанс вокруг вопроса о возможном переходе интеграции двух стран с уровня Союзного государства до включения Белоруссии в состав России является полностью искусственным. Москва использует данную тематику для того, чтобы напомнить Минску о своей ведущей роли в двухсторонних отношениях, а белорусская сторона придает этому вопросу драматический оттенок с прицелом на возможность реанимации имиджа нынешнего руководства внутри страны.

Западная редакция EADaily