Арон Шнеер: «Собибор» Мединского и Хабенского сильно отличается от Собибора

Три месяца назад на экраны страны вышел фильм «Собибор» Константина Хабенского, сценарий к которому написал министр культуры Владимир Мединский. Вскоре ожидается еще одно событие, связанное с историографией Холокоста, — выход в свет первого научного исследования о «Травниках» — учебном лагере СС под Люблином, где из советских военнопленных готовили лагерных охранников, полицаев и других соучастников нацистских зверств. Автор книги — известный израильский историк Холокоста Арон Шнеер. В интервью EADaily он рассказал о своем исследовании, а также провел историческую экспертизу фильму «Собибор».

Фильм «Собибор» с Константином Хабенским в роли Александра Печерского стал культурно-патриотическим событием в России весны-лета 2018 года. Однако мнения зрителей разделились. Специалисты по теме Холокоста считают, что Хабенскому лента не удалась. Какие у «Собибора» есть достоинства и недочеты?

Я участвовал в обсуждении фильма после его совместной премьеры одновременно в Кнессете в Израиле и Совете Федерации в России, с участием председателя Совета Федерации Валентины Матвиенко. Я не сказал всего, чего хотел, не желая омрачать сам факт премьеры. Но с вами буду откровенен. Чрезвычайно важно то, что сегодняшняя Россия созданием и выходом фильма «Собибор» сломала выстроенную в СССР стену молчания и фальсификации о трагедии и героизме евреев в годы Второй мировой войны — Великой Отечественной войны. Причем дело доходило до абсурда. Так, в книге «Возвращение нежелательно», вышедшей в 1964 году, рассказывающей о восстании в Собиборе, слово «еврей» отсутствует. В книге упомянуты немцы, голландцы, поляки, русские, а евреи — нет. Авторов книги Валентина Томина и Александра Синельникова тогда заставили избавиться от «крамольного», как казалось советским идеологам и редакторам, слова «еврей». Во-вторых, надо отметить, бесспорный успех многолетней работы Фонда Печерского под руководством Ильи Васильева. Результат ошеломляющий, положительный. Александр Печерский удостоен посмертно ордена Мужества, имя Печерского носят пассажирский состав, одна из улиц Москвы… Конечно, благодаря вышедшему фильму это имя получит еще большое признание и, вполне вероятно, некоторые российские школьники, и не только они запомнят имя еврея-героя, узнают частичку правды о Холокосте. Важно, что создание фильма было поддержано Министерством культуры России.

А вот о нижеследующем я во время обсуждения умолчал. Поэтому спасибо за возможность высказаться. О художественных просчетах. Я не специалист-киновед и кинокритик. Поэтому подчеркиваю: это мое мнение. Работа сценаристов, а судя по тому, что известно, их было несколько, как и режиссёров, провальна. Несмотря на то, что фильм якобы консультировался историками, якобы строго документален, результат говорит о противоположном. Фильм фрагментарен, и не всегда понятны мотивы поступков героев. Совершенно бессодержательна сюжетная линия Печерский — Люка (главная героиня, лагерная подруга Печерского), а их диалоги примитивны. Сцена эсэсовского шабаша, попытка показать торжество абсолютного зла, конечно поражает, страшит, но ничего подобного не было. Фильм — художественное произведение, и это допустимо. Но после блистательного фильма Элема Климова «Иди и смотри», пока еще ничто не сравнилось с его апокалиптическими сценами сожжения людей и шабаша недочеловеков-убийц, возомнивших себя сверхчеловеками

Фильм, конечно, — и это нормально — рассчитан на рядового, ничего не знающего о трагедии Холокоста массового зрителя. И это принесет, или уже принесло успех и признание.

Каждый художественный фильм о войне — это осмысление события с точки зрения художника. Разумеется, некоторые плоды творческой фантазии могут вызвать у историков непонимание и раздражение…

Историку вообще трудно смотреть фильмы об истории. Сегодня, по-моему, художественные исторические фильмы создаются без консультантов. Особенно раздражают фильмы о Великой Отечественной войне. В них все не соответствует правде: форма, правила ношения наград, вооружение, карикатурные образы политработников и сотрудников СМЕРШ…

Не избежал, на мой взгляд, к сожалению, существеннейших ошибок и фильм «Собибор». Вообще лагерь, выдуманный авторами, не соответствует действительности. Авторы, сценаристы во всяком случае, и, конечно, режиссеры, включая Константина Хабенского, не удосужились, видимо, ознакомиться с документами. В Собиборе, как и в других лагерях смерти, никогда не было крематориев. Поэтому расхожий образ, повторяющийся из фильма в фильм о концлагерях — трубы с клубами дыма, у профессионалов-историков вызывает лишь раздражение и сразу же недоверие к исторической фактуре. Дело в том, что во время презентации фильма в Совете Федерации было сказано, что фильм воссоздает действительность на документальной основе. А он далек от этого.

Конечно, у художника есть полное право на художественное воплощение поставленной перед ним задачи или замысла самого художника. А ведь у него свое видение. Но тогда фильм лучше было бы назвать, например, «Легенда о Собиборе». Впрочем, создатели фильма нафантазировали и так более чем достаточно.

Я называю не все проколы, которыми просто изобилует фильм. Еще один факт, который является абсолютной ложью, причем непонятно, зачем это надо было включать в фильм. Прибытие эшелона с телами узников из точно такого же лагеря смерти — Белжеца в Собибор. Во-первых, тела узников в Белжеце (кстати, в нем убили в два раза больше евреев — 500 тысяч, чем в Собиборе) сжигались в самом лагере.

Во-вторых, в фильме тела одеты в арестантские полосатые робы. Никогда в лагерях смерти не носили арестантские костюмы, незачем было переодевать прибывших, отправляемых на немедленное уничтожение. В лагеря смерти не доставляли узников из концлагерей, в которых, действительно, носилась арестантская одежда. Рабочие команды в лагерях смерти носили свое обычное гражданское одеяние, это, кстати в фильме отражено. Но это детали.

Для меня самое главное, что не прозвучала заявленная повсеместно роль советских военнопленных. Она абсолютно невнятна. Вроде бы как-то случайно. Но в фильме нет Красной армии. Даже в лице его главного героя — только форма красноармейца. Западный зритель просто не поймет, что Печерский — воин Красной армии. Неизвестно откуда и как он появился в лагере.

Известно, что советские евреи-военнопленные были доставлены в Собибор из лагеря специалистов в Минске. Но фильм начинается почему-то с прибытия немецкого эшелона. Причем надпись на экране «День первый». Непонятно, о чем он свидетельствует. Для тех, кто знает историю Собибора и восстания, речь должна идти о первом из 22 дней пребывания советских военнопленных в лагере. Но большинство зрителей, так было во время просмотра в Кнессете, решили, что это вообще первый эшелон, прибывший в лагерь, и с этого начинается история лагеря.

Я, конечно, могу предположить, что указание на день первый — отсылка к библейским мотивам, отсюда и цитата из Библии в перед началом показа, отсюда и пресловутое упомянутое мной ниже «яблоко».

Вернемся к вызывающему началу, вот этот спокойный выход на перрон и проход в «душевые», существовал только в течение примерно первых двух-трех недель существования лагеря, когда еще не было запаха разложившихся, а потом и смрада постоянно сжигаемых трупов. Затем выгрузка напоминала ад. В сентябре 1943 года, когда начинается действие фильма, в лагере стоял смрад и невыносимый запах сжигаемых тел, звучали выстрелы, немцы и вахманы уже не маскировали суть происходящего и того, что ожидает узников.

Еще один обескураживший меня факт: отсутствие товарищей Печерского по восстанию. Ведь Печерский был не один. Рядом с ним были Семен Розенфельд, Алексей Вайцен, Аркадий Вайспапир, Александр Шубаев и другие советские военнопленные-евреи, без участия которых восстание не было бы столь успешным. И вот тут фильм, к сожалению, ничем помочь не может.

О восстании и роли Печерского. Я не вижу Печерского в этом фильме лидером. Он невнятен, мятущийся, сомневающийся герой, хотя его пытаются двумя поступками представить богатырем, смельчаком. Например, сцена с раскалыванием пня за пять минут по приказу коменданта, иначе будут расстреляны работающие узники. После того, как Печерский справился с заданием, в награду комендант предлагает яблоко и Печерский отвечает: «Нет». Сразу же возникает аллюзия на фильм «Судьба человека». Помните Андрея Соколова: «Я после первой не закусываю».

Вначале фильма Печерский даже вынужден доказать свое еврейство польским евреям отчаянным жестом: демонстрируя свое обрезание, потому что его принимают за провокатора. Именно это и заставляет его пойти на столь неожиданное доказательство своего еврейства. Хотя оно вовсе не гарант от предательства. Именно таких среди евреев достаточно, включая самих капо (актив нацистских концентрационных лагерей, привилегированная прослойка заключённых, осуществлявшая непосредственный, низовой контроль над повседневной жизнью простых заключённых).

В другом случае Печерский рискует жизнью, причем безрассудно, ставя под удар именно восстание, когда бросается спасать еврея, запряженного в повозку, на которой катаются эсэсовцы. Печерский сам впрягается в эту повозку и до изнеможения катает коменданта лагеря. И это за день до восстания! Кто-то скажет, я рассуждаю логично, мол, нельзя проверять гармонию алгеброй. Мол, это «художественный поиск», желание показать смелость, самоотверженность Печерского. Объяснить можно все.

Другой эпизод. Можно даже нафантазировать, как и неизвестно откуда одна из героинь крадет с десяток пистолетных обойм, чего просто не могло быть, но это неважно для создателей фильма. В день восстания крадут и десяток винтовок, но в руках восставших, стреляющих, винтовок всего три. И тут же мы видим одного еврейского юношу, обнявшего двумя руками пяток винтовок, сжавшегося от страха, сидящего в углу. Недаром ранее один из безымянных советских военнопленных, глядя на послушно работающих евреев, бросает: «А чего ожидать от этих пархатых». При этом точно так же безропотно сам работает на различных работах, корчевке леса… Все это могло быть, но винтовки были распределены именно между советскими военнопленными! Неприятие, даже возмущение вызвала надпись об убийстве 18 немецких преступников в Бразилии одним из бывших узников Собибора. Это абсолютная ложь.

Если бы предложили Вам снять фильм о восстании в Собиборе, как бы Вы разработали сценарий? На каких моментах сконцентрировались бы?

Я не сценарист, я могу лишь предположить, что стоило начать с прибытия эшелона с советскими евреями из Минска. Художественный фильм может не соответствовать правде, но исторические детали должны соблюдаться. Во всяком случае, я бы закончил фильм перечислением фамилий советских военнопленных и других наиболее активных узников участвовавших в восстании. Всего-то надо было перечислить около 20 фамилий. Это куда важнее, повторюсь, строк о вымышленном факте убийства нацистских преступников после войны. Не надо выдумывать героев. Они были на самом деле.

Вы готовите к печати книгу «Профессия — смерть» — о коллаборационистах, которые служили охранниками в гитлеровских концлагерях. Охраняли Собибор украинские каратели — выпускники учебного лагеря в Травниках близ Люблина. Есть ли в Вашей книге биографии этих карателей? Какие персонажи наиболее одиозные? Или же наоборот, трагические? Вроде Владимира Гиль-Родионова, который завербовался в СС, чтобы спастись от смерти в нацистском плену, а потом со своей эсэсовской частью перешел на сторону Красной армии и искупил вину кровью.

Да, книга завершена, последняя редакция, надеюсь, что в конце года она будет издана. Чтобы быть точным, все-таки надо отметить следующее. Среди «выпускников» учебного лагеря СС «Травники» представлен весь «советский интернационал». Однако из примерно 5 тысяч «травниковцев» — 3,7 тыс. были украинцы и, конечно, поэтому они составляли подавляющее большинство среди вахманов лагерей смерти. О многих из них я рассказываю подробно. Есть трагические человеческие истории. Есть абсолютно добровольное пособничество и садизм, есть факты вынужденного сотрудничества, есть раскаяние и уход к партизанам. Все это рассмотрено в моей книге. Важно, что даже реальные заслуги — уход в партизаны после полугода или года службы в лагерях смерти, действительно пролитая на этот раз в бою с немцами своя кровь, а не кровь невинных, заслуженные награды, среди которых даже ордена Красного Знамени и Красной Звезды, медали «Партизану Отечественной войны 2 степени», «За взятие Варшавы», «За отвагу» и другие, заработанные ими на самом деле в боях — не считались искуплением вины и не спасали бывших «травниковцев» от заслуженного возмездия.

Среди охранников концлагерей было гендерное разделение. Не было ли у нацистов идеи создать лагерь наподобие «Травников» для женщин с оккупированных территорий? Нацистский опыт с капо-польками и даже капо-еврейками был вполне удачным. Одну польку-капо из женского концлагеря Равенсбрюк потом повесили в ГДР как военную преступницу.

Об этом мне ничего неизвестно. Я не думаю, что такие планы были. Однако женщины с оккупированных территорий, в частности, несколько десятков из Днепропетровской области в феврале 1943 года были доставлены в некоторые лагеря смерти, например в Треблинку, в качестве обслуги для немецких офицеров и вахманов. Они работали на кухне, убирали комнаты немецких офицеров и все сожительствовали с вахманами, получая за это вознаграждение виде драгоценностей или денег, которые вахманы отбирали у жертв. В своей книге я подробно рассказываю об этом. Важно отметить, что в следственных делах о вахманах фамилии женщин-работниц перечислены в списке «других участников злодеяний в Треблинском лагере смерти». И недаром. Молодые женщины знали, что происходит в нескольких десятках метрах от места их работы и проживания. Одна из них А. Береза-Кирпа показала во время процесса: «Плач детей, ужасные крики, вопли обреченных на смерть нам были слышны. Ночью было видно зарево от огня, над лагерем стоял запах сжигаемых трупов». Некоторые из этих женщин бежали вместе с вахманами и немцами на Запад.

Защищаясь от справедливого суда, многие коллаборационисты, как и эсэсовцы, утверждали: свои преступления они совершали по принуждению, боясь кары начальства. Пресловутая формула «das ist Befehl», «это приказ»… Правду ли говорили обвиняемые? И насколько сильно было принуждение к массовым убийствам в нацистских карательных частях?

Принуждения к массовым убийствам не было. А уж к садистским издевательствам тем более. Все зависело от человека. Немецкие солдаты и офицеры даже полицейских батальонов и айнзатцгрупп, вообще могли отказываться от участия в расстрелах, просились на фронт, и таких фактов отказа без последующего наказания известно много. А вот с коллаборационистами, действительно, сложнее. Но учитывая, что большинство из них добровольно принимали участие во всех преступлениях, отличались садизмом, хвастались своими убийствами, «отказников» среди них практически не было. Вахманов-травниковцев за неисполнение приказа могли и расстрелять, я привожу и такие примеры, но были и другие случаи. В моей книге есть история вахмана Ивана Волошина, который январе 1943 года в лагере смерти Белжец должен был расстрелять детей от 3 до 6 лет. «Я должен был стрелять из винтовки, но в силу того, что я не хотел убивать ребенка, произвел выстрел мимо его. Увидев это, руководивший расстрелом младенцев шарфюрер (эсэсовец в чине фельдфебеля) подошел ко мне и ударил рукой по лицу, у меня из носа потекла кровь. После этого я с места расстрела ушел и больше не возвращался». Волошин до этого неоднократно участвовал в загонах евреев в газовые камеры, в расстрелах, но вот на детей рука не поднялась. Кстати, Волошин в марте 1943 года бежит к партизанам.

12 марта 2018 года в немецкой тюремной больнице в возрасте 96 лет умер Оскар Гренинг — бывший эсэсовец из Аушвица. В 2015 году его стали судить за пособничество в массовых убийствах. Но Гренинг служил в финансовом отделе лагерной комендатуры — считал и сортировал деньги. Он при жизни рассказывал, что мечтал о переводе из лагеря на фронт, чтобы не убивать беззащитных людей. Годы спустя после войны Гренинг был консультантом в сериале «Аушвиц: нацисты и окончательное решение», выпущенном телекомпанией ВВС. Чем мог мотивироваться германский суд, сажая на скамью подсудимых за военные преступления престарелого эсэсовского клерка, который не был даже блокфюрером (начальник барака для узников, низшая ступень в концлагерной иерархии СС)?

Можно говорить об активном и пассивном участие в преступлении. Например, скупщик краденного знает, что получаемые им вещи украдены, и он вознаграждает вора за кражу, а потом и сам наживается на этой краже, реализуя украденное. Он кто, преступник или нет? Я не знаком с судебным решением суда, но любое пособничество, соучастие в преступлении должно быть наказуемо. Другое дело, что ответственность должна быть соразмерной преступлению. В отношении Гренинга 4 года вполне разумно. К сожалению, наказание пришло слишком поздно. Однако по отношению к другим преступникам западная Фемида была столь же благосклонна на протяжении многих послевоенных лет, за редким исключением воздавая по заслугам.

От и экспертов и коллег приходилось слышать, что нынешние суды над мелкими эсэсовскими служащими — это оправдание западной Фемиды за ее предыдущие серьезные упущения. Вроде того, что в свое время позволили уйти за океан Йозефу Менгеле, латышскому нацисту Виктору Арайсу, Ивану Демьянюку и другим крупным нацистским палачам. Согласны Вы с этой точкой зрения? И почему упомянутым нацистским преступникам после войны позволили скрыться?

Да, надо констатировать, что только в Советском Союзе по-настоящему осуществлялись последовательный поиск и судебное наказание нацистских преступников, невзирая на их национальность и время, прошедшее со дня преступления. Последний открытый процесс над 79-летним «травниковцем» Федором Федоренко, кстати переданным США, состоялся в июне 1986 года в Симферополе. Федоренко был приговорен к расстрелу, в помиловании ему было отказано. Это был последний процесс над нацистским преступником в СССР.

Увы, не только Иван Демьянюк и ему подобные дожили до старости. На территории западных оккупационных зон Германии (в основном, в американской), с 1945 года, а затем после создания в 1949 году ФРГ по 1955 год было вынесено 5866 приговоров против бывших нацистов. При этом многие из этого числа получили штрафы или условное наказание. В ФРГ с 1955 года по 31 декабря 1982 года были возбуждены и расследованы уголовные дела за участие в преступлениях совершенных нацистами против 84 463 лиц. Однако было наказано лишь 6432 преступника. Затем прошло еще несколько процессов, например, над упомянутым Вами Виктором Арайсом. В итоге, он был приговорен к пожизненному заключению и умер в тюрьме. В отличие от Германии и других западных стран, процессы над пособниками нацистов, проведенные в СССР, подтверждают не только эффективную работу органов безопасности, но главное — искреннее стремление к наказанию преступников.

Российская Федерация, как преемник СССР, пусть с перерывом, но продолжила поиск и следственные действия в отношении немецких пособников. Примером тому служит дело Владимира Катрюка, жителя Канады, которого на протяжении десятилетий, несмотря на неоднократные просьбы, Канада так и не выдала СССР, а потом и России. Катрюк — пулеметчик, командир отделения 118 охранного батальона, уничтожившего Хатынь. Только после того, как МИД России получил свидетельство о смерти Катрюка 22 мая 2015 года на территории Канады, уголовное дело было прекращено. Дело Катрюка, вероятно, — это последнее дело нацистского пособника в России.

Беседовал Артур Приймак