«Высокая внутренняя легитимность» на внешней арене: чего ждать от Пашиняна?

Недавний политический кризис в Армении, помимо массовых уличных протестов по всей стране, был ознаменован также «экзаменом» по геополитике для нового премьер-министра Никола Пашиняна. С самого начала Пашинян заявлял об отсутствии геополитического контекста в инициированной им «бархатной революции» в ответ на вопросы журналистов о внешнеполитических приоритетах его команды, которая еще полгода назад безуспешно инициировала в парламенте законодательный процесс по выходу Армении из Евразийского экономического союза (ЕАЭС). Более того, Пашинян в свое время, как депутат, голосовал против вступления Армении в этот экономический союз с Россией.

Затем тему начали раскручивать депутаты от фракции правящей Республиканской партии, задавая в парламенте Пашиняну достаточно жесткие вопросы, а в своих выступлениях еще и «угрожая» ему санкциями со стороны России. Третий этап «экзамена» Пашинян выдержал на встрече с российскими депутатами, специально прибывшими в Армению для «изучения ситуации». По сообщениям СМИ, в те дни с Пашиняном в посольстве России в Ереване встречался и директор Службы внешней разведки России Сергей Нарышкин.

Представители России, видимо, не будучи лично знакомы с Николом Пашиняном, хотели на месте изучить его действия и убедиться в том, что смена власти в Армении не оставит негативного воздействия на армяно-российские союзнические отношения. Пашинян же утверждал, что пересмотрел свою позицию по поводу членства Армении в ЕЭАС. «Резких геополитических реверсов не будет, это опасно для Армении. Армяно-российские отношения будут развиваться дальше, все обязательства Армении в рамках ЕАЭС и ОДКБ останутся в силе», — утверждал и продолжает утверждать Никол Пашинян.

Удалось ли Пашиняну убедить внешних партнеров Армении, особенно Россию, в том, что курс Еревана не изменится? Какие внешнеполитические риски могут возникнуть для Армении в будущем? Как повлияет «революция» на процесс урегулирования карабахского конфликта? Корреспондент EADaily в Ереване побеседовал с директором Армянского института международных вопросов и безопасности Степаном Сафаряном и политологом Микаэлом Золяном.

Какие риски, на ваш взгляд, возникнут для внешней политики Армении после прихода к власти команды Никола Пашиняна?

Степан Сафарян: Риски всегда существуют. Риски во внешней политике существовали, когда Серж Саргсян был президентом, а затем на короткое время занял пост премьер-министра Армении. Не случайно, депутаты от фракции Республиканской партии задавали Пашиняну вопросы относительно его внешнеполитических приоритетов, так как у РПА был лишь этот козырь. Они попытались представить Пашиняна, как врага всего и вся. Тактика не сработала. На самом деле, Никол Пашинян и возглавляемая им команда почти всегда выступали за «нейтралитет» Армении. Они были против вступления страны в ЕЭАС, но также не рассматривали ЕС, как организацию для присоединения к ней в будущем. Это позиция также была отображена в предвыборной программе блока «Елк», где присоединение Армении к ЕАЭС расценивается как ошибка, но не говорится о необходимости выхода из Союза. Думаю, такая формулировка была результатом компромисса между Пашиняном и другими партнерами по блоку «Елк» (придерживающиеся прозападного курса партии «Республика» и «Просвещенная Армения» — прим. ред.). В связи с этим, я не думаю, что при правлении Пашиняна нынешние внешнеполитические ориентиры страны изменятся. Он сам об этом заявлял. Более того, думаю, что возможности официального Еревана во внешней политике расширятся, ибо у руководства страны высокая внутренняя легитимность, а внимание международного сообщества приковано к Армении.

Микаэл Золян: Согласен, не стоит ожидать резких геополитических реверсов от правительства Пашиняна. Об этом свидетельствуют не только заявления и заверения самого Пашиняна, но и спокойная реакция Москвы на произошедшие в Армении революционные процессы. Конечно, для России было бы предпочтительнее видеть на месте Пашиняна экс-премьер-министра Карена Карапетяна, но, думаю, что в сложившихся условиях в Москве поняли, что Пашинян — «меньшее из зол». Либо Пашинян, либо хаос с участием внешних факторов. Россия поняла, что Пашинян вполне договороспособная фигура и с ним можно работать. К такому выводу Москва пришла после приезда в Ереван российских политиков, которые на месте убедились, что статус-кво в армяно-российских отношениях сохранится.

После прихода к власти, Пашинян почти сразу заявил о необходимости прямого вовлечения Карабаха в процесс переговоров с Азербайджаном. Удастся ли армянской стороне изменить правила игры в переговорах, поможет ли Пашиняну в этом деле высокая внутренняя легитимность?

Микаэл Золян: В целом, во внешней политике Армении есть «красные линии», которые видят все, и любая власть не переступит их. Речь об армяно-российском союзе, об отношениях с ЕС и США. Однако, как будут дальше строиться отношения с указанными геополитическими центрами, в том числе с учетом проблемы Карабаха, зависит от армянских властей и от уровня их легитимности.

Власть, лишённая легитимности внутри страны, ищет ее за рубежом. Например, Серж Саргсян после прихода к власти на фоне внутриполитического кризиса 2008 года, почти всегда находил легитимность за пределами страны. Напомню, что в 2009 году, когда начался процесс армяно-турецкого сближения и уже были согласованы тексты двух армяно-турецких протоколов, Вашингтон спешил обнародовать их, чтобы тогдашний президент США Барак Обама не был вынужден 24 апреля (в день памяти жертв Геноцида армян) выполнить свое предвыборное обещание и в своём обращении использовать термин «геноцид». После нескольких звонков вице-президента США Джо Байдена Сержу Саргсяну, Ереван пошел на уступки и протоколы были опубликованы.

В настоящее время, у армянских властей есть историческая возможность смело продвигать интересы страны на внешних площадках, и даже в случае необходимости, условно говоря, отказать вице-президенту США. Речь, в том числе о карабахской проблеме. Дело в том, что в Армении изменилась власть, которая несколько иначе видит формат карабахских переговоров. С этой властью нужно договариваться. У Пашиняна также имиджевое преимущество в глазах западного политического сообщества. Он — лидер страны, где произошла «бархатная революция», а против него на переговорах — Алиев, который, по принципу султаната, унаследовал власть от отца. Теперь у Азербайджана два бренда — нефть и диктатура. Конечно, нужно быть реалистом, и не переоценивать значение фактора внутренней легитимности. Речь идет лишь о стартовых, позиционных преимуществах в переговорах. Наивно будет надеяться, что раз у страны хороший имидж, проблема будет разрешена в ее пользу.

Степан Сафарян: Внешняя и внутренняя политика любого нормального государства взаимосвязаны. В данном случае, для армянских властей открылись не только возможности, но и вызовы. Ожидания и требования общества очень завышенные. Основным вызовом для Пашиняна, в том числе во внешней политике, является грамотное управление ими. Речь о карабахском конфликте тоже. Масштабные боестолкновения в зоне карабахского конфликта в апреле 2016 года существенно ужесточили подходы армянского общества относительно карабахского конфликта. Думаю, Серж Саргсян после «апрельской войны» хотел бы ужесточить позицию армянской стороны, но этого ему не позволили бы внешние игроки. Ему было не на кого опереться внутри страны, он руководил государством, делая ставку на «внешнюю легитимность». Пашинян, конечно, не поставит вопрос об изменении повестки переговоров по Карабаху. Однако он может изменить акценты, очередность решения проблем, включенных в повестку переговоров. И, наконец, добиться полноценного участия властей Нагорного Карабаха в переговорах с Азербайджаном. Высокая легитимность Пашиняна в Армении будет лишь способствовать решению этих задач. Конечно, Баку будет протестовать, но посредством упорства армянской стороны и грамотной работы с геополитическими центрами, этот вопрос можно решить. У Пашиняна есть такой карт-бланш.

Ожидать ли изменения акцентов и в армяно-российских отношениях при правлении Никола Пашиняна?

Микаэл Золян: Думаю, что отношения Армении с Россией при Пашиняне будут больше похожи на российско-казахстанские и российско-белорусские. То есть союзническим отношениям ничего не угрожает, но существующие проблемы не будут больше замалчиваться. Не стоит думать, что завтра же Пашинян начнет предъявлять Москве такие же претензии, как это часто делает Минск. Я лишь о тренде говорю. Понятно, что Пашиняну надо быть осторожнее, все-таки у Лукашенко и Назарбаева больше козырей в разговоре с Россией.

Степан Сафарян: Если исходить из заявлений Пашиняна и его соратников относительно политики России в нашем регионе, сделанных до прихода к власти, можно было ожидать, что акценты в российско-армянских отношениях изменятся. Сам Пашинян говорил о необходимости соблюдения равенства в двусторонних союзнических отношениях с Россией, уважении обоюдных интересов и проблеме продажи российского вооружения региональному противнику Армении — Азербайджану. Однако после прихода к власти риторика существенно смягчилась. Даже секретарь Совета безопасности Армении Армен Григорян в ходе недавнего саммита ОДКБ в Астане в своей речи не затронул вопросы повышения уровня безопасности Армении. Вместо этого он похвалил военные действия России в Сирии. Думаю, что Пашинян, особенно в текущем переходном периоде, не желает как-либо обострять отношения с Россией. Что будет в будущем, непонятно, но сейчас мы наблюдаем существенное смягчение позиции нового армянского руководства.

Беседовал Аршалуйс Мгдесян