Владимир Путин в Казани: сигналы муфтиям и «символ власти» на память

Проходивший 24−25 января визит президента России Владимира Путина в Башкирию и Татарстан всеми наблюдателями рассматривается как часть его предвыборного турне. На это указывает и плотный график встреч — от студенчества до рабочих. Однако в Казани президент провел еще встречу с российскими муфтиями, которая стала знаковой и обозначила перспективную госполитику на данном направлении.

После встречи стало понятно, что, во-первых, российское государство и дальше намерено поддерживать систему отечественного исламского образования, пиком развития которой стало открытие в Татарстане Болгарской исламской академии (БИА), построенной при финансовой поддержке федеральных и региональных властей. Тем самым в стране подготовлена трехступенчатая модель религиозного образования для мусульман: от среднего (сеть медресе) до высшего (сеть исламских вузов) и академического образования (магистратура, докторантура).

Делается это не случайно, а с целью поддержки традиционного для России ислама и чтобы избежать необходимости в зарубежном обучении. Впрочем, эксперты отмечают и ряд недоработок при создании и деятельности Болгарской исламской академии, о которых президенту России не доложили. Среди таких, в частности, указывается недобор студентов и преподавателей и то, что российская система подготовки богословских кадров заменена на программы, привезенные зарубежными преподавателями.

Кроме того, в число учредителей Болгарской исламской академии запросился Координационный центр мусульман Северного Кавказа, чей председатель Исмаил Бердиев присутствовал на встрече в Казани. Пока учредителями БИА являются три муфтията — ДУМ Татарстана, Центральное ДУМ и Совет муфтиев России, отчего неофициально исламскую академию в Болгаре до сих пор воспринимали как «татарскую». Тем не менее, строить отдельную исламскую академию для кавказских мусульман в России вряд ли станут (часть мусульман Северного Кавказа придерживается шафиитского мазхаба, а у большинства мусульман Поволжья — ханафитский мазхаб — прим. EADaily). Но чтобы кавказские мусульмане не ощущали определенную обделенность, а исламская академия в Болгаре воспринималась как общероссийская, можно было бы включить Координационный центр мусульман Северного Кавказа в состав учредителей. Вероятно, и программы будут скорректированы с этим учетом.

Наконец, весьма любопытным является состав присутствовавших муфтиев на встрече с Владимиром Путиным. Помимо «традиционных» для подобного рода мероприятий Талгата Таджутдина, Равиля Гайнутдина, Исмаила Бердиева и муфтия Татарстана Камиля Самигуллина, на встрече были председатель Духовного собрания мусульман России, муфтий Москвы и Чувашии Альбир Крганов и муфтий Крыма Эмирали Аблаев. Присутствие Крганова, чья персона вызывает особенную неприязнь у Равиля Гайнутдина, воспринимающего его как своего конкурента, свидетельствует об окончательном включении Крганова в пул общероссийских муфтиев. А вот присутствие Эмирали Аблаева примечательно тем, что на встречу с Путиным не позвали другого регионального муфтия — муфтия Дагестана Ахмада Абдуллаева, в подчинении которого в разы больше мечетей, чем в Крыму (приблизительно 350 к 2000). Это самый крупный муфтият в России.

Не исключаю, что подобная избирательность связана с тем, что в конце декабря 2017 года жена муфтия Дагестана Айна Гамзатова попыталась выдвинуть свою кандидату на президентских выборах, что, честно говоря, выглядело очень странно, поскольку традиционные мусульмане лояльны действующему главе государства. Впрочем, из этой затеи ничего не вышло: ЦИК РФ не стал регистрировать Гамзатову, поскольку она не смогла подготовить соответствующие документы. Возможно, это такой символический сигнал муфтияту Дагестана, заигравшемуся в политику.

Завершая тему встречи с муфтиями, следует отметить еще одну деталь. Кремль старается демонстрировать особое положение верховного муфтия России Талгата Таджутдина как духовного лидера мусульман страны для светских властей. Это единственный российский исламский деятель, которого президент России принимает персонально в Кремле. Так было и в 2011 году, когда главой страны был Дмитрий Медведев, посещавший в Уфе офис ЦДУМ, так было и во время нынешнего визита Путина в Уфу, когда он встретился с Таджутдином в его резиденции.

Внимание федеральных СМИ привлекло то, что Владимир Путин отправился навещать экс-президента Татарстана, госсоветника Минтимера Шаймиева, оказавшегося накануне в больнице. Несколько дней назад Шаймиеву исполнился 81 год, а тут он так некстати заболел, причем речь шла о срочной госпитализации. Визит президента России вместе с главой Татарстана Рустамом Миннихановым в больничную палату к Шаймиеву, который в преддверии президентских выборов стал доверенным лицом Путина, это, с одной стороны, проявление чисто человеческой заботы, а с другой стороны, выражение признательности за то, что Шаймиев успешно завершил строительство исламской академии в Болгаре. Следует признать: комплекс зданий со всей инфраструктурой был возведен в весьма короткие сроки: 4 ноября 2015 года был дан старт строительству БИА — одновременно с началом строительства возрождаемого собора Казанской иконы Божьей матери, а уже в 2017 году академия начала функционировать.

Исключительно экономические вопросы обсуждались в ходе отдельного разговора Путина и Минниханова, проходившего в Казанском федеральном университете, куда президент России приехал для телемоста с ректорами других федеральных университетов, созданных по его указанию в 2010 году. Минниханов рассказал главе государства о специнвестконтракте для Татарстана (разрешенный с 2015 года в России инструмент предоставления налоговых льгот иностранному инвестору — прим. EADaily). О деталях того разговора неизвестно, но на видео заметно, что Минниханов рассказывает о чем-то, сильно волнуясь.

Также в присутствии Путина в Казани был заключен контракт между Казанским авиационным заводом имени С.П. Горбунова и Министерством обороны на общую сумму в 150 млрд рублей (что обеспечило занятость примерно 2000 специалистов до 2027 года), был дан старт работе новых установок по гидроочистке нафты (жидкой углеводородной смеси) и по изомеризации на комплексе НПЗ ТАНЕКО. Состоялась также встреча Путина с участниками Всероссийского образовательного форума студенческих клубов «Вместе вперед!» и с экипажем «КАМАЗ-мастер», выигравшим ралли «Дакар-2018″, которых представил президенту России гендиректор ОАО» КАМАЗ" Сергей Когогин, являющийся доверенным лицом Путина в период предвыборной компании.

Особо можно отметить, что визит президента России сопровождался демонстрацией лояльности со стороны местной «элиты» вплоть до подобострастия. Своего рода кульминацией стало вручение Путину изготовленной в его честь тугры (символа власти) — вышитого золотыми нитями на черном бархате арабскими буквами полного имени президента России. Со стороны это смотрелось как выражение верноподданических чувств в духе чисто восточных традиций.

Ранее наблюдатели отмечали, что Рустаму Минниханову давно пора определиться, кто он? Либо часть местной националистической фронды, которая всячески пытается отстоять атрибуты суверенитета, полученного в начале 1990-х, либо член «команды Путина». Усидеть на двух стульях не получится: можно упасть.

Однако публично никаких политических вопросов за все время визита президента РФ в Казань затронуто не было. Никто не вспоминал и даже не заикался о договоре о разграничении полномочий, который не был перезаключен летом 2017 года, ни о «языковом вопросе», т. е. ни о чем таком, от чего впадали в истерику татарские националисты. А это значит, что для Минниханова визит Путина в Казань — это своего рода подтверждение, что глава Татарстана все-таки входит в «команду».

Айдар Мубаракзянов, политолог