Почему вам не нужен дальневосточный гектар: мнение

Программа дальневосточного гектара, пропагандирующая жизнь на востоке России, похожа на проекты времен Петра Столыпина, когда перенаселение аграрных регионов центра диктовало необходимость крестьянских миграций. Но идея демонстрирует и уровень развития управленческого интеллекта нулевых годов, когда она возникла. Догма программы опиралась на социальную реальность ровно вековой давности.

В идеологии дальневосточного гектара две опоры. Первая — стратегическое значение региона для страны, который должен быть плотнее заселен, только в отличие от реалий 1910 года, делать это придется в условиях не переизбытка, а недостатка населения там, откуда нужно бы черпать человеческий ресурс.

Вторая — наличие неосвоенного земельного ресурса в больших количествах. Но реальность, однако, заключается в том, что неосвоенного земельного ресурса много по всей стране, в том числе и в регионах с довольно благоприятными для ведения сельского хозяйства. В центре и на юге страны. За ним не нужно ехать на край света.

На сайтах администраций многих районов центральных областей размещены списки владельцев невостребованных земельных долей бывших сельхозпредприятий, прекративших свою деятельность в разное время. Например, ТОО «Октябрь» в советское время один из крупных колхозов своей местности. Земли распределили между бывшими работниками сельхозпредприятия, их было 125 человек. Каждому полагается доля в размере 9.41 га. Никто из этих людей либо их наследников не использовал свой громадный участок по назначению. Здесь более 1300 гектаров невостребованных земель.

Муниципалитеты в соответствии с федеральным законом «О землях сельскохозяйственного назначения» оповещают население с тем, чтобы владельцы этих долей или их наследники могли обратиться за исключением их надела из списка невостребованных долей. После того как никто не заявит прав на земельные доли, органы власти предложат населению выкупить их по кадастровой стоимости. Скорее всего, большую их часть никто никогда не купит, участки продолжат зарастать и через сколько-то лет будут переведены в лесной фонд.

Муниципалитеты регулярно выставляют на торги земли бывших сельхозпредприятий.

Семь долей, например, бывшего предприятия «Золотая нива» по 7.6 га каждая в одной из центральных областей выставляются по цене 27 тысяч рублей за каждую. Общая стоимость более чем полсотни гектаров земли — порядка 190 тысяч рублей. Для того чтобы выкупить надел, необходимо иметь местную регистрацию, хотя бы временную, и создать крестьянско-фермерское хозяйство (КФХ).

В данном случае земли расположены на территории региона с плотностью населения около 40 чел. на квадратный километр. Расстояние от Москвы порядка 450 километров. Продолжительность агросезона до полугода.

В Еврейской автономной области, которая, в том числе, является одним из регионов расположения дальневосточных гектаров, плотность населения 4.53 чел./кв.км, продолжительность агросезона — 4 месяца, климат в целом благоприятный, лето влажное, высокая опасность наводнений, три четверти годового объема осадков выпадают именно в летний период. Но из-за длинной зимы выращивать имеет смысл зерновые, овощи, можно заниматься молочным и мясным животноводством.

Гектар вы получите бесплатно. Но за то, чтобы долететь до Хабаровска (аэропортов, куда можно было бы долететь из Москвы в Еврейской АО нет) заплатите 25 тысяч рублей, как раз почти ту сумму, которая вам понадобится, чтобы купить не гектар, а семь гектаров земли на расстоянии шести часов езды от Москвы.

Согласно 119-му Федеральному закону, который регулирует оборот земли в сельском хозяйстве, существуют общие для всей страны правила введения земли в оборот. В течение двух лет вы должны начать использовать ее по назначению. Либо отказаться от нее, либо государство будет вас штрафовать за неисполнение обязательств. Возможно, если бы государство создавало особые условия введения в оборот гектаров на Дальнем Востоке — это могло бы стать некоторым преимуществом.

Но здесь перед нами открывается самая большая проблема, которая делает освоение целины (или заброшенных в недавнем прошлом земель) проблемным в любой части страны, даже в сравнительно благодатном в смысле климата и плодородия Центральном федеральном округе.

Участки бывают разными. Мы не имеем детальной информации о состоянии почв, растительности, рельефе тех участков, которые предлагаются в рамках программы дальневосточного гектара. Отсутствие предварительных агротехнических исследований, результаты которых должны быть в идеале нанесены на карту участков — колоссальный минус программы. Вы берете кота в мешке, под ногами может быть возделывавшаяся колхозная земля, а могут быть камни — и в одном, и во втором случае у вас есть по сути один год, чтобы начать работать на участке, который может оказаться непригодным для ведения хозяйства.

Это показывает, что разработкой программы занимались не специалисты, люди, не имеющие отношения к земле, не знающие, как с ней работать.

Но еще большая проблема заключается в стоимости возвращения или введения земли в оборот.

На примере хозяйства в Брянской области, в благодатном относительно дальневосточных территорий регионе, с хорошей землей, покажем, сколько это стоит и сколько времени занимает.

Вводные данные таковы. Земля бывшего колхоза, не обрабатывается с начала нулевых годов. Плодородная, есть биохимические анализы почв. На участке редкая растительность, молодые ели. Невысокие, но укоренившиеся. Чтобы не утомлять деталями, определим основные моменты в этой работе. Необходимо ликвидировать растительность, ее наличие исключает любые возможности использования участка. Это сочетание работы с привлечением техники, плюс ручная работа.

В лучшем случае при наличии должных ресурсов на это уйдет один год.

На второй год на земле, потенциал которой серьезно подпорчен крупной древесной растительностью, можно посеять растения-сидераты — овес либо что-то другое, это позволит нормализовать состояние почвы, искоренить крупные сорняки, подготовить землю для посадки агрокультур.

На третий год можно посеять неприхотливые овощные культуры, типа картофеля, моркови, либо экстенсивно удобрять почву для подготовки под закладку садов, ягодников и т. д. Конечно, землю можно использовать и для животноводства, и для птицеводства, но в любом случае восстановительные мероприятия в расчете на один гектар земли обойдутся в 300−400 тысяч рублей.

Именно высокая стоимость этих работ является основным технологическим ограничителем для хозяйств, которые могли бы динамичнее осваивать целину.

На открытом рынке в центральных регионах страны гектар земли можно купить по ценам от 40 до 200 тысяч рублей. Нередко эти участки не имеют, по крайней мере, крупной растительности и в целом подходят для скорейшего возвращения в оборот. Таким образом, сегодня восстановление участка, купленного по кадастровой стоимости, обходится в разы дороже, чем покупка земли на открытом рынке.

Такова реальность центра России. На Дальнем Востоке к этому добавляется то, что мы не знаем каково состояние большинства участков, стоимость возвращения в оборот таких земель может быть еще выше. И это делает бессмысленным освоение этих территорий в надежде на развитие хозяйства, в надежде на создание коммерчески успешного предприятия или частного подворья. Делать это можно только исходя из «высоких побуждений».

Также возникает вопрос о размере участка. 1 га — участок, который может быть достаточен для садовода либо ягодной плантации, может быть, небольшого тепличного хозяйства, хозяйства по выращиванию цветов и т. д. То есть речь идет о энергоемких, но коммерчески прибыльных направлениях в сельском хозяйстве, которые позволяют частному подворью быть самодостаточным при наличии лишь небольших наделов. Так работают аграрии регионов, где ограничен земельный ресурс, например, в республиках Северного Кавказа.

Но 1 га — участок крайне недостаточный для животноводства, да и растениеводства тоже, если это поле, бахча, если вы ставите цель выращивать зерновые культуры, тот же картофель и т. д.

Таким образом, если бы авторы программы имели научное обоснование своего проекта, можно было бы сформулировать понимание о направлениях, которые более перспективны при использовании дальневосточного гектара.

Но тогда возникает следующий вопрос. Мы имеем на Дальнем Востоке очень низкую емкость рынка в целом и потребительских рынков в частности. Мало больших городов, большие расстояния, низкая плотность населения, транспортные коммуникации в неудовлетворительном состоянии и т. д. Конечно, можно через тяготы и лишения выйти на рынки Хабаровска и Владивостока, чтобы реализовывать продукцию, произведенную на расстоянии порой тысячи километров от этих городов. Что естественно повлияет на ее конечную цену для потребителя.

Хозяйственная сторона вопроса дает понимание о бесперспективности освоения дальневосточного гектара. Но вопрос еще и в том, куда государство зовет людей жить. Эти регионы трудно назвать благоприятными в смысле климата, условий жизни, но еще важнее то, что в социальном и культурном плане это самые сложные российские регионы. Регионы, в которых социальная депрессия продолжается уже на протяжении десятилетий и является ответом на свернувшуюся индустриализацию, завершенность этапа экстенсивного освоения природных ресурсов края.

В регионах Дальнего Востока, например в Амурской области, число убийств доходит до 25 на 100 тысяч человек. Для сравнения в Воронежской области этот показатель 4.3 на 100 тысяч человек. Этот показатель важен для определения уровня физической безопасности жизни человека на той или иной территории. В дальневосточных регионах он традиционно один из самых высоких по стране.

За исключением крупных городов, Дальний Восток — территория катастрофической депопуляции. Здесь очень много районов и городов, численность населения которых сократилась более чем на треть по сравнению с позднесоветскими временами. Специалисты в области демографии считают, что сокращение населения в таких масштабах, обычно такое происходит в зонах конфликтов, говорит уже даже не о кризисе, а о физическом сворачивании пространства жизни со всеми вытекающими последствиями — пьянством, наркоманией, разгулом преступности. Это опасная среда, в которой не хотелось бы воспитывать детей.

Но вернемся к земле. Дело в том, что в современной российской экономической реальности, за исключением, пожалуй, только южных регионов, оборот земли сельскохозяйственного назначения не создает рынок, это по большей части неликвидный товар, мало кому интересный. Почему так сложилось, разберем ниже.

Но сельскохозяйственная перепись, которая была проведена в прошлом году, обнаружила почти 100 миллионов гектаров или 44% всех сельхозугодий страны заброшенными. При этом данные Росстата примерно в два раза оптимистичнее данных переписи, это говорит о том, что статистика пользуется старыми данными, а сокращение используемых в аграрном производстве земельных ресурсов происходит намного быстрее, чем можно было себе представить. При этом порядка 60 миллионов га, не используемых в агропроизводстве земель, — это фонд ЛПХ (личных подсобных хозяйств). Статистика показывает, что граждане используют более, чем 77 миллионов гектаров огородов, пастбищ, полей, садов. Но перепись насчитала менее 15 миллионов реально задействованных в агропроизводстве гектаров.

Сельскохозяйственная перепись показала, что за прошедшие десять лет потеряна треть сельхозугодий. Пятая часть пашни, половина пастбищ и сенокосов. Вместо колосящихся нив, особенно в Нечерноземье, мы видим колосящиеся молодые березовые леса.

Есть очень много причин, почему так случилось. Но среди них можно выделить долговременную урбанизацию, «изъятие» из культуры мотивации работать с землей и на земле. Это и следствие дисбаланса в уровне и качестве жизни села и города на протяжении как минимум советской эпохи — переход в города воспринимался сам по себе как шаг наверх по социальной лестнице. Но это причины культурного характера.

В настоящее время, когда технологии экстенсивного, маломеханизированного использования земли уже давно не дают результат, требуется настоящая техническая революция в сельском хозяйстве. Использование новых знаний, расширение ареала применения новых знаний, технологий в среде сельского населения, нужно учить детей любить землю и учить на ней работать.

В любом регионе центра России население крайне мало информировано об успехах современной агрономии, о достижениях в сортоведении, возможности возделывания садов, ягодников с потрясающей эффективностью. Хотя львиная доля этих успехов была достигнута российскими учеными в питомниках, которые расположены иногда в буквальном смысле через забор с селянами.

Сельские жители, в массе своей обрабатывающие огороды, делают это дедовскими способами, получая результаты сомнительного качества. Проще забросить землю, чем так работать.

Поэтому сегодня велик как никогда объем земли, которая не используется, которую во многих регионах довольно легко получить. А идея дальневосточного гектара в основе своей опирается на якобы нехватку земли в традиционных аграрных регионах — как это было век назад. Поэтому эта программа — крайне оторванный от реальности проект. Возможно, в какой-то мере гектар может быть интересен жителям самого Дальнего Востока, есть в числе этих гектаров земли на перспективных рекреационных точках. Но в целом, жаль того жителя какого-нибудь большого города из европейской России, который направится по незнанию и наивности осваивать дали, которые невозможно освоить.

Антон Кривенюк, специально для EADaily