Турция запросила «Триумфы»: контракт длиною в десятилетия?

Россия и Турция вплотную приблизились к заключению контракта о поставке зенитно-ракетных комплексов (ЗРК) С-400 («Триумф») турецкому заказчику. С самого начала переговоры вокруг крупной оружейной сделки стали неожиданностью для многих внешних наблюдателей. Считалось, что отношения Москвы и Анкары после известного двустороннего кризиса из-за инцидента в сирийском небе в ноябре 2015 года в целом нормализовались, но не до такой степени, чтобы между ними сложились доверительные связи в военно-технической сфере. Турция остаётся страной НАТО, хотя и сильно раздосадованной отношением к себе со стороны США и Евросоюза. Раздражение Анкары западными союзниками, по сути, и лежит в основе сделки по «Триумфам». Поэтому избыточная политизированность готовящегося соглашения заставляет до последнего сомневаться в его лёгкой реализуемости, если даже стороны в ближайшее время выйдут на подписание твёрдого контракта.

Анкара торопит, опережая события. В конце прошлого месяца президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган сделал очевидный фальстарт, объявив о подписании неких документов по С-400 (1). В Кремле отказались комментировать претендующие на сенсацию заявления Эрдогана. Но турецкие официальные лица продолжили настаивать на достигнутом вокруг сделки прорыве. Так, по словам пресс-секретаря президента Турции Ибрагима Калына, «по большей части дело сделано, остались только мелкие детали, но главные вопросы по контракту решены».

Дьявол, как известно, почти всегда кроется в деталях, какими бы «мелкими» они ни были. А столь чувствительная в военно-политическом плане российско-турецкая сделка заведомо обречена на самое серьёзное отношение к любой детали. Турецкие разговоры о том, что «главные вопросы по контракту решены» оставляют за кадром многие нюансы. Последние можно распределить по двум условным «корзинам».

На первом месте не самый проблематичный, но весьма важный вопрос цены соглашения и его непосредственного предмета. Ранее некоторые западные СМИ со ссылкой на неназванные официальные лица в Турции поведали о стоимости российско-турецкого контракта. Была названа цифра $ 2,5 млрд. Вместе с этим сообщалось, что консультации ведутся о поставке двух дивизионов С-400 (по восемь пусковых установок в каждом) и двух дивизионах ЗРК, сборку/производство которых Россия якобы согласилась осуществить на мощностях турецкого военно-промышленного комплекса.

Напомним, что в своё время Анкара получила категорический отказ Москвы в допуске к технологической цепочке производства ЗРК С-300 (версия С-300ВМ, «Антей-2500»). На этом фоне резкий разворот позиции российского политического руководства представляется, по меньшей мере, удивительным, учитывая большую чувствительность отечественной оборонной промышленности к недопущению утечки самых современных технологий. Особенно, если такая утечка станет следствием турецкой локализации производства С-400, то есть в стране-члене НАТО. Технологический аспект — наиболее сложный во всей ткани находящегося в стадии разработки контракта. Его мы выделили в отдельный блок остающихся открытыми вопросов.

Далее в первую «корзину» следует отнести запрошенный Турцией кредит на приобретение российских систем ПВО-ПРО. На одном из предыдущих этапов данный вопрос турецкими официальными лицами представлялся даже «единственно несогласованным», в то время как все другие компоненты сделки получили свою определённость. Само по себе кредитование российской стороной нужд турецкой армии в получении сверхсовременных ЗРК дальнего действия выглядит симптоматичным. Вспомним продвигавшийся с большим трудом контракт «Росатома» с турецким заказчиком о постройке в районе средиземноморского Мерсина четырёх энергоблоков первой в Турции АЭС. Это вовсе не плохо, когда Россия становится лидером на турецком рынке в тех немногих областях, где отечественная продукция конкурентоспособна в мировом масштабе. Другой вопрос, насколько оправданно российское кредитование натовской Турции для увеличения её оборонного потенциала. Тем более с учётом не самого убедительного опыта сотрудничества Москвы с Анкарой вокруг турецкого «мирного атома» и газовых контрактов, сохраняющихся между ними геополитических противоречий, а также на фоне испытываемых Россией экономических трудностей.

Вторая «корзина» вопросов вокруг сделки, требующая своей детализации, связана со сроками реализации контракта и его «технологической начинкой». Как можно понять из заявлений президента Владимира Путина, российское руководство не видит здесь быстрых решений. Тем более в привязке к пожеланиям турецких партнёров по части локализации у себя сборки/производства С-400.

Российский лидер ранее подтверждал, что переговоры с Турцией по «Триумфам» ведутся, Москва готова продать Анкаре комплексы, но возможность их совместного производства зависит от степени готовности турецкой военной промышленности. «Что касается кооперации, то это отдельный вопрос, связанный с готовностью турецкой промышленности. Мы такую технику пока за границей нигде не производим. Правда, вместе с Индией Россия делает (противокорабельную крылатую) ракету „БраМос“. Так это десятилетиями происходит, потому что это требует большой подготовки технологической и подготовки кадров», — подчеркнул президент РФ.

Итак, Россия готова к продаже Турции С­400. Но она указывает на «десятилетия» налаживания запрашиваемой Анкарой сборки «Триумфов» на предприятиях турецкого ВПК. Если, конечно, турецкие партнёры продолжат настаивать на технологической кооперации со страной-производителем ЗРК. Всё достаточно понятно изложено — хотите приобщиться к высоким военным технологиям, тогда готовьте у себя соответствующую производственную и кадровую базу.

Таким образом, контракт по срокам его реализации может быть разделён по двум составляющим. В первую, сравнительно оперативную по времени исполнения, войдёт поставка двух дивизионов С-400. Во вторую, с возможной протяжённостью на «десятилетия», — два других дивизиона ЗРК. Вряд ли турки будут ждать 10 лет, чтобы добиться ограниченного доступа к технологиям «Триумфов». Ещё меньше вероятность того, что они смогут привлечь внушительные инвестиции для создания у себя указанной выше производственной и кадровой базы. Поэтому Москва весьма прозрачно даёт понять жадной до военных технологий Анкаре о том, что на удовлетворение её завышенных потребностей (локализация в Турции сборки/производства С-400) может уйти много времени. Его у Турции по факту нет. Отсюда ей в мягкой форме предлагается умерить свои военно-технические амбиции и сосредоточиться на оперативной поставке ЗРК без «отягощения» контракта технологическими обязательствами.

Но и здесь, в плане оперативности, далеко не всё так очевидно. России ещё предстоит освоить уже заключённые с Китаем и Индией контракты по С-400. Раньше первой половины 2020-х, даже с учётом нынешней высокой интенсивности ведения двусторонних переговоров, Турции С-400 «не светят». В связи с этим важно отметить, что переговоры с китайскими партнёрами перед подписанием контракта в 2014 году длились более трёх лет (2).

В октябре прошлого года вице-премьер Дмитрий Рогозин заявил, что в планах России не значится поставка ЗРК С-400 никому из зарубежных заказчиков, кроме Индии и Китая, с которыми уже заключены контракты. На поставку в эти две страны Москва согласилась только из-за близости с Дели и Пекином, стратегического партнёрства с ними, пояснил куратор российского ОПК. По словам Рогозина, сам факт заключения подобных соглашений с Китаем и Индией говорит о близости двух азиатских держав России. Москва поставляет самые выдающиеся технологии только тем, к кому она относится с полным доверием, подчеркнул вице-премьер.

Говорить о полном отсутствии в отношениях России и Турции доверительности не приходится. Взять то же сотрудничество двух стран, вместе с Ираном, в Сирии, где они стали гарантами прекращения боевых действий в арабской стране и демонстрируют последовательность в своих миротворческих усилиях. Однако, если это и доверительность, то во многом зачаточного свойства. Сравнения Турции с Китаем и Индией под призмой контрактов по С-400 явно не в пользу Анкары. С ней у Москвы просто нет того фундамента политической доверительности и выполненных в предыдущие годы внушительных оружейных контрактов, какие у российского руководства имеются в отношениях с китайскими и индийскими партнёрами.

Очевидно, что с учётом постановки на очередь индийского заказа и планов вооружения самой российской армии полковыми комплектами «Триумфов», ускоренные темпы выполнения турецкого заказа представляются сомнительными. А раз так, то и Турция стала вести «тонкую игру», подталкивая российского контрагента к максимально оперативным срокам поставки ЗРК. Для этого Анкара принялась демонстрировать имеющиеся у неё альтернативы.

14 июля Минобороны Турции объявило о подписании с итало-французским концерном Eurosam соглашения о сотрудничестве по разработке турецкой системы противоракетной обороны. В рамках контракта турецкие компании будут сотрудничать с Eurosam при производстве системы SAMP/T дальнего действия на базе ракеты Aster-30, которая принята на вооружение нескольких государств-членов НАТО (3).

Ровно десятью днями ранее, 4 июля, экс-министр обороны Турции Фикри Ышык сообщил, что Анкара и Москва достигли договорённости о «технических аспектах» покупки С-400. Как заявил глава турецкого военного ведомства, все технические проблемы вокруг сделки решены, и теперь необходимо «некоторое время» для принятия окончательного решения.

Как отмечают военные эксперты, подробности подписанного Турцией с Eurosam соглашения официально не комментирует ни одна из сторон. Предполагается, что Турция планирует реализовать оба проекта при следующих основных принципах их совместимости. Закупка российских «Триумфов» призвана обеспечить противовоздушные и противоракетные нужды турецкой армии в краткосрочной перспективе, а проект приобретения и совместной с Италией и Францией разработки соответствующих стандартам НАТО систем на базе SAMP/T рассчитан на длительный период. Действуя таким образом, военно-политическое руководство Турции стремится добиться от России более выгодных условий продажи и кредитования поставок С-400, от концерна Eurosam — снижения стоимости и увеличения объёмов передачи технологий турецким оборонщикам.

Интересно отметить, что ранее акценты в приоритетах турецкой стороны расставлялись иначе. Европейское изделие SAMP/T или сопоставимый с ним по тактико-техническим характеристикам американский комплекс Patriot (PAC-3) планировалось закупить в первую очередь, для удовлетворения тех самых «ближайших потребностей» Турции в дальних системах ПВО­ПРО. А в переговорах с российским партнёром ставилась задача выйти на долгосрочное сотрудничество в совместном производстве С-400.

Напомним, турецкое правительство в 2015 году приняло решение «обнулить» стартовавшую в 2009-м программу T-LORAMIDS (Turkish Long Range Air and Missile Defence System). Осенью 2015 г. армейское командование Турции и представители Секретариата оборонной промышленности (SSM) при Минобороны страны заявили о закупке имеющихся на рынке ЗРК в срочном порядке и начале разработки национальной системы противовоздушной обороны. Вместе с тем, Анкара выразила намерение принять на вооружение системы иностранного производства как временное решение.

Турция с самого начала поставила два условия в рамках своего многолетнего тендера T-LORAMIDS по закупке комплексов ПВО дальнего действия. О них в ноябре 2016 года напомнил глава турецкого военного ведомства Ышык. Первое — системы должны быть поставлены в сжатые сроки, чтобы удовлетворить потребность Турции в надёжном прикрытии её воздушного пространства. Второе — военно-промышленный комплекс страны следует вовлечь в технологический процесс производства приобретаемых у зарубежного партнёра систем. Заветная цель Анкары — получить технологии производства дальних комплексов ПВО-ПРО, что в своё время стало камнем преткновения для всех участников указанного турецкого тендера (4).

Зигзаги в предпочтениях Анкары, свидетелями которых мы стали во второй половине прошлого месяца (заключение соглашения с Eurosam и декларации о подписании документов с Россией), только укрепляют во мнении о том, что вопрос турками политизируется умышленно. Они тестируют позиции своих партнёров по потенциальным контрактам не столько в непосредственной военно-технической плоскости закупок ЗРК, сколько в политическом срезе отношений с Анкарой.

В этом контексте следует напомнить, что сделка с Россией по «Триумфам» стала проговариваться официальными лицами Турции с осени прошлого года, когда отношения ближневосточного фланга НАТО со своими западными союзниками оказались на нижней точке за все последние годы и десятилетия. Когда же связи Анкары с ключевыми европейскими столицами (прежде всего с Берлином) и новой администрацией в Вашингтоне очутились в фактическом тупике, турецкие власти стали говорить об оружейной сделке с Россией как о «свершившемся факте».

Понимание этого важно для избавления от завышенных ожиданий разворота Турции к НАТО и её западным союзникам спиной. Переговоры с Россией о закупке С-400 и возможной наладке их совместного производства укладываются в логику турецкого шантажа Запада. При этом вовсе не исключено, что в таком порыве запугивания потерявших к Турции интерес партнёров в США и ЕС президент Эрдоган не ограничится одними фальстартами при объявлении о подписанных документах. Ожидаем следующий шаг Анкары в виде заключения с Москвой предварительного соглашения, в котором оговаривались бы принципы сотрудничества двух стран в сфере поставок и совместного производства С-400. Другой вопрос, что на практическую реализацию этих принципов могут уйти годы и даже десятилетия, о чём предупреждал российский лидер.

(1) Сразу после резонансного заявления Эрдогана в турецких СМИ был зафиксирован всплеск внимания к теме «С-400». За считанные часы появились 36 новостных сообщений и 12 комментариев по поводу готовящейся сделки. Некоторые местные СМИ оказались настолько «оперативными», что разместили опросы общественного мнения, согласно которым порядка 80% граждан Турции выразили «безусловную поддержку» планам правительства приобрести ЗРК у России. Как отметили турецкие эксперты, это продемонстрировало два тренда в современной политической действительности Турции: огромное влияние властей и лично Эрдогана на масс-медиа, а также рост в стране антизападных настроений (Metin Gurcan, US, NATO wait to see if Russia-Turkey defense deal goes through // Al-Monitor, August 1, 2017).

(2) Как отмечали источники в Минобороны РФ, даже в вопросе скорейшей реализации сделки по С-400 с дружественным Китаем российский Генштаб в своё время рекомендовал не опережать события. Твёрдый контракт по четырём дивизионам ЗРК был подписан с Пекином в сентябре 2014 года, спустя три года сложных переговоров.

(3) Комплекс SAMP/T (Sol-Air Moyenne Portee/Terrestre) разработан в интересах ВС Италии и Франции в рамках европейской программы FSAF (Future Surface-to-Air Family of missile systems — «Перспективное семейство ракетных систем „земля-воздух“»). Он предназначен для поражения в сложных условиях помеховой обстановки воздушных целей различных типов, в том числе крылатых, противорадиолокационных, оперативно-тактических и тактических ракет. SAMP/T представляет собой мобильный наземный ЗРК, использующий зенитную управляемую ракету (ЗУР) Aster-30 Block 1, максимальная дальность поражения аэродинамических целей которой составляет до 120 км, баллистических ракет — 35 км. Высота поражения целей — от 50 м до 25 км. Комплекс позволяет одновременно обстреливать 10 целей 16 ракетами в секторе 360 градусов.

(4) В сентябре 2013 года тендер T-LORAMIDS завершился победой китайской компании CPMIEC. Помимо последней, в конкурсе на разных этапах также участвовали американский консорциум Lockheed Martin/Raytheon, «Рособоронэкспорт» (концерн ПВО «Алмаз-Антей»), а также итало-французский консорциум Eurosam. Китайская сторона предложила минимальную стоимость среди всех претендентов — $ 3,44 млрд за системы HQ-9 (экспортное обозначение — FD-2000). Тем не менее, в течение последующих двух лет под давлением западных стран и по собственной прихоти руководство Турции неоднократно продлевало крайний срок подачи тендерных предложений. В итоге 13 ноября 2015 года тендер аннулировали (как отмечали СМИ КНР, причиной отказа Анкары от выбора в пользу китайской HQ-9 была та же турецкая настойчивость в получении полного доступа к технологиям разработчика систем). Одновременно было заявлено, что две турецкие компании, Aselsan и Roketsan, разработают национальную систему ПВО.

Ближневосточная редакция EADaily