Почему Лукашенко стал националистом

Заявления Александра Лукашенко о «здравом национализме» важны самим фактом озвучивания уже давно реально проводимой политики, но не являются каким-то существенным в ней поворотом. В сущности, тот курс, который проводит Лукашенко примерно с первой половины — середины нулевых годов, является вполне националистическим. Ориентация на воссоединение и готовность использовать для этого багаж общерусской идеологии — это всё осталось в 90-х. Я хорошо помню, как мои знакомые — убеждённые белорусские националисты, примерно в 2007 году стали вдруг из сердитых врагов Лукашенко его умеренными сторонниками — на том основании, что только он в настоящее время является реальным гарантом белорусского суверенитета. В то время был послан чёткий сигнал от власти, который они хорошо поняли. Именно тогда возвращение к белорусскому национализму советского образца стало бесповоротным, а отношение к русофилам соответственно негативным, что они довольно быстро ощутили.

У нас, как и в самой Белоруссии, есть традиция описания белорусской внутренней политики как противостояния пророссийского «интегратора» Лукашенко и злобных русофобов — белорусских националистов. На самом деле всё гораздо сложнее. Это та же ошибка, что и в описаниие до-евромайданной украинской политики как борьбы «пророссийской» Партии регионов с прозападными украинскими националистами. На самом деле, как Партия регионов была вполне себе украинской националистической, так и Лукашенко так же националистичен, просто он наследует другому, чем условный БНФ, национализму — белорусскому национализму советского образца. А ведь именно он и имеет какую-либо силу и значение. По крайней мере, именно на его основе создано и ныне здравствует белорусское национальное государство. И этот извод белорусского национализма так же враждебен всему русскому и русофильскому в политической сфере, как и украинский национализм от Партии регионов — и те, и другие полностью зачистили свои «зоны контроля» от русской общественно-политической жизни, уничтожив русскую субъектность на корню. Вот этот старый советский национализм в наши дни Лукашенко и называет «здравым», противопоставляя национализму своих оппонентов. Да, для белорусов в этом выборе есть очень значимое различие. Но для нас, в России, разница не принципиальна — по большому счету один чёрт.

Так вот прежде Лукашенко остерегался собственно «националистической» идентичности, оставляя её лишь за прозападной оппозицией. А теперь понял, что настало время говорить открыто. И, думаю, это хорошо — так честнее и понятнее даже для тех, кто очень не хотел всё это понимать.

Примечательно, что Лукашенко решил обосновывать свой окончательный разворот к белорусскому национализму общемировой тенденцией на «приоритетность национальных интересов». «Мир национализируется», сказал Лукашенко — как же Белоруссия может быть в стороне? Она же всегда была против американского глобализма, держась России, а это та же тема. Однако тут есть один новый момент, на который надо обратить внимание. С одной стороны, «первичность национальных интересов», заявленная Лукашенко, никак не противоречит участию в интеграционных проектах — в национальных интересах, само собой. Однако фактически таким образом Минск отходит от идеологии «интеграции интеграций», бывшей с 2012 года его внешнеполитической доктриной. Ведь «интеграция интеграций» (открытость ко всем интеграционным проектам в мире) была тем же глобализмом, только под особым соусом, а на деле служила оправданием открытости Минска к интеграции с Россией (Запад-то ничего всерьёз и не предлагал). Теперь же заявленная «национализация» политики — это открыто объявленный отход от российских предложений, подкреплённый заодно и отказом от подписания важных интеграционных документов. То есть за сменой риторики очевидна и смена приоритетов.

Проблема в одном: вся система не только власти, но и социально-экономического устройства Белоруссии при Лукашенко была основана на приоритете отношений с Россией. Развернуться на Запад без саморазрушения эта система не способна. А значит, новая риторика пришла в противоречие с глубинными основами обслуживаемой ею реальности. Что из этого выйдет — посмотрим. Только вряд ли это противоречие может стать источником для развития. Скорее для ломки имеющейся системы.

Лукашенко хочет обыграть крайне-правый тренд на Западе в свою пользу. Да, он великий политик, и нельзя отрицать, что у него есть на это шансы. И всё же прозападным белорусским националистам эта тема ближе. Это они здесь — хозяева дискурса, а не он. А значит, это их игра, и мяч на их стороне.

Олег Неменский, специально для EADaily