Ликвидация банковского кризиса в Татарстане не ответила на главные вопросы

Острую фазу банковского кризиса в Татарстане, начавшегося в конце прошлого года, удалось погасить проверенным способом — «закачкой» в проблемные банки десятков миллиардов рублей государственных средств для страховых компенсаций вкладчикам. Однако схема спасения второго по значимости в республике Татфондбанка по-прежнему не представлена, а причины сложившейся ситуации и ответственные за это лица не названы, что лишь способствует сохранению на рынке неопределенной ситуации.

Метастазы кризиса

По данным на утро 10 января, Агентство по страхованию вкладов выплатило клиентам-физлицам Татфондбанка (ТФБ) через банки-агенты уже 43,2 млрд рублей, или 80,3% от застрахованного объема вкладов. Свои деньги смогли получить порядка 116 тысяч человек, сообщает агентство.

12 января АСВ намерено начать компенсационные выплаты вкладчикам казанского Интехбанка, у которого также возникли серьезные проблемы в связи с кризисом в ТФБ; 23 декабря в банке была введена временная администрация сроком на полгода. Уполномоченными банками-агентами для Интехбанка были выбраны Сбербанк, ВТБ24 и татарстанский «Ак Барс» (в случае с ТФБ в их число входят также Россельхозбанк и ФК «Открытие»). 9 января временная администрация частично разморозила счета Интехбанка, ранее такая же операция была проведена в ТФБ.

Критическая ситуация в ТФБ быстро отразилась и на ряде других банков, в том числе за пределами Татарстана. Еще 20 декабря в связи с ростом заявок на досрочное изъятие вкладов ограничения на выдачу средств ввел Татагропромбанк (в декабре занимал 365 место по размеру активов в России), в число акционеров которого входит компания «Новая нефтехимия» бизнесмена Роберта Мусина, до недавнего времени — председателя правления ТФБ. В самом конце прошлого года агентство RAEX понизило Татагропромбанку рейтинг до уровня «С+» с негативным прогнозом, отметив ухудшение качества его активов и возросший риск нарушения нормативов достаточности собственных средств.

У нижегородского Радиотехбанка (320 место по РФ по размеру активов), основным акционером которого с долей 29% является ТФБ, рейтинг RAEX вообще был отозван в связи с отказом банка от его актуализации. Комментируя отзыв рейтинга, агентство отметило ряд негативных факторов: невысокая надежность средств, размещенных в межбанковские кредиты, уязвимость капитала к реализации кредитных рисков, невысокие показатели рентабельности деятельности банка и недостаточно консервативную политику резервирования.

9 января лишился рейтинга Национального рейтингового агентства казанский банк «Анкор»; чуть раньше, в середине прошлого декабря, имевшийся у банка рейтинг уровня ВВВ получил негативный прогноз. Факторами, повлиявшими на это, были названы снижение уровня ликвидности банка, убытки вследствие доформирования резервов по ссудной и приравненной к ней задолженности, невысокое качество кредитного портфеля банка и рост объема вложений в бумаги, имеющие инвестиционный характер.

Также в конце прошлого года сообщалось о проблемах Булгар Банка (432 место по активам в России), который незадолго до этого перерегистрировался из Казани в Ярославль. По информации из соцсетей и неофициальных источников в банковских кругах, банк приостановил основные операции и был отключен от системы банковских электронных срочных платежей (БЭСП). Каких-либо комментариев от руководства банка не последовало, последняя новость на его официальном сайте датирована 24 ноября.

Медитации о потерянном времени

Руководство ЦБ не увидело в этой цепной реакции какой-либо критической угрозы. «Татфондбанк достаточно крупный, но системного эффекта на банковскую систему Татарстана даже этот случай не оказывает, и в целом ситуация там устойчивая с точки зрения банковского сектора», — заявила в конце прошлого года глава Банка России Эльвира Набиуллина. Тем не менее, главный вопрос в связи с кризисом в ТФБ: кто возьмет на себя спасение банка? — пока остается без ответа.

Президент Татарстана Рустам Минниханов во время пресс-конференции по итогам 2016 года дал понять, что у руководства региона такая возможность отсутствует. «Республика взять на санацию Татфондбанк не способна, мы не справимся», — заявил он, добавив, впрочем, что все меры поддержки, которые может оказать республика, будут оказаны. «Мы за то, чтобы банк получил санатора и поддержку как со стороны Центрального Банка, так и с нашей стороны», — считает Минниханов. Эту же позицию озвучил в первый рабочий день 2017 года министр экономики Татарстана Артем Здунов. «Сейчас очень плотно занимаемся тем, чтобы было принято решение о санации банка», — сообщил он журналистам 9 января, хотя и не назвал ни конкретных сроков, ни механизмов санации.

Руководитель проектов аналитического центра «Эксперт» Сергей Селянин убежден, что отсутствие решения по модели санации ТФБ на протяжении почти месяца — это самый плохой вариант развития событий: «Чем быстрее будет принято и оглашено решение по схеме спасения Татфондбанка, тем лучше. Паника — вещь иррациональная, бьет по всем, состояние неопределенности действует на все банки региона сразу». Селянин напоминает, что в 2008 году подобная ситуация уже имела место в Екатеринбурге с банком «Северная казна»: паника вкладчиков прекратилась лишь в тот момент, когда о его приобретении заявил Альфа-Банк, а одновременно были санированы Свердловский губернский банк и Банк24.ру.

При этом эксперт высказывает уверенность, что ТФБ все же будут спасать, учитывая его социальную значимость для региона. В частности, в отличие от других субъектов РФ, местные банки занимают в Татарстане существенно бóльшую долю на рынке расчетных счетов — до половины или даже выше, тогда как в других регионах она не превышает 10−20%. Но в нынешней ситуации былая надежность татарстанских банков, которые долгое время были «неприкасаемыми» для ЦБ, работает против них: наиболее консервативные их клиенты стремятся перевести деньги в госбанки и дочерние структуры инорегиональных банков.

«Самое главное в данном случае — понимание, что из себя представляет банк, причем в случае с Татарстаном это в первую очередь относится к более мелким игрокам, у которых возникли проблемы, — продолжает Сергей Селянин. — Если банк имеет реальные активы, то возможны разные варианты спасения, вплоть до покупки за один рубль. Другое дело — если покупать нечего: в таком случае судьба банка может оказаться плачевной. Но надеюсь, что в ТФБ, как в ряде других банков, нет ситуации полной утраты активов в результате действий менеджмента».

В то же время найти оптимальную схему спасения ТФБ действительно непросто, учитывая то, что банковский кризис в Татарстане долгое время пытались замаскировать, о чем вполне прямо сказал на пресс-конференции Рустам Минниханов. По его словам, ТФБ оказался в числе банков, по которым серьезно ударила ситуация 2014 года — западные санкции, девальвация рубля и резкое повышение ключевой ставки ЦБ. «Да, сложности с ликвидностью были. Мы недосмотрели, несвоевременно заметили. Жили иллюзиями, что эта проблема рассосется. Мы надеялись, что сумеем выправить ситуацию. К сожалению, ситуация оказалась намного сложнее», — в порядке самокритики заметил президент Татарстана.

Между тем поезд ушел: крупные федеральные банки, которые в 2015—2016 годах активно подключились к санации проблемных региональных банков, уже загружены под завязку, и даже впрыгнуть в последний вагон ТФБ не удастся. Более того, ТФБ сам обременен обязательствами по санации казанского Тимер Банка и питерского банка «Советский», что лишь усугубило ситуацию. «Теоретически спасение ТФБ можно „повесить“ на какой-то крупный госбанк, но по своей инициативе вряд ли кто-то из ведущих игроков рынка за это возьмется — только в том случае, если государство выделит соответствующие средства, — рассуждает Сергей Селянин. — В нынешней же ситуации на рынке ничего интересного в спасении банков за свой счет нет — ни новых клиентов, ни новых рынков таким способом получить сейчас нельзя. Больших банков с похожими проблемами достаточно по всей стране, а те же Бинбанк или „Открытие“ уже набрали достаточный портфель банков для санирования».

Коллапс с ограниченной ответственностью

Подвешенная ситуация со схемой спасения ТФБ обостряет еще одну проблему. Страховые компенсации (распространяются на депозиты в размере до 1,4 млн рублей) покрывают вклады в банке далеко не в полном объеме. В ходе пресс-конференции по итогам 2016 года Рустам Минниханов назвал застрахованную сумму — порядка 55 млрд рублей, тогда как общий объем вкладов физлиц в ТФБ на начало декабря прошлого года, по информации «Банки.ру», составлял 75 млрд рублей. Еще 16,3 млрд рублей составляла на тот момент общая сумма депозитов физлиц в Интехбанке.

Кроме того, на счетах в проблемных банках зависли средства у множества малых предпринимателей. Для их поддержки из регионального бюджета был выделен 1 млрд рублей, которые планируется распределить через Фонд поддержки предпринимательства Республики Татарстан в виде микрозаймов под 5% годовых. Пока, по данным местной прессы, за такими займами обратилось лишь несколько десятков человек, хотя изначально понятно, что миллиард — это капля в море в сравнении с теми средствами предприятий и организаций, которые находились на счетах ТФБ: на начало декабря их объем превышал 44 млрд рублей. В конце прошлого года одно из крупных предприятий Казани, обслуживающееся в ТФБ, — обувная фабрика «Спартак» — уже заявило о возможном банкротстве из-за ситуации в банке.

Неопределенность вокруг второго по значимости банка в республике серьезно подогревает протестную активность в Татарстане. На 9 января в Казани был назначен митинг вкладчиков ТФБ и Интехбанка, который пришлось отменить из-за сильных морозов. Однако организаторы митинга — вечные татарстанские оппозиционеры Дмитрий Бердников и Марсель Шамсутдинов — уже заявили, что мероприятие планируется провести 21 января.

Разрядить обстановку вполне могли бы внятные ответы от властей не только на вопрос «что делать?», но и на вопрос «кто виноват?» С назначением в ТФБ временной администрации председатель правления банка Роберт Мусин был отстранен от должности, однако, полагает Сергей Селянин, предъявлять обвинения менеджменту не приходится, напоминая, что выдача ряда кредитов ТФБ как банка с госучастием могла иметь политическую мотивацию.

Государство, в свою очередь, не снимает с себя часть ответственности. «Я не могу сказать, что нашей вины нет. Все, что происходит в нашей республике, — это в том числе и наша вина», — заметил на последней встрече с журналистами в прошлом году Рустам Минниханов. Но тут же президент Татарстана дал понять, что определение ответственных — не в его компетенции: «Внешнее управление введено, они будут разбираться».

Чем-то вроде хорошей новости для клиентов ТФБ может стать появившаяся 9 января информация о том, что премьер-министр Дмитрий Медведев поддержал схему санации банка «Пересвет», основным акционером которого является Русская православная церковь (на 1 октября он занимал 42 место в стране по размеру активов). Как и ТФБ, «Пересвет», столкнувшийся с серьезными проблемами в середине октября, довольно долгое время провел в полумертвом состоянии — лицензию ЦБ у него не забрал, но и какая-либо внятная модель спасения банка предложена не была. В результате ценные бумаги «Пересвета» одномоментно обесценились, что и стало «терминальным» кризисом для ТФБ, который эти бумаги активно скупал.

Однако желающие поучаствовать в реанимации банка, ассоциирующегося с РПЦ, похоже, нашлись. Как следует из вчерашнего сообщения СМИ, на имя Медведева было направлено письмо за подписью президента «Роснефти» и председателя совета директоров «Интер РАО» Игоря Сечина, гендиректора «РусГидро» Николая Шульгинова и президента Торгово-промышленной палаты РФ Сергея Катырина с просьбой поспособствовать санации банка, которое нашло поддержку главы правительства. В качестве наиболее вероятного кандидата на роль банка-санатора «Пересвета» называется Всероссийский банк развития регионов, основным акционером которого является «Роснефть».

В качестве одной из ключевых мотиваций по спасению «Пересвета» авторы письма Медведеву указали, что представляемые ими компании в течение ряда лет являются клиентами и кредиторами банка и готовы совместно с иными крупными кредиторами конвертировать большую часть своих требований в капитал банка. В этом контексте основной вопрос, связанный с будущим Татфондбанка, заключается в том, найдутся ли среди его клиентов компании, готовые пойти на такие же меры. Очевидно, что здесь, опять же, многое будет зависеть от властей республики — точнее, от их способности убедить нужных людей в необходимости помочь уважаемому банку.

Николай Проценко