Правозащитник: языковые проверки стали орудием вытеснения русских из Латвии

На днях Латвийский комитет по правам человека (ЛКПЧ) выпустил вторую часть мониторинга правового положения национальных меньшинств, который посвящён языковой политике государства. Об актуальности языкового вопроса в Латвии порталу RuBaltic.Ru рассказал автор доклада, сопредседатель ЛКПЧ Владимир Бузаев.

Отметим, что, хотя доклад называется «Одноязычие в двуязычной стране», многие опросы общественного мнения показывают, что большинство как латышей, так и русскоязычных жителей Латвии неплохо знают язык своего соседа. «„Одноязычие“ в данном случае — это юридический термин. По нормативным актам все языки в Латвии, кроме латышского и ливского, являются иностранными и не имеют никакого статуса. „Одноязычие“ — это мечта наших правящих политиков, хотя по факту такого нет, ведь русский язык в Латвии является вторым по распространённости и не намного уступает латышскому. В то же время если говорить о знании языка, то это совсем другая проблема. В начале становления Первой республики (в начале 20-х гг — EADaily) латышский язык знали только 15 процентов русских, да и латышей, знающих какой-либо язык помимо родного, было меньше половины — 40 процентов. Однако никаких языковых аттестаций, кроме аттестаций чиновников, в Первой республике не было. В свою очередь, Вторая республика пошла другим путём и стала использовать языковую аттестацию, как главное оружие выдавливания национальных меньшинств из страны. Ведь самооценка твоих знаний — это одно, а удостоверение, которое ты должен предъявить при устройстве на работу — совсем другое».

По словам Бузаева, данные о том, сколько человек прошли языковую аттестацию были найдены им с большим трудом. «Языковая аттестация была введена весной 1992 года, и её должны были пройти все жители Латвии, окончившие нелатышские школы, что является самым надёжным определением этнической принадлежности. Ей подверглись около 500 тысяч из примерно 700 тысяч занятых в тот момент в народном хозяйстве нелатышей. В лучших традициях «правового государства» переходный период от её объявления до начала составил всего один месяц. По плану завершиться она должна была за восемь месяцев, а лица, не прошедшие аттестацию, должны были быть уволены с работы.

В свою очередь, по данным переписи населения 1989 года латышский язык знали лишь 20% национальных меньшинств, и было априори ясно, что 80% из них эту проверку на знание латышского языка не пройдут. Все мы помним, как в то время русскоязычные массово уезжали из страны, и языковая аттестация, на мой взгляд — это главная причина отъезда. Самое интересное, что мне удалось найти данные, сколько взрослых нелатышей с момента введения закона и по настоящее время выучились латышскому языку. Их оказалось примерно в восемь раз меньше, чем лиц, подвергнувшихся аттестации. Вообще, подавляющее большинство средств, выделенных на языковые курсы, было из различных международных фондов, тогда как обучение взрослых латышскому языку за счёт госбюджета практически отсутствовало. То есть, государство предъявило людям требования, но ничего не сделало, чтобы помочь им эти требования выполнить", — подчеркнул правозащитник.

«В нынешнем XXI веке эта проблема лишь усугубилась. Если ранее было лишь три категории владения языком, то начиная с 2000 года стало шесть категорий, которые, в порядке возрастания объёма знаний, располагаются следующим образом: A1, A2, B1, B2, C1, C2. Правда, следует отметить, что удостоверения, которые были получены до этого, остались действительными для трудоустройства, и пересдавать экзамен никому, кроме соискателей видов на жительство, не нужно. За последние 15 лет аттестации подверглись ещё 112 тысяч человек, из которых 16% её не выдержали, а 46% выдержавших получили самую низшую категорию А. С учётом того, что в Латвии все профессии в общественной сфере, а с 2011 года и треть профессий в частной сфере требуют для занятия ими языкового удостоверения, то можно сказать, что для более чем половины русскоязычных оказывается недоступно значительное количество профессий из-за недостаточного знания латышского языка. В свою очередь, высшую категорию С1 или C2 получили лишь 15 процентов от прошедших аттестацию — начиная с 2001 года и по сей день. Однако это совсем не означает, что у них не может быть никаких проблем. Работники Центра государственного языка, так называемые „языковые инспекторы“, имеют право прийти к любому человеку и проверить, удовлетворяют ли его знания латышского занимаемой им должности. Ко мне на консультацию как-то пришла женщина-адвокат, потому что коллеги написали на неё донос о том, что она говорит по-латышски с акцентом. В правилах же Кабинета министров ничего про акцент не сказано, но тем не менее ей пришлось пережить много неприятностей, доказывая, что её знания латышского языка соответствуют требуемой для её профессии категории С2», — отметил Бузаев.

«С 2000го по 2015 г. Центром госязыка было возбуждено 11 183 административных дела, из которых только 49 первоначальных постановлений было отменено. И большинство из них — 7336, или 65% всех дел, — как раз по неиспользованию латышского языка в необходимом для исполнения должностных обязанностей объёме. Вообще же за последний год количество жалоб стало вдвое больше. Языковые инспекторы в основном приходят по доносу и, особо не разбираясь в произошедшем, накладывают на людей штрафы. Правда, их можно оспорить в суде, но, к сожалению, большинство пострадавших дело до суда стараются не доводить, предпочитая или заплатить штраф, или искать другую работу. Однако если говорить о конкретных делах, которыми занимался наш комитет, то могу сказать, что они все отличались явной неконкретностью. Было совершенно непонятно, чем авторы этого доноса обижены, при каких обстоятельствах латышский язык использовался не в должном объёме и какой ущерб был нанесён этим исполнению штрафуемыми их обязанностей или обществу. На мой взгляд, это лишь сведение счётов с русскоязычными жителями Латвии и попытка всеми возможными способами ухудшить им жизнь», — считает сопредседатель Латвийского комитета по правам человека.

«В подтверждение своего мнения приведу пример, когда ректор Рижской юридической высшей школы Джордж Ульрих и ректор Рижской высшей экономической школы Андерс Палзов языковой проверки счастливо избежали, хотя они по закону обязаны знать латышский язык на категорию С1. Представитель Центра госязыка Антон Курситис, объясняя, почему они не подверглись штрафам, отметил, что обучение в этих вузах проходит только на английском языке, и, соответственно, ущерб с точки зрения интересов латышского языка невелик. Но я уверен, если родной язык ректоров был бы не английский, а русский, отношение к ним было бы совершенно другое. Ведь у всех русских учителей имеется категория С1, однако при проверках языковые инспекторы всегда находят, кого можно оштрафовать», — уверен Владимир Бузаев.

«Чтобы ситуация улучшилась, необходимо международное давление. Например, в 2002 году в Сейме Латвии выступал генеральный секретарь НАТО Джордж Робертсон, который доходчиво объяснил, что ни в одной стране мира языковых требований к депутатам нет — и наши народные избранники, озабоченные вступлением Латвии в ЕС и НАТО, очень быстро большинством голосов проголосовали за изменение закона. Печально, но через семь лет после того, как эти организации признали Латвию своей, ограничения оказались возобновлены, и Центр госязыка проводил тотальную проверку депутатов из числа представителей нацменьшинств во всех крупных городах Латвии. Тем самым, я считаю, сейчас нужно говорить не об улучшении ситуации, а о недопущении её ухудшения, и действия ЛКПЧ как раз и направлены на это. Например, благодаря нашему докладу Комитет по правам человека ООН в 2014 году рекомендовал Латвии изменить Закон о языке и его правоприменительную практику, в частности прекратить языковые проверки, о которых мы говорили. К сожалению, Латвия отказалась выполнять эту рекомендацию, но в то же время притормозила своё наступление на права нацменьшинств. Однако я уверен, что если бы этой рекомендации не было, то ситуация в языковой сфере была бы сейчас гораздо хуже», — заключил правозащитник.

Как известно, в Латвии проживают 1,9 млн человек, из которых русскоязычное население составляет около 35%. Единственным государственным языком в Латвии является латышский, а русский считается иностранным. Напомним, что латвийский Центр государственного языка (ЦГЯ) за первые шесть месяцев этого года за несоблюдение Закона о госязыке привлек к административной ответственности 180 человек. Сотрудники ЦГЯ провели 1592 проверки, по результатам которых было начато 249 административных дел. Среди самых распространенных нарушений — «неиспользование государственного языка при исполнении служебных обязанностей». За это было привлечено к административной ответственности 139 человек. Как указал директор Центра госязыка Марис Балтиньш, цель ведомства — «защитить права тех, кто использует латышский язык».

Как сообщало также ранее EADaily, в течение минувшего, 2015-го года, Центр государственного языка пополнил бюджет страны суммой в размере 21 150 евро. Эти деньги удалось выручить путем взимания с русских жителей государства денежных штрафов за недостаточное использование латышского языка. В начале августа мэр Риги Нил Ушаков был оштрафован Центром государственного языка на 140 евро за то, что столичная дума, которую одновременно возглавляет Ушаков, предоставляет информацию в социальных сетях в том числе и на русском. Также, ЦГЯ ведет проверку факта выступления Ушакова 9 мая прошлого года в парке Победы — тоже состоявшегося на русском. В ответ мэр в шутку заявил, что намерен подать жалобу в ЦГЯ на одного из живущих в Рижской Думе котов, который также, по его словам, не владеет латышским языком.