Кудрин и Ко, или Возвращение блудного министра

Итак, эпопея с возвращением «лучшего министра финансов всех времён и народов» в коридоры власти продолжается.

Песков, 12 апреля: «Кудрин обладает великолепными знаниями, он один из очень успешных членов кабинета министров в нашей стране, это один из лучших министров финансов в мире, не только в РФ, поэтому, конечно, было бы неверно не использовать его экспертизу для построения тех или иных планов».

Песков, 21 апреля «Мы неоднократно говорили, что мы весьма ценим экспертные знания Кудрина, его квалификацию и его богатейший опыт».

Ведомости 28 мая: «Одним из необходимых условий Кудрин назвал привлечение иностранных инвестиций, рассказали три участника совета. Россия технически отстала, убеждал, по их словам, Кудрин, страна должна, пусть и на вторых ролях, встроиться в международные технологические цепочки. А для этого нужно снизить международную напряжённость».

Другое предложение Кудрина имело не менее смелый характер. «В 2016 году минимальное сокращение (расходов) в пределах 5% будет проведено», «если суммировать проценты, получится 20% за 4 года. Это немало».

Что именно собирается сокращать экс-министр в первую очередь, прекрасно известно.

14 января: «Не избежать сокращения оборонных расходов… Дело в том, что те оборонные расходы не предназначены для участия в текущих локальных или геополитических ситуациях… Это переоборудование во всех направлениях на более современную технику… Это может быть отложено на два или три года. Здесь я не вижу проблемы». Здесь г-н Кудрин фактически повторил свои тезисы 2011-го года, когда он также предлагал радикально урезать гособоронзаказ и сократить армию на 15%.

Предложения, безусловно, интересные — особенно учитывая «квалификацию и богатейший опыт» лучшего министра финансов. Попробуем осветить путь финансового гения несколько подробнее.

Кудрин стал министром финансов в 2000-м и оставался им до 2011-го, практически определяя экономическую политику России, в том числе политику ЦБ — его глава Игнатьев был протеже и «они соратники, это известно всем» © министра. Политика, в целом, сводилась к тому, чтобы вывезти максимум средств на Запад и заставить отечественный бизнес занимать на Западе же под более высокий процент — ибо «стоимость» денег в недомонетизированной во имя «борьбы с инфляцией» экономике оставалась неприемлемо высокой. При этом инфляция имела в основном очевидно немонетарный характер… и не хотела снижаться (11,87% на 2007-й).

В итоге Кудрин был официально признан на Западе «лучшим министром финансов». Сам министр тоже высоко оценил результаты своей деятельности.

Кудрин 23 января 2008-го: «Интерес к России как к острову стабильности будет возрастать, так как экономика США на грани рецессии, а рост мировой экономики замедляется». В сентябре 2008-го министр традиционно заявил, что благодаря мудрой политике минфина Россия станет «тихой гаванью» для инвесторов в случае кризиса. На тот момент РФ была обладательницей третьих по величине золотовалютных резервов в мире.

При этом в июле того же года, до «официального» начала мирового кризиса фондовый рынок отправился в обвал. По итогам обвала экономики в целом падение ВВП в 2009-м составило 7,9%, т. е. практически вдвое больше, чем в 2015-м. Россия оказалась одним из мировых лидеров падения. При этом, например, в гораздо более зависимом от цен на нефть Казахстане экономика выросла на 1,2%. Причины феноменальных успехов кудриномики были прозрачны — внешний долг корпоративного сектора к началу кризиса достигал $ 527 млрд. В итоге рост ставок по займам на внешних рынках мгновенно обернулся невозможностью рефинансирования корпоративной задолженности — и более чем успешным «импортом» всех проблем западных экономик, причём в ухудшенном варианте. При этом убеждённость лучшего министра в том, что этого не произойдёт, многое сообщает о его компетентности — вероятно, масштабы корпоративной задолженности явились для него… неожиданностью.

Иными словами, пресловутая «подушка безопасности» была накоплена только и исключительно за счёт роста внешней корпоративной задолженности. При этом качество накопленных резервов также вызывало вопросы.

На январь 2008 года в облигации трёх американских ипотечных агентств — Fannie Mae, Freddie Mac и Federal Home Loan Banks — был вложен 21% золотовалютных резервов России ($ 100,8 млрд). При этом ипотечный кризис в США начался ещё в 2007-м — так, Fannie Maс показало убыток в $ 2,0 млрд. К середине 2008-го в облигации Fannie Mae и Freddie Mac ещё было вложено порядка $ 50 млрд., при этом если ЦБ сокращал вложения, то фонды, находившиеся под непосредственным управлением Кудрина — нет.

В сентябре 2008-го оба агентства потерпели крах (убытки за январь-сентябрь к тому моменту достигли $ 14 млрд.), запустив «официальный» кризис, и в конечном итоге были национализированы. В целом за сентябрь-октябрь 2008-го ЗВР РФ сократились на $ 97,6 млрд., из которых только $ 57,5 были потрачены на поддержку рубля. Куда исчезли $ 40,1 млрд., и сводилось ли дело только к курсовым колебаниям — очень интересный вопрос.

При этом альтернативные варианты вложений выглядели так. В ноябре 2005 года золото стоило $ 480 за тройскую унцию, ожидаемая средняя цена по 2016 году — $ 1160 за унцию. Однако… Кудрин вполне открытым текстом обещал американским коллегам поддержать их экономику — российскими деньгами.

Однако это был сентябрь. В августе произошло событие, продемонстрировавшее ещё один побочный эффект экономической политики по Кудрину. «Пятидневная война» в Южной Осетии закончилась победой — но ровно потому, что России сильно повезло с противником. Генералы, руководящие боевыми действиями по мобильному телефоны, «потерянные» подразделения, внушительные потери авиации — при этом в основном от дружественного огня — это лишь вершина айсберга технологического отставания, всплывшего по итогам бессмысленного и беспощадного урезания военного бюджета.

Расходы на оборону были механически зафиксированы на уровне 2,6 — 2,7% от ВВП, финансирование гособоронзаказа не превышало 1,0% от ВВП, несмотря на катастрофическую нехватку современных вооружений в войсках. В итоге периодом обвальной деградации армии и ВПК стали отнюдь не 90-е, а золотая эпоха «кудриномики».

За 2000−2007 на вооружение поступило лишь 27 баллистических ракет (второе меньше, чем в 1992−99), 90 танков (против 150), 2 — прописью, ДВА новых самолёта против порядка сотни в «лихие девяностые», один полк С-300 против пяти.

Катастрофически урезанный гособоронзаказ автоматически потянул за собой дальнейшую деградацию оборонки, коллапс массы оборонных предприятий, распад производственных цепочек, утрату и старение критичного для производства сложных систем кадрового потенциала. В итоге, когда бюджет всё же увеличили, выяснилось, что значительная часть необходимого просто не производится, часть производимого безнадёжно устарела, в некоторых случаях единичные выжившие предприятия превратились в монополистов с соответствующими последствиями. Как итог — удорожание закупок, зависимость от дорогостоящего импорта, и ОЧЕНЬ дорогая организация производства практически с нуля. При этом Кудрин твёрдо намеревался продолжать в том же духе — его отставка связана именно с фактическим саботажем модернизации.

Иными словами, нынешний рост военных расходов связан именно с необходимостью компенсировать последствия деятельности бывшего главы минфина. «Экономия» обернулась огромными дополнительными расходами и довольно внушительной нагрузкой на бюджет вместо равномерного распределения затрат.

В целом, у Кудрина действительно богатейший опыт — в деле организации кризисов и дорогостоящих проблем.

Теперь рассмотрим текущие предложения. Снижение геополитической напряжённости, под которым, очевидно, понимается сдача Донбасса в «добрые руки» киевского правительства, мотивируется необходимостью привлечения иностранных инвестиций ради преодоления технологического отставания. Проблема в том, что сама постановка вопроса абсурдна. Ведущие технологические державы выросли никак не на иностранных инвестициях — скажем, в Японии они были жёстко ограничены. Южная Корея, Сингапур и т. д. также опирались на национальный капитал. В то же время, «встроившиеся в производственные цепочки на вторых ролях» Мексика, Польша и им подобные скорее утратили технологический потенциал. Блестящий технологический скачок РФ в эпоху развитого кудринизма — тема отдельного обсуждения. Идея о том, что в случае сдачи донбасских ватников и хладнокровного созерцания деятельности украинских зондеркоманд в Донецке Запад ринется размещать в России высокотехнологичные производства отдаёт крайней неадекватностью.

Смысл 20% снижения госрасходов столь же тёмен и неясен. Фантазии бывшего заместителя Кудрина Улюкаева по поводу «новой нормальности» с нефтяными ценами около $ 40 за баррель на неопределённое время хорошо отражают уровень квалификации Улюкаева, виртуозно делающего никогда не сбывающиеся прогнозы, но никак не объективную реальность. При этом дальнейшее удушение платёжеспособного спроса сейчас вполне равноценно удушению экономики как таковой.

Сокращение военных расходов, являющееся для Кудрина идеей-фикс — столь же оригинальная концепция. Нынешняя доля оборонных затрат в российском ВВП — порядка 4%. В США эпохи Рейгана они составляли до 6,5% ВВП, в 1995-м (Клинтон) — 4%. При этом рейгановский скачок в огромной степени мотивировался именно стремлением вывести экономику из кризиса 1970-х. Что означает замораживание модернизации армии на несколько лет для с трудом собранного кадрового потенциала ВПК, едва ли стоит объяснять. При этом, несмотря на шапкозакидательские настроения и рост военных расходов в течение последних лет, отставание РФ в военно-техническом плане всё ещё очень велико. Так, в столкновение с Турцией означает для ВВС РФ столкновение с радарами поздних версий Ф-16, превосходящими установленные на подавляющем большинстве российских истребителей и более эффективными ракетами воздух-воздух. Задержка модернизации — это дополнительные жертвы в случае всё более вероятного военного конфликта даже с этой региональной державой.

Иными словами, в суровой реальности за экономическими изысканиями г-на Кудрина стоят отнюдь не интересы экономики.

Евгений Пожидаев, специально для EADaily