Когда начинается война, снимать свадьбы уже невозможно: как становятся военными фотографами

В Москве на площадке объединения «Фотоцентр» на Гоголевском бульваре открылась выставка «Слезы Донбасса», которая продлится до 28 февраля. Экспозиция выставки состоит из работ военного фотографа Дэна Леви (Dan Levy) и видеоматериалов гуманитарного батальона «Ангел». Дэн Леви, родившийся и выросший в Краматорске, не остался в стороне от беды, настигшей Донбасс, и в начале зимы 2015 года, в 19 лет оставив учебу и семью, он отправился в Донецк, где занялся не только военной фотожурналистикой, но и волонтерской работой. Корреспондент EADaily побывал на открытии выставки и пообщался с автором представленных на ней работ.

Дэн, как получилось, что Вы решили заняться военной фотографией и приехали в Донецк?

До этого я на протяжении двух лет фотографировал. В основном это были коммерческие работы — портреты, свадьбы. Когда в нашем городе, Краматорске, начались волнения, я стал следить за ними. Я просто брал камеру и шел туда, где были акции протеста. В те дни началось формирование ополчения, украинская бронетехника въезжала в город, а местные люди останавливали ее. Все эти процессы получалось снимать.

Вы нейтрально относились к происходящему или уже тогда занимали определенную сторону?

Нейтральным оставаться не получается, когда эти события происходят у тебя дома. Конечно, я не поддерживал действий украинской власти, как до этого я не поддерживал Майдан. Но, тем не менее, я был аполитичен, у меня не было какой-то ярой позиции. Но ощущения того, что ты становишься посредником между происходящими событиями и зрителем, запали в душу, и дальше фотографировать женские портреты и свадьбы было уже невозможно. Я просто не видел в этом смысла. И все это время, с лета 2014 до зимы 2015 года, я думал о том, как попасть в Донецк, читал военную литературу и изучал биографии военных фотографов.

В итоге я списался c людьми, которые помогли мне осуществить задуманное, бросил институт и уехал в полнейшую неизвестность. Самые главные мои работы которые и представлены cейчас на выставке, это период зимы — с конца января до начала весны прошлого года.

Как близкие отнеслись к этому выбору?

C уважением. И это избавило меня от многих трудностей, потому что я верю, что если родители не благословят на какое-то дело, то потом и успеха в нем не будет. Для меня было важно получить благословение родителей, и так в итоге и произошло. Они отнеслись с пониманием. Спасибо им за это!

Было ли страшно, и что помогало выстоять в трудные минуты?

Самое страшное — не столько умереть, сколько остаться инвалидом на всю жизнь. Даже сейчас это — самое страшное. В глазах инвалидов, которых мы видели, приезжая в больницы, я видел подавленность. Я думаю, это очень сложно.

Но в тот момент, когда занимаешься делом, о страхе не думаешь. Просто работаешь и думаешь, как сделать лучше. А уже потом, когда отфотографировал и приехал домой, появляются эмоции, иногда лавиной накатываются переживания, и тогда бывает сложно. Но в момент работы, во время выездов, многие чувственные механизмы внутри просто отключаются.

Дэн, когда Вы принимали решение поехать в Донецк, были перед глазами какие-то примеры авторитетных для Вас людей?

Я следил за творчеством военных фотографов. А с одним из них я даже лично познакомился через неделю после приезда в Донецк. Ману Брабо — испанский фотограф с мировым именем, он побывал на многих войнах. Мы с ним встретились в Донецке, и для меня это было чем-то невероятным, настоящим подарком судьбы, потому что еще пару недель назад я изучал и пересматривал его работы. И вот я сижу с ним за одним столом, и мы разговариваем обо всем.

А до этого Вы увлекались военной тематикой?

Еще во время Майдана мы с друзьями делали постановочный сет со страйкбольным оружием. Так что можно сказать, что такое увлечение было и до войны. Просто я вырос на компьютерных играх и фильмах про войну. Может быть, и это нанесло какой-то свой отпечаток.

Расскажите, что служит источником вдохновения для Вас?

Я считаю, что каждому фотографу нужно очень много изучать работ своих коллег, слушать классическую музыку, читать. Все это позволяет расширить нашу внутреннюю библиотеку знаний и впечатлений. Если ты фотограф, то остальные сферы, музыка, литература будут помогать по-другому смотреть и на фотографию, будут расширять представления о ней. Это же все взаимосвязано.

Удалось ли понять, что такое война?

На войне нет постоянного экшена, как показывают в фильмах. Бывает так, что солдаты просто сидят на передовых у окопов целыми днями и ничего не происходит. А потом начинается сражение или обстрел. Это если говорить о не очень активной фазе войны.

Что-то новое открылось Вам в людях во время войны?

Конечно! Да и вообще происходит кардинальная переоценка ценностей. Начинаешь по-другому смотреть на жизнь. Думаю, что, скорее всего, и из-за этого я тоже уехал. Захотелось наполнить жизнь смыслом. Перед отъездом в Донецк у меня была серьезная депрессия. Я не фотографировал, практически не ходил в институт и бесцельно бродил по улицам. Война заставляет менять свою жизнь.

Я никогда не слышала негатива в отношении Украины от Вас. Как вы относитесь к той стороне конфликта?

Я попал недавно в списки сайта «Миротворец» (сайт содержит открытую базу данных людей, так или иначе поддерживающих Донбасс, в том числе в «чистилище», как назван раздел с досье «сепаратистов», указываются данные о детях, родителях и адреса попавших туда людей- прим. EADaily) как «пособник боевиков» и «пропагандист-провокатор», и из-за этого я сейчас не могу попасть домой. Поэтому теперь у меня не остается сомнений, на чьей я стороне. У тех, кто занимает проукраинскую сторону, есть свои взгляды. Мы же не можем взять и сказать им: «Думайте вот так, а не иначе!». Это их выбор. Я много общался с людьми с той стороны, и мы находили общий язык в каких-то близких вопросах.

Вы планируете поехать в Сирию?

Я хочу в Сирию. Мне интересно посмотреть на тот мир.

Вы связываете будущее с военной журналистикой?

Я не загадываю ничего. Жизнь меняется. Пару лет назад я и не мог представить, что буду заниматься тем, чем занимаюсь сейчас. Но с фотографией я в любом случае связываю свое будущее.

Что должна показывать зрителям военная фотография?

Наверное, военный фотограф должен быть, во-первых, человеком сочувствующим. Если ты не будешь переживать все это лично, то и кадры не получатся, просто не сможешь передать эмоции людей. Военный фотограф должен растворяться в этой теме, он должен быть с этими людьми, и тогда у него получится передать их жизнь, их настроения, передать зрителю свой авторский взгляд.

Война — это проблема. И военная фотография должна показать именно эту проблему, чтобы общество не только обратило на нее внимание, но и помогло в ее решении. У меня были случаи, когда я фотографировал детей в убежище, затем выкладывал их фотографии в сеть, а на следующий день туда люди приезжали с помощью. В этом ощущается смысл. И, наверное, это и есть задача военной фотографии — изменить к лучшему что-то в жизни других людей.

Беседовала Кристина Мельникова