Назначение экс-президента Грузии Михаила Саакашвили на пост главы Одесской области, кроме откровенно провокативного контекста в отношении России и Приднестровья, имеет ещё и внутриукраинское «измерение». На практике оно означает вытеснение из Одессы ставленников олигарха Игоря Коломойского, что уже вызвало закономерное возмущение последнего. При этом, по словам последнего, экс-губернатора Игоря Палицу отрешили от должности в форме, близкой к откровенному хамству. «Губернатор» не был заранее предупреждён об отставке — по словам хозяина его просто «вызвали в администрацию президента и сказали, что в его услугах более не нуждаются». Одновременно обострилась ситуация вокруг спорных активов, до недавнего времени, контролируемых Коломойским.
История и действительность днепропетровской олигархической фронды крайне примечательна и является своего рода универсальным маркером ситуации на Украине в целом. Сначала — немного собственно истории.
Экономически Украина — это два ключевых промышленных района плюс несколько «анклавов». Первый — это Донбасс, исторически мало связанный с «собственно Украиной» («Донбасс — сердце России» (с)). Второй — это связка Днепропетровск-Запорожье плюс «завязанный» на этот же регион логистический узел — Одесса. Во втором эшелоне выступали Харьков (военно-промышленный, научный и культурный центр) и Киев, являвшийся во времена СССР достаточно крупным центром высокотехнологичной промышленности. Экономическая ценность «собственно Украины» за его пределами была невысокой даже в советский период.
Последующая архаизация экономики сделала это «ландшафт» ещё более резко выраженным — так, Киев, по сути, превратился в тотально деиндустриализованный и паразитический компонент страны; тем более деиндустриализация вымыла тонкий слой промышленности из других «собственно украинских» областей.
Между тем, ресурсы — это власть, и распределение активов всегда формирует политический ландшафт. В поздней УССР по вполне прозрачным причинам доминировали днепропетровские элиты, и они же получили основные бонусы от независимости. Примечательным маркером последнего могут служить результаты переписей — в Днепропетровской области украинский «указали» (результаты переписи, были, скажем так мягко, подвергнуты обработке) в качестве «родного» языка 66% населения, что резко контрастирует с Донбассом. При этом на практике украиноязычие в Днепропетровске распространено в исчезающе малых масштабах — речь, таким образом, идёт не о языке, а о лояльности населения и властей по отношению к «украинскому проекту».
Естественным соперником «днепропетровских» оказались «донецкие». История постсоветской Украины — это во многом история борьбы условных днепропетровских с условными донецкими (разумеется, «идентичность» здесь примерно равноценна той, в рамках которой родившийся в Латвии Кудрин считался «питерским»). Вопрос стоял о том, кто будет получать основные бонусы от «торговли независимостью», а кому достанется исключительно роль внутренней колонии. «Широкие народные массы» Киева и Галичины выступали в почётной роли декораций. Побочным эффектом эпической битвы стала старательная демонизация противника — взгляды «декораций» на «даунбасское быдло» как нельзя лучше отражают взгляды лагеря им. Коломойского на основных конкурентов.
В итоге Коломойский и в меньшей степени Пинчук оказались одними из основных спонсоров майдана, приведшего к власти выходцев из «Батькивщины» (при этом Тимошенко и Турчинов, в отличие от «черновицких гиен» Яценюка — днепропетровские и в самом буквальном смысле). После начала «Русской весны» именно днепропетровская группа закономерно оказалась злейшими противниками последней.
Коломойский стал губернатором Днепропетровска и получил частичный контроль над Одессой (довольно малоизвестным западным ответвлением сферы влияния Коломойского была и Ивано-Франковская область).
Однако этим список подарков далеко не ограничивается — достаточно вспомнить в общей сложности 18,5 млрд. гривен, практически подаренных «Привату» Национальным банком (и немедленно выведенных из страны), и передачу под полный контроль олигарха «Укрнафты» и ряда других формально государственных активов, не считая приятных мелочей в области снабжения «воинов АТО».
Равным образом, пресловутые «батальоны Коломойского» финансировал… не Коломойский. Расходы распределялись 50/50 между столпом независимости и государством, при этом численность батальонов стабильно завышалась и де факто соотношение расходов выглядело радикально иначе. То, что всё-таки попадало из днепропетровских карманов в бюджет карателей-парамилитарес, состояло из ясака, собираемого с местных предпринимателей засевшими в ОГА «патриотами Украины».
При этом парадокс днепропетровского «патриотизма» состоял в том, что за тризубом и вышиванками скрывалась практически та же программа, что и на начальном этапе восстания на Донбассе — противоречия между «дотационной» Новороссией и живущей за её счёт «настоящей Украиной» никуда не делись, и наступающий кризис украинской экономической модели обострил их до крайней степени. В итоге всеобщим лозунгом Юго-Востока стала децентрализация — однако в Днепропетровске её продвигали под черно-красным флагом. Корбан, 23.07.2014: «Все, что мы хотим, это получить децентрализацию, которую нам обещали. Мы хотим деньги, зарабатываемые в нашей области, тратить в нашей области. Сегодня же мы тратим и кормим 15 областей. Да, мы и в дальнейшем будем с удовольствием делиться с государством. Но мы хотим больше самостоятельности». Некоторое время желания совпадали с возможностями.
Однако 25-го мая у безраздельно господствовавшего во власти «днепропетровского» блока появился конкурент. Президентом стал Порошенко, что фактически означало приход к власти триумвирата Порошенко-Лёвочкин-Фирташ. В качестве политических декораций на тот момент выступали «Удар» Кличко (важнейший спонсор — Фирташ) «радикалы» Ляшко (проект Лёвочкина) и спешно формирующийся под Порошенко блок имени Петра Порошенко. В качестве попутчиков и союзников выступали остатки предыдущей номенклатуры, оформившиеся в «Оппозиционный блок». Иными словами, здесь мы видим причудливую конструкцию из политических сил, находящихся на диаметрально противоположных краях политического спектра.
Даже с учётом декоративного характера украинских политических «сил» ситуация выглядит симптоматично. Сжимающаяся украинская экономика всё более становилась местом боёв без правил, при этом после радикального ослабления донецкого противовеса «условные днепропетровские» превратились в группу, способную добить и без того нарушенный баланс сил. В итоге воспроизвёлся сценарий 2010-го года, когда лозунг «только не Юля (с)» привёл к возникновению самых немыслимых коалиций и приходу к власти донецких, выглядевших для украинских элит меньшим злом.
Кстати, мрачное резюме российской политики на Украине сводится к тому, что бойню на Донбассе устроил альянс наиболее сильно зависящего от российского рынка и вхожего в сам Кремль кума российского посла — и давнего эксклюзивного партнёра «Газпрома», критически зависящего от российских газовых поставок.
Так или иначе, украинская элита снова раскололась, что неизбежно при общем сжатии экономического поля. Весьма быстро это дало о себе знать.
Медиа-война между структурами Фирташа и Коломойского стартовала ещё прошлым летом. В более «материальном» плане, в июне 2014 по инициативе Коломойского была блокирована продажа «Сумыхимпрома» Фирташу. Тогда же правитель днепропетровский озвучил свои предложения о масштабном пересмотре итогов приватизации в период президентства Януковича, очевидно направленные против Фирташа и Ахметова. При этом «возвращение награбленного народу» сочеталось с планами правительства по масштабной распродаже госсобственности,
Осенью же в ход пошла тяжёлая артиллерия — правительство Яценюка запретило использовать газ предприятиям контролируемой преимущественно Фирташем химической отрасли. Ответным ходом группы Порошенко стал, например, откровенно направленный против премьера скандал вокруг угольного контракта. Всю меру возмущения нещадно ограбляемых порошенковцев проиллюстрировал показанный 25 октября по подконтрольному Фирташу и Лёвочкину каналу «Интер» шедевр документальной кинематографии под добрым названием «Саранча», посвященный деятельности бескорыстных днепропетровских патриотов.
При этом, успешно играя на общеукраинском поле, Коломойский ещё более успешно проводил в своей вотчине принципы своеобразного регионализма. Так, председатель Государственного агентства земельных ресурсов Рудык, приехавший в Днепропетровск, чтобы представить нового главу областного Госземагентства, кандидатура которого не была согласована с областной администрацией, едва не попал… на фронт. «Позже Рудык был вынужден написать заявление о вступлении в батальон нацгвардии «Днепр-1». При этом рассматривается вариант его вступления в батальон «Сич». По словам главы кадровой комиссии МВД Украины Юрия Бутусова, «чиновник упирался, просил вызвать милицию, говорил, что у него семья и что он очень нужен в Киеве, что его ждёт премьер-министр». Феерическое заявление Коломойского о наличии у него трёх гражданств, что запрещено чиновникам такого ранга, также хорошо иллюстрировало всю меру игнорирования хозяином Днепропетровска центральных властей.
При этом стремление Коломойского к «децентрализации» довольно явно возрастало параллельно тому, как становилось всё более очевидным, что содержать Киев и Ко. Днепропетровску придётся практически в одиночку.
В октябре на Украине состоялись парламентские выборы, на которых поддерживаемому Коломойскому «Народному фронту» Турчинова-Яценюка фактически противостояла разношёрстная коалиция из «блока Петра Порошенко» (БПП) и перечисленных выше сателлитов. На основании предвыборных соцопросов БПП пророчили порядка 30% голосов, Народному фронту (Турчинов и Яйценюк) — порядка 10, радикалам Ляшко — около 12. На практике «президентская рать» набрала почти в полтора раза меньше, результаты радикалов оказались почти вдвое ниже ожидаемых, при этом у НФ — более чем вдвое выше.
При этом хорошо известно, КАК проходили парламентские выборы. Так, в 50-м избирательном округе (традиционной вотчине экс-регионалов) протоколы свидетельствуют о массированной (в одном случае вплоть до нуля) «зачистке» голосов, отданных в пользу «Народного фронта» и одновременно о столь же масштабных фальсификациях в пользу «Оппозиционного блока» и… блока Петра Порошенко. Что творилось в зоне влияния спонсоров НФ, легко представить, помня о незатейливых набегах Корбана во главе автоматчиков на избирательные участки в том случае, когда цивилизованные технологии честных выборов в стиле вышеописанных не удавалось применить.
Иными словами, выборы 26-го октября были чистой битвой административных ресурсов (считая таковыми и автоматчиков Корбана), и коалиция Порошенко её проиграла. С учетом того, что за Коломойским стоял контроль над единственным оставшимся промышленным кластером, ключевым логистическим узлом, существенной частью карательных батальонов и «Правым сектором»*†, банком «Приват» результат был закономерен. 26-е октября ещё более укрепило его позиции, подтвердив прочность «политической крыши».
При этом занимаясь высокой политикой, Беня не забывал о насущном — так, выборы выгодно оттеняли начавшиеся 17 октября набеги трудившихся не покладая рук автоматчиков на Одесский НПЗ.
Победа НФ на парламентских выборах стала ещё одним шагом по пути к тотальному переделу собственности. 2-го февраля 2015-го председателем специальной контрольной комиссии рады по вопросам приватизации стал заместитель Коломойского Борис Филатов. 5 марта, выступая перед комиссией, олигарх озвучил информацию о нарушениях в ходе приватизации Укррудпрома, из чего следовали весьма конкретные последствия. Филатов: «Мы — коллегиальный орган парламента, который выносит на рассмотрение ВР, ГПУ рекомендации о признании какой-либо приватизации незаконной. Поэтому, в принципе, если мы примем решение о признании приватизации «Укррудпрома» незаконной, да еще и подтвердим это свидетельскими показаниям Коломойского — думаю, ВР будет вынуждена принимать закон об отмене закона о приватизации этого предприятия». Кроме «Укррудпрома» под проверку попадали «Укртелеком», все облэнерго, «Киевэнерго» и порты, крайне интересовавший Беню Одесский припортовый завод и ещё ряд активов. В случае с «Укррудпромом» речь шла о покушении на гигантскую часть активов Пинчука и Ахметова. При этом последнему принадлежали также «Укртелеком» и длинный ряд объектов энергетики, включая «Киевэнерго». В случае с «Днепрэнерго» речь шла о прямом столкновении с интересами Коломойского и Суркисов, настаивающих на незаконности приватизации «ахметовского» пакета акций компании.
Тем временем продолжалась зачистка Днепропетровска. 4 марта и.о. мэра Романенко был отстранён от должности «усилиями» Корбана и Филатова с последующей заменой на «карманную фигуру» (Галина Булавка). Ранее в тот же день начальник юридического департамента горсовета Величко был вывезен со двора ОГА на базу боевиков «Штаба добровольческих сил Украины», где удерживался 9 дней, делая признания, обвиняющие Романенко во всех смертных грехах.
Иными словами, экспансия Коломойского начала приобретать угрожающие масштабы. Для получения ресурсов, необходимых для политического выживания группе Порошенко нужно было любой ценой установить контроль над Днепропетровском, в противном случае президентское кресло могло слишком быстро превратиться в сугубо декоративный предмет. Последнее не устраивало ни порошенковцев, ни, что существенно важнее, американского посла.
Ещё 13-го января Верховная рада приняла поправки к закону об акционерных обществах, согласно которому с 2016-го понижались требования к кворуму в АО, где государству принадлежало более 50% акций. Это практически полностью блокировало применение обычной украинской практики олигархических миноритарных акционеров по перехвату управления государственными компаниями — разово продавив свой состав руководства, они тривиально срывали все последующие собрания акционеров, просто не посылая туда своих представителей. На тот момент основной жертвой закона должен был стать Коломойский. 19-го марта Верховная рада одобрила правительственный (как выяснилось практически сразу, «посольский») законопроект, предусматривающий немедленное, а не с 1-го января, вступление поправок в силу. Практически мгновенно было принято решение об отставке «коломойского» главы «Укртранснафты» Лазорко (внимание — «Укрнафта» и «Укртранснафта» — это два разных юридических лица). Последовало рутинное появление автоматчиков во главе с самим Коломойским, заявившим, что спасает госсобственность от рейдерского захвата российскими диверсантами. В ответ на звонки заинтересованных лиц глава МВД Арсен Аваков тривиально бросил трубку, а по итогам заявил, что конфликт переведён в «юридическую плоскость».
Три дня спустя здание «Укрнафты» было занято 15 боевиками батальона «Днепр-1» Однако уже 23-го Порошенко потребовал «вывода войск», посол Пайет сделал заявление, а Аваков молниеносно сменил фронт.
Далее последовали отставка Коломойского (предварённая, как выяснилось позже, воспитательной беседой с Пайетом), «примирение» с Порошенко (под устные обещания «не трогать бизнес) и даже такой светлой личностью, как Ляшко. Попутно стал очевидным давно известный факт — поддержка Коломойского в Днепропетровске на практике была ничтожна; отмечу, что в ключевом для украинской экономики Кривбассе, входящем в Днепропетровскую область, всё ещё хуже — значительная часть населения сочувствует ЛДНР. 28-го марта Корбан выразил всеобщее разочарование подручных Бени: «Пора навести порядок в Киеве. В Киеве, который нам обещал децентрализацию в финансовой сфере. Нам много чего обещали, и никто ничего не сделал».
При этом в тени «нафты» осталась, например, ситуация в Запорожье, которая даёт неплохое представление о том, что происходит на региональном уровне. «Запорожьеоблэнерго», снабжает в том числе принадлежащую Ахметову «Запорожсталь» и «в лучшие времена» он вполне откровенно собирался взять его под свой конроль. Однако 12,3% акций принадлежат Коломойскому и его партнёру Григоришину, 16,52% - Игорю Суркису. В итоге до июня 2014-го компания управлялась компромиссной фигурой, впоследствии заменённой ставленником Суркисов. Новое собрание акционеров было проведено 21 марта, несмотря на сообщение о минировании и на нём было принято решение о смене руководства.
В итоге идиллия оказалась недолгой. Стратегическое отступление Коломойского, начавшееся после окрика американского посла, уже спустя месяц было прервано арьергардными боями.
10 апреля «Укрнафта» уведомила «Нафтогаз», что не намерена выплачивать ему 1,779 млрд. гривен дивидендов, зачислив их в качестве оплаты спорного долга 2008-го года.
24 апреля группа боевиков (они же «активисты») ворвались в Днепропетровский окружной административный суд с целью добиться самоотвода одного из судей по делу о восстановлении в должности и.о. мэра Романенко. Милиция бездействовала и судья был вынужден написать заявление о самоотводе. Иными словами, согласно адвокату Бабичу, «Несмотря на увольнение президентом Коломойского и Корбана, последний пытается продолжать управлять городом, имея управляемого секретаря горсовета, и оказывать давление на правоохранительные органы и нового губернатора Валентина Резниченко».
Возобновилось и вялотекущее противостояние вокруг спорных активов. Так, экс-глава Укртранснафты Лазорко 23-го апреля передал новому руководителю организации Сидораку печать и руководство. Однако уже 27-го выяснилось, что лояльность ставленника Коломойского имеет свои, и весьма узкие пределы — 27-го апреля БЫВШИЙ руководитель отказался впустить на территорию представителей департамента внутреннего аудита «Нафтогаза». Минюст до 7-го мая отказывался вносить изменения в реестр, фактически оставляя «вне закона» нового руководителя компании (третий ВРИО с 19-го марта), что, в частности привело к автоматической пролонгации депозитов Укртранснафты в «Приват-банке». 8 мая «Приват» блокировал расчёты Укртранснафты, практически обесценив этим изменения в реестре.
Практически та же картина, воспроизвелась в Запорожье. Так, 27 апреля представители Фонда госимущества Украины и новое руководство предприятия, прибывшие в офис «Запорожьеоблэнерго», «не нашли взаимопонимания» с прежним руководством и «спортивного вида молодыми людьми». В конечном итоге «Запорожьеэнерго» пало.
Что касается самого Ахметова, то он практически параллельно пытался давить на администрацию, выведя на улицу шахтёров. Практически речь шла о рабочих с Волыни, однако проницательные киевляне мгновенно опознали в них сепаратистов и презренное «даунбасское быдло», а администрация и лояльная часть ВР пригрозили всеми мыслимыми карами как протестующим, так и самому Ахметову. В начале мая ряд менеджеров принадлежащих ему компаний был вызван для дачи показаний по поводу организации протестов.
В конце мая противостояние вновь обострилось. 27 мая одна из депутатов Рады сообщила о новом захвате «Укрнафты» вооружёнными людьми. Сообщение было опровергнуто, однако оно, по-видимому, отражало общую нервозную обстановку.
29-го мая на заседании наблюдательного совета «Укрнафты» Коломойский заявил, что компания выплатит долг в 5,1 млрд. гривен только после того, как «Нафтогаз» рассчитается с пресловутым газовым долгом и заявил, что готовит иск к государству на те же 5 млрд. 30 мая «Укрнафта» потребовала от «Нафтогаза» возврата 2 млрд. кубометров газа в качестве условия возврата долга, при этом сообщив, что всего «Нафтогаз» обязан вернуть 10 млрд.
Заглянув на региональный уровень, мы обнаружим уголовное дело, открытое против предыдущего руководства «Запорожоблэнерго» по подозрению в хищении 1 млрд. гривен. Практически одновременно (29 мая) было ограничено за долги электроснабжение «Запорожстали» и принадлежащего Коломойскому Запорожского завода ферросплавов (последний сумел безнаказанно накопить 600 млн. долг).
Иными словами, олигархические войны идут на Украине, при этом тренд на рост их ожесточённости по мере усиления кризиса достаточно прозрачен. Однако модель «олигархической конфедерализации», с увлечением рисовавшаяся отечественным аналитиками, не реализовалась и едва ли реализуется вплоть до полного коллапса украинской государственности.
Во-первых (но не в основных) этому препятствуют традиционные особенности крупного бизнеса. Последний, владея «межрегиональными» активами, как правило, выступает в качестве инструмента, сдерживающего распад, а не наоборот — и, вдобавок, не располагает массовой низовой поддержкой, необходимой для того, чтобы эффективно сопротивляться центру. Во-вторых, компрадорский бизнес украинского типа практически полностью зависит от экономически доминирующих игроков. Украинский олигархат сильнейшим образом зависит от внешних рынков, при этом от весьма конкретного европейского больше всего зависят именно Коломойский (а также Ахметов и Пинчук, но он сейчас не играет заметной политической роли). Далее, там же располагаются деньги, зачастую место жительства — и при этом компромат. При этом Фирташ, обитающий в Вене под угрозой экстрадиции в США, представляет собой наглядное пособие Штатов для вразумления буйных. В итоге мы видим то, что видим. На Украине нет Путина, но есть Пайет, равноудаляющий не менее эффективно; сейчас неугодный олигархат лишён даже такого традиционного украинского инструмента давления на власти, как организация массовых протестов.
Примечание: фраза «в России всё так же», грешит сильным упрощением — бизнес РФ зависим от Запада, но в существенно меньшей степени.
Так или иначе, надежды на олигархический сепаратизм были крайне преувеличены с самого начала. Тем не менее, традиционно украинское межрегиональное разделение труда («кто-то работает, а кто-то ест») не только никуда не делось, но и усугубилось. Далее, всё последнее время Киев проводит политику в духе «город грабит деревню» в отношении практически всех местных бюджетов, и недовольство неолигархических местных элит является уже свершившимся фактом, а наличие разнообразных территориальных формирований предоставляет «регионалам» силовой ресурс для отстаивания своих интересов. При этом регионалистские тенденции могут проявиться в самых неожиданных местах, а раскол на олигархическом «Олимпе» лишь облегчит этот процесс.
Парадоксальным образом, пытаясь остановить тенденцию Юго-Востока к автономизации, Киев лишь подтолкнул этот процесс в масштабах всей страны.
Аверьян Шматко — экономический обозреватель специльно для EADaily
*Террористическая организация, запрещена на территории РФ
†Экстремистская организация, запрещена на территории РФ
МАГАТЭ приняло резолюцию с критикой Ирана
Элементы глобального характера: первая реакция Запада на экстренное заявление Путина
Пентагон подтвердил, что получил от России предупреждение о пуске «Орешника»
В Брянске осудили поджигателей релейного шкафа
В Ярославской области при опрокидывании лодки погибли три человека
Фицо и Вучич приедут в Москву на 80-летие Победы