Сергей Маркедонов: Саммиты «Восточного партнерства» показали фрагментацию постсоветского пространства

И Вильнюсский, и Рижский саммиты стран ЕС и «Восточного партнерства» показали крайне важную тенденцию — фрагментацию бывшего пространства Советского Союза. Об этом в интервью EADaily заявил российский политолог, доцент кафедры зарубежного регионоведения и внешней политики Российского государственного гуманитарного университета Сергей Маркедонов, комментируя итоги прошедшего 21−22 мая в Риге саммита программы ЕС «Восточное партнерство», участниками которой являются Азербайджан, Армения, Белоруссия, Грузия, Молдавия и Украина.

«Большая часть экспертов, оценивая итоги Рижского саммита, мыслит в категориях провала или успеха. Мне кажется, нужно предлагать другую сетку оценок. И Вильнюсский, и Рижский саммиты стран ЕС и „Восточного партнерства“ показали крайне важную тенденцию — фрагментацию бывшего пространства Советского Союза. Оно не воспринимается и не является единым целым. Даже если мы посмотрим на кавказские страны, то три страны дали три разных ответа на конкуренцию интеграционных проектов. Один — случай с Арменией — евразийский выбор, один — случай с Грузией — прозападный выбор, и случай с Азербайджаном — балансирование — политика качелей. Мы видим совершенно разный уровень интеграции и взаимодействия у всех шести партнеров со странами Европейского союза и Россией: разный уровень враждебности, разный уровень конфликтности. Даже если мы раньше традиционно говорили, что эти страны объединяет общее прошлое, то в случае с Украиной и единое прошлое не очень-то объединяет на самом деле. Поэтому саммит отразил вот эту ситуацию», — сказал он.

Как отметил эксперт, какого-то единого рецепта не существует, и каждая страна в соответствии со своими представлениями и выстраивает отношения. «Когда нам говорят, что некоторые страны выбрали Европу, а некоторые — Евразию, это — лукавство, потому что никогда единого выбора не существует», — заметил Маркедонов.

России же в этой ситуации, по мнению политолога, «необходимо не ограничивать свою линию только критикой Европы и юмористическим высмеиванием провалов ЕС, которые очевидны — это и наивность, и лицемерие, и двойные стандарты, и много еще другого». Как считает он, Москве нужно «нарабатывать некий позитив для собственного проекта, чтобы было прагматически выгодно дружить с Россией».

«В случае с Арменией, наверное, — не делать ставку только на власть и понимать, что разные силы в республике могут и будут работать с Россией. Многие вещи искусственно сформулированы, например, то, что Левон Тер-Петросян (первый президент Армении — прим.) — прозападный политик. Я всегда задаю вопрос: скажите, вся договорная основа по базе в Гюмри (российская военная база — прим.) при каком прозападном политике была создана? Договор о дружбе Армении и России при каком прозападном политике был заключен? Тер-Петросяне. Любой политик будет так или иначе с Россией кооперировать, и надо показать, что этот веер достаточно широк, чтобы пророссийский выбор Армении не ограничивался границами президентского дворца или зданием министерства иностранных дел. Вот об этом нужно думать России в данном контексте. С Белоруссией другие моменты, но в любом случае нужно повышать собственную конкурентоспособность и привлекательность», — подытожил он.