Синдром приобретённой апатии: армянский избиратель охладел к «Священной борьбе»

Оппозиционное движение в Армении, стартовавшее весной текущего года и после летней паузы возобновившее протестные мероприятия в столице республики в этом месяце, пока не отличается особой активностью. Лидер движения предстоятель Тавушской епархии Армянской апостольской церкви архиепископ Баграт Галстанян (Баграт Србазан) перед осенним рестартом протеста заявил, что борьба «только начинается» и дал понять о её затяжном характере.

Обещанная им смена тактики и стратегии движения к сегодняшнему дню не просматривается. Также не особо заметна результативность институционализации протеста, его выхода на новый организационный уровень. Движение сменило название — «Священная борьба» вместо «Тавуш во имя родины», но ребрендинг к нынешнему этапу не привёл к количественным и качественным изменениям. Напротив, как и предполагалось ранее, возобновившись с некоторым опозданием, протест переживает определённый регресс, если сравнивать с майским «золотым периодом» его оппозиционной деятельности. Тогда Баграт Србазан собирал на площади Республики в центре Еревана митинги, счёт числа участников которых шёл на десятки тысяч. Теперь, как показали собрания сторонников «Священной борьбы» в непосредственной близости от здания правительства страны, этот счёт в лучшем случае можно вести на тысячи. На первый митинг после рестарта движения 2 октября пришло около 2 тыс. человек, 6 октября — и того меньше.

Количество митингующих не является показателем необратимости спада протеста, однако признаки его угасания налицо. Баграту Србазану нужны срочные меры для недопущения полного затухания «Священной борьбы», и взятой им на вооружение тактики проведения «точечных» акций у госведомств явно недостаточно.

После митинга 2 октября лидер движения пришёл со своими сторонниками к Общественному телевидению республики, потребовав от руководства государственного вещателя эфир, который ему был предоставлен. Спустя 4 дня он инициировал акцию у здания Конституционного суда с выражением протеста против принятого судом 26 сентября решения относительно соответствия Основному закону республики регламента о работе армянской и азербайджанской комиссий по делимитации госграницы. Затем 9 октября последовала акция у Генеральной прокуратуры страны, в ходе которой её участники принесли к зданию надзорного органа одетое в арестантскую робу чучело с изображением лица премьер-министра Никола Пашиняна и потребовали возбудить в отношении главы правительства уголовное дело за «соучастие в геноциде и этнической чистке» в Нагорном Карабахе.

Театрализованными мероприятиями и несколькими десятками его участников трудно добиться серьёзного результата на пути к достижению главной цели в виде смены власти. Сложности, с которыми столкнулся Баграт Србазан в вопросе мобилизации протестного электората под знамёнами «Священной борьбы» видны хотя бы из ставшего уже привычным «расписания» организуемых им митингов. Он всегда выступает на них последним, пропуская впереди себя других ораторов для «разогрева» публики. При этом в своей речи он не раскрывает карты предстоящей «точечной» акции, предлагая собравшимся проследовать с ним к месту её проведения и там ознакомиться с деталями. Решаемая таким образом задача не растерять число участников митинга, и без того не отличающееся внушительностью, по пути из точки «А» в точку «Б» показательна сама по себе.

Многие покинули ряды протеста, не согласившись с отказом его лидера от неких «быстрых и смелых» шагов. Принявшая затяжной характер тактика «Священной борьбы» их не устраивает, в то время как Баграт Србазан ещё в июне, под конец первой волны протеста, дал понять, что не одобряет реакционность и ожидать от него призывов к неким радикальным действиям не следует. Так или иначе, но с вопросом «как расшевелить» сограждан архиепископ Галстанян сталкивается до сих пор, не находя на него ответа.

Армянское общество продолжает переживать приобретённый ещё до 44-дневной войны в Карабахе осенью 2020 года синдром политической апатии. После военной неудачи и фактически окончательной потери Карабаха он только усилился у большинства избирателей. Нежелание активно участвовать в политическом процессе наглядно проявилось у граждан страны, вышедшей из второй карабахской войны с болезненными людскими потерями.

В армянской политической действительности на пассивность большей части избирателей в последнее время наслаивается и «карабахский фактор». «Священная борьба», негласными лидерами которой многие считают её экс-президентов Роберта Кочаряна и Сержа Саргсяна, выходцев из Нагорного Карабаха, попыталась аккумулировать, замкнуть на себя протестные настроения вынужденных переселенцев, покинувших в сентябре 2023 года свои дома в непризнанной республике. В Армению тогда перебралось более 110 тыс. карабахцев, потенциальное ядро, причём весьма активное в политическом плане, для любой оппозиционной силы. Однако трёхмиллионная Армения не только смогла в целом социально-экономически «переварить» это число прибывших соотечественников, но и не захотела позволить им диктовать политическую повестку в виде смены власти. Весьма значительный антирейтинг второго и третьего президентов страны дали о себе знать, как бы Баграт Србазан не старался держать дистанцию от них. Существенная часть армянского общества воспринимает враждебно «карабахский фактор», считая его потенциальным дестабилизатором внутриполитической ситуации.

Согласно недавним опросам, на пике своей популярности в мае 2024 года Баграт Србзан мог рассчитывать лишь на порядка 4% голосов в случае проведения парламентских выборов «в ближайшее воскресенье». В июле таковых оказалось вовсе 1,5%. Вскоре должны появиться новые данные о политических предпочтениях армянского избирателя. Думается, текущая электоральная поддержка «Священной борьбы» будет близка к июльскому показателю.

Власти также не могут похвалиться рейтингом, ибо их текущий примерно 15-процентный кредит доверия со стороны граждан нельзя назвать удовлетворительным. Но он примерно втрое превышает рейтинг ближайшего конкурента, к которому последние опросы относят оппозиционный блок «Армения» во главе с экс-президентом республики Робертом Кочаряном (это политобъединение располагает второй по численности фракцией в нынешнем созыве парламента).

Любой общенациональной избирательной кампании в Армении после «бархатной революции» 2018 года предшествует консолидация сторонников властей и оппозиции, расклад политических предпочтений приходит к определённому общему знаменателю. С учётом прогрессирования вышеупомянутого синдрома приобретённой апатии к очередным парламентским выборам 2026 года намечается следующая картина распределения голосов:

• 20−25% за правящую партию «Гражданский договор»;
• примерно столько же за политсилы из стана системной и внесистемной оппозиции;
• 50−55% выступающих против и тех, и других и/или вовсе не желающих участвовать в выборах.

Своеобразная дихотомичность политического поля, когда власти и оппозиция примерно поровну делят голоса избирателей при наличии большей части «самоустранившихся» граждан, стимулирует выход на сцену новых политических сил. Именно они могут привлечь на свою сторону условно «бесхозный» электорат, который примерно в равной мере разочарован и властью, и её нынешними оппонентами. Недавнее появление подобных партий с претензией на статус третьей силы пока не привело к ощутимым для них результатам преимущественно из-за всё той же пассивности этих политобъединений. Так, созданная экс-мэром Еревана Айком Марутяном партия с говорящим названием «Новая сила» (арм. «Нор уж», её учредительный съезд прошёл 1 мая 2024 года) до сих пор не отличилась вразумительными действиями по привлечению симпатий своих потенциальных избирателей. И это не единственное политобъединение, которое сделало громкую заявку во время своего образования, но затем отошедшее в тень.

Многие новые политики, которые пытаются предложить себя армянскому избирателю в качестве «здоровой альтернативы», объясняют такую пассивность апатией большинства граждан с правом голоса и нежеланием допустить фальстарт: в армянской политической действительности сформировался стереотип о целесообразности запуска активных действий непосредственно перед началом избирательных кампаний. В результате на оппозиционном поле прогрессирует избыток «карликовых» партий и создаваемых из них блоков, ведущий к дроблению ресурсов противников власти и дезориентации избирателя. Власти слабы, но оппозиция слаба и уязвима ещё больше в силу своей разобщённости и «сезонного» (впритык к выборам) стиля работы.

Апатия протестного электората всегда выгодна властям, которые обладают так называемым административным ресурсом и поэтому имеют важное мобилизационное преимущество перед конкурентами. Это в случае поддержания действующим правительством внутриполитического статус-кво. Последний может быть нарушен при созревании в обществе «революционной ситуации», что и произошло весной 2018 года. Вероятность повторения такой ситуации в Армении в обозримой перспективе, за остающиеся до очередных парламентских выборов примерно полтора года, с нашей точки зрения, маловероятна. Помимо внутренней пассивности избирателя и слабости оппозиции, отсутствуют серьёзные внешние факторы влияния на внутриполитическую ситуацию. Впрочем, от проявления форс-мажорных обстоятельств, ведущих к необходимости установления нового баланса политических сил, послевоенная Армения не избавлена.