Турция, Азербайджан и Ко сужают культурное пространство Русского мира

На фоне военного обострения на Ближнем Востоке и продолжающегося противостояния Запада с Россией на постсоветском пространстве происходят грандиозные изменения, а именно: тюркские государства постсоветского пространства всё больше отдаляются от России в сфере культуры и образования, сближаясь с Турцией.

Вот две недавние новости, относящиеся к данной теме. 23 сентября в Баку в Турецко-Азербайджанском университете прошли первые занятия. Это учебное заведение было создано по инициативе президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана и президента Азербайджана Ильхама Алиева, в присутствии которых 19 февраля 2024 года в Анкаре был подписан «Меморандум о взаимопонимании по созданию Турецко-Азербайджанского университета» между министерством науки и образования Азербайджана и Советом высшего образования Турецкой Республики. Партнёрами нового университета являются Азербайджанский технический университет, Ближневосточный технический университет, Стамбульский технический университет и Университет Хаджеттепе. В новом университете пока будут учиться 86 студентов на трёх направлениях — компьютерной инженерии, промышленной инженерии и пищевой инженерии. Каждое из них будет курироваться турецким вузом. Предполагается, что университет обеспечит подготовку квалифицированных кадров и объединение научно-технического потенциала двух стран. Немаловажно и то, что это не единственный проект, который Турция намеревается реализовать на постсоветском пространстве. По словам председателя Совета по высшему образованию Турции Эрола Озвара, выступившего 24 сентября в Баку, Турецко-Азербайджанский университет станет образцом для всего тюркского мира.

А вот другая новость. 11 сентября появилось совместное заявление Международной тюркской академии и Института тюркского языка, в котором сообщалось, что во время третьего заседания Комиссии по общему алфавиту тюркского мира, прошедшего в Баку с 9 по 11 сентября, было принято решение о создании общего тюркского алфавита, состоящего из 34 букв на основе латиницы. При этом комиссия сообщила, что она рассматривала проект общего тюркского алфавита на основе латиницы, который был создан ещё в 1991 году. Поскольку данная комиссия была создана Организацией тюркских государств, то решение о создании общего тюркского алфавита коснётся как минимум Турции, Азербайджана, Казахстана, Узбекистана и Киргизии, являющихся полноправными членами данной организации.

Надо сказать, что переход постсоветских государств с кириллицы на латиницу является закономерным историческим процессом, вызванным распадом Советского Союза. До 1991 года в мире было только два тюркских государства — общепризнанная Турция и непризнанная Турецкая Республика Северного Кипра. После 1991 года их стало больше. При этом нынешняя тяга тюркских постсоветских стран к Турции и стремление культурно дистанцироваться от России, негативно оценивая пребывание в составе Российской империи и Советского Союза, тоже возникло не на пустом месте. В Азербайджане, где в 1918 году встречали турецких интервентов как освободителей, ещё в бытность Гейдара Алиева первым секретарём ЦК КП Азербайджанской ССР в Конституции был прописан государственный статус азербайджанского языка. Конечно, тогда азербайджанский алфавит был на основе кириллицы, но сам факт такого выпячивания национального языка в условиях единой страны говорит о наличии даже в то время националистической фронды по отношению к союзному центру. Что уж говорить о времени после 1991 года.

Открыто ориентировавшийся на Турцию, Азербайджан уже в 1992 году начал перевод письменности на латиницу. А закончился переход на латиницу и вытеснение кириллицы в 2001 году после указа Гейдара Алиева «Об учреждении азербайджанского алфавита и Дня азербайджанского языка», о чём 9 сентября напомнил министр образования Азербайджана Эмин Амруллаев. Как видим, от закрепления статуса азербайджанского языка в Конституции Азербайджанской ССР до отказа от кириллицы и переориентации на Турцию один шаг.

Правда, Туркмения, до сих пор являющаяся лишь наблюдателем в Организации тюркских государств, перешла на латиницу ещё быстрее в середине 1990-х годов при Сапармурате Ниязове. Безусловно, это решение привело к уменьшению и без того не очень сильного влияния русской культуры на туркмен. Однако сам факт того, что очень закрытая тюркская страна отказалась от кириллицы, был очередным шагом на пути к дальнейшему культурному размежеванию тюркских государств с Россией. Узбекистан занимается латинизацией с 1993 года, работают над внедрением новой письменности ещё со времён Нурсултана Назарбаева и в Казахстане. Лишь в Киргизии пока что идея перехода на латиницу не получила серьёзного развития. Однако решение, принятое в Баку 11 сентября, задаст вектор лингвистического развития этих стран на десятилетия вперёд. И ясно, что вектор этот будет направлен в сторону Запада и Турции, а не России.

Ориентация на Турцию как на политический, военный, культурный, идеологический, экономический и религиозный стандарт будет подталкивать азербайджанских, узбекских, казахских и киргизских националистов продолжать заниматься дерусификацией культурного пространства в своих странах. Причём эта дерусификация не обязательно связана с вытеснением изучения языка и литературы. Дерусификацией может быть и такое преподавание русского языка и литературы, при котором обучаемый становится идеальным носителем идеи тюркского мира, способным пропагандировать в русскоязычной среде неоосманизм, панисламизм, пантуранизм. Такой человек, в совершенстве владея русским языком, может в азербайджанской или среднеазиатской тюркской среде постоянно напоминать о «страданиях» во времена Российской империи и Советского Союза, пропагандировать украинобесие и внушать мысль о том, что Россия и русские должны всем республикам бывшего СССР, кроме Армении (эта идея имеет распространение в Азербайджане). К тому же, проводимая в Азербайджане и тюркских государствах Средней Азии героизация мусаватистов, алашордынцев и басмачей и так способствует дальнейшей переориентации жителей этих стран с России на Турцию.

В связи с общим тюркским алфавитом нужно вспомнить ещё об одной важной вещи. Эрдоган 3 ноября 2023 года на 10-м саммите ОТГ в Астане коснулся не только единого алфавита, но и языка. И можно с уверенностью сказать, что как и в случае с алфавитом, языковой тренд в ОТГ тоже будет задавать Турция. Не верите? Что же, вот вам пример. Ещё до выступления Эрдогана в Астане и нынешнего проекта общего тюркского алфавита, 24 августа 2023 года в азербайджанском издании caliber.az вышла статья Мурада Абиева под названием «Школа тюркской солидарности — Баку и Ташкент сдали тест на отлично». В этой статье автор касается интересующей нас темы. Вот что он написал про общетюркский язык:

«Одним из важных элементов стратегического объединения тюркских государств является функционирование общетюркского языка. И не случайно эту тему затронул Шавкат Миризиёев, завершая свое вчерашнее обращение для прессы следующими словами: „Пройдет, Ильхам Гейдарович, немного времени, нам переводчики не нужны будут или уже на двух языках здесь не надо будет говорить. Я думаю, у нас корни одни и мы будем на общем языке говорить друг с другом“. Я не лингвист и не буду слишком бесцеремонно рассуждать на незнакомую мне тему. Осмелюсь лишь поделиться своим наблюдением, что обычно общим языком даже в рамках одного государства становится не созданный путем смешения наречий язык, а какой-нибудь один диалект, принятый населением, народами или странами в качестве общего. Не исключено, что таким межтюркским лингва-франка в силу своего политического значения станет анатолийское наречие, или турецкий язык — государственный в братской Турции. Это позволит не только использовать весь политический и экономический ресурс турецкого языка, который изучается в мире больше других тюркских диалектов, но и сэкономить время и средства на создание нового, общего языка. Подобный шаг, разумеется, не должен растворить родные наречия тюркских народов. И этого не произойдет, как не происходит замена локальных диалектов арабского языка литературным арабским, несмотря на то, что все средства массовой информации в арабском мире пользуются именно литературным диалектом».

Здесь ценно то, что о турецком языке как общетюркском языке написал житель Азербайджана. То есть ориентация на Турцию азербайджанских и среднеазиатских тюркских националистов это не выдумка. И не будет ничего удивительного, если после одобрения общетюркского алфавита на основе латиницы со временем турецкий язык получит статус общетюркского языка.

Тема общетюркского алфавита и латинизации не чужда и России. 15 сентября на сайте «Бизнес Online» — одного из рупоров Казанского Кремля, вышла статья за авторством востоковеда Азата Ахунова. Нас не должно вводить в заблуждение, что мнение авторов «Бизнес Online» не всегда совпадает с мнением редакции. Вот что написал Ахунов:

«Для Татарстана тема латиницы также не чужда. Это своего рода незакрытый гештальт, историческая травма, которая нет-нет, но дает о себе знать фантомными болями. В ноябре текущего года наступит круглая дата, которую никто не будет отмечать. Ровно 20 лет назад, 16 ноября 2004-го, Конституционный суд России вынес за рамки закона самостоятельную попытку Татарстана отказаться от кириллицы и перейти на латиницу в качестве графической основы национального языка. В декабре 2012 года Госсовет Татарстана по представлению прокурора республики Кафиля Амирова сразу в трех чтениях принял законопроект „О признании утратившим силу закона Республики Татарстан „О восстановлении татарского алфавита на основе латинской графики““. На этом история латиницы в РТ закончилась».

Напомним, что Татарстан ещё с начала 1990-х годов имеет репутацию бастиона российского этнофедерализма, не скрывающего своих близких отношений с Турцией. Ахунов же не очень-то и скрывает ностальгии по тем временам:

«С распадом Советского Союза в 1991 году в Татарстане усилились национальные движения, направленные на возрождение и сохранение национальной культуры и языка. В контексте этих настроений в 1999-м Госсовет РТ принял закон „О восстановлении татарского алфавита на основе латинской графики“. Инициаторы этого закона видели в переходе на латиницу возможность укрепить национальную идентичность, облегчить интеграцию с тюркоязычными народами и упростить международное общение. Закон вступил в силу 1 сентября 2001 года. Предполагалось, что переход с кириллицы на латинский алфавит будет проходить поэтапно в течение целого десятилетия. Планировалось, что к 2012-му будет полностью осуществлен перевод на латиницу, были утверждены правила новой орфографии, а в некоторых школах в порядке эксперимента татарский язык даже стал преподаваться на латинице».

То есть даже он признаёт, что перевод татарского языка на латиницу был инспирирован национал-сепаратистским движением начала 1990-х годов, когда этнократы «брали суверенитета столько, сколько хотели». Характерно и то, как Ахунов описал контрмеры федеральных властей:

«В 2002-м Госдума внесла поправки к федеральному закону „О языках народов Российской Федерации“, которые устанавливали, что алфавиты государственных языков республик должны основываться на кириллической графике. Мотивы этого решения заключались в стремлении сохранить единое языковое пространство страны и предотвратить возможные сепаратистские тенденции. Республика Татарстан обратилась в Конституционный суд РФ с запросом о признании этих поправок неконституционными. Однако в 2004 году КС РФ подтвердил их конституционность, подчеркнув право федеральных органов устанавливать правила в области языковой политики. Помимо законодательных препятствий, существовали и другие факторы, повлиявшие на нереализацию проекта. Политическая ситуация в начале 2000-х годов характеризовалась стремлением федерального правительства усилить контроль над регионами и укрепить национальное единство. В этой обстановке переход Татарстана на латиницу мог быть воспринят как шаг к отдалению от остальной России, что вызывало обеспокоенность центральных властей. Это был один из первых чувствительных и болезненных ударов федерального центра по собственному „я“ региональных национальных политических элит».

Далее он даже привёл цитату председателя Госсовета Татарстана Фарида Мухаметшина, выступавшего за латинизацию, и подчеркнул, что запрет был болезненно воспринят татарской интеллигенцией.

Данный материал интересен не только тем, что показывает сохранение фронды татарстанских этнократов по отношению к центральной власти и желание продолжить разыгрывать карту политического национализма, но и тем, что упомянутая Ахуновым попытка перевода татарского на латиницу была пресечена именно потому, что Татарстан был, есть и будет субъектом Российской Федерации, а не независимым государством как Азербайджан или Туркмения. А это значит, что при наличии политической воли можно бороться с попытками сокращения культурного пространства Русского мира на территории России.