Главный редактор «Нефти и Капитала» Владимир Бобылев рассказал о влиянии текущего ближневосточного конфликта на рынок энергоресурсов.
Бобылев отметил:
«Как мы уже не раз наблюдали, любой конфликт на Ближнем Востоке ведет к росту цен на нефть. А иногда и на газ. А в случае с разгорающимся сейчас палестино-израильским конфликтом не нужно быть большим провидцем, чтобы с уверенностью прогнозировать рост цен на энергоресурсы. Тут все ясно. А вот что до конца не ясно, так это на сколько вырастут цены, и кто получит бенефиты от развития конфликта? Поскольку почти в любом мировом событии сегодня обычно находят русский след, поищем его и мы. Выгодно ли для российских энергоресурсов противостояние между Палестиной и Израилем? Однозначно да!».
Эксперт считает:
«Эскалация конфликта может напрямую вовлечь в противостояние страны-производители энергоресурсов, такие как Иран (3 млн б/с) или Сирия (чуть менее 1 млн б/с). Непосредственное участие этих сопредельных с Израилем стран в конфликте наверняка приведет к ужесточению санкций против них, что не замедлит сказаться на объемах их поставок на мировые рынки. Вы можете возразить, что в основном иранская нефть идет в Китай! Однако в немалой степени именно китайский спрос и влияет на мировую стоимость нефти. Следовательно, „выключение“ из мировой торговли иранских объемов нефти приведет к росту стоимости нефтяного сырья, а это именно та задача, которую в целом довольно успешно решают последнее время участники ОПЕК+ во главе с Россией и Саудовской Аравией. Да и потенциальное сокращение поставок Ирана на китайский рынок на руку России: страна с удовольствием займет освободившееся на китайском рынке „нефтяное“ место».
Бобылев заявляет:
«Косвенно Россия может получить бенефиты от конфликта не только в нефтяной, но и в газовой сфере. Если вербализированные угрозы Катара (напомним, верховный главнокомандующий вооруженными силами Катара Тамим ибн Хамад Аль Тани заявил: „Если бомбардировки Газы не прекратятся, мы прекратим газоснабжение мира“) сбудутся хотя бы частично, это грозит серьезными газовыми проблемами Европе. Ну, а если к такому эмбарго присоединятся и другие мусульманские страны-производители энергоресурсов? А в списках крупнейших производителей нефти у нас числятся Саудовская Аравия, Ирак, ОАЭ, Кувейт, Нигерия… Среди крупнейших производителей СПГ, помимо Катара, — Малайзия, Нигерия, Алжир, Оман. Поскольку российская нефть, несмотря на санкции, все же просачивается на европейские рынки, причем в немалых объемах, а российский СПГ (в отличие от газа трубопроводного) по-прежнему доходит до европейских портов, то любое сокращение поставок энергоресурсов с Ближнего Востока расширяет возможности для российских нефти и СПГ».
Главред «Нефти и Капитала» добавляет:
«Произошедший ровно 50 лет назад арабо-израильский конфликт („Война Судного дня“) привел к эмбарго на поставки нефти из ближневосточных стран в США и Европу и спровоцировал нефтяной кризис. Вряд ли в этот раз энергетическая катастрофа достигнет таких масштабов, но изрядно попортит крови странам-потребителям, стремящимся снизить цену на нефть».
Бобылев подытоживает:
«Именно поэтому (а вовсе не из гуманитарных соображений) США заинтересованы в деэскалации конфликта. Штаты приложили столько усилий для снижения цен на нефть, угробив на это столько миллионов баррелей из своего стратегического резерва и совершив столько поездок в Саудовскую Аравию, чтобы убедить их увеличить добычу (правда, без особого результата). И теперь перед США стоит дилемма: с одной стороны, необходимо помочь Израилю — главному партнеру США в ближневосточном регионе, а с другой — эскалация конфликта приведет к росту цен на нефть и, соответственно, на бензин в США и сорвет (Джо) Байдену избирательную кампанию. Ну, а во сколько обойдется расширение палестино-израильского конфликта, подсчитал Блумберг: ограниченный масштаб конфликта увеличит цены на нефть на $ 4, вовлечение Сирии и Ливана — на $ 8, а полномасштабная война с участием Ирана добавит сразу $ 64 а баррель к уже имеющимся $ 90».