Признание Абхазии и Осетии: 15-летняя задача с четырьмя неизвестными

После нападения Грузии на Цхинвал в 2008 году и признания Россией независимости Абхазии и Южной Осетии отношения между Грузией, с одной стороны, и Абхазией, Осетией и Россией, с другой, остаются неразрешенными уже 15 лет. Однако выход из ситуации есть, заявил EADaily накануне празднования 15-летия признания эксперт Северо-Кавказского института — филиала РАНХиГС Сергей Решетняк.

Решетняк напомнил, что до того, как к власти в Грузии пришел в 2003 году Саакашвили, конфликты Грузии с Абхазией и Южной Осетией находились в замороженной фазе. После революции роз в 2003 году Грузия встала на полноценный путь по вступлению в НАТО и ЕС, это нашло отражение в конституции страны.

«К сожалению, в какой-то степени данные события были геополитически прогнозируемы. Наши на тот момент „западные партнеры“ рисовали для России радужные перспективы, но уже тогда создавали точки напряжения в рамках политики сдерживания, от которой никто и никогда не отказывался. И в рамках Большой игры, одной из зон напряженности был и остается Кавказ. Как только стало понятно, что ситуация на Северном Кавказе развивается в сторону стабилизации и разрешения конфликта, было необходимо создать новую точку напряженности. И застарелые тлеющие конфликты, которые во многом закончились для молодого грузинского государства неудачей, были подходящей почвой для формирования антироссийского государства», — сказал Решетняк.

Именно Россию западные кураторы обвинили в причинах экономических неудач Грузии и невозможности разрешения конфликтов с Абхазией и Южной Осетией, решить которые предполагалось исключительно силовым путем. Активно продвигаемая антироссийская повестка и привела к власти прозападные силы, которые пришли на волне лозунгов о «консолидации территорий», для столь «необходимого» движения на Запад, отметил Решетняк.

«При этом стоит отметить, что Запад, так активно поддерживавший грузинскую оппозицию, а потом и новые во многом революционные власти, делал это скорее на словах. Средства, которые он направлял в республику, шли на усиление армии, и подготовку к силовому разрешению конфликта с непризнанными республиками, что сулило вступление в НАТО», — сказал Решетняк.

Разумеется, заявил он, Россия предвидела это. Отсюда, по словам Решетняка, «и активная работа по предоставлению гражданства РФ гражданам непризнанных республик, а также появление конституционного права принятия в состав страны новых субъектов».

«Мы получили вторжение грузинских формирований в Южную Осетию, атаку на российских миротворцев и последовавший за этим ввод российских войск. И тут важно отметить, что, если отбросить эмоции и ложные обвинения в „российской агрессии“, Россия не стремилась ни к территориальным приобретениям, ни к ухудшению отношений с грузинским народом. Именно поэтому, имея возможность захватить всю территорию Грузии, Россия этого не сделала. Она решила вопрос с боеспособностью грузинской армии, тем самым обеспечив безопасность жителей Южной Осетии и Абхазии, дала гарантии безопасности уже признанным Россией новым государствам, в том числе и путем размещения на территории республик своих военных баз, и ушла с территорий, которые не являлись суверенной территорией новых республик. Хотя на тот момент контролировала уже и часть грузинских территорий», — напомнил Решетняк.

Россия, по его словам, дала точку отсчета суверенитета Абхазии и Южной Осетии, поскольку создала международный прецедент.

«Да, обе страны большей частью мирового сообщества считаются непризнанными республиками, но международное право формально рассматривает факт признания хотя бы одной признанной страной мира нового государства, как факт обретения им суверенитета», — подчеркнул эксперт.

Москва не посягает на суверенитет грузинского государства

Тем самым сразу было показано, что Москва не ищет конфликта с грузинским народом и не посягает на государственный суверенитет грузинского государства, сказал он.

«Мы не приняли Абхазию и Южную Осетию в состав России, хотя возможность была. И не пошли на этот шаг не потому, что боялись осуждения Запада и введения санкций. Если трезво проанализировать последующую политику нашей страны, сделано это было именно для того, чтобы не разрывать связи с грузинским народом и оставить возможность нормализовать отношения, разрыв которых был спровоцирован именно грузинской стороной. Как и не лишало закавказские республики возможности восстановления отношений. Да, после нашего признания суверенитета Абхазии и Южной Осетии Грузия может вести с ними диалог не как с частями своей территории, а как с независимыми государствами, но возможность такого диалога существует», — подчеркнул Решетняк.

Москва, по его словам, не обрубила мосты и создала условия для нормализации отношений между всеми четырьмя сторонами, сохранила основу для стабилизации отношений в экономической, гуманитарной и даже политической сферах.

«Так что вопрос был в том, как скоро появится прагматичное грузинское правительство, которое начнет действовать в угоду интересов грузинского народа, а не Запада», — отметил Решетняк.

15 лет независимости Абхазия и Южная Осетия встречают в несколько подвешенном состоянии. С одной стороны, очень многое было сделано для восстановления республик. Получив гарантии безопасности от России, а также финансирование, как в виде бюджетной помощи, так и в виде инвестиций, республики смогли частично восстановить свою инфраструктуру, перестали экономически зависеть от своего южного соседа, отметил Решетняк.

Самостоятельная и «антисанкционная» Абхазия

«Стали выстраиваться взаимоотношения с другими странами. Турки, видя потенциал в развитии туристического кластера Абхазии, как до этого в Аджарии, и имея гарантии России, постепенно стали заходить в республику. Есть контакты, хотя опять же чаще непрямые, с Китаем. Вкупе с хорошим турпотоком туристов из России Абхазия постепенно развивается… Республика сейчас действительно существует как самостоятельное государство. И тот факт, что экономика страны во многом завязана на Россию, не стоит рассматривать как фактор зависимости. Если оценить критические сферы, зависимость Грузии от России ненамного меньше», — считает Решетняк.

При этом, по его мнению, самостоятельный статус Абхазии создает «как перспективы восстановления экономических и политических связей с Грузией», так и формирует «условия для проведения формально автономной экономической политики», что бы могло помочь России в условиях антироссийских санкций.

Впрочем, и сама Грузия вспоминает про санкции, лишь когда на нее напрямую давят, как это было в случае с запретом поставок и транзита автомобилей в России, отметил эксперт.

«Во всех остальных вопросах, не введшая санкции Грузия, все еще имеет возможность поставлять через свою территорию необходимые для России товары, в том числе и европейского происхождения. И Грузия не намерена отказываться от торговли с Россией, поскольку это создает риски для ее экономики. На этом фоне роль Абхазии как санкционного буфера не столь существенная, и, во многом, Грузия перетягивает на себя часть логистических доходов, которые могла бы поставлять Грузия, но с другой стороны, она не смогла бы ее полноценно заменить в силу ограниченности признания суверенного статуса», — сказал Решетняк.

Потому, по мнению эксперта, республика более сконцентрирована на вопросах внутреннего восстановления.

У Южной Осетии есть Северная

Южная Осетия, не имея выхода к морю, в большей степени зависит от России, нежели Абхазия. Но в плане экономики ей проще выстраивать свою экономическую политику, благодаря тесному сотрудничеству с региональным правительством и бизнесом Северной Осетии, считает Решетняк. Южная Осетия также, как и Абхазия имеет гарантии безопасности со стороны России, что позволяет не бояться нового конфликта с Грузией.

«Можно сказать, что оба молодых государства лишь пытаются осознать себя как самостоятельные страны, при этом помня, кто обеспечивает их самостоятельность и чтя это. Это нашло отражение в желании жителей республики пойти добровольцами и поддержать в СВО вооруженные силы РФ. При этом обе республики имеют преимущественное число жителей с российским гражданством. Таким образом, обе страны как государства независимы, а в плане населения планомерно адаптируются осознавать себя россиянами», — заявил эксперт.

Внутренние институты управления во многом дублируют российскую модель, а бизнес имеет тесные связи с российским.

«Таким образом, созданы все условия для мгновенного вхождения обеих стран в состав России, в случае возникновения геополитической ситуации. Да и во многом жители России воспринимают обе страны скорее как российские регионы. Если не по статусу, то по духу. И пусть Россия создала условия для возможности интеграции республик с Грузией, правда не в прежнем формате, а скорее путем создания нового государственного объединения, например новой закавказской федерации или конфедерации, но отсутствие конструктивной политики со стороны самой Грузии привело к очень глубокой интеграции республик с политическим и экономическим пространством России. Здесь важно сделать акцент, что речь именно о выстраивании политического курса на тесное сотрудничество с независимыми государствами, а не об „оккупации“, в которой Россию все еще обвиняют», — заявил Решетняк.

Прагматичный вектор Грузии

И тут вопросы Грузия должна задавать не России, а самой себе, рекомендует эксперт. Пока же Грузия блокирует любой конструктивный диалог с республиками и не делает существенных шагов по восстановлению экономических связей на государственном уровне.

«В этой связи необходимо обратиться к внутриполитической ситуации в самой Грузии. А она очень непростая. Фактически сейчас есть две политические силы, которые с переменным успехом определяют политику государства. Одна представляет собой некое коллективное объединение прозападных сил, которые во многом позиционируют себя как самостоятельные оппозиционные действующему правительству партии, но по своей сути это последователи курса Саакашвили и инструмент продвижения прозападной и антироссийской повестки. На волне реваншистской повестки, они попытались консолидировать общество для нового витка противостояния с Россией, но оказались несостоятельны в вопросах экономики. Своей антироссийской политикой они привели к полному разрыву связей с Россией, что привело грузинскую экономику к серьезному спаду и к социальной нестабильности в стране», — напомнил эксперт.

Грузия не имеет большого и востребованного производительного кластера экономики. В основном делает акцент на туризме, сельском хозяйстве и производстве вин и минеральной воды. Основным рынком сбыта продукции являлась именно Россия. И это без учета энергетической и продовольственной зависимости от России, добавил Решетняк. Получив экономический бан и сокращение турпотока российских туристов, республика рассчитывала получить поддержку от ЕС и заокеанского партнера, но те были готовы давать деньги только на войну.

«В итоге сформировалась вторая политическая сила патриотического толка. Она больше была ориентирована на интересы грузинского бизнеса и стала выстраивать прагматичные отношения с учетом грузинских национальных интересов. Основой этой силы стала политическая партия „Грузинская мечта“, которая и сформировала действующее правительство. Данная сила стремится сейчас придерживаться нейтральной позиции и не создавать для страны рисков ухудшения экономической ситуации, что толкает грузинское правительство на стабилизацию отношений с Россией», — напомнил Решетняк.

При этом, по мнению эксперта, по прошествии 15 лет сделать это крайне сложно.

«Если в плане туризма грузинское направление все еще пользуется популярностью, а старые ниши грузинской продукции на российском рынке все еще свободны и даже имеют перспективы к расширению, например, сфера поставок вина, которые увеличились на фоне ухода европейских поставщиков, то в плане инвестиционной привлекательности российский бизнес не видит в Грузии партнера. Та же туристическая сфера имеет все перспективы получить российские инвестиции, но нашим инвесторам приоритетнее поддерживать развитие туризма в Абхазии. Тут и дивиденды будут больше, и гарантии сохранности средств значительно выше», — считает Решетняк.

Грузия не готова ссориться с Западом

Не готова Грузия и к полноценному диалогу на межгосударственном уровне. Да, шаги по сближению есть, в частности, есть контакты по дипломатической линии. Но ни о каком восстановлении ранее разорванных дипломатических отношений речи пока не идет. И восстановления пока не предвидится, поскольку Грузия еще находится в сфере влияния Запада и не готова с ним ссориться. А любое полноценное сближение с Россией к этому однозначно приведет, отметил Решетняк.

«Поэтому здесь и сейчас мы можем сказать, что прагматичный вектор правительства Ираклия Гарибашвили дает свои результаты в плане поддержания экономической стабильности республики и восстановления гуманитарного общения, но не имеет перспектив к полноценному восстановлению отношений с нашей страной. При этом само правительство находится под постоянным давлением со стороны прозападной оппозиции, которая крайне негативно воспринимает любой шаг на сближение с Россией, как это было после отмены виз и восстановления авиасообщения или в момент достижения соглашения между Россией, Турцией и Грузией по круизному туристическому маршруту», — констатировал Решетняк.

Грузинское общество все еще не забыло поражение 2008 года, и в какой-то степени, по оценке эксперта, расколото на два лагеря. Это люди старшего поколения (40+), которые трезво оценивают отношения с Россией, помнят какую пользу республике приносила дружба с северным соседом, и имеют множество друзей и родственников в самой России. И молодое поколение, которое поддается агрессивной западной пропаганде, сулящей счастливую жизнь европейской Грузии, «восстановление территориальной целостности» при поддержке НАТО и улучшение условий жизни. Примерно все то, что обещали и украинской молодежи на Майдане.

Активное продвижение украинской повестки (несмотря на не самые теплые отношения между самими странами), выставляющей Россию в негативном свете, лишь усугубляет ситуацию. При том, что основная масса источников информации в стране — это прозападные СМИ, которые подают в большей степени западную точку зрения», — отметил эксперт.

Он добавил, что грузины остались гостеприимной нацией, но политические вопросы с ними лучше не обсуждать — можно не найти понимания российского взгляда на природу вещей.

«Это понимают российские власти. И сейчас акцент делается на сохранение грузинской экономики, а также на сохранение возможности осуществления переводов из России в Грузию, за счет чего многие грузины, живущие в РФ, поддерживают своих родственников в Грузии. Это необходимо потому, что падение грузинской экономики приведет к маргинализации грузинского общества, что откроет путь во власть оппозиции, а это уже прямая дорога к новому военному противостоянию. А также стремится создать условия для гуманитарного общения и восстановлению культурных связей. Без этого нельзя уйти от навязываемого Западом образа врага и планировать мирное сосуществование народов. И именно по этой причине оппозиция в Грузии подвергает обструкции каждый позитивный сдвиг в отношениях с Россией и вынуждает грузинское правительство идти с оппозиционными силами на компромисс», — заявил Решетняк.

Все это создает риски для молодых закавказских республик.

«Да, патриотические силы Грузии не хотят новой войны, они заявляют о стремлении интегрировать республики в свой состав мирным путем. И даже есть пусть и робкие шаги по восстановлению экономических связей…Но любой политический кризис, как это было недавно, когда парламент попытался принять закон об иноагентах, может привести к свержению „Грузинской мечты“ и приходу во власть оппозиции, которая не против новой войны с Россией. Уже сейчас западные партнеры создают для этого предпосылки», — сказал Решетняк.

Он напомнил, что порт Анаклия планируют переоборудовать под возможность принятия натовских судов. Создаются натовские базы для подготовки грузинских военных. И поставки оружия никто не отменял.

Евросоюзу Грузия уже не нужна, но она в капкане НАТО

«И тут риск прежде всего в том, что если ЕС объективно сейчас не заинтересован в Грузии, о чем он фактически открыто заявил, когда не предоставил статуса кандидата в члены ЕС, дав такое право еще менее экономически и социально развитым Молдавии и воюющей Украине, то из капкана НАТО вырваться будет не так просто. Распрощавшись с иллюзиями о морской базе в Севастополе, и имея риски с базой в Очакове, американцы видят именно Грузию как свой форпост на Черном море, вблизи Новороссийска. При этом фактически на границе с Абхазией», подчеркнул Решетняк.

Но лидеры «Грузинской мечты», как и большая часть населения Грузии, даже те, кто не поддерживают Россию, не хотят новой войны, считает он. Поэтому, по его словам, сейчас российское правительство и создает условия для стабильности грузинской экономики и сохранения во власти патриотических грузинских сил. Только это гарантирует, что не бцдет открыт второй фронт, о котором так грезят на Западе, заявил Решетняк.

Но вопрос с базами и с курсом на НАТО создает уже риски для самой Грузии. Россия говорит и делами подтверждает, что готова поддерживать своих соседей, если они дружелюбно настроены по отношению к России, но Анти-Россию на своих границах наша страна не потерпит. Поэтому, в случае радикализации грузинского общества и милитаризации страны, а также в случае угрозы размещения наступательных вооружений НАТО на территории республик, решения могут быть самыми разнообразными, предостерегает Решетняк.

Можно, по его словам, констатировать, что в нынешней ситуации взаимоотношения Грузии с одной стороны и России, Абхазии и Южной Осетии с другой находятся в патовой ситуации и не имеют перспектив к дальнейшему развитию. То, что возможно было сделать, уже сделано. Для последующих шагов требуется как минимум восстановление и установление полноценных дипломатических связей, на что грузинская сторона пока не готова, поскольку это будет воспринято как слабость и создает политические и экономические риски для самой Грузии. Как только американцы поймут, что они теряют страну, они спровоцируют новую социальную нестабильность, что может быть еще более нежелательно для России, чем существующее положение вещей, прогнозирует Решетняк.

«Решить вопрос может только изменение отношения большинства граждан Грузии к происходящим в мире процессам. Что пока невозможно и в силу активной пропаганды, и в силу еще ощутимой национальной раны от поражения 2008 года», — считает Решетняк.

Добрососедство Грузии с Абхазией и Южной Осетией все наладит

Но если грузинское общество хочет, чтобы республика развивалась не только как военный плацдарм НАТО в Черном море, а как самостоятельное экономически независимое стабильное государство, оно должно стать на путь консолидации, более прагматично смотреть на многие насущные вопросы и ставить интересы независимой Грузии выше Грузии европейской, полагает он. С такими партнерами России умеет находить общий язык и проводить равноправную политику, которая пойдет на пользу обеим странам, как это происходит в случае с Турцией.

«Россия готова к диалогу со своим южным соседом. Слово за самой Грузией и за грузинским народом. Как только она будет готова восстановить добрососедские отношения с Россией и молодыми закавказскими республиками, это будет сделано очень быстро. А формат такого сотрудничества — это уже решаемый вопрос. И крайне важно, чтобы Грузия перестала видеть в России врага. Только так она найдет в ней друга и надежного экономического партнера», — заключил Решетняк.