О «мягкой силе» Запада и «культурной политике» России: кто играет, а кто проигрывает?

Зачастую говорят об эффективности так называемой мягкой силы США в деле фактического подчинения стран и народов. В особенности, когда речь заходит о постсоветских странах, отмечают то, что американская система достижения геополитических задач за счет применения механизмов «мягкой силы» существенно опережает по эффективности «мягкую силу» России. В целом так оно и есть. Но важны нюансы.

Говоря о силе, любой силе — «жесткой» или «мягкой», мы должны обязательно понимать, на достижение каких задач она направлена. От этого и зависит оценка ее эффективности и результативности. Если изначальная цель того, кто применяет силу, достигнута, то это означает, что и сила была достаточной и эффективной.

Теперь посмотрим на соседние страны, которые были в последние два десятилетия особенно интенсивно подвергнуты западной «мягкой силе» — Грузию, Украину, Армению и Молдавию. Попробуем вкратце описать итоги «либерализации», «демократизации» и построения «открытых и толерантных обществ» в указанных странах.

Поскольку вышеуказанные «молодые демократии» не представляли и не представляют для американцев какого-либо серьезного экономического интереса, но при этом расположены в узловых с точки зрения геополитической задачи США по сдерживанию России (и других своих противников в Евразии) регионах, то и «мягкая сила» американцев выстраивается соответствующим образом.

Задача западного блока в республиках постсоветского пространства состоит не в том, чтобы добиться здесь экономического процветания или прогресса в развитии политических систем. Как признал весьма точно в общении с журналистами первый президент Армении маститый политик Левон Тер-Петросян:

«Постсоветские республики представляют для США интерес только с одной точки зрения — какой ущерб они могут нанести России».

То же самое «политкорректно» обрисовала в 2013 году собирающаяся оставить пост госсекретаря США, чтобы баллотироваться в президенты, Хиллари Клинтон. 6 декабря в Дублине, непосредственно до встречи с главой МИД России Сергеем Лавровым, она заявила без обиняков:

«США пытаются разработать эффективные пути для того, чтобы замедлить или предотвратить интеграционные процессы на постсоветском пространстве».

Согласитесь, для осуществления столь примитивной задачи, имея неограниченные финансовые возможности, особо изощренных приемов «мягкой силы» придумывать не нужно.

Атомизация обществ посредством поддержки различных его маргинальных течений, насаждение русофобии и деструктивных сект, вымывание интеллектуального потенциала, идейное и материальное противопоставление России — все это достигается быстро и без масштабных инвестиций в население, а тем более в инфраструктуру. Сеять вражду легче, чем созидать.

Строуб Тэлботт — заместитель государственного секретаря США (1994−2001) в одной из своих книг на примере Казахстана прямо пишет о том, что США не стоит вкладываться в постсоветскую инфраструктуру по той простой причине, что в случае чего ее невозможно будет взять и вывезти в США. Оттого «инвестиции» США всегда носят политический характер. Деньги направляются посредством грантов и «пожертвований» прямиком в общественный сектор для создания пресловутых пятых (шестых, седьмых и т. д.) колонн.

Между тем президент России Владимир Путин неоднократно призывал Вашингтон бережно относиться к вновь возникшим после распада СССР молодым республикам, государственная система которых только-только проходит период становления и укрепления. Но Вашингтон, по своему обыкновению, оставил призывы Москвы без внимания. Не оценили их по достоинству и в соседних республиках. В итоге якобы «мягкая сила» США так и не позволила некоторым из них пройти эволюционный путь к становлению в качестве действительно суверенных стран.

Демократизированные донельзя с помощью США властные системы дальше одного выборного цикла, как правило, не дотягивают. Надо отметить, что контроль и искусная манипуляция избирательными системами подверженных стран является ключевым инструментом «мягкой силы» США. То есть указанная сила настолько «гуманна» и «нацелена на развитие демократической модели», что попросту отнимает у человека право здраво рассуждать и делать свободный выбор во время голосования. Выбирать в итоге приходится между той или иной марионеткой Запада, не более того.

Практически все украинские, грузинские, армянские и молдавские выборы на протяжении последних 20 лет завершались скандалом, дезинформацией и беспорядками. Реальность состоит в том, что «голос улицы» с подачи западников стал в республиках манипуляционным политическим фактором. Постоянная кадровая чехарда, перманентные революции (вспомним еще одного реципиента «мягкой силы» США — Киргизию) каждый раз, когда оппозиция недовольна итогами, «третий тур» на Украине и так далее — все это тормозит развитие и этих стран, и самой России. А где либерализм и демократия? Ничего, кроме русофобии, «мягкая сила» США в сухом остатке не генерирует.

Опека Вашингтона привела Грузию к плачевным итогам. Республика получила сначала цветную революцию, а затем войну. Экономическая модель Грузии из-за искусственного нагнетания Западом вражды в отношении России претерпела существенные издержки. Война нарушила логистическую позицию страны в регионе, что чревато серьезными рисками в будущем.

Выход Грузии из СНГ — весьма показательный пример того, как, стремясь навредить России руками коррумпированных грузинских «активистов-общественников», пришедших к власти путем цветной революции, американцы нанесли ущерб самой Грузии.

То есть приоритетом для США выступали не жизненные интересы самой Грузии, экономика которой была ориентирована на российский рынок, а политическая установка Клинтон и К° на ломку интеграционных механизмов с участием России. В итоге грузинские производители лишились выхода на российский рынок, а громко анонсированная, но при этом изначально абсурдная стратегия правительства Саакашвили на расширение экспорта местной продукции на европейский и американский рынки не дала каких-либо ощутимых результатов. Как оказалось, Европе с лихвой хватает собственного вина и минеральной воды.

Экономические и социально-политические реформы Саакашвили носили объективно фасадный характер, строились исключительно на популизме и внешних кредитных инъекциях и в конце концов завершились крахом. Следующее грузинское правительство «Грузинской мечты» в качестве приоритетного направления провозгласило восстановление экономических отношений с Россией. И с трудом их восстанавливает! А тем временем «мягкая сила» США толкает едва оклемавшуюся от войны 2008 года Грузию к открытию «второго фронта» украинской войны. «Мягенько» так подталкивает.

Поистине катастрофические последствия применения «мягкой силы» США с целью нанесения ущерба России переживает в наши дни Украина. Декларированная ставленниками Запада, закрепленная в Конституции Украины цель вступления в НАТО, как и в случае с Грузией, была очевидным образом и изначально направлена на создание предпосылок для вооруженного конфликта с Россией. Строго по Тер-Петросяну: «главная цель — нанесение ущерба России». При этом Москва неоднократно предупреждала, что расширение НАТО на постсоветское пространство является вызовом для российской безопасности. Однако грузинские и украинские руководители, приведенные к власти благодаря «мягкой силе» Запада, предпочитали игнорировать данное обстоятельство. Им советовали его игнорировать.

Более того, типичный продукт созданного американцами на Украине инкубатора под названием политикум — советник офиса президента Алексей Арестович — публично признал, что в Киеве изначально все понимали цену вопроса — «членство в НАТО возможно только после разгрома России в вооруженном конфликте». То есть цель американской «мягкой силы» — нанести ущерб России — декларировалась киевскими марионетками напрямую еще задолго до СВО. Стоит ли сейчас удивляться ее началу?

«Демократизация» государственной системы Молдавии привела попросту к ее исчезновению. Страной, словно в тумане, управляет девушка с паспортом гражданки Румынии, плотно опекаемая американским послом.

Армения, которой «мягкая сила» Запада прописала модель парламентской республики и президентом которой еще совсем недавно был гражданин Великобритании, именно в этот период потеряла Нагорный Карабах, а сейчас рискует потерять суверенные территории под возгласы марионеток Запада о предательстве России. А может, все из-за «бархатной бескровной революции»?

Тогда как, в отличие от продуцируемой Западом безответственной охлократии, интересы и цели России в отношениях с соседними странами многогранны и сложны, их достижение — нетривиальная задача. Зачастую в республиках СНГ довольно иронично оценивают механизмы «мягкой силы» России, которые и впрямь довольно архаичны и не дают какого-либо ощутимого выхлопа. Мол, все эти Пушкинские чтения (что поделать: если «душу американской нации формируют трансгендеры», то душу российской нации формирует Пушкин), чаепития у самовара, встречи с ветеранами и возложения венков к Вечному огню 9 мая, не являются популярными среди молодежи, а значит, и результативными с точки зрения достижения внешнеполитических целей РФ акциями.

Но в чем состоят цели России, скажем, в Молдавии? Или какие цели преследует Москва в Грузии или на Украине? Это явно не приведение к власти маргиналов, уничтожение моральных стандартов и сдача национальных интересов путем раздувания конфронтации с соседями. Как внушать армянам, грузинам или молдаванам любовь и уважение к России, как не напоминанием о нашей ОБЩЕЙ судьбе, популяризацией нашей ОБЩЕЙ культуры и поддержкой нашей ОБЩЕЙ исторической памяти? Другое дело, что все это необходимо делать масштабно, качественно и красиво, а не так, как сейчас, — без ясного идеологического и политического наполнения. Тем не менее.

В интересы России входит становление в соседних странах политических систем, ответственных и способных воспроизводить самих себя, а значит, гарантировать выполнение собственных решений. Поэтому, например, в функционал «мягкой силы» США входит контроль и искусная манипуляция избирательными системами подверженных влиянию стран. А там, где к власти уже приведены антироссийские режимы, «мягкая сила» Москве не поможет. Поможет только жесткая.

«Гражданское общество», возникшее в результате грантовой подпитки и информационных манипуляций Запада, на деле представляет собой дезориентированную массу «слуг народа», готовую в любой момент продемонстрировать свою консолидированную, но абсолютно разрушительную силу. И потом она же, эта масса, разрушив свою страну, разглагольствует об эффективности «мягкой силы» США и неэффективности российской. Может, лучше было чайку попить и почитать Пушкина, чем на майдане скакать?

Практика активной поддержки политической оппозиции внутри суверенных стран годится для Вашингтона, чтобы постоянно шантажировать и держать в антироссийском тонусе власти этих стран — скажем, той же Грузии или Украины. Но та же методика практически не используется Москвой. То есть, имея, в отличие от Запада, серьезные экономические и гуманитарные интересы в соседних странах, Россия не пытается балансировать силы во внутренней политике этих стран-партнеров (типичный пример — текущая российская позиция по внутриполитической расстановке в Армении), воздерживается от безапелляционного вмешательства в их внутренние дела с учетом возможных политических и экономических рисков. А США действуют нахраписто, поскольку, как было отмечено выше, у них нет здесь экономических интересов и политических рисков.

Но в условиях постоянной турбулентности внутренних процессов и активной подрывной работы США концентрация всех проектов и надежд на лидере или партии власти любой соседней страны чревата. В складывающихся новых условиях России необходима децентрализация собственного влияния, активный диалог со всеми влиятельными политическими силами в любой стране ближнего зарубежья. Которым должна быть четко разъяснена следующая формула: «Страны, принимающие и развивающие внутри себя институты „мягкой силы“ Запада, рискуют сначала потерять суверенитет, а затем стать мишенью для применения жесткой силы России, ибо все силы Запада на нынешнем этапе направлены против России, вне зависимости от своих характеристик».

Очевидно, что Штаты норовят поставить под свой полный контроль институты власти тех стран, внутри обществ которых им позволяют бесконтрольно и якобы «мягко» оперировать. При этом адресованные Москве заявления некоторых бывших армянских руководителей, что, мол, Россия может, как и Запад, выстраивать свою «мягкую силу» в Армении, для этого нужно лишь немного раскошелиться, расценивались в Москве как абсурд и предательство. Особенно после того, как Ереван приютил у себя те западные организации, которые были изгнаны из РФ с принятием закона об иностранных агентах.

Как мы видели недавно, желание властей Грузии несколько ослабить удавку американской «мягкой силы», приняв аналогичный и написанный под кальку с американского закон о внешних агентах, вызвал массовые акции протеста в Тбилиси с участием этих самых агентов. Дело в том, что многолетнее западное финансирование по линии различных фондов и НКО способствовало становлению внутри грузинской, а также и армянской экономик целой отрасли с многотысячным персоналом и миллиардным оборотом. Это по факту коррумпированная внешними силами, оторванная от национальных целей и задач молодежь, готовая по первому окрику из посольства США разгромить собственное Национальное собрание. Это молодежь, которая в случае принятия закона о внешних агентах будет попросту скомпрометирована и потеряет свое прикладное значение.

Идеальный результат применения «мягкой силы», как это публично признал другой источник этой силы — авантюрист и биржевой спекулянт Джордж Сорос, был получен им на Украине. Здесь комбинированными — политическими (Госдеп), финансовыми (Сорос и К°) и информационными (ЦРУ) — инструментами, с широким применением работы агентов «мягкой силы» к власти была приведена марионетка, не обладающая вообще никаким опытом политического управления. Похлеще Саакашвили! Реальный клоун. Именно с ним России и предлагалось обсуждать свою собственную безопасность и будущее под заверения, что Украина ЕЩЕ НЕ СКОРО вступит в НАТО.

Тем временем США выстраивали на украинской территории инфраструктуру для дальнейшей борьбы с Россией — инфраструктуру уже «жесткой силы» в виде военных баз и секретных биолабораторий. Специальная военная операция дает нам сегодня надежду на то, что этот план будет разрушен до основания.

Подводя итог. России, по всей видимости, не нужна «мягкая сила» в том виде, в котором ее проводят США. Но России нужна яркая гуманитарная и культурная политика внутри себя и в ближнем зарубежье. «Мягкая сила» служит злу, а культурная политика — добру.

«Мягкая сила» США строится на коррупции и терроре. Она нацелена на инфильтрацию в суверенные системы, подчинение и разрушение национальных обществ. А культурная политика России призвана развивать гуманитарные связи и сближать народы соседних стран. Но выстраивается она сегодня крайне неэффективно, поскольку базируется на архаичных технологиях и методиках. Культурная политика России на постсоветском пространстве нуждается в модернизации, в особенности по части технологий ее проведения. И здесь опыт американцев может и должен быть востребован при условии замены деструктивных приоритетов США на конструктивные и созидательные задачи России. Затратные и невнятные акции, не преследующие какой-либо конкретной цели, должны быть заменены на продуманные долгосрочные проекты с широким участием общественного сектора евразийских государств. Пока работа в этом направлении проводится недостаточно прицельно и эффективно. Отсутствует должная координация программ между различными ответственными ведомствами.

А еще России нужна жесткая сила, чтобы сдерживать агрессивные планы противников, в том числе с территории тех стран, элиты которых слишком уж поддались «мягкой силе» США. Сдерживать, но при этом развивать эффективный диалог до тех пор, пока соседние народы сами, на собственном опыте не убедятся в гибельности навязанного им «мягкой силой» США курса на бездумную «либерализацию» своих обществ и конфронтацию с Россией. В той же Грузии такое прозрение постепенно наступает, о чем свидетельствует арест Саакашвили и — безуспешные пока — попытки правительства страны выстроить контрмеры американскому «мягкому» диктату.