Украину предлагают делить. Вопрос: переговорами или на поле боя?

Ведущие западные эксперты заговорили о планах раздела Украины. Возможно, просто размышляют вслух, а мы гадаем, в каком углу сидит черная кошка. Возможно, их «источники» надеются на то, что к пикировкам экспертов присоединится Кремль и можно будет как-то определиться с рамками планирования. Скорее второе, поскольку экспертов косвенно поддерживают действующие политики.

Кремль молчит. Между тем раздел побежденного — норма, полное овладение территорией — исключение.

Чтобы не быть голословным, напомню из последнего опубликованную 2 марта в National Review статью обозревателя Ноа Ротмана «Требования морали — это не наша стратегия для Украины» (Moral Urgency Is Not a Ukraine Strategy). Автор вывалил перлы киевской пропаганды про «изнасилования, расстрелы, беспорядочные бомбардировки и обстрелы», а также про «детей, вырванных из семей и отправленных в лагеря перевоспитания внутри России». Тем не менее он признаёт, что контрнаступление ВСУ может не состояться, линия фронта стабилизируется, конфликт заморозится. Тогда «Запад продолжит терять энтузиазм в отношении Украины, возможно поставив правительство Зеленского перед свершившимся фактом. В этот момент Украина будет функционально разделена надвое, причём с одобрения её предположительно сторонников» (почему бы так не перевести supposed supporters?).

Интересно, что уже 5 марта в интервью телеканалу CNN канцлер ФРГ Олаф Шольц допустил или косвенно поддержал возможность раздела:

«Решения без украинцев приниматься не будут. Мы не будем решать вместо них. Мы поддерживаем их».

Хитрость в том, что так он ответил на вопрос журналистов о том, возможно ли мирное урегулирование ценой отказа Украины от Крыма и части Донбасса. В общем, «предположительно сторонники» Украины не возражают против такого решения Киева.

Отметим, что ещё в прошлом году тему раздела Украины раскачивали преимущественно политические маргиналы. Вспомним слёт некоей «Венгерско-польской группы дружбы» всего лишь в декабре, после которой венгерский представитель Ласло Тороцкаи опубликовал отчёт о встрече с лозунгом «Встретимся снова на польско-венгерской границе!» и фотографией рукопожатия пограничников в Карпатах в марте 1939 года после оккупации Закарпатья режимом Миклоша Хорти.

Поразительно, но в этом году тему раздела Украины первым анонсировал… секретарь СНБО Украины Алексей Данилов! 8 января он заявил, что некие «представители Москвы» на встречах с «европейскими политиками» (Что?! Где?! Когда?!) передают Украине «месседжи» о готовности пойти на уступки, чтобы зафиксировать линию статус-кво, которая сложилась на сегодня, и даже упомянул корейский сценарий:

«Вот здесь такие украинцы, а здесь не такие украинцы… Точно знаю, что один из вариантов, которые могут нам предложить, — это „38-я параллель“». Сенсации не получилось. Во-первых, репутация. Во-вторых, так и осталось непонятным, предложили Данилову что-то «представители Москвы» или только «могут предложить».

А вот когда через месяц ту же мысль вкрадчивым «энэлпэшным» голосом изложил Алексей Арестович, новость выстрелила. Тем более что Арестович высказал её не в патриотичном ключе («москали на коленях ползают, умоляют, а мы их отпихиваем»), а в предательском: «Я решил проговорить это как ожидание российской стороны. Но самое неприятное, что и на Западе думают так же, а мы от них тотально зависим». И лишь выразил робкую надежду на то, что, в случае если Украина пойдёт на такой раздел, Запад создаст «Южную Корею с гарантиями». Другому бы за такое башку проломили, но поскольку Арестович ходит в британское посольство как на работу, ему можно. Зато стало ясно, откуда у идеи ноги растут.

А 10 марта прозвучало не что иное, как угроза Москве на случай, если она продолжит игнорировать намёки Запада. И от кого! От нашего венгерского почти друга Виктора Орбана:

«Мы (в НАТО. — Авт.) очень близки к тому, чтобы на полном серьёзе предложить, чтобы солдаты стран-союзников перешли границу и зашли на землю Украины… Мир никогда не был так близок к тому, чтобы из локальной войны — ведь речь шла о Луганске и Донецке — получилась мировая война. Вероятность этого растёт с каждым днём».

Да-да, Орбан особо подчеркнул, что лично он — против, дескать, западные лидеры болеют «военной лихорадкой». Но ключевая мысль: НАТО готовится войти на Украину. Русские, давайте договариваться, чтобы не столкнуться.

Автор недостаточно компетентен, чтобы судить о том, кто больше выиграет от перемирия, но то, что оно не перерастет в мир, абсолютно ясно. Первым делом Запад выдвинет требование провести новые референдумы в четырёх регионах и в Крыму. А мы это уже проходили. Когда Киев и те, кто обеспечил ему паузу, «чтобы Украина стала сильнее, чем была в Дебальцево» (Ангела Меркель), начали обкладывать предусмотренные Минском-2 выборы в ЛДНР всё новыми и новыми требованиями.

Естественно, требовалось «обеспечить безопасность выборов», а для этого разоружить предусмотренную Минском-2 Народную милицию и взять под контроль границу с РФ до того, как это предусмотрено соглашениями. Ведь нельзя же голосовать «под дулами автоматов»! (Почему это было можно по другую сторону линии соприкосновения, не объяснялось.) Затем следовало обеспечить безопасность украинских кандидатов и агитаторов, а для этого… Правильно! Ввести силы украинского МВД! (С дулами или без дул, непонятно.) Потом выяснилось, что в выборах в ЛДНР должны принимать участие беженцы с Донбасса, живущие на подконтрольной Киеву территории. На вопрос, готов ли Киев обеспечить ретрансляцию Донецкого и Луганского ТВ на этой же территории, чтобы обеспечить права избирателей на информацию, звучали обвинения: «Вы террористы и пропагандисты!» Наконец, Киев заявил, что «настоящими представителями» Донбасса являются люди, «не замаравшиеся в преступлениях», выбрали несколько блогеров родом с Донбасса, несколько раз привозили их в Минск со своей делегацией и устраивали «цирк с конями»: начинали с ними «переговоры». На предложение представителей ЛДНР заняться делом зампред Верховной рады, член украинской делегации Ирина Геращенко включала базарную хабалку (собственно, зачем ей её включать, там всё органично) и орала представителям ЛДНР: «Вы здесь никто и звать вас никак!» Извините за длинное отступление от темы.

Одним словом, переговоры с Киевом — абсурд. А с НАТО по определению будут возможны только тогда, когда две армии встанут друг против друга. Потенциально, хотя бы. Это будет самая опасная стадия урегулирования. Но иначе в истории не бывает.

Проблема выйдет на первый план, когда/если произойдёт перелом в боевых действиях. Здесь нет надёжных схем, но общая картина перелома выглядит примерно так: Битва за Москву («От Вязьмы до Вязьмы») — полтора года. Сталинградская битва — 6 месяцев (вместившиеся в последние полгода Московской, включая Ржевско-Вяземскую). Курская битва с выходом к Днепру — 3 месяца, серия операций на Правобережье Украины и операция «Багратион» — по 2 месяца. В январе Соледар был освобождён менее чем за две недели. Бои за Артёмовск всё ещё продолжаются. А потом будут Северск, Авдеевка, Дзержинск (Торецк)… До перелома далеко.

Но только тогда слетаются стервятники. Скажем, в 1878-м российские войска дошли до пригорода Константинополя Сан-Стефано и там подписали с Турцией мир. Только тогда Британия, Австрия и — негласно — Германия предъявили России ультиматум с угрозой новой крымской войны и добились пересмотра мира на Берлинском конгрессе. Британия оккупировала Кипр, Австрия — Боснию и Герцеговину, Германия посадила на престол освобождённой Болгарии Саксен-Кобург-Готскую династию, а Россия… Россия в Европе не получила ничего, кроме возвращения устья Дуная и морального удовлетворения освобождением от унизительного Парижского мира 1856 года. То же в Ливонской войне 16-го века, то же в кампании 1813−1814 годов в Европе и многих других. А второй фронт в Нормандии был открыт уже после того, как РККА пересекла румынскую границу. Да и в июне — июле 1944-го, когда советские войска за три недели дошли от Орши до Минска и Вильнюса, союзники всё ещё укрепляли плацдарм вокруг Шербура с его «зонтиками».

И всегда (!) проигрывающая сторона надеется на изменение раскладов. Германская военная машина сохраняла высокую степень управляемости до середины апреля именно потому, что если не сам Гитлер, то его окружение было уверено: США и Британия просто обязаны воспользоваться уникальной возможностью расправиться с ослабевшими Советами, получив в своё распоряжение семимиллионный вермахт — «вторую армию Европы». Сегодня же НАТО — «предположительно сторонник» Украины. Даже если явится, чтобы делить её. 14 марта автор расследования о диверсии на «Северных потоках» Сеймур Херш высказал мнение, что США могут прямо вмешаться конфликт на Украине на её стороне в случае поражения ВСУ. «На её стороне» — это Третья мировая. А это маловероятно.

Единственная черта, которую стороны вроде бы пока боятся перейти, — прямое столкновение НАТО и России. Кто докажет, что боится этого меньше, тот и будет устанавливать рамки и сам предмет переговоров. Запад боится больше? Да ну? Если бы все те вооружения, которые Запад уже поставил и поставит в ближайшее время — до «Абрамсов», ПВО и F-16 включительно, прибыло на Украину в один день и в этот же день погибли все гражданские, которые погибли в Белгородской, Курской, Брянской областях и в новых субъектах РФ (ведь они не граждане второго сорта, верно?), тогда самые миролюбивые башни и зубцы Кремля признали бы: это — «агрессия против Российской Федерации с применением обычного оружия, когда под угрозу поставлено само существование государства», — одно из условий, определяющих возможность применения Российской Федерацией ядерного оружия. Но Запад нарезает салями тоненько, «не давая повода» и причитая, что это «уже точно всё, больше давать нечего».

Мы можем показать, что боимся столкновения с НАТО меньше, чем они, только одним способом: применить тактическое ЯО. Со всеми необходимыми шагами, включая предложение мирному населению эвакуироваться из вероятных районов применения. Это не призыв. Это констатация. Если же будем и дальше драться со связанной правой рукой, то огребём гарантированно. А так, возможно, что и применения не понадобится.

Украинское руководство, конечно, «хунта» и «клоуны», но политическое чутьё у них звериное. Может быть, чего-то и не зная, они понимают, что одно только принятие идеи переговоров для них смерти подобно. Потому что породит в народе надежду. Позволю себе последнюю историческую реминисценцию. Ещё в начале октября 1918-го положение германской армии было просто сложным, но отнюдь не безнадёжным, Россия из войны вышла, английские и французские низы кипели не меньше, чем германские, вступление США в войну имело если не декларативные, то весьма ограниченные последствия. Декларация Вудро Вильсона «14 пунктов» от 18 января была всё ещё актуальной основой будущего мира. Но стоило только германскому правительству заявить о готовности к переговорам на основе этих пунктов, а Антанте — демонстративно проигнорировать эту готовность и в конце октября выдвинуть пару-тройку «предварительных условий», как Германская империя рухнула за две недели. Революция.

В любом случае, без военного разгрома Украины (что без развязанной правой руки невозможно) никаких переговоров не будет. А во избежание Минска-3 с описанным выше переговорным «стилем Геращенко» за спиной армии НАТО должна быть не «Большая Украина», а за спиной ВС РФ — «отколовшиеся провинции». Переговоры имеют шанс стать успешными только в том случае, если армии встретятся в районе Киева, на западной окраине. Лучше — у «Крыжопольского меридиана» (Винница — Житомир). Ещё лучше — на Збруче. А самый безопасный для мира вариант — у Перемышля.

Причём все «планы» будущего раздела Украины — чушь собачья. Равно как и планы Киева и его «предположительно сторонников» с их представлениями о «правилах» и справедливости. Потому что ахиллесова пята всех, даже самых гениальных планов, — механизм их осуществления. Сегодня нет даже намека на то, как он мог бы выглядеть. Ясно, что варианта «сели, поспорили, договорились» не получится. Всё решается «на земле». Мы можем год твердить, что без западной военной помощи Украина падёт через пару месяцев, но воюют против нас в конечном счёте украинцы. И будут воевать долго и жестоко. «Война до последнего украинца» — фразеологизм. Война будет продолжаться до тех пор, пока будет существовать Украина и украинцы будут готовы воевать за это государство.

Человек консервативен. Информация, противоречащая его уже сложившемуся мировоззрению, доставляет ему почти физическую боль. Перебить её может только ещё большая боль — личная или общественная катастрофа. Не зря ещё в ноябре замминистра обороны Украины Анна Маляр, дама весьма уравновешенная на фоне окружающих её «зрадопереможников», пожаловалась:

«Миллионы украинцев сегодня подписаны на телеграм-каналы, которые заполняются и ведутся Российской Федерацией и её представителями. Мы неоднократно публиковали этот список, но, к сожалению, их украинская аудитория почему-то продолжает расти».

А 9 марта громом и молнией разразился вышеупомянутый Алексей Данилов:

«Я слушал одного деятеля из Львовской области, который говорил, что нужны переговоры, нужно садиться и договариваться. Имейте в виду, что таких становится всё больше, и больше, и больше. Это очень опасная тенденция, когда люди даже с Западной Украины начинают о таких вещах говорить».

Но почему: «даже»? Рагульё одинаково что во Львове, что под Харьковом. А в Галиции есть много людей (очень много, поверьте пока на слово), которые помнят Дмитрия Маркова (Дмитро Марківа), депутата австро-венгерского парламента, демонстративно выступавшего с трибуны Рейхсрата на русском языке. И помнят суды над русофилами, в том числе Адольфом фон Добрянским и Ольгой Грабарь — дедом и матерью гения русской живописи Игоря Грабаря.

«Чёрные лебеди» это скорее подарок Нассима Талеба политологам, аналитикам, журналистам, проваливающимся в своих прогнозах. Спасибо ему за это. Но каждый такой лебедь вылупился из яйца, которое вовремя не разглядели. Почитайте книгу Сони Шах «Пандемия», опубликованную незадолго до взрыва Covid-19, убедитесь. Не будем стрелять в «чёрных лебедей», но будем помнить, что они не случайность, они — производное от того, что происходит «на земле». В нашем случае — на поле боя.